Кто я для тебя

      Лили растерялась, едва миновав порог собственных покоев. В одном углу, дрожа всем телом, ревела Габри. В другом — мирно попивала свеже заваренный чай Мими.       В комнате витал запах лимона, имбиря и мёда. Приближение Рождества влияло на каждого обитателя школы, поднимая настроение и окружая неосязаемым волшебством праздника. Дьяволица сделала согревающий напиток и выпросила на кухне имбирное печенье, чтобы вечер с соседками провести за обсуждением свежих сплетен и приближающегося Рождественского бала.       — Почему Габри плачет? — Непризнанная в несколько широких шагов дошла до кровати ангела и села рядом с ней.       — Не знаю, она не говорит, — Мими пожала плечами и отправила в рот печенье в форме звезды.       — И давно она так? — Лилиан принялась гладить Габриэллу по спине, нашёптывая что-то успокаивающее, но ангел даже не подняла головы.       — Минут двадцать. Пришла взбешенная, упала лицом в подушку и ка-ак заревет, — Мими подперла голову кулаком. Это не означало вовсе, что она была к этой ситуации равнодушна. Дьяволица поддерживала по-своему, но едва ли Габри бы пришлись по душе ее резкие фразы. — А ты где была?       — В библиотеке, — ответила Лилиан кротко и опустила глаза, чувствуя, как щеки наливаются краской.       От Мими это скрыть не удалось. Она отложила печенье и кружку, пересела на кровать ангела, бесцеремонно забравшись грубыми ботинками на светлое махровое покрывало, и улыбка ее приобрела хитрый, лисий оттенок.       — Что-то ты зачастила в библиотеку, — Мими произнесла это с явным подозрением, ведь догадывалась, что Лили о чём-то умалчивала. В конце концов, демон была главной сплетницей этой школы и о многом уже знала, но терпеливо ждала, когда соседка найдет в себе силы признаться. — Может, дело не в учёбе, а в каком-то чертовски сексуальном демоне с крепкой широкой спиной, большим размахом крыльев…       — Ладно-ладно, — махнула Лилиан, жестом попросив её не продолжать. — Мальбонте позвал меня на Рождественский бал.       Во взгляде Габри было множество вопросов: глаза распахнулись, словно ангел узнала о чём-то страшном или секретном. В уголках глаз застыли слёзы, а краска отлила от прежде алых щёк.       Однако Мими, взмахнув рукой, шире улыбнулась. Она перекинула ногу на ногу, развернувшись к девушкам вполоборота. Её догадки подтвердились, и разве что она хотела обидеться, что Непризнанная не поделилась с ней раньше.       Габриэлла всхлипнула. Она дважды моргнула и упала лицом в ладони, вновь разревевшись. Мимо повела бровью, тяжело вздохнула и встала с кровати: сказала, что сделает успокаивающий чай и что ждет от Лили извинений за слишком долгое молчание.       — Так вышло, Мими, — вдогонку сказала Непризнанная, краснея. — Сначала он помог мне взлететь выше головы, потом поцеловал. Этот случай в библиотеке…       Развернувшись на пятках, дьяволица хищно улыбнулась.       — Вы переспали? — прямо спросила она и, не дожидаясь ответа, принялась рыться в прикроватной тумбочке, где хранились многочисленные баночки с ароматной заваркой, сушеными фруктами и ягодами.       — Не совсем, — ответила Лилиан, окончательно утонув в собственном смущении и рассматривая заусенцы на пальцах. Мими глянула на неё через плечо. — Нас прервали.       — Фу-у-ух, — протянула она и расхохоталась, отчего Непризнанная почувствовала облегчение. — Я уж думала, ты совсем безнадежна.       Габри затихла. Лишь изредка всхлипывала, подрагивая, и её энергия осадила в комнате молчание. Каждая думала о своем, но даже Мими не озвучивала свои мысли, хотя она наверняка с трудом сдерживала свой язвительный язык.       Дьяволица поставила перед соседками поднос с тремя чашками, выполненными из тончайшего, практически прозрачного фарфора. Чай пах мятой, ромашкой и чем-то ещё, однако этого запаха Лили не узнавала. На языке чай осел лёгкой сладостью, а послевкусие напоминало мятные леденцы, но без холодка.       — Может, поделишься? — Непризнанная легонько толкнула ангела в плечо, и та подняла на неё заплаканные глаза. — Меня Мими заставила признаться, что я чуть не переспала с Мальбонте. Кто знает, если ты сама не расскажешь, что она может выведать у тебя?       