Эти трое. Во вселенной

Глаза жгло. При попытке поднять веки сразу начинали течь слезы. Голова гудела как с сильнейшего похмелья, но Фисто никак не мог вспомнить, что же пил вчера. Они же не пили… Голова разболелась сильнее, воспоминания и мысли разлетелись в стороны. А еще затекли руки, закинутые за голову. Фисто поморщился, позволил себе еще немного полежать без движения и попытался повернуться. Руки сковало холодом, запястья дернуло тупой болью. Их что-то удерживало! От этого воздух моментально покинул легкие, а в голове резко прояснилось. Они не пили вчера. Они гуляли по Аджилакосу. Лафта с Мартой попросили заглянуть в офис их организации. Там находилась Мими, и Фисто, не настроенный скандалить с нахальной ламоркой, не пошел с ними, решил пройтись до клуба. Ему чем-то брызнули в лицо из окна, и никаких предупреждающих эмоций он не почувствовал! Видимо, использовали автоматический распылитель, работающий на расстоянии. Или робота… он точно помнил робота… Обрывки воспоминаний наконец сложились в определенную картину и заставили похолодеть. Глаза все-таки получилось открыть, но увиденная картина не обрадовала. Какая-то незнакомая пустая комната с холодным освещением. Бледные ровные стены, в которые медленно и бесшумно откатились полусферы гибернационной установки, энергетические браслеты, приковывающие запястья и щиколотки к конструкции, явно умеющей менять положение, и прямоугольник двери напротив. Ах да, еще небольшой терминал в углу, светящийся предложением разнообразных игрушек для секса. Кулаки сжались, но попытка освободить руки не позволила даже слегка приподнять запястья. Похитители прекрасно знали, как фиксировать своих жертв. Фисто прикусил губу, шипя ругательства. Сердце стучало с бешеной скоростью, по нервам словно тек кипяток, а в сознании билась единственная мысль. Это конец! Приподняв голову, он оглядел себя. Естественно, абсолютно голый, похитители сняли даже все украшения, а это значит, что и маячки Лафта больше не работали. Никто не знал, где он находится. Фисто в отчаянье ударил затылком по конструкции, к которой был намертво прикован. Его похитили, он не известно, сколько времени провел без сознания, и не известно, где теперь находится. Точно не на Аджилакосе. Лафт, конечно, будет его искать. С маячками или без, он вселенную перевернет, но найдет, обязательно найдет. Для него не существовало преград. Но сколько пройдет времени для самого Фисто? Как долго он пробудет в руках похитителей, пока его не освободят? О терминале в углу думать не хотелось. Фисто зажмурился и отвернулся. У него был план. На крайний-крайний случай. Он придумал, что сделает, если однажды ему не удастся сбежать, если его поймают и посадят на цепь. Сидеть в клетке он не собирался, о нет. У него был план, вот только… Лафт и Марта… Когда Тай-хо убили, он сорвался. Ему стало плевать вообще на все. Он напивался, устраивал оргии и снова напивался. Ольтеро неодобрительно поджимал губы и однажды даже влепил ему затрещину, когда Фисто полез его целовать. Ничего не помогало, и бизнес трещал по швам, так как яхта задерживалась на планетах, а посетители возмущались. Фисто было все равно. Он уходил в клубы, напивался и, если не спал с кем-то, то устраивал драки. Однажды он подрался с целой компанией с Томуглана. Естественно, его очень быстро избили и вытолкали в какую-то подворотню. Ссадины от ударов ныли, в голове шумело, и Фисто прекрасно понимал, чем все закончится. Он даже втайне от себя этого хотел — хотел сделать себе еще больнее, еще хуже. Ну поимеют его сейчас всей толпой, он это заслужил. Тай-хо из-за него убили. Он виноват. — Зря по лицу били, — пробурчал один из томулганцев. — Теперь заплатят меньше. Голова все еще работала плохо от ударов, поэтому Фисто не сразу обратил внимание на эту фразу, а когда начал понимать, на руках ему уже застегнули магнитные наручники. — Ничего, — хмыкнул другой томулганец, забравшись ладонью под порванную рубашку избитого. — Он молодой и смазливый, все равно заплатят полную стоимость. Фисто мотнул головой и попытался ровнее встать на ноги. О нем