Взгляды

      Чёртовы «Воины Света»!       Неудивительно, что Поттер предпочёл никому ничего не рассказывать, у этих людей невозможно добиться одобрения. Хотя, есть вариант, что в произошедшем виноват сам Драко, сунувшийся не туда и не в то время, совершенно без подготовки.       И всё же!       Драко трёт саднящий лоб и зло пинает стену. Та отвечает глухой болью в ноге и следующие несколько секунд он скачет, бормоча проклятия всему подряд, включая его самого и Мерлина, просто попавшего под руку. Давно спавшее с глаз заклинание бесит самим фактом использования, ведь это он, Драко Малфой, сам ему учил, помогал, ставил руку, чтобы добиться правильного эффекта, считая очень удобным для применения в бою.       И чем всё закончилось?       Он усаживается спиной к стене в одном из коридоров, стараясь успокоиться и в который раз задаваясь вопросом о том, что можно сделать прямо здесь и сейчас, не прибегая к чужой помощи. Пока выходит, что результат любого самостоятельного решения будет равен нулю. Даже зелье, приятно оттягивающее карман, вряд ли сможет помочь, ведь принять его, кроме самого Драко, некому.       Никто не хочет помочь.       Он снова слышит шаги, но на сей раз не пытается спрятаться, даже наоборот — слизеринец всем сердцем жаждет встречи с тем, кого ему преподнесёт ночь. Звук приближается и, спустя несколько томительный секунд, из темноты вышагивает высокая фигура со смазанным лицом. Драко поднимается на ноги ей навстречу, удивляясь тому, как раньше не заметил оторвано болтающуюся пряжку сумки со значком факультета, на которой улыбается барсук.       Пуффендуец.       -Эй! — произносит парень, когда незнакомец, словно не замечая его, снова замирает у стены. — Что ты тут делаешь?       -Малфой? — тихо произносит человек и оборачивается, позволяя своему лицу попасть в круг света факелов. Чуть скошенный подбородок и мягкая, округлая челюсть, притягивают внимание, не давая сосредоточиться на остальной части лица, напоминающей кашу. — Малфой, это ты? — повторяет студент и делает шаг вперёд. — Малфой, я…       Драко вскрикивает, когда человек подходит ближе, делает шаг назад, но это не помогает: незнакомец бросается к нему и, не рассчитав скорости… проходит насквозь. Мысль о том, что перед ним призрак, приходит с опозданием, первые несколько минут слизеринец катается по полу и кричит. Лишь после, немного успокоившись, он позволяет себе удивлённо ахнуть.       -Что с тобой случилось?       Призрак вылезает из стены обратно в коридор. На покачивающихся ногах подходит ближе, давая получше себя рассмотреть. Теперь понятна и причина смерти — судя по развороченному лицу, это «Бомбарда», хотя вполне может быть и «Бомбарда Максима» — и то, почему голос так странно звучит: шея призрака, словно оплывшая свеча, зияет обожжёнными ранами.       -Малфой? — снова произносит призрак и топчется на месте, нелепо потирая себя по животу. — Это правда ты? Мне… мне нужна помощь!       «Кто ты?» — хочет спросить Драко, но вместо этого только поджимает губы, протягивая руку. Ладонь ожидаемо обдаёт холодом, но кроме него — ничего.       -Чем я могу помочь? — спрашивает он начавшую беспокойно дёргаться фигуру. — Какая помощь тебе нужна?       -Я… я… мне было так больно, но сначала — страшно. Они сказали, что я справился и могу теперь быть спокоен, что меня ждёт великое будущее, что кровь Поттера поможет Лорду вернуться и помочь этому миру осознать свои ошибки. Мне обещали вечную славу, большой дом и… Ох, точно… — призрак опускает голову. — «Вечная слава»… Наверно, для чистокровных это выражение имеет другой смысл, да? Но мне почему-то совсем не больно, точно что-то попало в глаз. Я не могу различить где стена, хотя и не столкнулся с ней пока ни разу, и…       -Седрик, — мягко произносит слизеринец, рассматривая то, во что превратился прежний опасный противник, и по тому, как тот вздрагивает, понимает, что угадал. Перед ним Седрик Диггори, точнее — то, что от него осталось: ослеплённый призрак с наполовину разорванным лицом, испуганный и жаждущий помощи. — Что с тобой случилось?       -Мне… они обещали мне, что дадут всё, что бы я ни попросил, но потом Поттера увели, мол, сейчас неподходящая фаза луны, а я… а меня… Я не помню, было так странно. Мне дали чай, от него в горле словно что-то загорелось, я вскочил, бросился к вазе и залил в рот много воды, но… Она сказала «это не по плану» и… Это было так быстро… Слишком быстро. Стало обидно, страшно и больно, а потом… никак.       -Седрик, мы умер.       -Что? — удивлённо качает головой пуффендуец. — Нет, не может быть! Почему же тогда я здесь? Нет, я жив, всего лишь надо немного подлечиться и…       -Нет, ты и правда мёртв. Ты проходишь сквозь стены, поэтому не можешь ни с чем столкнуться. И половина лица в кашу. Это действительно случилось. Ты теперь призрак.       -При… Нет! Я не верю! Так не может быть! Не со мной! Я должен выжить, ведь я — главный герой и… как такое может случиться, когда ты в шаге от получения желаемого?       Драко знает. В его жизни было множество моментов, когда всё шло наперекосяк именно в последний момент, «в шаге от желаемого», примеров не счесть. Так что кое-чему Диггори мог поучиться, вот только… зачем? Как ему поможет знание о подлом характере Беллатрисы Лестрейндж? Или он был мог что-то изменить, если бы заранее знал о яде? Нет, помочь ему в силах только… путешествие во времени.       Точно.       Драко возьмёт артефакт Гермионы и отправится назад, туда, где всё ещё можно быть исправить. Он спасёт Поттера, избавится от Диггори и тётки, не даст Пожирателям осуществить задуманное, вернувшись к моменту пробуждения девушки с хорошими новостями. И это станет отличным способом…       Стоп.       Так нельзя.       Гермиона не просто так плакала и напилась, она ни за что бы не упустила возможность попытаться исправить ситуацию самостоятельно. Но, возможно, результат оказался настолько плачевным, что… а вдруг, она, при всех усилиях, смогла сделать только хуже? О, это бы стало настоящим ударом для кого угодно, особенно — для…       Чёрт.       Драко замирает, не в силах поверить в то, что действительно рассматривает вариант, который при любых других вводных сразу бы отбросил. Ведь он собирается… буквально ничего не делать.       Интересно, считается ли бездействие настоящей стратегией? Или лучше сказать, что он «предпочёл избежать ошибок самым естественным для любого излишне подозрительного человека способом»?       Ох, нет, он не станет… или станет?       Мерлин, как же сложно понять, когда стоит вмешиваться, а когда событиям стоит идти своим чередом, согласно времени! Вот бы был какой-то гарантированно правильный способ определить, надо ли лезть, Драко бы выложил на него половину состояния! Ну, не половину, конечно… может, треть?       ***       Через полчаса Драко осознаёт, что физически не может усидеть на месте. Он впервые понимает желание Поттера сунуться буквально везде в надежде унять непонятно откуда взявшийся внутренний зуд. Между метаниями по гостиной в нелепых попытках успокоиться и мыслями о том, что неплохо было бы тоже приложиться к бутылке до отруба, дабы не мучиться сомнениями, слизеринец постоянно возвращается мыслями к чёртовому Избранному и его удаче, преследующей парня с момента рождения. Ой, да что там говорить — Поттера словно уронили к чан, полный Зелья Удачи, и именно поэтому парень теперь влипает в неприятности с исключительно благоприятным исходом.       Или дело не только в этом?       Драко достаёт зелья и с сомнением рассматривает каждый флакон, подмечая удобное положение в руке, а также — невиданный профессионализм, который можно было бы выработать только годами производя почти промышленные масштабы конкретно этого состава. Парень изучает флаконы на свет, сравнивая содержимое, и не находит ни малейшего отклонения, говорящего о дрогнувшей руке зельевара. Нет, Северус Снейп — известный мастер своего дела, но даже ему не под силу было бы с первого раза создать что-то настолько идеальное. А ведь варка Зелья Удачи в больших объёмах невозможна, иначе состав получается слишком густым, они проходили это на Истории Магии, когда писали огромные эссе про изобретение разных редких зелий. Именно тогда Драко узнал, что сварить часть учебника по Зельеварению в обычном школьном котле просто не удастся, а если и получится — качество полученного состава будет в лучшем случае удовлетворительным. Для особо выдающихся учеников Северус Снейп даже ввёл специальные факультативы, где можно получить специальный крохотный котёл с серебряным напылением. Позже именно эти котелки, к неудовольствию остального учительского состава, приходилось чистить провинившимся на Зельеварении.       