Земля Истоков. Инэй

Крупные капли воды падают со свода пещеры, глухо разбиваясь о мягкий мох, что ковром устилает весь каменный пол. В воздухе пахнет сырой землей и свежестью, словно после долгого дождя. Слабый ветер проносится у самых босых ног, но холода нет. Где-то очень далеко журчит вода и как будто звенят маленькие колокольчики. Всю пещеру наполняет сказочное сияние растущих из стен голубых кристаллов. Шаги почти не слышны, лишь немного шуршит естественный настил. Эта пещера, подобно коридору, ведет все дальше и дальше, уходя плавными поворотами в самое свое сердце. И вот, явно рукотворной аркой, открывается проход в величественный зал. Время не щадило это место, но его вид поражает до сих пор, пусть многие фрески потеряли свой вид от воды и цветущего плюща, а держащие округлый купол колонны потрескались и надломились. Однако, как и многие годы назад, дневным светом весь зал освещает огромный голубой кристалл, что парит высоко под потолком. Как блистательной короной его окружают две сохранившиеся картины с золотой краской. На одной из них: мифические существа дракон, феникс, грифон, пегас и единорог. За ними видны силуэты других существ и множество сияющих сфер. Вторая картина цела, как и первая, но стоит отвести от нее взгляд, то вмиг забывается все то, что на ней было изображено. Под самым кристаллом возвышается каменный постамент, а на нем лежит большая книга, не хватит и двух рук взрослого человека, чтобы закрыть ее обложку. На красном кожаном переплете золотом выведен рунический узор. Стоит подойти ближе, и книга сама собой откроется на пустой странице где-то в середине. Если перевернуть листы назад, даже в самое начало, то везде будут встречаться одинаковые пять символов. Они будто бы печати у совершенно разных записей, оставленные разными руками на неизвестном языке. Октагон, с кругом волнистого солнцеворота внутри; пламя с тремя загнутыми языками и треугольником в центре; две изогнутые линии, образующие спираль; капля воды в круге и трижды надломанная молния. В руке появляется пишущее перо. Воздух нагревается. Слышен треск пламени, но жара в теле нет. Перед глазами тот самый огненный знак. Нужно только вписать свое имя в книгу. *** Теплое весеннее утро так и манит пойти на прогулку. Пение птиц, что так удачно разместились на ветки рябины напротив открытого окна, и нежное майское солнце, пробивающиеся сквозь тонкую розовую занавеску, лучше любого будильника помогут встать с мягкой кровати. Линара сонно потянулась и не вставая взяла с прикроватной тумбы свой новенький dryphone. На широком экране загорелось время 6:45. Будильник был поставлен на семь. «А еще через час нужно быть в школе» - словно в насмешку над этими мыслями трель птиц стала громче. Девочка хмуро покосилась на окно и резко потянув за край одеяла, спряталась под ним с головой. Сейчас конец мая, уроков уже не так много, а скоро летние каникулы. Не нужно быть очень наблюдательным, чтобы понять – не только ученики, но и сами учителя устали от занятий, а больше друг от друга. Мысли о том что: «может, ну ее, эту школу? Все важные контрольные прошли неделю назад» - сидят в голове не первый день. Возможно, Лина и не ходила бы на занятия, но что-то внутри, назовем это совестью, не позволяло ей такую вольность. Телефон в руках начал было отыгрывать противную мелодию будильника. Но реакция, выработанная годами, не позволила ему исполнить даже первые две ноты. Просунув руку из-под одеяла, девочка вернула гаджет на тумбу и плотнее закутавшись, решила еще немного поваляться. Парой минут больше - парой минут меньше, ей не требуется много времени на сборы. Часто просыпая темной зимой, ей приходилось выбегать из дома чуть ли не за пару минут до звонка. «И успевала. Ну, правда не к первому уроку». - Лина, Лин, вставай. – ее настойчиво трясли за плечо. – Вставай, время уже какое! - А какое? – не показывая и носа из своего уютного кокона, спросила девочка. Ответа не последовало. Мать резко дернула одеяло, меняя положение дочери так, что ее ноги оказались