Бессонный Капитан

Эйк Ларсен. Кем он был? Капитаном? Душевно больным человеком и пьяницей? Самой одинокой в мире душой? Только представьте: всем вышеперечисленным одновременно. От него всегда несло крепким алкоголем и резким запахом моря, вечно бушующего и необузданного. Многим на Цербере Ларсен был знаком как серьёзный и очень сдержанный, даже мудрый человек; удивительно скрытный и одновременно честный. Эйк был действительно таинственным - никто даже не смел спрашивать у него что-то про личную жизнь и прошлое. Словно в его прошлом было что-то, за что можно ухватиться, а потом сорвать со стены, обнажая иного, совершенно другого капитана. Не такого, что видят все: разбитого о столетние камни боли и разлуки. Он стремился стать тем, кем он был для окружающих, но он никогда не мог понять, почему не смог. Время невозможно повернуть вспять, а если бы и можно было - Эйк отдал бы всё на саму надежду этой возможности. Вернуться в прошлое, успеть и таким образом переиграть судьбу, изменить ход на шахматной доске и спастись от мата. Спасти свою душу и найти потерянное. Получись бы у него, сейчас он бы постучался в дверь, улыбка пробивалась бы сквозь бороду, жена встречала на пороге после долгого мореплавания к дальним землям. Дочки расспрашивали б, каково это: быть капитаном, какие интересные вещи встречались на его пути. И он бы сел у камина и всё рассказал, слушая всё новые и новые вопросы детей. Душу наполнила бы теплота и умиротворение, в очередной раз закрались бы мысли: «Больше не поплыву, останусь здесь, с меня хватит» Но море никогда не отпустит того, кого уже забрало в свои оковы. И вот Эйк Ларсен здесь, в своей каюте, достаёт из кармана стеклянный бутылек с виски, в очередной раз напиваясь лучше чем в прошлый. Смотрит на фотографию потерянных глаз, которые больше никогда на него не взглянут. Голоса, которые уже никогда не услышит. Словно Господь играл с ним, придумывая всё новые и новые трудности, пытаясь то ли свести в могилу, то ли выпилить из него что-то другое под давлением. В такие моменты хотелось открыть шкафчик дубового стола и достать револьвер, сыграть в рулетку с надеждой, что пуля наконец-то пробьёт его тёмную башку. Но ведь с другой стороны - он капитан, лицо корабля. На нём лежит огромных размеров ответственность, и он не отпустит её, стойко сражаясь с тоской. Рука уже тянулась к ящику с огнестрельным в порыве пьяной фантазии, но Эйк вовремя отдергивает себя. Не сейчас, не сегодня. В голове вспоминаются слова священника с которым тот повстречался перед отплывом: "...Господь посылает свои знаки перед смертью близкой. Обычно бессоница предвещает смерть свою, сны имеют огромную роль. А невидя их, мы уходим дальше в темноту, Господь оставляет нас в последний путь... " Два дня назад у капитана началсь бессоница. Как пластинка, по ночам прокручивались эти слова. Может, он уже давно ждал своей смерти и смирился; а может, боялся неизвестного. Не хватало сил просто нажать на курок и отпустить. Разум мутнился - сколько ещё сможет протянуть в таком состоянии? Будет ли он через пару дней в состоянии держать в руках штурвал и бегать по мостику туда-сюда, руководя процессом, погружаясь с головой в заботы? Эйк усталыми глазами провёл по окну и увидел лёгкий туман. Ещё более лучшей погоды, чтоб собраться с мыслями и вновь сказать себе "борись" природа пока не придумала. Мужчина захлопнул шкафчик с револьвером и натянул на себя пальто, захватив недопитую бутылку виски. _ Ноги сами несли его по палубе медленным и ровным шагом, руки строго спрятаны в карманы. Его разум был таким же туманным местом, как и окружающая его среда, наполненный и упоенный алкоголем со смесью бессонных ночей. Сейчас, только сейчас, ему удалось сосредоточиться, обдумать планы на будущее, изучить детали и удостовериться, что ничего не было упущено. Даже не смотря на то, что вокруг никого нет, Эйк оставался на вид всё тем же: холодным, непроницаемым и стойким, как камень. Его медленный шаг в конце концов привёл его к правому борту. Ларсен заглянул вниз, но не увидел ничего нового: бескрайний жестокий океан, и они, беспечные пассажиры, думающие, что какой-то кораблик обеспечит им безопасную дорогу. Море лишь создаёт иллюзию безопасности для того, чтоб забрать новую наивную душу. Мало кто воспринимает все могущество и власть вод, и именно тех оно заберёт первыми. Он прогляделся вперёд через слои природного дыма умиротворения, чуть щуря грустного цвета глаза. Одинокая фигура потерянно стояла на палубе, как заблудший призрак. Кому в голову только взбредёт выйти сейчас подышать воздухом, во время обеда-то? Точно не только Эйку, как оказалось. Это очень заинтересовало капитана и выбило из состояния планирования по ветру своих мыслей. Может, пассажир всего лишь потерял выход и не понимает, где он. Уже подходя ближе, Ларсен увидел, что это была женщина средних лет с рыжими, огненными