Адреналин

3 июня 2018 года Калькутта, Амала Басу — Амала, ты же совсем солнца не видишь, — раздался голос из-за двери, — сходи, развейся. У меня как раз сари одно неношеное мне мало, а тебе, худенькой как тростиночка, впору придётся. Как можно не поместиться в сари, Амала представить себе не могла, но одежду с благодарностью приняла — потом продаст в Лондоне с наценкой. Увы, миссис Чаухан, обрадованная скорым согласием, отрядила Сану на помощь в примерке, и в этом, как и в вопросе питания, проще было сделать так, как хочет хозяйка отеля, чем отказаться — Рейтан Вайш, несомненно, знал толк в пытках и подошёл к вопросу её пребывания и экипировки творчески. — Амала, ну какая же ты красавица! — всплеснула руками хозяйка, стоило девушке выйти за порог номера. — На тебе не только хорошее сари замечательно смотрится, но и мешок из-под риса сядет так, словно для того был и задуман. Амала смущённо засмеялась. На самом деле, если бы не тот факт, что она в Калькутте по работе, она бы с удовольствием прогулялась, ведь путешествие идеальное — по принципу все включено и оплачиваете не вы. Миссис Чаухан покинула их, а Сана, поколебавшись, перекинула одну из кос на бок и, продолжая плести колосок ниже серебряной заколки, заметила: — Есть вещи, которые могущественнее любого смертного человека. Когда суета захлестывает меня, я иду в храм, и мысли проясняются, становится легче дышать. — Я не верю, — Амала придвинула к себе компьютер, намереваясь ещё поработать, пока голова соображает, не раскалывается от боли. — Как знаете, госпожа. И все же она выбралась в город, чье название переводилось как «обитель Кали». Нурофен не спас, и надежда осталась только на свежий воздух. Всего две станции от центра — и мегаполис сменился тихими улочкам и небольшими домиками, а маленькие алтари Великой Матери встречались прямо по дороге, рядом с ними примостились крикливые торговцы, продававшие алые гибискусы, статуэтки богов, красную краску и ещё тысячи мелочей, просто необходимых каждому уважающему себя туристу. Внутри храма толкалось множество индийцев, и первым порывом Амалы стало сбежать, подобрав снятые у порога храма босоножки. Но Киран ждал её рассказов об Индии, поэтому она, вдохнув, купила связку ярко красных гибискусов, нанизанных на нитку, отстояла очередь, бдительно следя за своими немногочисленными вещами. Ждать пришлось не слишком долго, и вот уже на лбу Амалы нарисованы оранжевая и грязно-зеленая точки, а третий по счету служитель бормочет над ней мантры. На выходе из храма девушка сделала пару селфи и щёлкнула храм, чтобы скинуть Кирану. Включила интернет, благо местный номер она купила, чтобы не тратить огромные деньги в роуминге, и замерла: первые полосы местных новостей пестрели заголовками «Мумбай. Открытие выставки древностей. Уже сегодня.» Амала спешно открыла карту мира, уменьшая её так, чтобы Луанду и Сеул поместились на экране телефона, прикрыла их ладонью — и Мумбай оказался на этой линии. «Он будет там,» — подсказало чутье, — «только когда?» Сайт Air India повис, не прогружая билеты на авиарейс, а поездом туда больше суток трястись. Если бы она рассуждала об обычном воре, подумала бы, что кражу проще совершить ближе к концу срока выставки, когда люди спохватываются, что ещё не побывали там, и массово скупают билеты, а охрана расслабляется, обманутая безмятежностью своей службы — максимум пьяного выдворить. Но речь шла о мистере А, а он, судя по всему, стремился к известности, отчего любое преступление в его исполнении больше напоминало фокус. — Мумбай, выставочный центр. Собеседник на другом конце долго молчал, затем мягко заметил: — Когда? — На этой неделе. — Это не ответ, Амала, — прозвучало так, как будто она его расстроила своей несообразительностью. — И даже если ты сообщишь это полиции, это не засчитывается — они на четыре дня раньше догадались. Следи за новостями. Телефон пикнул, сигнализируя, что вызов завершен, и Амала тихонько выругалась, выплескивая свое негодование и страх в умиротворенный прихрамовый воздух. Вот сколько полиция с этим делом копается — и сколько она, нашёл с кем сравнивать! — Кир, ты очень занят? — Давай, только быстро, — брат тяжело вздохнул в трубку и Амала тихонько хмыкнула — почти гарантированно смотрел футбол, с кем же сегодня играла Англия, с Нигерией, кажется? Или не Англия… — Есть набор цифр, на первый взгляд не связанных, но в них есть