на полу. Бросив насмешливое: «Время подниматься!» женщина едва слышно вышла из комнаты. Издав полный отчаянного принятия звук, Линара наконец поднялась с кровати. Она вытянула руки над головой, хрустя затекшими за ночь суставами, и сделав пару оборотов корпуса в качестве зарядки, сонно осмотрела комнату: выглаженная форма ждала на спинке компьютерного кресла, а кое-какие деньги на обед были на столе. Часы над компьютером показывали пять минут восьмого. Значит опоздать ей сегодня не удастся. Быстро умывшись и не без труда расчесав свои короткие каштановые волосы, она мысленно ругала себя, что легла спать с мокрой головой. «Интересно, а как Дора справляется со своими кудрями?» Как и каждое утро, с кухни пахло жаренными тостами и крепким кофе ее матери. К слову о ней, Инга уже закончила с завтраком и с несерьезным недовольством смотрела на дочь, пока та нарочно медленно макала чайный пакетик в чашку. Они не моргая смотрели друг на друга, а затем обе разразились громким смехом. Пускай все сколько угодно говорят, что Линара больше похожа на отца, но ей все чаще кажется, что внешними чертами это и ограничивается. Ее мать - высокая худощавая брюнетка, с прямыми длинными волосами и большими зелеными глазами на остром худом лице с бледной кожей. Лина же - короткостриженая шатенка, спортивного телосложения с немного суженными зелеными глазами. С нее почти никогда не сходил летний загар, даже в самой середине зимы она была как только что с моря. Филипп был таким же: всегда загорелый, со спортивной фигурой, только глаза голубые. Работающий задним шумом телевизор снова начал барахлить. «И почему его все еще не выкинули? В прошлом месяце же выносили весь хлам. Цветы значит можно выкинуть, а его нет? Точно так же ведь загибается». Инга потянулась за коробку экрана, шевеля отходящий провод. Помехи с шипением сменились на кадры новостей. Монотонный голос диктора спокойно вещал о недавнем извержении вулкана, и новых землетрясениях где-то в Азии. Стоило женщине отойти на шаг назад, как изображение вновь пропало. Что-то тихо проворчав себе под нос, она не сильно стукнула по корпусе телевизора, но результата это не дало. Линара захихикала, булькнув чаем. Ее мама работала в клиентском центре крупной компании «Дриада», что специализировалась на производстве разного рода электроники, начиная от телефонов «dryphon», заканчивая настоящими машинами. «И она консультирует людей в проблемах с техникой!» - Когда папа вернется, - Инга оставила свои попытки вернуть каналы. – Обязательно купим новый телевизор. «А когда он вернется?» - но этот вопрос девочка не стала задавать. Филипп в командировке. Это не что-то странное в его работе, все же, он известный хирург и его часто приглашают в столицу читать лекции в университете или на конференции. Его частые отъезды могли бы уже стать привычными, но Лине так хотелось, чтобы он чаще бывал дома. Ведь даже в свои выходные он больше времени проводил с соседскими ребятами, студентами медиками. Да, они дети его друга, но… «Я тоже хочу внимания». Отец даже ругал их за низкие баллы больше, чем родную дочь. По правде, его совсем не интересовали ее отметки за биологию или химию. Что уж говорить, как сильно она расстроилась, когда на ее объявление о вступление в кружок ботаники, он лишь поинтересовался: «не будет ли это мешать спортивной секции?». Уже стоя в коридоре и перекидывая из руки в руку ключи от квартиры, Линара в серьез задумалась: «а не остаться ли дома?». Мать вернется вечером, а никто из учителей не станет ей звонить. Нет, она вовсе не была злостной прогульщицей, но когда тебе четырнадцать, а за окном по летнему теплый день, сидеть в пыльном классе хочется меньше всего. Блуждая задумчивым взглядом по зеленым обоям, она то и дело цепляла глазами семейное фото у зеркала: на фоне теплого южного заката стояла она, мама и папа. Все трое загорелые, с широкой улыбкой. Это было буквально прошлым летом, подарок от Филиппа за окончание учебного года. «Если родители узнают, что я прогуливаю, то точно не