Адреналин

21 июня 2018 года Битканер, Амала Басу Мотоцикл рыкнул и рванулся вперёд, а Амала не улетела назад только благодаря стальным тросам, из-за которых мистер А её, довольно решительно брыкавшуюся, и затащил на своего зверя. Холодок пробежал по спине — шлема на ней не было и сохранить голову целой при таком раскладе она не смогла бы, а мистер А, словно услышав её мысли, тряхнул запястьем — и Амалу больше ничего с величайшим вором современности не связывало. Она сама в него вцепилась, вдавливая короткие ногти в скользкую гладь кожаной куртки, прижалась так, что между их телами не осталось и миллиметра расстояния, щекой распласталась по его спине, провожая взглядом мелькающие фонари, то сливавшиеся в световую полосу, то сменявшиеся ночной темнотой. Дух захватывало от осознания, что стоит на повороте отлипнуть от мистера А, закинуть корпус в противоположную водителю сторону — и финальной точкой в истории мистера А будет авария. В её истории, правда, тоже, но осознание своей власти будоражило, сладким ядом расползалось по сосудам. А скорость! Выше двухсот километров в час! В эфире стояли шумы, и сколько бы полиция не пыталась передать ей инструкции — все превращалось в невнятный хрип и булькание. На маячок, который капитан Лайтвуд просто не мог не поставить на неё, надежды особой не осталось, хотя проверить его она не могла — просто не знала, где он находится, но подозревала, что в каблуке сапога. Глупо думать, что мистер А только об эфире позаботился, игнорируя другие радиочастоты. Да, поймать мистера А непросто, но тем долгожданнее будет месть за потерянное по его вине лето. Мотоцикл наконец остановился в пустом гараже, ему с энтузиазмом отозвалось гулкое эхо. Не успело оно затихнуть — Амала отпрыгнула, делая аспидно-чёрный крузер преградой между собой и своим похитителем, встала в боевую стойку. Мистер А тоже замер в расслабленной, почти миролюбивой позе на другой стороне освещенного пятачка. Так она и поверила! «Украла бы!» — байк линейки Yamaha, второй в топе королей дорог, позволяющий как гонять по трассе, так и лавировать в лабиринтах города, вызывал страстное желание обладать, повторить бы как с книгой, только без капитана Лайтвуда. Впрочем, это глупости, пора действовать. Немедленно нападать на неё мистер А не собирался, и Амала позволила себе отвести взгляд от её противника. Она отстегнула ремень с чехлом, надежно укрывшим ворованный экспонат от чужих глаз и предательского света, отлично преломлявшегося драгоценными камнями, стянула с головы черную балаклаву, кинула на пол перчатки. — Какая жарища! — за перчатками последовала чёрная одежда. — А тебе не жарко? Тебе все это по душе? Спортивный топик и шорты с сапогами до колена выглядели вызывающе, но голова мужчин работает хуже, когда женщина выглядит соблазнительно и даже сексуально. Мистер А застыл. Только подходящей случаю музыки не хватало, но хотя бы сквозняк красиво развевал её волосы. — Ты меня что, просвечиваешь? — она помахала пальцами, изображая сканер, приблизилась к своему вору. — Прячешься за маской, а сам… Надеюсь, что нет, потому что если да, то я очень расстроюсь. А тебе будет очень больно, ходить станет трудно, — имитация лоу-кика его не впечатлила, — а при твоей работе очень важно быстро бегать. — Зачем ты притворялась мной? Зацепила все же! Теперь развить успех, она ведь «не знает», кого ограбила в ночном клубе. — Из-за тебя. Причина в тебе, — все так же неподвижен, только зелёные глаза прожигают её, а тени за его спиной угрожающе сгустились. Десять сантиметров — ближе нельзя, Амала подняла взгляд — контакт глазами помогает создать иллюзию правды — и замерла. Казалось, что она на неуправляемом байке летела к пропасти, где разбились уже шесть незадачливых гонщиков, а он и был этой пропастью, бездной, готовой её поглотить. Мучительно медленные, тягучие секунды до