говорили и думали, как о товаре. Как о совершенной сделке. — Не рыпайся! — томулганец, пытавшийся его лапать, жестко толкнул к стене, выбив воздух из легких. — Прицепи, чтоб не дергался. Когда его запястья вздернули наверх, Фисто почти запаниковал. Если сейчас его примагнитят к стене, он уже ничего не сможет сделать. Вообще ничего. Сначала им попользуется эта компания, а потом его, абсолютно обессилевшего, сдадут работорговцам. Он станет рабом! Фисто дернулся, обхватывая магнитные наручники пальцами, и закричал, когда они со всей силы врезались в стену, ломая фаланги. — Замолчи! — рявкнул один из томулганцев, подкрепив слова парой ударов. В глазах потемнело от боли, и Фисто почти отключился. Он пришел в себя, когда ему уже расстегивали штаны. Глубоко вдохнул, собираясь, качнулся к стене и со всей силы отчаянья пнул ближайшего томулганца в пах. Тот вскрикнул и согнулся пополам. Фисто тут же уперся ступнями в стену и дернул на себя руки. Магнитные наручники невозможно было оторвать от опоры, к которой они примагничивались. Не зря такие использовали МОЗеры, чтобы сдерживать преступников — никому это не было под силу. Только вот сейчас между наручниками и стеной находились сломанные пальцы Фисто. Наручники не примагнитились на полную силу, понадобилось небольшое усилие, чтобы оторвать их от стены. Фисто рухнул на томулганца, шагнувшего к нему, чтобы снова ударить. Тот не ожидал ничего подобного, и Фисто быстро вырубил его, ударив тяжелыми наручниками в нос. Двух оставшихся противников он просто оттолкнул и бросился бежать. К Пристани. К яхте. Ольтеро переменился в лице, когда его увидел, но ничего не сказал, только отправил за техником, чтобы снять наручники. Пока Ольтеро обрабатывал раны, Фисто колотила нервная дрожь. Он как-то упустил из виду, что с ним могли поступить так. Он совсем забыл, чего стоила его свобода. Его мечта. Их мечта. — Позволите задать один вопрос? — внимательно посмотрел на него Ольтеро. — Что будет с яхтой, если вы умрете или пропадете без вести? Фисто сглотнул. Его яхту продадут. Никаких наследников у него нет, яхта просто окажется на аукционе, а то и на разборке. И всю команду распустят, хорошо если заплатив перед этим. — Я тебя понял, — хрипло кивнул тогда Фисто. С тех пор он больше не подвергал яхту опасности. Яхта была его продолжением, его сутью, его мечтой. Но лежа в кровати и пытаясь заснуть под ноющую боль полученных травм, Фисто вспоминал. Не подворотню, там он хотя бы мог сопротивляться. Он вспоминал Варрока , главу контрабандистов, который не просто предал доверие, а в благодарность за спасение своей неудачливой банды вломился в каюту Фисто с несколькими дружками. Тогда ему повезло, просто нереально повезло спастись, но он навсегда запомнил отчаянье и свою полную беспомощность. Никогда больше он не собирался ощущать такое снова. Никогда. И той ночью он придумал план на крайний случай. Если его все-таки похитят и обездвижат, если он не сможет сбежать, не сможет контролировать ситуацию, он поступит очень плохо. Во-первых, он со всей силы ауры ударит первого вошедшего. Так, что даже борегардца слегка проймет. Если действительно вложить все-все силы, а вошедший будет один, то получится. Во-вторых, он тут же погасит ауру. Полностью. Откат и погашенная аура мучительно, но довольно быстро его убьют. Никто к нему не прикоснется. Этот план столько раз его выручал, этот план давал ему силы жить дальше и избегать расставленных ловушек. Этот план работал идеально, пока не появились Лафт и Марта. Они не остановятся, они найдут его. И они будут ужасно страдать, если найдут его мертвым. Невыносимо страдать, как он страдал по Тай-хо. Будут винить себя в его смерти, в том, что он сдался. Фисто сцепил зубы и еще раз рванул запястья. Они остались неподвижны. Когда они летели спасать Марту от праксов, Лафт серьезно опасался, что не дождется выполнения их плана, что не выдержит пыток, что умрет раньше. Они тогда пообещали друг другу, что выживут. Что дождутся помощи. Что победят, несмотря ни на что. Это обещание действовало до сих пор. Фисто снова