будут рады. Ох, папа, не ты ли говорил, что делать нужно лишь то, к чему лежит душа? Так вот, к школе она сейчас совсем не лежит». Телефон в кармане внезапно разразился короткой нотой сообщения. На экране, большими буквами высветилось: «ДИАРДОВСКАЯ, НА ВЫХОД!». А чего она еще ожидала? Что Дора и Анна не зайдут за ней? У лестницы старого подъезда, скрестив руки, ее уже ждала недовольная Доротея. - И что так долго? – та скинула с плеча длинную вьющуюся прядь светлых волос. - Дольше чем обычно? - Долго - как всегда. – с усмешкой заключила стоящая чуть в стороне Анна. Дорога до школы проходила вдоль лесопосадки, на окраине которой, пару лет назад, устроили небольшой парк, в одну прямую аллею. Аккуратные скамейки, кубы бетонных урн и чугунные столбы фонарей, ничего примечательного, кроме памятника усатому мужчине на коне в самом центре дороги. Какой-то полководец, родом из их города. Они точно проходили его на уроках по истории, но специально вспомнить его имя Лина никогда бы не смогла. Атмосфера этой аллеи всегда была умиротворяющей, даже гул проезжающих мимо машин этому не мешал. Подруги часто гуляли здесь на выходных и после школы, а место у памятника давно стало излюбленной точной для музыкантов. Как же сильно Линаре хотелось прийти сюда вчера, вот только потянуло ее на прогулку совсем уж поздним вечером. Разумеется, что Инга ее не отпустила. Странно, но именно сейчас это место стало казаться каким-то другим. Что-то изменилось в худшую сторону. «А разве… эти деревья вчера были такими?» Ряд пожелтевших кленов, уходящий глубоко в лесопосадку и поникший вековой дуб. Под сводом пещеры, парила огромная огненная птица. С ее перьев срывались языки пламени, превращаясь в пар, встречаясь с падающими каплями воды. Феникс буквально слетел с той самой фрески. Девочка в растерянности проводила глазами еще одно увядающее дерево. «Может, вчера мы о чем-то увлеченно говорили? Я могла не обратить внимание на это. Деревья ведь не погибают за одну ночь. Это ведь не цветы в горшк…» - мысль оборвалась, когда подруги подошли ближе к памятнику. На красноватом гранитном постаменте и на боку каменного коня зияли глубокие царапины. Эти полосы шли так, словно по статуе забиралась гигантская кошка. В груди зудом разлилось липкое чувство тревоги. Линара посмотрела на Дору и Анну, но те спокойно болтали. Появилось настойчивое желание поскорее попасть в школу, забор которой уже виднелся за дорогой. - А вы заметили этот ужас? – слова Доротеи заставили вздрогнуть. - Ты про дырки в коне? – Анна важно поправила очки. – Потеплело. Глупые люди стали выходить на улицу из своих подвалов. Это как в прошлом году, тоже ведь весной, у ратуши голову льву отломали. - Ты так говоришь, словно это нормально. – подруга чуть обернулась через плечо, снова посмотрев на статую. – Это не нормально! Лина, вот скажи? - Я думаю, это не хорошо. – отстраненно отозвалась она. Тревога никак не проходила, будто бы тот кто это сделал все еще был где-то здесь и слушал, что они говорят. Диардовская оглянулась, но, как и следовало оживать, дорожка была пустой. Оставшийся путь до школы две подруги продолжили оживленно спорить о чем-то связанном с городским видом. Линара даже не пыталась вслушиваться в беседу. За кованными воротами старенькой трехэтажной школы стало гораздо поспокойней. Здание шестидесятых годов прошлого века, из серого и красного кирпича, для своего возраста выглядело просто замечательно. Вид не портили даже деревянные окна, не менявшиеся наверно с самой постройки. Вдоль фасада, закрывая собой обзор первых этажей, росли не стриженные колючие кусты шиповника и согнувшиеся от времени вишни. Высоко стоящие солнце уже немного припекало голову, многие школьники шли со скинутыми пиджаками от формы, а кто-то и вовсе без них. Из-за дальнего угла, как раз за знаком «курение запрещено», неприятно тянуло табаком, что значило, что уроки у старшеклассников так же еще не закончились. Трое подруг одновременно прибавили шаг, дабы не чувствовать этот запах. На крыльце у