Живая кукла

Очередное выступление Валькири закончилось абсолютным успехом, айдолы кланялись повернувшись к залу, а фанаты издавали восторженные крики. После таких сложных танцевальных программ сил почти не оставалось, поэтому Шу со своим напарником медленно шёл по коридору, пока он еле перебирал ноги, не поспевая за старшим. Мика брёл, хватаясь за статную фигуру учителя и тихо бормоча что-то весьма несвязное себе под нос. Наконец впереди показалась дверь с временной надписью группы, означающей, что на время сегодняшнего концерта эта комната в их полном распоряжении. Гримёрка была неплоха, светлая и просторная для двух человек, даже не пожалуешься. Четыре стола, напротив каждого огромное зеркало с подсветкой, около входа стояла большая тумба, на которой стояло с десяток бутылок с водой и тарелка с разными свежими фруктами. Первым делом парни, конечно, потянули руки к пластиковым бутылочкам и почти залпом выпивали одну за другой, ведь жидкости там было не очень то и много, какие-то жалкие триста миллилитров. Следующим порывом стало принять, хотя бы примерное, горизонтальное положение. В этом случае поддержку оказал диван и Ицуки устроился с одной стороны дивана, а младший разместился на второй половине. — Учитель, как вам моё сегодняшнее выступление? — на лице парня показалась улыбка — правда хорошо вышло? — Нет — негативный ответ вылетел из уст Шу, на лице которого не отображалось ни единой эмоции, а в комнате повисло неловкое молчание длившееся несколько секунд — запомни, ты моя кукла, если не начнёшь полностью подчиняться своему хозяину, так и останешься позади всех, даже не узнав вкус вершины. — Извините меня, больше такого не повторится — лицо Кагехиры исказилось, чуть ли не пуская слёзы, но зная, что это разозлит наставника, не стало идти на риск быть морально уничтоженным — я понимаю, что представляю из себя лишь вашу марионетку, способную лишь повиноваться, и каждый день это приносит мне несказанную радость. Я счастлив служить вам. — Хорошо, надеюсь на это — тяжело вздохнул Ицуки, показывая всю свою гордость. Валькири прошли в следующий этап, это значило, что времени не очень то и много и надо готовиться к следующему выступлению. Мика в спешке побежал в корпус за костюмами, забытыми в комнате. Дорожка мелькала под ногами юного айдола, а величественное жилое здание становилось всё ближе. Схватив костюмы и все аксессуары, прилагавшиеся к ним, Кагехира продолжил пробежку в сторону концертного зала. Дыхание было сбитым и прерывистым, а лицо порозовело, ещё немного и оно стало бы подобно помидору. Шу удивлённо взглянул на напарника и с интересом начал разглядывать его невероятно привлекательный для него вид. Обычно Мика старался угодить Ицуки, ухаживал за собой и старался походить на идеальную куколку, чтобы заполучить внимание наставника. А сейчас Кагехира выглядит непохожим на безъизъянную картинку, в этом и скрывалась какая-то прелесть. Ведь все эти старания были только для него, наставник это знал, этим и тешилось его эго. — Хотел бы я продлить этот момент — тихонько проговорил Шу и стал сближаться с младшим. — Учитель, что вы такое го… — поток слов из рта Мики остановил палец тут же прижатый к нему. — Тсс — вместо тысячи слов, его губы увлекли младшего в поцелуй, нежный и долгий. Чувства лились потоком, словно мелодичная симфония, они играли на сердцах молодых айдолов. Ицуки давно любил своего товарища и восхищался им, он видел как Кагехира повинуется каждому его слову, видел его стремление быть идеалом для наставника. И даже во всей этой красоте были изъяны, например глаза разного цвета, но для Шу они были самыми прекрасными, Мика для него, как кукла ручной работы, во всех его недостатках виднелась работа мастера, который вложил