логика. Как понять, какая будет следующей? — Амала прилегла на кровать, с наслаждением скидывая с ног обувь. От такого бесцеремонного вторжения пара подушечек свалилась с покрывала на пол, но их в комнате было слишком много, чтобы скорбеть о такой потере. — Мне безумно интересно, как связан твой антиквариат и задачи на логику, но скинь мне, гляну. И во что ты там ввязалась? — А на вскидку? Дело оказалось с подвохом, — она перекатилась на живот, едва не удушив себя сари, тихо зашипела, не желая высказывать о ситуации все просившееся на язык. А то потом попробуй докажи, что мат — это плохо, если сама ругаешься как сапожник. — Ну самое банальное — сложи. Или перемножь. — Как я могу сложить даты? — даты преступлений она бы могла без запинки выдать и ночью, хоть с начала, хоть с конца списка, но на всякий случай открыла файл на компьютере. — Промежуток высчитать? Нет его, я уже думала об этом. — Ты сказала чисел. Если даты, то надо подумать. — Ммм, Кир, я тебе скину, но только не распространяйся, ладно? А то у нас здесь такая конкуренция, — и ведь ни словом не соврала. Воров в Индии было на одного больше, чем нужно. 4 июня 2018 года Мумбай выставочный центр, Киллиан Лайтвуд — Все камеры работают? — уточнил Киллиан, в последний раз осматривая позиции снайперов. Всё пути отхода мистеру А перекрыты людьми в зелёных беретах, охрана находится в режиме повышенной готовности, но ему все время казалось, что они что-то упустили. Лейтенант Берг ответила незамедлительно. — Да, сэр. Мирно покачивались на ветру огромные афиши выставки, приглашающие всех желающих посмотреть на сокровища Тадж-Махала. Ожерелье Мумтаз-Махал призывно сияло рубинами и изумрудами, три камеры просматривали все пространство вокруг этого древнего сокровища, не оставляя слепых зон. И все же что-то было не так, он чувствовал. — Лейтенант Берг, камеры. Лейтенант Грант патрулирует выход, — юноша хотел возразить, но то, что он угадал принцип выбора даты преступления — всего-то стоило сложить все цифры в дате, а если сумма превышала тридцать один, то ещё раз сложить цифры в результате — не делало его опытным оперативником. Киллиан взглядом подавил зародыш мятежа в команде, а сам почти бегом направился внутрь — камеры обмануть и незаметно вывести из строя проще, чем человеческий глаз. — Ну, давай, мистер А! Где же ты? 4 июня 2018 года Мумбай выставочный центр, запись камер видеонаблюдения Около бриллианта «Джейкоб», размещенного в центре зала на чёрной подставке и отгороженного от будущих посетителей крепкой металлической оградой, несли дежурство пятеро полицейских внизу и ещё пятеро на галерее. В полной боевой готовности, с автоматами в руках они патрулировали свой участок. Одна из множества статуй греческих юношей, приносящих богам свои дары, на огромном барельефе, занимавшем почти треть стены, но кое-где прикрытым колоннами, выступавшая из мрамора сильнее остальных, распахнула глаза. Книга в её руках немного дрогнула, пальцы шевельнулись, передвигая что-то, не просматривающееся с данного ракурса, на обложке. Из-за угла колонны выехала черная плоская установка, пересекла полосу белого мрамора и слилась с узором на полу. Спустя пятнадцать минут сорок семь секунд над подставкой с бриллиантом появилась стрела подъемного крана с захватом. Статуя вновь шевельнулась, подкладывая в ладонь соседнего мраморного юноши небольшой кругляш, загоревшийся оранжевым. Драгоценный камень пропал за подставкой, но секундой позже снова появился на своём месте — возник из воздуха. 4 июня 2018 года Калькутта, Амала Басу — Если я скажу, что полиция ошибается… — Амала расхаживала из стороны в сторону, не в силах усидеть. — Правда? — Они будут подозревать, что мистер А нацелился на ожерелье супруги Шах-Джахана, как на самый дорогой экспонат, но во время ссоры муж Мумтаз-Махал выбросил это ожерелье, центральный камень утерян, а мистер А крадёт только идеальные вещи, — на миг она остановила свой бессмысленный бег и прижалась лбом к уже нагретому солнцем пластику окна. — Его цель — бриллиант «Джейкоб». — Это интересная информация и я бы её даже засчитал, но, Амала, всему свое время, — за мягкостью в этом голосе скрывалось вселенское равнодушие. — Открой новости. Прощальный гудок ознаменовал конец разговора, а Амала, прочитавшая заголовки, которыми пестрели новости Мумбая, не удержавшись, помянула всех бхутов, которых желала отправить на голову мистера А и его преследователей. Они чуть-чуть подождать не могли? 