главного входа, что-то суетливо ища в фиолетовой сумке, закинутой на железные перила, стояла знакомая фигура их одноклассницы. Девочка в длинном зеленом платье в полоску и с неизменным красным галстуком, совершенно не заметила как к ней подошли. Феникс издал протяжный крик напоминающий орлиный. Эхо разлетелось по всей пещере и еще долго стояло звоном в ушах. Птица сложила крылья, стремительно помчавшись вниз. - Натали! – радостно окликнула ее Дора. - Что потеряла? Та резко обернулась. Ее короткие черные волосы упали на лицо, частично закрывая большие светло-карие глаза. Еще с пару секунд на ее бледном худом лице было выражение испуганного удивления, которое нерешительно сменилось улыбкой. - Привет. - выдохнула она. – Я просто… кажется... - одноклассница вновь обернулась к сумке. – Не могу найти пропуск. Натали Ренон пришла в их класс в этом году. Молчаливая и замкнутая, она не слишком привлекала к себе внимания, обычно садясь в дали от всех и тихо делая уроки. Пожалуй, Линара была самой первой во всем классе кто нашел к ней подход. Она же и убедила Дору и Анну начать общаться с новенькой. По удаче они все как раз жили в одном районе, что лишь помогло девочкам подружиться. - Просто покажи дневник на входе. – Анна уверенно прошагала вперед, закинув черные косы на плечи. – Если Алекса так пускают, то тебя точно. Старый охранник даже не стал читать нотаций, как это обычно происходило с другими забывшими пропуск. Лишь взглянув на виновато опустившую голову Натали, он тут же потянулся к шкафчику своего стола. В его руке заблестела маленькая, ламинированная бумажка с фотографией. «Натали Ренон. «А» класс». - Сегодня утром принесли. Не теряй больше. – проговорил он скрипучим голосом. Ренон неуверенно улыбнулась и кивнула, положив пропуск в открытый боковой карман сумки. Она почти не поднимала глаз с пола и продолжила путь до класса будто бы считая собственные шаги. Это поведение было странным даже для такой тихони. Даже на уроке Ната почти не поднимала головы, только иногда коротко заглядывая в окно. - Будешь столько на нее смотреть – просверлишь дырку. – над ухом Лины раздался насмешливый голос Алекса. Худощавый парень с белыми кудрявыми волосами незаметно подкрался к парте, от чего Диардовская едва не подпрыгнула. – Ну что? - он кивнул в сторону Ренон, - ей пропуск вернули? - А ты откуда знаешь… Это ты его нашел? – вывод был вполне логичен, ведь Алекс уходит самым последним. Он играет в школьной футбольной команде, а их тренировки перед летним турниром проходят каждый день до позднего вечера. - Ага. - он запрыгнул на парту и по-детски закачал ногами. - Вчера после игры нашел, в парке. Кстати, видала что случилось с генералом «усаном»? Я, когда вчера вечером мимо проходил, думал тень так странно падает, а потом присмотрелся, а это царапины. Сегодня со старшиками про это говорили, - кудрявый взял с парты пинал и начал его с интересом рассматривать, - они считают, что просто так их сделать нельзя было. - В каком смысле? – девочка протянула руку, пытаясь забрать свою вещь у одноклассника, но тот сдвинулся в сторону. – Александр, вы сейчас огребете. – с притворно интеллигентной интонацией произнесла она. - В прямом смысле. – как бы не замечая прошлой фразы, продолжил мальчик, отодвигаясь все дальше на край. – Они говорят, что памятник то из гранита, а его так просто не порезать. Значит кто-то намеренно принес инструмент и исполосовал его. Представь себе эту картину. Кто-то нарочно сидит и памятник пилит. Я это все к чему, - Алекс спрыгнул с парты, продолжая демонстративно вертеть в руках пинал, - вот же делать людям нечего. Не то что мне. Как говорил генерал Айро из «Астро моста»: «Если меня не догонят, то это мое!» – парнишка совался с места, громко хохоча. В конце перемены, когда Лина и Дора, совместными усилиями еще пары девчонок, пытались закрыть Алекса в лаборантской, Диардовская внезапно обнаружила, что в кармане ее брюк нет школьного пропуска. Видимо, выпал при погоне. Как не кстати прозвенел звонок, лишая возможности