Уголки губ Габриэллы дрогнули, и тёплая, пусть и измученная, улыбка осветила её лицо. Мими закивала, уплетая печенье. Ангел шумно выдохнула и смахнула влагу с уголков глаз, потерла щёки.       — Я хотела позвать на бал Дино, но он идёт с Лилу, — протараторила она и отвернулась, словно ожидая, что после ее признания соседки начнут кидаться помидорами.       Мими поперхнулась печеньем и принялась кашлять: едва ли она ожидала услышать такое. Ангел спрятала лицо, наверняка пунцовое как помада на губах дьяволицы, и принялась ругаться про себя.       — Почему ты решила позвать именно Дино? В школе полно симпатичных ангелов, — решив-таки разрядить обстановку, спросила Лилиан, но Габри, подняв голову, промолчала.       — А ты почему выбрала Мальбонте? — наконец откашлялась Мими. В уголках её глаз застыли слёзы, а голос хрипел. — Габри, малышка, поздравляю, ты стала взрослой. Дино и правда сексуальный. Жаль, что я не люблю ангелов.       Все трое разразились хохотом. Напряжение наконец рассеялось, позволив аромату чая заполнить комнату и задурманить голову девушкам. Непризнанная расслабленно опустила плечи, чувствуя, что легкий страх, который она испытала, рассказывая про Мальбонте, отступил. Выдохнула и Габриэлла.       — Что ж, раз у нас появилось целых два новых повода выглядеть сногсшибательно, пора дарить подарки, — Мими оставила чашку на подносе и подошла к шкафу. — Придётся сделать так, чтобы Дино пожалел, что выбрал какую-то Лилу. И свести с ума Мальбонте, чтобы он наконец трахнул мою подружку.       Она достала два чехла с бальными нарядами, с довольной улыбкой протянула их соседкам.       Школа уже вовсю готовилась к Рождественскому балу: канделябры в коридорах заменили на посеребренные, перила украшали еловые лапы, перевязанные золотыми и серебряными лентами, обеденные столы в большом зале сместили к стенам, оставив центр для пушистой, пахнущей морозом и смолой ели.       Лилиан расстегнула чехол и ахнула, не в силах скрыть восхищения подарком Мими. Она тут же кинулась обнимать соседку, ведь была совершенно не готова к балу и вновь собиралась просить платье у неё.       Платье Габриэллы было поистине волшебным и могло обворожить не только Дино, но и добрую часть мужчин в школе.       Светлое, сияющее кристаллами платье идеально сидело на хрупкой фигурке. Под лучами света оно мерцало, как звёзды в безлунную зимнюю ночь. Рукава ласково облегали предплечья, а корсетный лиф подчёркивал тонкую талию.       Волосы ангела лежали мягкой волной, а губы и веки были тронуты лёгким румянцем в цвет лепестков дамасской розы. Она могла уже сейчас идти на бал и выглядеть ни чем не хуже украшенных макияжем лиц.       — У меня совсем нет ответного подарка, Мими, — Непризнанная покачала головой, на что Мими лишь отмахнулась.       — Вот полетим в Ад на каникулы, скупишь хоть половину Дита, — подмигнула она Лили. — Отец уже велел приготовить тебе покои. Габри я уже пригласила, но эта святоша решила провести его за поеданием пирогов.       Габриэлла закатила глаза и рассмеялась, но больше спорить с Мими не стала и скрылась за ширмой: примеряла платье.       — Ты ведь не останешься здесь? — всё же решила уточнить Мими ради приличия, и Непризнанная помотала головой. — Лили, я проведу тебя по всем магазинам Дита. Покупай, что хочешь. Ты теперь часть Первого мира. Пора вливаться в жизнь бессмертных.       Лилиан была благодарна соседке за приглашение: она сильно тосковала по родному дому и не прочь была сменить обстановку. Переживала, разве что, о том, как ее примут в Аду, она ведь ещё не приняла сторону. Но Мими, казалось, не думала об этом, и девушка решила довериться ей.       — У меня наверняка не хватит суммы, которую дала мне Мисселина, чтобы там что-то купить, — сказала она, и дьяволица, казалось, приняла это на свой счет.       — Вспомни, чья я дочь, — цокнула она. Девушки принялись убирать платье Лили обратно в чехол. — Моему отцу хватит денег и на мой гардероб, и на твой. Купим тебе что-нибудь хорошее. Может, наконец перестанешь таскать у меня одежду. О, обязательно — трусы новые!       Лили делано надулась, хотя в голосе Мими и не было ни одной обидной нотки. И, чтобы та уж точно не обижалась, дьяволица отвесила ей дружеский подзатыльник.       — Эй, я же не со зла. Разве что про трусы. Они у тебя и правда уродские. Особенно, с грёбаными рождественскими оленями!

