For the first and last time

Басовые партии затихают, а затем песня и вовсе сменяется другой. Более спокойной и не бьющей по ушам громкими аккордами. Слишком резкий переход, думает Картман. А потом думает, что на самом деле ему плевать на правильность переходов, он не музыкант. Кенни, что всего пару секунд назад прыгал и исполнял какие-то непонятные Картману движения телом, успокоился и начал оглядывать толпу. Похоже, он ищет кого бы пригласить на медленный танец. Вокруг довольно много девчонок, не скрывающих ожидания приглашения, Кенни ищет какую-то конкретную? Картман поднимает брови, когда видит МакКормика, шутливо протягивающего руку в знак приглашения Баттерсу. А затем усмехается, когда Стотч кладëт руку на плечо Кенни. Толпа вокруг парней немного рассасывается, освобождая им пространство для танца. Кенни что-то шепчет Баттерсу на ухо, вызывая у второго на лице глупую, но довольно милую улыбку. Картман до сих пор не может понять, запали эти двое друг на друга или просто прикалываются. Наверное, они и сами пока не разобрались. Затем на глаза попадают другие парочки. Бебе с Клайдом, Стэн с Венди, Николь с Токеном... Картман пытается найти Твика с Крэйгом и находит, но не в обнимку на танцполе, а на стульях около сцены. Спокойно сидят вдвоëм, держась за руки, и говорят о чëм-то. Наверное, Твик жалуется на медляк, он ведь не умеет аккуратно управлять своим телом. Картману тоже медленные танцы не нравятся. Ему и пригласить на них всегда некого, даже в шутку, как сделал это Кенни. Да и если бы набрался смелости, то вместо танца наверняка получил бы удар в челюсть. Парень встаëт со своего стула под повторяющуюся фразу "Wanna be yours" и выходит из зала. Тут, в толпе красивых и счастливых выпускников, ему делать нечего. Улица встречает свежим влажным воздухом и слабым ветерком. Парень достаëт сигарету, поджигает её и поднимает голову к небу. Много звëзд, каждая сияет по-своему. Одна ярче, вторую трудно разглядеть. В голове пробегает мысль начать считать их и остановиться только тогда, когда в зале снова заиграет какая-нибудь попса. — Есть сигарета? Картман поворачивает голову. Знакомый оливковый пиджак. Карие глаза поднимаются выше, встречаясь с усталыми зелëными. Последняя сигарета отправляется в руки Кайла. Обычно Картман не делится ими, потому что достать трудно, но на Брофловски это правило не распространяется. Он исключение. — Чего не танцуешь? — Не с кем. — Та же фигня. Картман вдруг хитро улыбается, вновь смотря на затягивающегося Кайла. Тот сначала не понимает намёка, а потом вдруг выдыхает дым и показывает средний палец. — Ни за что. Картман лишь усмехается. Так и думал. Они стоят, сохраняя молчание и разглядывая небо. Облаков нет, как и возможностей Картмана подступиться к тому, кого он всей душой ненавидит любить. Может, они и были когда-то, но растворились так же, как растворяется сейчас сигаретный дым. Слишком поздно действовать, когда привычным школьным денькам пришёл конец. Кайл уедет из Южного Парка, Картман уедет из Южного Парка. Никаких больше утренних встреч на автобусной остановке, никаких споров в школьных коридорах, никаких встреч на выходных в самых разных местах города. Картман тушит сигарету и бросает её в мусорку. Кайл остаëтся неподвижным, лишь концы его волос еле двигаются на ветру. Будь они такими же пышными как и раньше, это было бы заметно куда лучше, но пару дней назад Кайл состриг своë рыжее гнездо, оправдывая это тем, что в новую жизнь он хочет вступить с новой стрижкой. Глупо, но приятно, что Картман успел напоследок увидеть что-то новое в еврее. — Давай свалим? — Прерывает тишину Кайл, встречаясь взглядом с Картманом. — Куда? — Куда угодно. На озеро, в кинотеатр, в тц... — Можно ко мне домой. Кайл смотрит с еле видным недоверием, ища в глазах Картмана подвох. Подвоха не было. Картман просто хотел закончить вечер в домашней тишине, рядом с Брофловски. Впервые за одиннадцать лет они могли бы просто посидеть вместе, без ругани. Вдвоëм, без посторонних, в последний раз. Кайл тушит свою сигарету. — Пошли. И они правда ушли. Никому ничего не сказав, не дождавшись конца дискотеки и последних слов ведущих. Кайл променял последние беззаботные часы с уже бывшими одноклассниками на мягкий диван и какую-то драму по телевизору. Картман променял их на Кайла. Может, Кайл тоже хотел дать им с Картманом шанс. Намекал на это, зная, что Картман намёки понимает. Но уж слишком поздно Брофловски спохватился. Колледжи выбраны, экзамены сданы, выпускной отыгран. Будь Кайл сговорчивее с самим собой, может тогда... Смысла думать об этом уже нет, Картман смирился. Но он благодарен Кайлу за его мягкое плечо, на которое можно склонить голову, и их сплетённые вместе пальцы. Хотя бы сейчас. — Ты же будешь рассказывать своим новым друзьям обо мне? — Спрашивает Картман, находясь в шаге от земель царства Морфея. — Конечно. — Кайл еле слышно усмехается. — Про такого, как ты, должны знать все. — Я рад, что знаю тебя, Кайл. Брофловски отвечает не сразу, но Картман успевает услышать ответ, прежде чем заснуть. — Я тоже рад, что знаю тебя, Картман.