в него всю душу. Старший всё ближе и ближе прижимал к себе своего мальчика, не желая его ни с кем делить. Пара перебралась на диван, который и разделил их сладкий поцелуй. — Если бы я только мог разместить тебя на витрине в своей комнате, никого туда не пускал бы, а сам любовался твоей красотой вечно — ураган любви, в который затягивал Ицуки, всё больше расплывался тёплыми чувствами по телу младшего, ведь это всё чего он желал, это было его смыслом жизни. — Учитель, это всё только ради вас, ни для кого больше, вы всегда были для меня единственным идеалом — усевшись на колени наставника, Мика начал водить руками по желанному и такому неприкосновенному телу Шу, чувствуя как внизу растёт напряжение. — Сегодня я хочу тебя прямо здесь и не в моих силах больше терпеть — сидевшее на нём тело лишь вздрогнуло от этих долгожданных слов. Одежда будто сама начала растворятся в потоке чувств — просто повинуйся мне — сладкий шёпот мелодичного голоса разнёсся над ухом младшего, от чего тот тяжело и протяжно вздохнул, вбирая побольше воздуха. Вытащив из тумбочки смазку, заранее приготовленную для таких случаев организаторами, Ицуки выдавил её и аккуратно ввёл палец. Кагехира учащённо дышал, из-за приоткрытых глаз он видел самую прекрасную картину, которую мог только представить. — А выступление? — найдя в себе силы для этой фразы, Мика продолжал плавиться в умелых движениях желанного тела. — Я постараюсь успеть — вводя второй палец ответил Шу, на что сверху послышался приглушённый стон — а если тебе окажется мало — его лицо оказалось прямо около покрасневшего уха напарника, а сладкий голос вновь перешёл на шёпот — я смогу продолжить после концерта, моя куколка. Третий палец пошёл в ход, но этого было всё так же мало. Ицуки освободив руку, потянулся за презервативом, нащупал где-то в тумбочке и зубами помог себе открыть его, приковав к своей персоне взгляд полный желания. Шу начал медленно входить, от чего по его телу словно начали бегать мелкие импульсы, доставляющие море удовольствия. Член полностью оказался в теле парня, от чего тот начал всё чаще дышать и постанывать, полностью чувствуя новые ощущения, доставляемые наставником. Старший начал двигаться в узком пространстве желая побыстрее получить разрядку, с каждым новым движением, голос сверху становился всё громче и иногда простанывал «учитель», ласкающее слух и возбуждающее всё больше. Темп становился быстрее и резче, а разрядка ближе. Парни утопали в этом развратном омуте их неправильной любви, кукловод дёргал за ниточки, с каждым разом сильнее подчиняя себе Мику, казалось, что теперь его сердце навеки будет принадлежать только наставнику. Эта привязанность и полное повиновение забавляли и манили Шу к себе, это было его мечтой, найти живую куклу, которой он любовался бы остаток жизни. Член скользил в узком отверстии, каждый раз вызывая импульсы наслаждения. Руки и губы наставника ласкали прекрасные изгибы мышц, от чего становилось невообразимо жарко, до такой степени, что хотелось сбросить кожу, так же легко, как и одежду. Казалось вот-вот один из них сдастся, показав свою слабость ко второму. Секунды шли, складываясь в минуты, а стрелка на часах тихонечко тикала вслед за рваными вздохами и тяжёлыми выдохами. Мика кончил первым, запачкав оба тела и сжавшись, заставляя Ицуки излиться следом, с приглушённым стоном, вызвавшим волну удовольствия и заставившем сердце младшего биться ещё сильнее. Мика отдышался, лёжа на напарнике и водя пальцем по рельефным мышцам, сказал: — Я люблю вас, мой учитель и.. — Вставай, скоро наш выход — снова заткнув поток слов пальцем, Шу ухмыльнулся — там ты и докажешь мне, свои слова, там ты покажешь мне, насколько готов мне подчиниться, моя самая прекрасная куколка.