волосами, которая всматривалась в дальнюю синеву. — Вы потерялись? — Обратился Эйк по немецки, останавливаясь в десяти метрах от неё, изучая окружающую их палубу, пытаясь зацепиться за что-то и объяснить самому себе, что она тут забыла. Заприметил открытую в трюм решётку. — Я Вас не заметила, — Женщина оборачивается на мгновение чтоб изучить незнакомца, сразу же возвращаясь взглядом к морю. Ларсен ищет пути поступления, любопытство всегда брало вверх, и этот случай - не исключение. Он закрыл решётку, делая ещё несколько шагов в ее сторону. Рыжая обернулась на него с очень вопросительным взглядом, кажется, тоже не понимая как начать разговор: — Вы капитан? Эйк ничего не ответил, то ли пропуская вопрос мимо ушей, то ли просто понимая, насколько это очевидно. Зато он может задавать встречные вопросы, ответ на которые будет весомым. — Что Вы там делали? — Капитан указывает взглядом на закрытый трюм. — Вас это вовсе не касается, — Последовал резкий ответ. — Пассажирам первого класса туда заходить нельзя, — Он тоже может привносить железные аргументы, пока не докопается до истины, — Правила на корабле нарушать запрещено. — Кто устанавливает и кого защищают эти правила? Эйку понравились эти маленькие дебаты и её твёрдая настойчивость на своём. Ничего не отвечая, правый уголок губы капитана чуть приподнялась в неком одобрении. Их глаза внимательно следили друг за другом, реакциями и эмоциями, кажется, понимая, что оба не любят их показывать. Неизвестно, как бы продолжился их диалог, если бы за ним быстрым шагом не пришли второй помощник и пара членов команды. _ Несколько часов спустя, Цербер. Эйк никогда не посещал общие приёмы пищи на корабле, предпочитая вместо этого каюту и фотографию перед глазами. Сейчас всё могло измениться. Он может найти подсказку. Всевозможные варианты развития событий прокручивались в голове, как и вероятность найти правду своего прошлого. Он заслуживает знать. Вероятно, Прометей был неразрывно связан с капитаном Цербера, и капитан сделает что угодно, чтоб узнать как. Это превращалось в какое-то безумие. Что можно сделать, чтоб освободить разум от сумасшествия? Эйк знал ответ. Второй раз за день он смог отпустить. Было ли это прогрессом? Будет ли это дальше? Боится ли он идти вперёд? Каждый раз приходил к новому непониманию и поиску ответа на то, что сделает дальше и что сделать сейчас. И вновь нашёл себя на закатной палубе своего корабля, странно блуждающим. Где-то в перерывах между беготней на тему Прометея Эйку удалось поднять справку и самостоятельно узнать личность рыжей женщины, которую он встретил ранее: Мора Франклин, по слухам, врач из Лондона, что является удивительно невозможным. Действительно восхищало, насколько люди могут разрушать все поставленные перед собой преграды, чтоб достичь цели. Стоило ему поймать себя на мысли о Море, как он вновь заметил её одинокую фигуру на том же самом месте. И опять, интерес и любопытство, попытки найти хоть что-то простое в Франклин чтоб убедиться в том, что она обычная женщина с обычными желаниями. Нужно было найти способ для разговора… — Все ужинают в столовой, — Ларсен медленно подходит сзади, оповещая свой приход сразу же вопросом, — а Вы - не голодны? — Я устала слушать разговоры о погоде, — свободно отвечает Мора, — или о том, что я женщина, которая путешествует одна. Эйк локтем упирается о борт корабля, пытаясь заглянуть во взгляд, который та старательно прячет. Пытался понять её. Пытался разгадать ещё одну загадку, откладывая мысль о Прометее. — Это правда, то что Вы изучали медицину? — Кажется, ещё один очевидный вопрос как ее прошлый про капитана. — Миссис Уилсон была права - слухи быстро расползаются, — Вздыхает Мора. — Известно ли Вам, что вас обсуждают так же, как и меня? Серые губы Эйка расползаются в задумчивой и очень слабой усмешке. Слухи действительно расползаются быстро, ему даже не был нужен точный ответ. Они прекрасно могли вести диалог просто заглядывая друг другу в глаза. В глазах нельзя спрятать ложь, они показывают истинное лицо, а Эйк и Мора не любили лгать. — В этом месте глубина почти 4000 метров. Человек везде оставил свой след, и в самых отдалённых пустынях, и в высочайших горах, — он переводит взгляд на волны, — Но океан для него - загадка. Хоть куда-то он мог выложить свои мысли, не пережевывая и не пряча их в сейф. Это было… Так просто? Наверное, ещё никто не проводил столь длительный диалог с Эйком на Цербере не по рабочим делам. Он просто разговаривал, это должно быть обычным делом… Почему это так странно сейчас: делиться хоть с кем-то своими впечатлениями, после того как он убедился, что это того стоит? — Таинственный мир теней, — Красиво заключает капитан. — Как думаете, что мы найдем на том корабле? — Мора ищет хоть крупинку ответа в зелёных глазах Ларсена. — Не знаю.

***

После этого, Прометей был найден. После этого, Эйк Ларсен смог уснуть.