падения, наполнившиеся похоронным запахом ладана. Только почему трупов шесть? Откуда эта цифра? Она зацепилась за эту глупую деталь, стряхнула наваждение, надеясь, что зависла незаметно, спешно отыскала нить своего уже диалога. — Малати твоя верная поклонница. А кто лучший вор на свете после тебя? Кхан, дочь ночи. Живёт она в Калькутте, а мечтает об Амстердаме, Австралии и даже об Америке. — Что ты задумала, Малати Кхан? — он скрестил руки на груди и, кажется, криво усмехнулся. Если мистер А не вычеркнул из памяти незабываемую ночь их встречи, то он помнит, кто украл у него книгу, а занять что-то ценное или украсть что-то ценное — надёжный способ заставить мужчину думать о тебе. — У меня есть девиз меньше слов — больше дела. Говори, когда мы начинаем. — Мы? — маска лишала возможности читать его мимику, а ее лицо ничего не скрывало — смотри, делай выводы. — Ты и я, партнёры, команда, называй, как хочешь, — Амала пожала плечами, сглотнула вязкую слюну. Ну же, принимай вызов! Тебе не интересна юная последовательница, но она сотрудничает с полицией, ты это подозреваешь! — Играть одному скучно, не правда ли? — Вор не доверяет никому, кроме себя, Малати, — приглушенным голосом прошептал он, обжигая её ухо своим дыханием, и сердце сорвалось, тревожно ускорилось. Пока она приходила в себя, он схватил со ступенек заржавевшей лестницы чехол с мечом, дернул завязку, рванул ткань вниз. Холодный отблеск на золотой рукояти подмигнул им и исчез, стоило мистеру А снова упаковать ее добычу. — И ещё одно правило, рассказать? Она настороженно кивнула. — Добыча принадлежит тому, от чьего имени совершена кража, — он закинул меч за спину, развернулся, собираясь уходить. Ночь перестала казаться тёплой, Амала леденела, сознавая, что он почти сорвался с крючка, но тон её остался насмешливым и безмятежным. — Я украла твоё имя, — он остановился, как будто слова, брошенные ему в спину, превратились в преграду из стекла, и он с размаху врезался в неё лбом. — Не боишься, что украду тебя? — Красть у меня становится твоей дурной привычкой, — укоризна и угроза причудливо переплелись в его голосе. — Бхут ехидный, — протянула Амала, без сил опускаясь на доживающую последнюю жизнь ступеньку. Зад будет рыжим от ржавчины, но она и так в полной за… Кир решает свои зубодробительные задачи в Блэкпуле, а она все равно одергивает себя, как мило! Он вскочил на мотоцикл, и несколько секунд спустя только запах бензина и незатихающее эхо свидетельствовали о том, что мистер А здесь был. «Поймать мистера А не сложно… — Амала констатировала печальный факт, — а очень сложно.» 24 июня 2018 года Калькутта, Амала Басу Ожидание — самая скверная штука в жизни, потому что чаще всего ждёшь именно неприятностей. И время замедляется, словно тягучая патока, и кроме конечной точки — своих проблем — ничего не замечаешь. Амала облизала пальцы, слизывая крошки и рабри — индийский аналог сгущенного молока, с сожалением оглядела пустое блюдо, на котором ещё десять минут назад лежала горка джалеби. Кир взахлёб рассказывал об интегралах, и только сладости позволяли пережить эту тему, искренне нелюбимую ещё со школьной скамьи и так до конца и непонятую. Ему нравились летние сборы, Блэкпул вопреки опасениям Амалы баловал юных олимпиадников теплой погодой и купанием в Ирландском море, судя по рассказам Кира, впрочем, это купание больше тянуло на окунание, но особо закалённые уже плавали до посинения. — Я пока окунаюсь по утрам для закалки: хочу как Ник весь пляж проплыть и не окоченеть! — брат с энтузиазмом размахивал руками, как будто он уже плыл брассом по бодрящим морским водам, даже летом нагревающимся до шестидесяти по Фаренгейту, не выше. — А что ты такое интересное жуешь, кстати? — Джалеби. Показать не могу: все запасы подъела, — она развела все ещё липкими руками и оглянулась в поисках салфетки. — Вечером? Они что, настолько