4 июня 2018 года Мумбай выставочный центр, Габриэль Грант — Он в музее, закрой ворота! — Есть, сэр, — Габриэль подал знак охране, и тяжёлые кованые ворота с мерзким лязганьем захлопнулись. — Перекрой все выходы! — как с ребёнком, как будто дожив до звания лейтенанта Габриэль не знает, как должным образом инструкции выполнять. Старика-уборщика, медленно плетущегося в сторону мусорных баков с мешком на плече, он боковым зрением не заметил и врезался плечом. — Извини, отец, — бросил примирительно и поспешил к музею, отряхивая плечо от побелки, в которой была измазана когда-то голубая форменная рубашка с черными нашивками уборщика. И где он такую грязь отыскал, ремонт там что ли делают? — Перед кем ты извиняешься? — Толкнул уборщика. — Останови его, сейчас же! Я отменил всю уборку, его там не должно быть! Габриэль оглянулся — старик все так же едва переставлял ноги — наставил пистолет, как положено по инструкциям. Ладони неприятно вспотели, потому что он не верил в правоту начальника, но долг нужно выполнять, даже наставляя оружие на всяких старых развалин, которые от одного чиха на небеса отправятся. — Отец, стой, полиция! — пришлось прокричать этому глухому дважды, прежде чем последовала хоть какая-то реакция. Он остановился, приложил к уху руку в видавшие виды жёлтых перчатках. — Покажи удостоверение личности! — А? — Удостоверение личности, говорю, — медленно произнес Габриэль, напрягая голос. — А! На карточке с пропуском уборщика не хватало имени. Рука с пистолетом поднялась выше. — А где имя? — Сзади. На оборотной стороне красовалась издевательская заглавная А. Выстрел, и мимо — мистер А сквозь люк провалился, зелёная жижа по краям ещё неприятно шипела, разъедая металл дальше. Начальство уроет! 4 июня 2018 года Калькутта, Амала Басу Смотреть футбольные матчи в реальном времени Амале никогда не нравилось: опуская тот вопрос, что ей не нравился футбол, адреналин накапливался, не находя выхода. Ни повлиять на ситуацию, ни узнать заранее результат. И сейчас почти то же самое, только хуже: к футболу Амала равнодушна, к мистеру А по милости Рейтана Вайша — нет. По новостным каналам транслировали погоню за мистером А — ушлые репортёры, как бы полиция не пыталась замять факт кражи, уже раскопали очевидцев и поймали героя своей сводки в прицел камер. За ним гнались на мотоцикле, сверху, с вертолёта, из винтовки стрелял капитан оперативной группы, кажется, его фамилия Лайтвуд, и Амала от всей души желала ему окосеть, и чтобы ствол заклинило. Этот вор только её добыча! — Уходи, пожалуйста, — лепешка кончалась — от нервов при каждом выстреле она отъедала по большому куску, а нашарить на подносе ещё одну не удалось. — В толпу и как-нибудь затеряйся! На роликах от мотоцикла уходить почти нереально, но мистер А или на досуге промышлял супергеройством, или был гениальным инженером, потому что он спрятался под пустой платформой грузовой машины, и метался от одного железного перекрестья к другому, не давая поймать себя на прицел. А когда вертолёту не осталось места для маневра — впереди выросла строящаяся высотка с ещё пустыми окнами и грудой строительного мусора внизу, мистер А резко выскочил из своего укрытия в узкую отворотку, смешавшись с толпой. «По данным нашего репортёра, находящегося на месте, где в последний раз видели преступника, здесь проходит Sugar Free марафон, участники которого должны пробежать около десяти километров до залива Тхана.» Камера выхватила сосредоточенные на здоровом образе жизни лица, а потом показала пятнистое лицо полицейского на мотоцикле, вытянувшееся от досады — все бежали в одинаковом темпе, в одинаковых белых футболках с названием движения. Амала хмыкнула, конечно, мистер А пододел под бронежилет именно нужную футболку, да он ещё и провидец. Или очень хорошо просчитывает ситуацию и все вероятные исходы, переобуваясь на ходу: в роликах бег трусцой изобразить сложно — кто-нибудь заметил бы. А так он, словно Супермен, снял роликовые коньки — свой аналог волшебных очков — и все, никто не узнает Кларка Кента. «Но, Амала, что мистер А будет делать теперь, когда буква А нарисована на карте мира?» Ответ выходил неутешительным: она не знала, не могла предугадать. Только зачем играть по его правилам? — Следите за новостями, мистер А, — прошептала Амала, криво улыбнувшись своему отражению в зеркале.