***

      Непризнанная была в предвкушении вечера. Она весь день вместе с Габриэллой помогала украшать елку и большой зал, в то время как Мими провела утро в ароматной ванной, нанесла все возможные вкусно пахнущие лосьоны и приготовила все три платья.       Лилиан хотелось увидеться с Мальбонте как можно раньше, рассказать про поездку в семейное поместье с Мими, похвалиться новым платьем, показать, как она научилась поднимать в воздух небольшие елочные игрушки. Но как назло команда демонов по крылоборству провела ведь день на тренировочном поле: близилась битва за кубок Цитадели.       Сбор гостей был назначен на семь. Директор Уокер разослала приглашения именитым демонам и ангелам, распорядилась пригласить на торжество целый оркестр и отменила все занятия с самого утра.       Девушки пришли в большой зал с лёгким опозданием, когда Ребекка уже говорила свою речь, держа в руке бокал шампанского. Габриэлла не любила опаздывать и причитала, но ни Лилиан, ни Мими ее не слышали: первая утонула в красотах Рождества, а вторая глазами искала прибывших из Ада друзей.       Лили была в приподнятом настроении. Она с воодушевлением дослушала поздравительную речь, тихонько спустившись по застланной мягким ковром лестнице вниз и встав у стола с горкой бокалов. Бессмертные рассыпались аплодисментами и ответными поздравлениям, расступаясь перед директором: та традиционно зажгла гирлянды, и зал осветили миллионы теплых огоньков.       Атмосферный трек: Two feet — You?       Образ Лилиан, несомненно, приковал к себе взгляды доброй части парней в зале. Платье было просто бесподобным, ничего подобного никто и не мог представить. Сизые, лиловые, розовые, голубоватые оттенки шёлкового шифона, переплетаясь между собой, напоминали небо в момент остывающих летних сумерек, когда солнце уже опустилось за горизонт, но ещё раскрашивает своими лучами невесомые облака. Дополняли сюжет мириады звёзд, вышитых серебряными нитями на воздушно легкой глади ткани. Её тонкие плечи и ключицы были открыты, они просто кричали о беззащитности, требуя объятий и поцелуев. Бретели спускались вниз, создавая эффект тонких трепещущих на ветру крылышек.       Это платье будто обнимало каждый сантиметр её тела, обращая внимание на самые привлекательные его части. Каштановые волосы водопадом мягких локонов спускались ниже плеч до талии. Глаза её сияли в обрамлении пушистых ресниц, а раскрасневшиеся, словно от поцелуев на морозе, губы были приоткрыты в соблазнительной полуулыбке. Она будто парила, её красота казалась нереальной.       — Л-лилиан, — Мальбонте протянул руку, и взгляд его удивленно забегал по девичьему лицу. Он был не готов увидеть ее такой. — Ты очень красива сегодня, — произнес он на выдохе, мысленно ругая себя за слабость, пусть и секундную, за детскую растерянность перед ней.       — Мальбонте, — смущенно улыбнулась девушка, вложив свою маленькую ладонь в его сильную. — Ты тоже хорошо выглядишь.       Мальбонте редко носил классические рубашки, в основном отдавая предпочтение спортивной одежде и кроссовкам. Но Лилиан с восторгом заметила, что он был чертовски красив в сером, цвета мокрого асфальта, костюме с чуть расстегнутой рубашкой.       Он пригласил ее на танец и смело вел, не позволяя девушке путаться в ногах и смущаться от собственной неуклюжести. Бал открывался традиционными Рождественским вальсом, и пары, словно снежинки в начинающийся буран, кружили по залу.       Глаза Лили стали слезиться, и в них заблестели огоньки сегодняшнего торжества. Она никогда не видела ничего подобного, не была на столь пышном торжестве, не кружила в танце с красивым молодым мужчиной. И вряд ли бы, получив приглашение, дала согласие: в последние годы ее отпускали из больницы только в случае отличных показателей, но таковых у нее не наблюдалось.       — Все в порядке? — Мальбонте увел их подальше от танцующей толпы и крепко сжал плечи Непризнанной. Та усиленно старалась сморгнуть слезы, дабы демон не увидел ее секундной слабости, но он был слишком внимателен к ней. — Ты чем-то расстроена? Тебе не нравится праздник?       — Нет-нет, праздник замечательный, ель изумительная, а оркестр играет волшебно, — протараторила она, не глядя на Мальбонте, но ему хватило и пары мгновений, чтобы прочесть причину ее грусти.       — Рождество — это день, когда смертные получают свое прощение, когда груз обид и разочарований отпускает их плечи. Когда с Небес проливается прощальный дождь, снегопадом накрывающий украшенные к Рождеству улицы и дома. Отпусти все и ты, — наклонился к лицу девушки демон и подбадривающе улыбнулся. — Сегодня ты впервые увидишь эту церемонию. Обещаю, ты надолго это запомнишь.       Загадочная улыбка не покидала губы Мальбонте вплоть до окончания церемонии. Лучшие ученики оседлали морских драконов, чешуя которых переливалась как рябь на морской глади, отражающей бездонное синее небо в ясный день; как таинственно мерцающие в глубине пещер кристальные сталактиты. Рев морских драконов напомнил звучание хора, где каждая нота звучала в ансамбле с остальными. Огромные, мутные-голубые глаза наполнены были слезами, которые пролились дождем, про который говорил Мальбонте.       После церемонии он проводил её в свои покои, галантно открыв перед ней дверь и первой позволив переступить порог. Мальбонте щелкнул пальцами, и несколько свеч, стоящих на выдвинутом в центр письменном столе, засветились. Их пламя заплясало в темном стекле бутылки с игристым вином и вытянутых узких бокалах.       Мальбонте верил, что Лили понравится что-то подобное. Не избалованные дозволенностями Первого мира смертные девушки таяли от ласковых слов и романтичных свиданий. Он хотел осчастливить и ее: согнать с глаз тоску, а с губ недосказанность.       Она была волшебна сегодня. Мальбонте не знал, что девушки могут быть такими красивыми даже с грузом переживаний и домашней работы на плечах. Его неудавшийся роман с взбалмошной дьяволицей не блистал ничем подобным, и он, как маленький мальчик, словно заново познавал женскую красоту.       Лилиан села на кровать и устало вытянула ноги, сняв туфли и пошевелив пальцами. На высоких каблуках было непривычно тяжело ходить. Мальбонте открыл игристое и разлил его по бокалам. Пламя колыхнулось и заплясало с нежном вальсе.       — Устала танцевать? — губы его тронула лёгкая искренняя улыбка, и Непризнанная кивнула. Перед ним она не видела смысла геройствовать.       Атмосферный трек: «Black Blood» - R3YAN, Lukasoprom, Like Lions       Мальбонте, сделав маленький глоток, опустился перед девушкой на одно колено и положил на него её ногу. Он начал массировать стопу, то надавливая, то вытягивая, то растирая. Мурашки поднялись от кончиков пальцев и собрались в узел внизу живота Лили. Она блаженно прикрыла глаза, оперевшись на прямые руки и запрокинув голову. Пожалуй, этого она ждала целый вечер, выплясывая на каблуках и мечтая их снять.       Правая нога не меньше жаждала внимания. Пальцы подрагивали, стоило Мальбонте их коснуться, а свод стопы был наиболее чувствителен к надавливанию.       Лилиан вдруг почувствовала практически невесомое касание: дыхание коснулось кожи и опалило её. Непризнанная тяжело вздохнула, когда это повторилось снова, а узел внизу живота стал затягиваться. Поцелуи демона очертили внутреннюю сторону стопы и понимались по голени вверх, а горячий язык тянул за собой влажный след.       В платье вдруг стало невыносимо жарко, и даже лёгкая ткань, словно плотное покрывало, придавливала к кровати. На лбу Лили заблестели бисеринки пота, а пальцы сомкнулись в кулак, смяв плед.       Это было слишком чувствительно для неё, Мальбонте будто читал её мысли и вёл туда, куда она захочет. Но он вдруг отстранился и навис над ней, с обеих сторон поставив руки. Взгляды их встретились. Лили не могла унять предательски быстрое сердцебиение, а демон — совладать с дыханием. Его грудная клетка мерно вздымалась, а щеки были втянуты, выделяя и без того заметные скулы.       