вкусные, что ты свое «не есть после шести» нарушила? Уже шесть? Экран телефона бесстрастно подтвердил, что уже двадцать минут как, а ведь Амале ещё в ночной клуб — работать! Она заболталась с братом — впервые выкроилось время для неспешной беседы и, видимо, она очень не спешила. — Слушай, а привези мне всего понемногу? Мала, ты меня вообще слушаешь? Англия вызывает Индию, приём! — Кир, я забыла, что мне выходить надо через сорок минут, прости, побегу собираться, — на одном дыхании выпалила Амала, закапываясь в шкаф вне поля зрения камеры планшета. Была надежда, что микрофон уловит её голос даже на таком расстоянии. — Только делай фоток побольше, они классные. Пока, — он помахал ей, она махнула рукой в ответ, бросив откопанный халат на облезлый диван, переживший уже не одних хозяев, о чем мебель недвусмысленно намекала старческим скрипом пружин при малейшем давлении. Место, где спина теряет свое гордое название, ностальгически заболело от воспоминаний о первых и последних посиделках на этом орудии пыток. Намёк на улыбку исчез сразу, стоило экрану почернеть, демонстрируя, что звонок окончен, а когда не оборудованный кондиционером тарахтящий автобус выплюнул своих пассажиров перед входом в метро, Амала помрачнела: очередь на вход начиналась ещё с непрерывно сигналящей улицы, запруженной автобусами, жизнерадостно жёлтыми такси и носильщиками, шествующими по проезжей части, а значит, она рискует опоздать на работу, чего Малати никогда не допускала. Работая локтями, она добралась до эскалатора быстрее, чем основная масса пассажиров, зато заработала парочку синяков и несколько проклятий. Равнодушный голос диктора предупредил находящихся в вагоне: «Внимание, просим Вас быть бдительными: в метро орудуют карманники.» — Здравствуй, Малати. Она извернулась между чужими телами, перехватила рюкзак правой рукой, а левой уцепилась за поручень, взглянула в совершенно незнакомое небритое лицо и принюхалась. Сквозь едкий запах чужого пота и хот догов, пропитавший вагон, пробился памятный аромат вишни с шоколадом, приправленный сандалом. Парфюм, просто созданный для соблазнения — так бы и вздыхала, позабыв обо всем, как унюхавшая валерьянку кошка. — Какая встреча, неуловимый мистер… — он приложил палец к её губам, обрывая опасные слова, и Амала нервно сглотнула: касание отозвалось разрядом электричества, пробежавшим между ними и больно ужалившим губы. — Обойдемся без лишних букв, вижу, что узнала. Ты забыла это, — он протянул Амале уже знакомую по форту Джунагарх монету. От спасительного поручня пришлось отцепиться и теперь её шатало в такт толпе, но Амала, поморщившись, присмотрелась к монете на ладони. Что-то царапало в её внешнем виде. Нет, не в нем. Она прикрыла глаза, возвращаясь на три дня назад, и вспомнила, что та монета показалась ей лёгкой, значительно легче этой. К тому же мистер А кинул ей фальшивку не глядя, определив её или на ощупь, или на вес. — Проникся моими способностями настолько, что даёшь настоящую? Мой кумир, я так польщена! — Надо же, угадала монету, — усмехнулся мистер А, — интересно, — сердце чуть замедлило свои обороты: предположение оправдалось. Но разговор становился все больше похожим на скользкий серпантин. — Хочешь награду? — Мы не на детском утреннике, а ты, увы, не Санта-Клаус. Что попросишь взамен? — Ничего. Поезд начал резко набирать скорость, и Амала под давлением впереди стоящих, качнулась вперёд и случайно налетела на грудь мистера А. Мягко не было, а пресс её бракованной подушки безопасности, похоже, сравним по крепости с камнем — не каждым грузовиком раздавишь. От столкновения вышибло дух, она хватанула ртом воздух, выпуская сладкий яд его парфюма глубоко в лёгкие, смешивая его с адреналином в крови. Мистер А инстинктивно подхватил Амалу, положил свободную руку на её талию, оберегая от нового падения, теперь в противоположную