***
— Ааааааааах! Кха-кха! — сознание Тони вернулось резкой вспышкой. Тот шокированно подпрыгнул со скамьи, на которой мгновение назад плющил зад, чем сбросил с колен сэндвич. Сэндвич? — Какого…?! Я же сдох! Он судорожно пробежался пальцами по голове, а именно там, где гильотина срезала его не слишком умную тыковку. И на месте среза не было и следа — лишь старый шрам на скуле, полученный от неудачного прыжка по башни линии электропередачи. Тони даже начал думать, что это ему всё приснилось или просто приводилось, ибо купленные у одного складовщика списанные товары были далеко не последней свежести, особенно те консервы. Но эти домыслы развеило то, во что превратилась его одежда — висящие на нëм лоскуты, как полоски на британском флаге, исключительно тëмно-бурого цвета с редкими вкраплениями родного серогосерого и синего. Только кросы остались в относительно хорошем состоянии. — Ничего не понимаю… Какого чëрта… — А ты догадлив, mon sale bâtard… — услышав женский голос сбоку, Тони медленно повернул голову в сторону его источника, где секунду назад никого не было. Там, сидя на спинке скамейки и закинув друг на друга ноги, обутые в строгие сапоги с кучей ремней, на него глядела высокая женщина в костюме, нечто среднем между рясой католической монахини и нарядом БДСМ-госпожи, прикрывая нижнюю половину лица респиратором, стилизованным под челюсть. И вот, холодные голубые глаза встретились с напуганными карими. — И как тебя звать, mauvais bougre?Часть 1 "Пора менять свою жизнь"
23 августа 2023 г. в 21:03
Тихая ночь в одном японском городе поглотило всю дневную шумиху, возведя царство тьмы. Никто разумный в это время и носа из дома не высунет, но один парень — этот самый «никто».
Заброшенный музей мировой истории на окраине догнивал который десяток лет. А экспонаты, которые не смогли по тем или иным причинам вынести после закрытия, составляли зданию компанию. Например, эта гильотина, поврежденную при выносе и, посмотрев на полученное состояние орудия казни, плюнули и оставили здесь.
Глухой стук эхом расходился в сырых коридорах. Одно из окон у самого потолка выбило из трухлой рамы, стекло выпало и, через пару метров свободного падения, разбилось о каменный пол.
— Сука… — из оконного проëма выглянула голова молодого юноши с тëмными волосами и карими глазами с широким расколом, что не особо частое явление здесь, в Азии.
Мальчика зовут Тони, фамилии нет в силу отсутствия родителей и взросления в детском доме. Там он сильно выделялся своей внешностью обычного жителя юго-западной Европы, имея итальянские или испанские корни. Но вот, однажды, пока сам Тони снова сбежал с территории приюта, всех детей разом загрузили в грузовик и куда-то увезли. Обратно не приехал никто, кроме дико довольной директрисы. Почуяв неладное и знатно так напугавшись, Тони сбежал, обворовав кабинет старой кошëлки, и свалил на север. Ему крайне повезло тогда, а то сейчас бы его тушка, возможно, была бы разобрана на органы. А может и вовсе оказался очередной ручной шлюшкой очередного влиятельного бизнесмена. Такие очень любят, по какой-то причине, молодых парней. Чтоб у них причинные места отвалились, а все туша подверглась всеми возможными побочками венерологических заболеваний. Но себя юноша не даст в обиду. Пристанище он нашëл в этом самом городе, найдя крышу у старого владельца автомастерской. Там же он отыскал работу, за которую получил в использование кладовку, ставшей ему собственной комнатой, и плату, что ниже законного минимума раза в три, но не ему тогда было жаловаться.
Малец рос, пропитываясь с юности вкусом взрослой жизни, что к четырнадцати годам всю выселило детскую проказливость, оставив угрюмость. Впрочем, кто сказал, что там ничего не осталось? В свободное от работы время он участвовал в драках и уличных боях на деньги, получив прозвище «Норанеко». Ну, хоть не облезлый, как многие представители семейства кошачьих, проживающих вне уютных стен домов, где их всегда ждет жратва, чистая вода и любовь хозяев. Только вот лучше предпочтет жить свободно, что в его нынешней ситуации проблематично. Мечта заработать как можно больше денег и свалить куда подальше из этой дрянной страны давно не дает покоя Тони. Желательно на предполагаемой родине, где на него не будут смотреть, как на зверушку в зоопарке.
В музей же автомеханик отправился за «сокровищами», за которые можно было бы выручить деньги в общую сумму уже накопленного добра. Все эти года парень, естественно, не лясы точил, а делом занимался. Пахло в помещении плесенью и сыростью. Лицо у него скривилось. Здесь было жутко. Забытое всеми место, в котором должна собираться история со всего мира, должно по всем законам фильмов ужасов содержать в себе много призраков или демонов. Призраков у них, вроде как, не водится, а вот демоны… Этих тварей можно встретить чаще, чем хотелось бы. На этот случай у мальчика всегда есть пистолет. Конечно, от какого-нибудь демона-пушки это не спасёт (пушка против пушки, ну конечно…), но если он встретит… Демона-пыль, мало кто боится пыли, тут эта мелкашка, украденная из машины якудзы, где таких же было навалом, поможет хотя бы встать на лыжи.