Он потянулся к ней за поцелуем. Поначалу лёгким, требующим разрешения, но одного касания хватило, чтобы он перерос в глубокий, пылкий. Демон переплёл их языки, не отрывая глаз от её темнеющих радужек.       Мальбонте помог Непризнанной избавиться от платья: справился с застежкой на спине, и оно мягким облачком рухнуло к её ногам, обнажив налившуюся грудь, заметные рёбра, линии ключиц, выпирающие тазовые кости.       В голове демона пронеслись терзающие мысли: «Почему она такая худая?»       Но Лилиан втянула его в новый, требующий внимания поцелуй, не дав Мальбонте подметить что-нибудь ещё в её фигуре. Она догадывалась, что он обратит на это внимание, поэтому избегала обтягивающих или сильно открытых вещей.       Тонкие девичьи пальцы потянулись к пуговкам на его рубашке и расстегнули их одну за одной. Мальбонте был силён, мышцы перекатывались под кожей при малейшем движении. Он толкнул Лили на кровать и прильнул к оливковой коже, увлажняя её пылкими поцелуями и подбираясь к груди. Она обхватила ногами его торс, позволив нависнуть над собой и быть ближе.       Мальбонте целовал ее грудь, поднимаясь выше к шее. Он вдруг отпрял, нависнув над ней, и горячо впился в губы, одной рукой медленно проглаживая внутреннюю часть ее бедра. От этих ощущений с губ Лилиан слетел тихий стон. Мальбонте усмехнулся, оставляя влажную дорожку поцелуев от губ к шее, затем вниз по животу.       Он целовал внутреннюю сторону бедра, провел рукой по резинке кружевных трусиков Лили. Это было единственное нормальное белье, на которое согласилась Мими, иначе она готова была отправить Непризнанную совсем без белья.       — Ох, как же я люблю, когда на девушках бельё белого цвета, — томно прошептал Мальбонте, подняв свой затуманенный взгляд на Лили, которая опёрлась локтями на кровать, следя за каждым его жестом.       Одним лёгким движением Мальбонте приподнял бёдра девушки, снимая с неё трусики, и откинул их куда-то в сторону. Девушка взвизгнула, запустив руку в волосы демона, как только почувствовала его горячее дыхание на бедре.       Он медленно, словно издеваясь, провёл языком от верхней части бедра и оттянул кожу, оставив легкий, исчезнувший практически сразу след от укуса.       — Маль… бон…те… — простонала Лили, накручивая его волосы себе на пальчики.       Демон хмыкнул, смотря на ее застывшее выражение лица, и пальцами утонул в ней, горячей и влажной. Лилиан запрокинула голову назад, закатив глаза от блаженства.       Почувствовав, что девушка скоро достигнет кульминации, Мальбонте нарочно вновь остановился. Непризнанная рвано выдохнула, но демон вальяжно отошел к столу и сделал глоток вина. Он избавился от туфель, брюк, боксеров, снова припал к бокалу и так же медленно, с игривой улыбкой вернулся с требовательным поцелуем к Лили.       Она углубила поцелуй, слизывая с его губ сладость игристого. Девушка неосознанно свела ноги вместе, но вторая рука демона быстро их раздвинула в стороны, держа за внутреннюю часть бедра. Мальбонте расположился между ног и медленно, словно вкушая каждый сантиметр, растягивая и вслушиваясь в хриплое девичье дыхание, вошел. Лилиан что-то невнятно пробормотала, когда он лбом прижался к ее лбу и заглянул в глаза, но девушка едва ли могла уловить что-то в его взгляде.       — Запомни свою первую горячую ночь в роли бессмертной, — голос Мальбонте охрип, утонул на уровне гортани. Он смял ее грудь рукой и стал двигаться быстрее, то полностью выходя, то упираясь основанием. — Давай, Лилиан, я хочу слышать, как ты кончаешь для меня, — томно прошептал ей на ушко демон, чувствуя, что она подходит к кульминации.       Ещё несколько толчков, и Лилиан задрожала, простонав его имя и сжав пальцы на ногах до судорог. Мальбонте сделал несколько финишных толчков, а после и сам промычал что-то сдавленно, чуть ли не упав сверху на обессиленную девушку, но удержался рукой за край кровати.       — Можно я останусь у тебя? — чуть отдышавшись, прошептала Лили, на что Мальбонте безмолвно кивнул и сгреб ее в объятия. Его сосед по комнате улетел еще утром.