И всё же, как у него получилось сразу столько невероятно качественного зелья, причём — с первого же раза? Не бывает такого в мире, чтобы что-то сложное внезапно оказалось простым для кого-то одного, иначе в Хогвартсе учили бы сразу всему, а с самого начала обучения делили бы на учебные группы по способностям.       И всё же…       Что, если декан Слизерина на самом деле постоянно варил конкретно этот состав, допустим, по личной просьбе директора, дабы опаивать Поттера по десять месяцев в году и тот непременно дожил… до чего? Что настолько важного предстоит совершить грёбаному очкарику, что в него уже залили… так, шесть лет по десять месяцев, это примерно два раза в день, нет, всё-таки три раза, итого… почти пятьдесят тысяч золотых! Мерлин, громадная сумма, просто недостижимая для некоторых магических семей! К примеру, те же Уизли на сборы в школу для четверых детей в августе тратят меньше серебряной монеты, а тут…       Итак пятьдесят тысяч золотых лично в Поттера. Звучит как отличная причина порезать Золотого Мальчика на сувениры очень маленькими, буквально крохотными кусками, и продать на чёрном рынке. Вероятно, когда всё закончится, директор именно так и поступит, чисто чтобы отбить вложенные деньги. Ну, сам Драко бы точно сделал нечто подобное, вложи он в какого-то обормота пятьдесят тысяч просто ради «победы сил света».       Так, стоп.       Допустим, Поттер получал Зелье Удачи трижды в день с самого первого дня в школе, и приём прекращался лишь во время летних каникул, потому он и приезжал оттуда таким потасканным. Допустим, директор спонсировал производство зелья, чтобы Избранный добрался живым и относительно здоровым до нужного момента. Допустим, этот загадочный «момент» уже близко и потому великий интриган потирает руки в предвкушении успешного завершения операции. Но что же это, Мерлинова Борода, за миссия, ради которой Поттера буквально «посадили на иглу» достаточно сложным и дорогим для производства зелья? Чисто по-человечески, было гораздо дешевле держать его где-нибудь в безопасном месте, накачивая увеличивающими магическую силу зельями и обучая именно боевой магии…       Но тогда никто бы не знал, что он — здесь. И Гарри Поттер никогда бы не стал ни символом «светлой стороны», ни «мучеником во имя победы», а сейчас за его жизнью следит вся Магическая Англия, так что известие о смерти Национального Героя заставит всех подняться и выступить на стороне директора. И «Светлый Лидер» снова станет героем, как в прошлой войне, возглавив нужных людей.       А Поттер и некоторые, излишне догадливые люди из его окружения, станут «мучениками во имя победы», полудобровольными жертвами в чужой жестокой игре.       Твою мать.       Как подобное могло случилось прямо под носом у огромного количества людей, чтобы никто не заметил лёгких отклонений, к примеру, во время того же Турнира, когда Поттер очень весело улетел на метле от разъярённого дракона? Ладно ученики, он и сам долгое время был в неведении, но учителя… родители… министерские проверяющие… неужели, никто из них не догадался, что с Поттером творится что-то не то? Это ведь лежало буквально на поверхности все эти годы, заставляя обратить на себя внимание…       Хорошо, допустим, это так.       Допустим.       Что ему делать, как быть теперь, когда стала очевидна связь тяжести ран Поттера с его присутствием на завтраке? Может, стоит явиться к директору и всё рассказать? Нет, в этом случае всё пойдёт по старому сценарию, да даже если и нет — хорошего результата от беседы ждать бесполезно. С другой стороны, если Потер не принимает сейчас Зелье Удачи, а ему оно нужно, то… что, если, по мнению директора, «нужный момент» как раз наступил?       