отправится на поиски пропажи. «Бедный мой пропуск, лежит один, где-то на лестнице» - насмешливо подумалось ей. Мысли текли медленно, совершенно не вникая в слова учителя. Кажется, им что-то говорили про опасности на открытой воде. Что-то о частых случаях затопления. О том, что нельзя купаться, когда уже темно. «Темно… Натали вчера была в кружке химиков, значит пошла домой не на много раньше Алекса. А он нашел ее пропуск у памятника, тогда царапины на нем уже были». Странная идея неожиданно пришла в голову Линары. Переведя взгляд на соседнюю парту, она осмотрела сумку Ренон. Тот карман, где лежал пропуск был без молнии, точнее, совсем без застежек. «Но он довольно узкий. Ничего из такого само не вывалится» - она слабо пнула собственный рюкзак под столом, как бы доказывая самой себе, что у нее из подобного кармашка ничего не выпадает. - «У нее тканевая сумка, такая же как у меня. Они почти из такого же материала, как и школьная форма... И что дает это информация? Что нам обеим купили самые дешёвые сумки на распродаже?… Жаль я не в том сериале про детективов. Сейчас бы в воздухе появились все зацепки и сложились в единую картину. Почему я вообще про это думаю?» - она еще некоторое время пристально смотрела на тот самый кармашек. – «Потому что пропуск мог выпасть от бега». – собственный ответ поражал. – «Она могла бежать куда-то! Или…от кого-то. Ната правда ведет себя странно. Неужели, вчера в парке к ней кто-то пристал? Нет, она бы рассказала. Мне надо заканчивать смотреть сериалы» - встряхнув головой Лина отвернулась обратно к доске. – «А ведь из меня неплохой детектив. Может стоит на лето устроится помощником в полицию? Буду своей гениальной дедукцией раскрывать преступления». – она сдержала смешок представляя себя в клетчатом пальто и с лупой. - «И все же, что произошло вчера в парке? Как вариант, Ната просто спешила домой. Но царапины на памятнике… Это же наверняка не связанно, может она даже не знает про них». Огненная птица опустилась на землю, расправив сияющие крылья. Жар пламени охватил все вокруг. Но он не обжигал. Феникс раскрыл клюв, издав новый крик. «Проще будет спросить, чем строить догадки». Время напоминало вязкий мед, что нехотя стекал со стрелок больших часов над дверью кабинета. Учебный день заканчивался. Отпустив друзей идти домой без нее, Линара сперва решила найти свой пропуск. Как и ожидалось, ждал он ее на лестнице. Затоптанный, но вполне целый, только-лишь стерлась наклейка члена ботанического кружка. Досадное событие, но не критичное. Клуб все равно уже не собирается… с того момента, как одним днем погибли все растения. Отряхивая бумажку от следов, она вернулась в класс. Натали сегодня была дежурной, что не могло не радовать. Ведь это повод поговорить без лишних ушей. - Орине решила не помогать тебе? - Ох, Лина, не пугай так! – Ренон чуть не споткнулась о полное ведро воды. – Орине ушла в больницу к сестре. - А… – пара мгновений неловкой тишины и Диардовская задала вопрос, за который хотелось стукнуть саму себя по голове. – Она ведь не проснулась? - Я не спрашивала. «Конечно не проснулась. Если так, то про это говорили бы по всем новостям». - А ты чего-то хотела? – Ната отставила то самое ведро под ближайшую парту. - Помочь хотела. Ну, и поговорить. Девочка с красным галстуком не имела ничего против. Наоборот, услышав о предложенной помощи ее большие, почти янтарного цвета глаза загорелись радостными огоньками. - Но сперва, - подтянувшись на руках, Лина села на парту. – У меня к тебе есть вопрос. И, пожалуйста, ответь честно. – она сделала самое серьезное лицо, на которое была способна. – Ты же не против, что это ведро выносить тебе? Это вовсе не то, что она хотела спросить. Но от напускной серьезности ей самой стало смешно. Ренон хихикнула. - Конечно не против. «Она улыбается. Может, мне показалось, что что-то не так?» Натали больше не косилась на окно, отвечала бодро, и сама начинала разговор о новом сериале. - Так. – темноволосая осмотрела результат их работы, отряхивая руки. – Парты