Больно. Помогите. Губа дрогает, от обиды. Перед глазами плывёт, звуки не разборчивы. Глухие шаги возле тела изобретателя останавливаются. Кто-то что-то шепчет.
Что?
Боль с новым толчком, прожигает всё тело. Больно. Больно. Больно. Хватит. Зачем дальше истязать умирающее тело? Голова раскалывается от злости, обиды и грусти. ХВАТИТ. Глухой крик издаётся от лежащего. Кто-то хмыкает, решаясь уйти в поисках новой жертвы. Холодная земля забирала чужое тепло и питалась чужой кровью. На этой части, земля будет очень благородной, красивой. На ней будут цвести самые красивые цветы. Ведь это твоя кровь и плоть не так ли? Тебя поглотит земля, ты будешь одним целым с ней…Не умирай. Прошу.
Лука еле дышит, не в силах глотать холодны воздух, который обжигал лёгкие. Тяжелый кашель не давал тому дышать. Он задыхался с каждым вздохом. Хрип. Больк. Почему всё так заканчивается? Холодно. Бальза видит тусклое небо, словно тот на свободе, но это не так. Он в этой клетке мучений. Освободите. Хватит. Немой крик вырывается из глотки заключенного, как тихий хрип. Что может быть более жалкое, чем быть не в силах крикнуть о том, как ему больно. Эта жизнь… Была так отвратительна, но в то же время, так сладка, как сахарная вата. Слёзы скатываются по скулам. И тут, перед ним встаёт знакомая фигура. Из-за слёз, всё размыто. А чувства притуплены. Он слышит крики, такие неразборчивые, но такой знакомый голос. Когда-то тихий пугливый голосок, превращается в глубоко-яростный с ноткой несчастья. Неужели кто-то горюет по нему? Тело дрогает от каждого прикосновения альбиноса. Да. Эндрю, это же ты? Да. Это он. Определенно. Было так больно, но стало легче. Теперь он тут, чтобы проводить Луку в последний путь. Эти игры истязали полностью тело изобретателя. Зрители сей оперы, так и желали, как можно чаще видеть, как Бальза отчайно убегает от охотников, получая всё больше и больше ран. Даже Эмили была не в состоянии излечить их. Ком в горле не давал сглотнуть. Губы слегка прикрыты и Бальза чувствует солёный привкус, удивительно, ведь его рот залит кровью, вкус железа стал так противен до тошноты. Былые раны от электрического тока, дали о себе знать. Кровеносные сосуды разорвались, словно кусок старой ткани. Внутреннее кровотечение. На этот раз, он точно умрёт. А Лука даже не смог изобрести гениальное изобретение в его жизни, которое и есть смысл его существования. Однако приобрёл лучик света. Человека, которого все ненавидели, но только Бальза видел в нём что-то прекрасное, словно новое открытие в мире. Разве что-то новое не прекрасно? Хрип из боли издался из уст умирающего заключённого. Да. Боль ужасная, но даже так, Лука смог протянуть руку к бледной щеке, слега её погладив. - ТЫ НЕ МОЖЕШЬ УМЕРЕТЬ, ПРОШУ, ЛУКА…прошу тебя, не оставляй меня. В чём тогда смысл всех твоих обещаний?...нет. Не важно. Просто останься вместе со мной. Глупый ты изобретатель – Искажённо, с болью в голосе, произнёс могильщик, глотая свои слёзы и тягучий комок в горле, не дающий успокоиться. Альбинос обнял остывающее тело Луки, но Эндрю всё ещё чувствует слабые вздохи на своей шеи. Никто не поможет. И он сам ничего не сможет сделать. Такова судьба марионетки, в руках кукловода и публики этой маленькой сценки. Не имеет смысла, сколько боли ты пережил, ты всеволишь кукла в чужих руках. Тряпка, которую можно будет выкинуть. - я тебя люблю, пожалуйста, если такова твоя судьба, то она и моя тоже. – тихо прошептал беловолосый, кладя уже холодное тело шатена на землю. Лопата за пазухой уже в руках. Медленные шаги, тот всё отдаляется от тела. Дальше и дальше. Словно в тумане, куда-то бредёт. Где-то рядом ворона закаркала, как издала последний крик. Мрачность окутывала силуэт могильщика.Стук.Стук.Стук.
Громкое биение сердца, давало понять, что охотник — вот тут, совсем рядом.
Чего стоит ожидать?
Найтмер.
Сколько прошло, час? Могильщик копает глубокую яму. Рядом стоит бальзамировщик, глядя на тело заключенного, которое он привёл в порядок. Он красив, одет в белоснежный костюм, словно на свадьбу. Глаза прикрыты. Такое умиротворенное лицо. - Так ты и хочешь закончить свою жизнь? – Карл подходит к могильщику, что наконец выкопал достаточно глубокую и широкую яму. - В моей жизни изначально не было ничего стоящего. – ответил Эндрю, снимая перчатки и направляясь к серому гробу, где среди белых, словно снег цветов, лежал Лука Бальза. Могильщик слабо улыбнулся, но в глазах читалась боль. На смену одежды не занимало много времени. Всего минут 10. Такая же белоснежная одежда покрывала тело альбиноса. Алые глаза были слегка тусклыми, кожа бледная, почти болезненная. Карл берёт кинжал. Бальзамировщик считал, что эта самая красивая любовь, которую он видел. Умереть в красивых одеяниях с возлюбленным, не желая жить, но тем не менее, до чего же это казалось «Лезвие проходит по шее. Да. Он решил умереть такой же смертью, что и его возлюбленный.
« В рывке, Найтмер невольно пронзает шею изобретателя. Алая кровь стекает с нежной кожи шатена. Тот думает, что в этом виноват только выживающий, который решил обернуться и остановиться в тот момент, когда охотник атаковал»
Кровь заливает лепестки цветов, белоснежный костюм окрашивается в алый. Но так даже намного лучше. Эта картина была до чертиков красивой.