ударился затылком, прикусив губы. Сможет ли он дождаться? Выдержит ли? Насколько отвратительным будет то, что с ним сделают? Насколько сильно он сам захочет умереть? Мелодично отозвался замок на двери, заставив мгновенно напрячься всем телом. Пришел хозяин, кем бы он ни был. Фисто перестал дышать, вглядываясь в открывающийся прямоугольник двери. Пальцы сжались в кулаки настолько сильно, что ногти вспороли кожу на ладонях. Внутрь вошла Железная Мадам. Вдохнуть так и не получилось. Более неожиданного посетителя секс-рабов сложно было представить. А еще ее эмоции не получалось прочитать. Вообще никак. Словно зашел манекен, абсолютно холодный и равнодушный. — А ты все такой же красивый, — спокойно сказала Мадам, окинув его изучающим взглядом. — Что, даже не съязвишь? Язык проглотил? Фисто облизал пересохшие губы. — Твои тайные увлечения становятся все хуже, — хрипло бросил он, оскалившись в жутковатой улыбке. — Это не совсем тайное увлечение, — Мадам шагнула вперед и положила живую ладонь на дернувшееся от прикосновения колено. — Все очень даже явно и открыто. Ладонь двинулась вверх, заставив Фисто заскрипеть зубами. Он не мог избежать этих прикосновений, никак не мог. Рука Мадам неожиданно прошла мимо паха, скользнув по животу и груди. Мадам склонилась к лицу Фисто, рассматривая выражение глаз. Он против воли вжался в подголовник. Отсутствие эмоций выбивало из равновесия. Ни вожделения, ни торжества, ничего! Пустота, от которой неизвестно, чего ждать! Ладонь Мадам пробежалась по плечу, проскочила через локоть и задержалась на запястье. Щелкнул удерживатель. Энергетические оковы погасли. Фисто крупно вздрогнул. Мадам выпрямилась и отстегнула вторую его руку, позволяя шокированному бывшему пленнику сесть. И заняться замками на щиколотках самостоятельно. — Бороться с работорговлей сложно, — спокойно сказала Мадам, отойдя на шаг и внимательно наблюдая за слегка судорожными действиями освобожденного. — Иногда приходится вливаться внутрь. Или покупать партию товара, чтобы освободить пленных и накрыть торговцев при передаче. Фисто наконец справился с замками и посмотрел на нее. — Ты меня купила. — Да, — Мадам уставилась в его глаза. — Как только увидела в лотах, сразу заплатила, хотя мы собирались нагрянуть к другим торговцам. Она шагнула вперед и протянула небольшой сверток. — Твою одежду уничтожили, походишь пока в этом. Фисто стиснул сверток, отметив, как сильно дрожали руки. Слишком жуткие перепады отчаянья и надежды пришлось пережить. — Ты меня спасла, — выдавил он. — Этому телу приятна… близость, — неопределенно ответила Мадам, заставив на себя посмотреть. — И ошибки прошлого требуют исправления. — Ошибки, — процедил Фисто, спрыгивая на пол и натягивая черную водолазку с черными же штанами. Шрам на шее, почти уже сошедший, остервенело зачесался. — Знаешь, что я думаю по поводу твоих ошибок? — Не знаю, — пожала плечами Мадам. — Я не очень разбираюсь в эмоциях, они слишком нелогичны. Был причинен ущерб, он был возмещен. Но эмоции требуют чего-то большего? Фисто выпрямился, вглядываясь в бесстрастное лицо. Искусственный глаз матово бликовал от неприятного освещения, и все больше казалось, что в Мадам совсем не осталось ничего живого. — Требуют, — вздохнул Фисто. — Справедливости? — с интересом спросила Мадам. — Скорее, принятия. — Новой меня? — Новой картины мира, — мотнул головой Фисто. — Я не собираюсь причинять тебе вред. — Ты и раньше не собиралась, — огрызнулся он. — И как мне теперь верить, что это все не подстроено? Что меня похитили действительно работорговцы, а не твои тайные агенты? Мадам на секунду задумалась. — В соседних камерах еще шестеро твоих соплеменников. И две девушки-бурунки, но с ними уже работают, — она шагнула к двери, но остановилась. — Я бы хотела, чтобы ты нам помог. — Помог?! — Другим ламорцам повезло меньше, чем тебе, они тут уже давно. Они сопротивляются, не принимают помощь и вырубают МОЗеров. Ты можешь призвать их к порядку. А заодно поймешь, что это все не подставные пленники. Дверь раскрылась, один из МОЗеров, стоящих в коридоре, протянул