Его слабость

      Ветер трепал волосы Морской Царевны. В руках Марья держала меч, готовая в любой момент кинуться в атаку, только вот еë противник, казалось, таких же чувств не питал. У ног Царевны лежала большая часть его приспешников, но на лице Кощея не отобразилось ни эмоции, когда они падали один за одним. На его фарфоровом лице лишь изредка мелькала усмешка, которую когда-то Марья так любила в Чародее. Только лишь оболочка осталась от любимого, да и то сильно изменëнная. Вместо густых шëлковых волос были седые пряди, а в глазах вместо любви и тепла были лишь усталость и безразличие. Не узнавала Марья своего Чародея.       — Хватит, Кощей, — устало вздохнула Царевна. Физически Марья могла сражаться ещё сколько угодно — не чувствовала она усталости. Да только толку биться с неживыми, если нужно победить их главного? Но сама мысль, что сражаться придëтся с любимым, с которым она когда-то хотела рука об руку идти по жизни, была горька Царевне. Но не видела она иного выхода, нужно было и дом родной защищать, и земли людские.       — Права ты, любовь моя, — не узнавала Марья и голос Чародея. Вроде, всë тот же, а не было в нём жизни. Но от того, как назвал он еë, сердце Царевны, вопреки сильной воле, забилось чаще. Всë могла сделать Наследница морского Трона, кроме того, чтобы изгнать лишние сейчас чувства. Не было в Кощее Чародея, умер он ещё тогда, когда решил знаниям тëмным отдаться. Да только разве объяснишь это глупому сердцу? Видело оно его — вон, рукой подать — и просило Царевну вновь соединиться с сердцем Кощеевым. Да только не было больше у неë такой возможности, как не было и сердца у Кощея. — Да только не могу и не хочу я пока с тобой биться.       — Нет у тебя выбора, — Царевна Морская воткнула свой меч в землю и покачала головой. Оставшееся войско, подчиняясь руке правителя, образовало собой коридор, так, что Марья теперь стояла напротив Кощея. Ей и самой этой битвы не хотелось, но и ей возможности избежать не дали. — Давай покончим раз и навсегда.       — Уходи, Марья, пока отпускаю тебя. Нет у меня желания силой с тобой мериться, уходи и забудь ко мне дорогу. Иначе действительно придётся нам биться не на жизнь, а на смерть, — Марья молчала. Голос Кощея был безразличен. Она вглядывалась в глаза некогда любимого и такого близкого человека, но и там была лишь пустота.       — Как мы могли позволить стать нам не супругами и союзниками до конца наших дней, а врагами лютыми, а, Чародей? — голос Морской Царевны был тих и печален. На фарфоровом лице Кощея было, как и прежде, равнодушие, казалось, он даже не услышал её слов. Марья только хотела вновь взяться за меч и закончить, наконец, это дело, как почувствовала, что в неё вонзился меч стоявшего до этого смирно одного из неживых. Марья не издала ни звука, лишь прикрыла глаза и упала замертво.       — Марья?! — Кощей быстро соскочил с места, где до этого сидел и смотрел на битву своего войска с некогда любимой. Он уже давно не испытывал эмоций, поэтому то, что чувствовал сейчас, было ему ново. Над телом Морской Царевны стоял неживой и, видя приближение правителя, поклонился, мол, победил вашего главного врага. Кощей почти наяву чувствовал бешеное биение своего сердца, да только уже давно не было внутри него жизни, не билось у него оно. Кощей присел перед Царевной, отвёл прядь с лица и посмотрел на лужу крови, растекающуюся под ней. Разозлился тёмный государь, взмахнул рукой — и всё его войско рассыпалось в прах. Да только могло ли это вернуть Царевну к жизни? На фарфоровом лице непривычно отобразилось слабое подобие отчаяния. — Марья…       Кощей обернулся чёрным вороном и, стараясь быть как можно аккуратнее, полетел с Царевной к своему замку. Он приказал сразу же привести к нему лекаря, сейчас любое промедление было равно потерять Марью навсегда. В его ушах звучал весёлый и некогда любимый голос: «меня гораздо труднее убить. А простым мечом и вовсе невозможно!». Оставалось уповать только на это давнее воспоминание, не могла же Морская Царевна умереть от простого меча? Кощей уже забыл, что значит вообще чувствовать. Зато сейчас не мог спокойно сидеть и ждать. Он не отходил далеко от Марьи, боясь упустить момент её пробуждения. Морская Царевна, казалось, просто уснула на поистине роскошной кровати, достойной её. Если бы Кощею был нужен сон, он бы спал здесь. Это была его личная комната. Но ему она была без надобности, поэтому он отвёл её своей невольной гостье. На кровати раздался шум. Кощей подскочил к девушке и с ужасом заметил, какой горячей была её кожа в сравнении с его. Из уст Марьи раздался тихий стон.       — Марья… — Кощей с трудом сумел унять желание потрясти её за плечи. Он отскочил и с большей силой заметался по комнате. Один взгляд, брошенный на кровать, привёл его к ярости. Он столько лет изучал знания, пытался стать всемогущим и победить смерть, но не мог помочь ей сейчас. На всё он был согласен, всё бы отдал, лишь бы открыла Марья свои прекрасные очи. Пускай она бы злилась, пускай бы вновь хотела с ним сражаться. Он был даже готов пойти ей в вечный плен. Лишь бы она жила, лишь бы просто знать, что где-то там она была счастливой и невредимой.       — Повелитель, лекарь, — в проёме показался сначала один из слуг Кощея, а потом втолкнули и бледного дрожащего от страха лекаря. Мужчина был в ночной сорочке и босиком. Ему и самому, наверное, нужна была помощь. Уж Кощей не понаслышке знал о методах выполнения его приказов. Благо, что живого привели.       — Осмотри её. Живо, — как всегда холодный голос без эмоций сорвался с уст. Кощей отвернулся к окну.       — Надо бы перевязать…       — Делай всё, что нужно. И быстро. За неё ответишь головой, — Кощей не пожелал выйти из комнаты и потому просто не поворачивался в сторону кровати. Он услышал тяжёлый глоток лекаря, но ему не было дело до других. До других, кроме неё. Когда спустя какое-то время раздался скрип, Кощей повернул голову. — Закончил?       — Да…       — Тогда выметайся.       Когда дверь хлопнула, Кощей нашёл в себе силы обернуться. Подошёл к кровати и упал перед ней на колени. Лицо Марьи было бледным, почти неживым. Кощей провёл пальцем по щеке. Потом взял её горячую руку в свою и припал губами. Он был уверен, что перестал испытывать эмоции и чувства. Был уверен, что любовь была теперь ему недоступна. Но почему потерять её было бы его проклятием на всю оставшуюся жизнь? Кощей не знал. Он лишь всмотрелся в некогда самое любимое лицо и коснулся губами щеки. Возможно, он до сих пор любил её?..       Марья провела где-то с неделю почти полностью без сознания. Лишь пару раз всего очнулась и попросила воды. Кощей почти не отходил от её постели. Сам подавал кружку, проверял перевязку и менял по мере необходимости. И не было у него в целом мире дела важнее, чем она. Мысль, которая никогда не должна была поселиться в голове Кощея, появлялась всё чаще. Хотелось ему видеть Марью всегда рядом с собой, как когда-то мечтал он, будучи просто Чародеем. И было у него всё сейчас, да не хватало Царевны рядом.       — Чародей… — раздался тихий голос на кровати. Кощей быстро подошёл и упал перед девушкой на колени. Она протянула ему руку, которая почти тут же оказалась зажата в его. Марье снился он, и от этого внутри Кощея, где раньше были сердце и душа, стало тепло. — Чародей, и всё же я люблю тебя сильней.       — Нет, я, — повторил он сказанные когда-то свои слова и, коснувшись губами её пальцев, прижался лбом.

***

      — Уходишь? — Кощей сидел на своём троне и смотрел на Марью с привычной усмешкой. Ничего в них, казалось, не поменялось. Будто и не было этих двух недель, которые она провела в его замке.       — Да, Кощей, но вскоре мы встретимся. И тогда окончательно решится наша битва.       — Буду ждать, — Кощей кивнул своим мыслям и поднялся проводить дорогую гостью. — Буду ждать нашей следующей встречи, любовь моя.       Кощей подошёл почти вплотную, не отрывая глаз от лица Царевны. Марья ухмыльнулась, на языке появилось очередное колкое высказывание. Кощей, будто прочитав её мысли, ухмыльнулся в ответ. А потом наклонился и дотронулся до губ девушки. В голове Морской Царевны тут же мысли стали лихорадочно сменять одна другую. Разум зацепился за здравую — Кощея было необходимо оттолкнуть. Это уже не её Чародей. Но вместо этого Марья лишь крепче прижалась к нему. И будто не было этой долгой разлуки и всех этих событий. Были лишь горячо любившие друг друга он и она.       — До скорой встречи, Марья, — прошептал Кощей, касаясь её лба своим.       — До скорой встречи, Кощей, — ухмыльнулась Марья и вышла из замка.