Плевать.       Гермиона в опасности, она в ужасе, она в панике, она напилась и… Драко должен ей за все годы обмана и постоянных попыток девушки найти «таинственного собеседника», так что надо найти способ снова подсунуть Поттеру Зелье Удачи, чтобы он ни в коем случае не попал в руки Пожирателей, не стал жертвой, вместо этого победив и…       Крохотный золотой артефакт ложится в ладонь, Драко всего секунду чувствует стыд за кражу, сосредоточившись на своей миссии. Он помнит, что в последний раз видел Поттера в больничном крыле пять часов назад, значит — тогда «игра» ещё не началась. Значит есть шанс всё исправить.       Если он разберётся с тем, как работает эта штука до того, как улетит в неизвестном направлении.       Пару раз осмотрев артефакт, он смиряется с необходимостью спросить у кого-нибудь, но кто может знать правильный ответ в этой чёртовой школе?       Возможно… Северус Снейп?       ***       -Малфой? — стоит выйти за порог, возникает перед призрак Диггори. — Мне надо с тобой поговорить.       -Что ещё?       -Это насчёт Грейнджер. Я вспомнил о том, что видел и подумал… может, ты сделаешь кое-что для меня? А я потом отплачу, ну… как-нибудь…       -Например? Появишься из стены в самый неподходящий момент, но извинишься и уйдёшь?       -Пожалуйста… — жалобно тянет Диггори и его развороченное лицо становится ещё отвратительнее на вид от кривящегося рта. Драко отводит глаза, но не уходит: хочет понять, удастся ли узнать что-то полезное от призрака врага, даже если это и противоречит всему, чему его учили родители. В конце концов, на примере Поттере уже видно, что враги в некоторых ситуациях могут быть крайне полезны. — Мне просто нужно немного помощи. У Грейнджер… она… есть какой-то артефакт. Я видел, как она крутила колёсико, прежде чем исчезнуть, появившись через три минуты. Возможно, эта штука будет полезна для путешествий во времени и… Знаю, звучит как полная чушь, но, если ты возьмёшь меня туда, где я был ещё жив, и позволишь поговорить с собой, то…       Это может сработать. Определённо. Даже учитывая вечную непредсказуемость Поттера и привычку Диггори наносить удар со спины, Драко может выиграть, получив шанс отвлечь противника хотя бы на пару минут. Поэтому он кивает и, по тишине поняв, что совершил глупости, пытаясь подать визуальный сигнал слепому собеседнику, произносит:       -Не уверен, что у меня получится взять с собой в прошлое призрака, но могу попробовать.       -Правда? — вскидывается Седрик. — Ты действительно это сделаешь? Ради меня?       -Вне зависимости от того, что я думаю, ты никогда не вредил лично мне, — врёт слизеринец, до конца не веря, что это сработает. — Неправильный выбор стороны не делает тебя плохим человеком или злодеем. Тебя обманули, заставили творить все эти вещи, но ещё есть шанс всё исправить. Подойди ближе.       Он устраивается так, чтобы не касаться призрака, пытается набросить ему на шею цепочку артефакта и, только совершив несколько не особо удачных попыток, признаёт провальность затеи. Но Диггори ему по-прежнему нужен, хотя бы для отвлечения.       -Сделай полшага вперёд, — командует Драко и, вздрогнув от прошившего всё тело холода, набрасывает цепочку на себя, но так, чтобы призрак, тоже оказался внутри. Он осторожно касается дрожащими пальцами колёсика и, в первый раз промазав, на второй уже уверенно отмахивает сразу четыре поворота. Потом задумывает и, нервничая и сгорая со стыда за собственное незнание, ещё на несколько поворотов. Мир стремительно вертится вокруг, пробегает к двери их гостиной миленькая девушка — староста Когтеврана этого года впервые получившая значок, Гермиона впускает её, потом они вместе куда-то уходят. Вероятно, из-за обратно течения времени всё и выглядит так необычно, но Драко с интересом смотрит на самом себя, мечущегося по коридору. Когда всё замирает и они оказываются в пустом коридоре, освещённым последними лучами заходящего солнца, слизеринец чуть отступает назад, командуя: — Держись за мной, я приведу тебя к медицинскому крылу.