Мадам планшет. — И, пожалуйста, убеди его не устраивать войну с моими бойцами, — Мадам передала планшет Фисто. — Кого? — моргнул он. — Того, кто успел пообещать меня убить, если с тобой хоть что-то случится. — Лафт! — Фисто поскорее включил планшет и начал набирать вызов. Соединение слегка сбоило, видимо, сигнал шел через Грань. Лафт и Марта искали его, беспокоились. Они, наверное, места себе не находили! — Фисто! — вопль радости чуть не оглушил его, он даже не смог ничего ответить. — Как ты?! — Где ты?! Они задавали вопросы одновременно и взволнованно смотрели через экран. — Я… не знаю, — Фисто мотнул головой, отвечая сразу на все. Он действительно не знал. Что это за место? Где оно находится? Что он чувствовал в данный момент? — Но со мной все в порядке. Здесь Мадам с МОЗерами, они меня вытащили. Лафт и Марта так выразительно промолчали, что Фисто нервно усмехнулся. — Они ничего мне не сделали, только освободили. Так что не уничтожайте здесь все на месте. — Держись там, мы скоро будем, — пообещал Лафт. — Прилетим примерно через четыре часа! — воскликнула Марта. — Земных часа. — Я буду ждать, — улыбнулся Фисто. А когда погас экран — зажмурился и привалился затылком к холодной стене. Они прилетели бы через четыре земных часа. Если бы не Мадам, они бы вытащили его через четыре земных часа. Это много или мало? Он сглотнул, покосился на пыточную конструкцию посреди комнаты и отвернулся. Ужасно мутило. Особенно от мысли, что он провел без сознания довольно долго, и что с ним делали все это время узнать никогда не получится. Гибернационная установка, в которую его поместили, обеспечивала полную регенерацию. Живых организмов, попавших в такую, даже кормить было не обязательно — только заправлять изредка саму установку. Комнаты с рабами работали в автоматическом режиме, покупателям выдавали координаты и пропуск на определенное время. Жертвы просыпались, проходили через пытки и снова отключались, а гибернационная установка восстанавливала их тела, чтобы потом разбудить для новых пыток. Но память такие штуки не стирали. И посетители не использовали для надругательства спящие тела, ведь сам смысл подобных станций в живой и реагирующей жертве. А значит, раз Фисто ничего не помнил, то ничего и не было. Вероятно. Тем шестерым ламорцам, что находились в других комнатах этого адского места, повезло меньше. Фисто вдохнул полной грудью, взял себя в руки и вышел в коридор. *** Когда последняя ламорка заснула, накачанная успокоительным и избавленная от последствий отката, Фисто устало потер глаза. Очень хотелось прилечь, но в этом месте даже присесть ни на что без тошноты не получалось. Поскорее бы улететь подальше и забыть навсегда. — Фисто! Вопль он услышал секундой раньше, чем его накрыло эмоциями. А потом подбежала Марта, заглянула в глаза и только тогда крепко обняла. Лафт вырос рядом и прижал к себе, поцеловав в висок. Фисто судорожно сглотнул, прижимаясь к ним, и спрятал лицо в их плечах. Лафт и Марта просто стояли, не торопя и не требуя объяснений. Позволяли чувствовать себя наконец-то в безопасности. Только когда эмоции Лафта с облегченной уверенности, что все хорошо, переросли в легкую тревожность, Фисто все же поднял голову. Рядом стояла Мадам. — Я хочу потом услышать подробные показания, — заявила она, глядя на Фисто. Он усмехнулся и пообещал: — Я пришлю тебе видеофайл. — Спасибо, что не очередной флаер, — парировала она. — Могу пообещать научиться летать. — Боюсь, что тогда придется присылать уже корабли. Фисто рассмеялся. Лафт с тревогой на него покосился, но ничего не сказал. К Мадам подошел один из МОЗеров с планшетом. — Это данные по станции, — Мадам сразу протянула планшет Лафту, даже не поглядев на экран. Видимо, отчет пришел ей напрямую. — Как я и предполагала, в последний раз ее посещали ради одного единственного пленника. Фисто сжал зубы. Лафт тяжело сгорбился над планшетом, пролистывая данные. Марта прикусила губу. — Вы так говорите, как будто это очень плохо, — она нервно переступила с ноги на ногу. — А это очень плохо, — посмотрела на нее Мадам. — На станции