помыли, доска, подоконники, пол… Вроде все. - Отлично, тогда можем идти домой. - М…- девочка заметно изменилась в лице. – Слушай, ты же не очень спешишь? – янтарные глаза смотрели с просьбой. - За мной должен скоро папа прийти… не подождешь его со мной? - Без проблем. «Может я и накручиваю себя, но: Натали живет не далеко от меня, зачем отцу забирать ее? Он не приходил за ней даже в первые дни в нашей школе. Да и зимой в темень мы свободно гуляли». Вполне осознавая всю бестактность вопроса Диардовская все же его озвучила: - А почему сегодня с ним? Мы и сами можем дойти. Ренон долго молчала. Слишком долго. Смотря в одну точку, она нервно перебирала складки своего платья. - Мы переезжаем этим летом. – тихо ответила та. – Отец просто хочет удостовериться, что со мной ничего не случиться. - В смысле? Ты не рассказывала об этом! - Я и сама только недавно узнала. Работа папы… ну ты знаешь. Твой отец тоже бывает в командировках. Это тоже командировка… военная. Не в смысле, что мы куда-то в опасное место уедем. Но по его службе, нам дали другое жилье. – она смолкла, будто бы сама запуталась. «Врет». Скребущее чувство тревоги начало накатывать с новой силой. - Что случилось вчера в парке? – слова прозвучали даже слишком серьезно. Но на этот раз дурачиться не хотелось. Ната опустила глаза, сжимаясь так, словно ее могут ударить. Она бессвязно пыталась выдавить из себя хоть какой-то похожий на правду ответ, но снова и снова путалась в рассказе. История о пугающей компании, в момент сменилась стаей собак, а закончилось простым желанием пробежаться. «Неужели, произошло что-то настолько плохое, что она не хочет об этом говорить?». Самые худшие подозрения уже начинали вырисовываться в голове, когда раздался телефонный звонок. Ренон посмотрела на экран и ее лицо снова поменялось, дернувшись в нервной усмешке. - Лина… - она хихикнула, и это было очень неправильно. - Ты можешь идти домой. Папа задерживается, так что… Бушующее пламя ни на секунду не утихало. - Я сказала, что подожду его с тобой. Мне некуда спешить. – голос звучал спокойно, даже буднично, но стальные ноты не давали возможности спорить. - Но, это правда может затянуться. - Я останусь. – эти слова, словно сказала не она вовсе. Твердая точка. Почти физически ощутимая. Как волна энергии, прокатившаяся по всему телу, сконцентрировалась в словах, слабо отдаваясь покалыванием в пальцах. Натали вздрогнула, она уставилась на подругу словно перед ней не Линара, а кто-то другой. - Феникс? – едва слышный вопрос. - А? Что? - Ты… - Ренон быстро заморгала, втягивая воздух сквозь плотно сжатые зубы. – Ничего. Прости, я могу сейчас нести всякую чушь. Переезды плохо на меня влияют. Но, это может прозвучать странно, просто ответь. Откуда родом твои родители? - Именно сейчас, это действительно странный вопрос. – Линара потерла переносицу. Отчего-то она ощутила усталость, как от долгого физического упражнения. – Моя мама приехала в Литавию из РКСР, а папа всегда тут жил. Разве что, переехал в наш город из Риги. - Это точно? – черноволосая смотрела куда угодно, но не на собеседницу. - Что ты хочешь услышать? Пожалуйста, не надо загадок. Это из-за того, что было вчера в парке? Ты хочешь перевести тему? - Я не знаю, как тебе объяснить. Просто, пообещай, что не будешь смотреть на меня как на сумасшедшую. - Обычно, после таких слов, говорят что-то действительно бредовое. Но, ладно, ты меня знаешь, я не стану звонить в сумасшедший дом. По крайней мере не сразу. - Ты услышала, что я тогда сказала? – чуть сузив необычные глаза, она ожидала услышать отрицательный ответ. Но, к несчастью, Лина кивнула. Птица притихла, а вместе с этим унялся и огонь. Им стало интересно. - «Феникс». Ты сказала это. - Если я спрошу, знаешь ли ты к чему это? Сможешь ответить? Длинная шея птицы стал изгибаться в подобии танца. На широко расправленных крыльях затрепетали перья. - Потому что… Его радость, каким-то неведомым образом, передавалась и девочке. - …ты тоже его видишь? Ренон покачала головой: - Нет. Не его.