сторону. Амала и сама вцепилась в его серую футболку, испытывая дежавю. — Так понравилось? — она только сейчас осознала, что непозволительно долго стоит в его объятиях, хотя опасность упасть уже миновала. — Не то, что я против, — ладони зудели: так тянуло стереть пощечиной самоуверенную ухмылку с его лица, но сейчас не время выходить из образа, она отведет душу после его поимки. Дёргаться и бледнеть с видом оскорбленной невинности Амала не стала, неопределённо улыбнулась, отвечая смелым взглядом на его оценивающий взгляд, погладила мышцы на его груди, делая вид, что расправляет складки на пострадавшей от её рук футболке. Его кадык дернулся, и она наконец отстранилась. — А тебе? — Я своих желаний не скрываю, можешь удостовериться, — она гордо вздернула подбородок, выражая свое презрение к таким намёкам, и услышала тихий смех, — но я выхожу на следующей станции и у тебя осталось меньше минуты, чтобы решить, что ты хочешь знать: моё имя, мою следующую цель или мою реакцию. Поезд начал замедляться, внутри вагона пассажиры лезли поближе к дверям, толкаясь и оттаптывая чужие ноги. — Я хочу стать твоей напарницей! — выдохнула Амала, сознательно нарушая предложенные правила игры и напряжённо всматриваясь в зелень чужих глаз. Мимо протиснулся особенно нетерпеливый индус, разделяя их с мистером А, а когда копна черных волос перестала загораживать ей обзор — её собеседник скрылся, оставив после себя пустоту, а спустя секунду ряды людей сомкнулись, стирая и этот намёк на чужое присутствие. Амала бросилась к дверям, влилась в поток, который вынес её из вагона и чуть не оторвал лямки у её рюкзака. Заозиралась, но торчащей банданы ни на ком не обнаружила, высоких макушек тоже. «Осторожно, двери закрываются.» Его взгляд — пристальный, от которого хотелось поежиться и обернуться, чтобы снова екнуло сердце — она ощутила спиной. «Следующая станция,» — под ровный голос диктора она бежала к уже сближающимся дверям, — «Калигхат.» Она выставила ладонь, чтобы не врезаться в закрывшуюся дверь носом, мокрая кожа с неприятным, пробирающим до мурашек визгом проехала вверх до уровня лица мистера А. «Можно считать это непрямой пощечиной,» — мстительно подумала Амала. Раскрытая ладонь мистера А уперлась туда же, куда недавно упиралась её ладонь — по мокром следу видно, и Амала прочитала: «Проверь задний карман.» — Вот бхут! — лунный камень, перенявший дух своего творца, ехидно подмигивал ей голубым огоньком — жучок и стильное украшение одновременно. «Украшение из украденных лунных камней идеально подойдёт такой девушке, как ты.» Записку хотелось порвать, украшение бросить на рельсы, чтобы поезд раздавил, но вместо этого она застегнула цепочку на шее, игнорируя иррациональное удовольствие от осознания, что для мистера А она уже особенная, и перевернула бумажку. «Не выкинула, молодец. Он активируется теплом кожи, и теперь я легко найду тебя, жди встречи. А.» Амала погладила холодную поверхность камня, размышляя, в какой период своей воровской карьеры мистер А ставил такую низкую планку — всего лишь драгоценный камень третьей категории. А ещё ей было любопытно, что ещё, помимо геолокации передаёт этот маячок, и если ещё и звук, то как ей теперь связываться с Киром, не руша легенду. И как работать, а то бизнес без внимания — предмет бухгалтерского беспредела и налогового террора. И перед бхутовым мистером Вайшем тоже необходимо отчитываться. Она тряхнула головой, отсекая мысли о в данный момент нерешаемых проблемах, и сосредоточилась на попытке не опоздать на работу. Как говорил ее отец, все проблемы стоит решать по мере поступления (впрочем, сам он предпочитал от проблем бежать и, судя по его отсутствию в их жизни со времен ее подросткового возраста вплоть до этого момента, маму, бабушку, Кира и саму Амалу отец отнес именно к категории проблем), и теперь она в полной мере оценила этот совет.