никогда не прилетают просто так. Это слишком затратно и опасно — каждый полет может оказаться раскрытым, а это подставит как перевозчиков, так и саму станцию. Поэтому обычно рабов доставляют большими партиями. Лафт поднял напряженный взгляд от планшета, Фисто не пошевелился, вслушиваясь в слова. — Вывод получается только один, — спокойно продолжила Мадам. — Они охотились именно за мной, — искривил губы Фисто. — Похищение было спланировано заранее и под меня. — Верно, — безэмоционально моргнула Мадам. — Скорее всего, это ответ на деятельность вашей Организации. Напасть на землянку, которая мелькает в новостях, или на создателя Грани представляется мало возможным. Зато на ламорца — легко. У Марты внутренности скрутило, она не смогла нормально вдохнуть. Лафт рядом с ней окаменел, явно вспоминая предупреждение, которое они получили. Фисто пострадал из-за них. — Твоя жизнь в большой опасности, — Мадам вдруг повернулась к Фисто, глядя ему в глаза. — За тобой охотятся беспринципные и жестокие работорговцы. Все застыли. Марта пошатнулась, от нехватки дыхания у нее в голове зашумело. Только не снова! Лафт и Фисто одинаково напряженно уставились на Мадам. — С этого момента твоей безопасностью займется МОЗ, — ровным голосом объявила она. — И ты не сможешь покинуть пределы моего крейсера. По крайней мере, пока мы не найдем главных заказчиков. — Что?! — Лафт и Фисто обозленно качнулись в ее сторону, сжимая кулаки. Марта наконец смогла вдохнуть, но воздух бесполезно забил легкие, лишив голоса. Мадам неестественно засмеялась. — Вы так напряженно ждали, что я это скажу, — она перестала смеяться мгновенно, как будто выключила режим. — Не могла вас разочаровать. То, что вы не ощущаете моих эмоций, иногда приносит плюсы. Она развернулась и направилась по коридору к МОЗерам, но потом вдруг остановилась, обернувшись. — В следующий раз, — начала она и замолчала ненадолго. — Если это случится в следующий раз, то тебя не выставят на общие торги, и я ничем не смогу помочь. И она ушла. Марта с трудом заставила себя дышать дальше. Голова все еще кружилась, а в сердце давило. Лафт с Фисто выглядели подавленными. — Меня напрягает ее чувство юмора, — попытался пошутить Фисто. — Меня напрягает, что у нее вообще есть чувство юмора, — вздохнул Лафт. — Пойдем в корабль? — Марта осторожно прикоснулась к их рукам. В корабле Лафт порывисто обнял Фисто, прижимая к себе. Марта ткнулась к ним сбоку. — Прости, — глухо повинился Лафт. — Ты не хотел в этом участвовать, я тебя не послушал, и теперь… — Меня много раз пытались похитить, — напряженно воскликнул Фисто. — Еще до создания Организации. Много раз. — Но сейчас у них получилось! — Лафт отстранился, с болью глядя ему в глаза. — Видимо, их дела совсем плохи, — криво усмехнулся Фисто. — Раз они пошли с козырей. — Как ты? — Марта прижалась к нему, утыкаясь лбом в грудь. Лицо у Фисто застыло на несколько мгновений, а потом он позволил себе расслабиться, позволил эмоциям проявиться. — Мне… — он сглотнул. — Мне было страшно. Марта сильнее к нему прижалась, ее сердце болезненно кольнуло в груди. Руки Лафта дрогнули, он продолжал смотреть Фисто в глаза. — Я не хотел, чтобы вы участвовали в этой организации! — продолжил он. — Да, я совсем не хотел, чтобы вы в это вмешивались, чтобы снова ковырялись в том, что не меняется. Я же был в суде! И у меня отобрали корабль! Он судорожно вздохнул. — Я не хотел, чтобы вы пострадали, — чуть тише сказал он и горько усмехнулся. — А вы не хотели, чтобы пострадал я. Только я все равно сталкиваюсь с несправедливостью. Постоянно. И вот сейчас, когда они напали именно на меня, персонально на меня, я хочу другого! Марта подняла голову, вглядываясь в его решительные глаза. — Меня бесит, что все это происходит! И я хочу, чтобы ваша Организация продолжала действовать! Лафт пораженно замер, не находя слов. — Значит, ты решил поучаствовать в нашем проекте? — попыталась усмехнуться Марта. — Вот еще! — фыркнул Фисто, покосившись на нее. — Но я хочу, чтобы вы продолжали этим заниматься. Размажьте их! Лафт качнулся вперед, обнимая их обоих.