— Один мусор… — не зря здесь всё это бросили. Тони внимательно всё осматривал, трогая всё и проверяя на наличие повреждений. Вряд ли он с этого что-то поимеет. Ну раз нет от этого никакого прока, то можно и повеселиться с тем, что есть. Например, эта порванная треуголка будет к лицу мелкому форточнику. — Эх… У меня появилось желание пойти на Россию к зиме. А это что? Уууу, этот ковыряльник можно будет загнать старику Микале. Йоньк! Так… «Ля-ля-ля… механизм для приведения в исполнение смертной казни… Ля-ля-ля… Главной деталью гильотины для отрубания головы является тяжёлое косое лезвие» Опа!
Пробежавшись по памятке у сломанной гильотины, глаз пацана зацепился за слова о лезвии. Сколько оно весит? Что это за металл? Сколько за эту бандуру дадут? У Тони есть один человек в знакомых, который потом отправит металлолом на переплавку. Скорее всего, Тони не получает и половины от того, что получает за принесëнное железо он, но деньги есть деньги. Каждая йена приближает его мечту свалить с этого проклятого островного государства. Проклято оно слишком большим количеством демонов на квадратный километр, что не есть хорошо для обычного человека.
И пока Тони прикидывал план по снятию лезвия, что почему-то деформировалось и стало уже и длиннее, начав напоминать чинкуэду, за ним наблюдали. Это была странная кошка с белой шерстью, отдающим серебряным блеском, и голубыми глазами. А странное в ней было то, что еë голова и тело не имели никакого соединения и держались на металлической конструкции. Но кошка была жива, если это была кошка вовсе…
— Сука… Давай… Ыыыхх! — бесполезно, механизм заело намертво. Никакие махинации не помогали, лишь шатая лезвие. Тони оставалось лишь сесть по-кавалерийски на скамью и избавиться от посаженых в ладони заноз. — Сильно застряло… Хм? Что это?
В мёртвой тишине заброшенного музея послышался какой-то шум, вместе с слабой тряской. Последняя, кстати, становилась всё сильнее. А если быть точным — ближе. Это звук… Разламывания стен!
— Что это за херь?! — Тони вскочил на скамейку, возведя боëк на New Nambu M60, вот только у него не было ни малейшей уверенности, что существу, пробивающему стены, не будет плевать на патрон .38 Special. К шуму разрушения добавился громкий тяжёлый топот. Вот настала пора последней заслонки из гипсобетона. — Твою же, сука, мать…
Это оказался демон. Три с лишним метра в росте и два в плечах, человекоподобная тварь с мускулистым телом и деформированной козлиной головой, щедро обсыпаной глазами. Демон-шайтан — олицетворение страха мусульман не попасть в их версию рая, Джаннат. Привет из павильона арабской истории.
— Вот же ебучая Сатана…
— على قرون الكافر!
— Не знаю что ты высрал, но звучит угрожающе.
— كم مرة قرأت القرآن اليوم ؟! — демон, своей могучей фигурой нависая над Тони, начал на того наступать, оттесняя.
— Господи…
— ماذا. — демон застыл, услышав слова парня, но вот только взгляд его начал становится всё злее. — أهل الكتاب المقدس! اقطع رأسك!
— Жри свинец! — вся пятёрка в барабане револьвера была пущена прямиком в голову демона, даже отстреливая некоторые глаза, но ему, судя по неумолимому напору, чихать на всё, что слабее артиллерии. Тони прыгнул с его пути в сторону, и демон головой влетел в стену, где когда-то висел портрет Бонапарта.
Из кармана Тони достал жменю пуль, пять штук. А всего у него их два десятка с небольшим. Нужно ослепить его и сбежать или, если Тони сегодня любит удача, дождаться прихода охотников на демонов. Не зря же они едят свой хлеб с джемом… В этом случае нужно будет тихо свалить, чтобы с него не спросили, какого хрена он здесь делал, а потом отправили в полицию.
К счастью, из-за своих габаритов, попасть по мелкому и юркому Тони было сложно. Но «сложно» не значит «невозможно».
— Гхах! — один-единственный удар по касательной в грудь выбил из Тони весь воздух и отправил в полёт. И точкой приземления оказалась скамья гильотины, на которой Тони разлëгся, не отправляясь в болевой шок лишь из-за адреналина и понимания того, что потеряй он сознание — его, не надо гадать, убьют.
— Засранец рогатый… — три пули попали в, видимо, главные глаза. Демон поморщился от небольшой боли, а затем завопил, раскрыв свою зловонную пасть. — Да заткнись уже!
Какое совпадение… Ведь цифра четыре и слово смерть звучат одинаково.
Четвертая пуля отрикошетила от твёрдого как сталь рога и попала в деревянную деталь, что мешала лезвию гильотины упасть. И оно, больше ничем не сдерживаемое, полетело вниз, прямо когда под ним была шея Тони. Как по задумке механизма, казнь была мгновенной. Отрубленная голова без нижней челюсти упала на пол, прямо к сидевшей на полу серебряной кошке, чьи глаза, стоило лезвию аппарату казни обагриться кровью, тоже стали красными.
«Киса…» — выпало из медленно потухающего разума мальчика. И всё же обсосная смерть… Он так и останется тут, на этих островах, ходящих в сучках у Америки. Наверное, уже от этой мысли из его глаз потекли кровавые слëзы. А вот и тëмный пласт…