walk in the room, take off your coat

Он заходит к нему бесцеремонно, но ему рады. Словно ждали ещё давно. Но на него еще не смотрят. Снимает любимое бежевое пальто, кидает на диван рядом с Чуей. Тот поднимает голову, оглядывая его всего. Рыжий подмечает для себя, что тот выглядит чертовски сексуально неплохо. Накахара занят отчётом, не отрываясь выводит букву за буквой, пока его телефон не издаёт звук вибрации. А Осаму злится; злится настолько, что выхватывает телефон из рук напарника, почему он обращает внимание на всех, кроме него? Зажимает кнопку, мобильник моментально вырубается, а хозяин телефона грозно отбросил документы. Раз; замахивается и уже, было, бьет в самую челюсть. Два; запястье крепко обхватывает чужая рука. Три; Осаму тянет парня на себя, усаживает его на свои колени лицом к лицу. Приближается, нежно обхватывает ладонями чужое лицо и целует в самые губы, взасос и так трепетно, старательно мнёт губы Чуи. Одна рука сползает и оголяет торс, на что партнёр реагирует уже не так положительно, от чего заставляет разорвать поцелуй. –Блять, Осаму, – ругается Накахара, он дрожит и прерывисто дышит. А Осаму времени не терял, повалил тело рыжего под себя и примкнул пухлыми губами к соскам того; обводит вокруг языком, кусает, целует с причмокиванием. Да так, что причмокивания становятся такими пошлыми, и чёрт, это возбуждало обе стороны одинаково. Чуя – мальчишка не глупый, двадцать два года, и понимает, что сейчас его выебут, не просто выебут, а ещё и лишат девственности. Да, ему нравится. Дазай касается, трогает, лижет, внизу живота уже давно завязался, словно, узел, половой орган мафиози так и требовал своего логичного удовлетворения. Нижний выдаёт из себя тихое «Ох», опускает взгляд на соски. Они пиздецки красные и набухшие, и чувствуется новый укус, только в сто раз больнее. –Мх-а, – снова прикусывает губу, в голове вертится лишь один вопрос: «почему я ещё не прогнал его?». И шатен получает желаемое, он слышит желанное и получает то, чего хотел. Сейчас ему интересно то, что снизу, он касается ладонью запретного места, точнее, паха у брюк Чуи. Стояк вызвал собою бугорок, и этот бугорок был... мокрым. Дазай стягивает штаны рывком, взгляд падает на то самое пятно из естественной смазки, и у него возникает безумное желание. Облизывает возникший бугорок языком и Накахара напрягается от действий шатена. Вздрагивает и скулит громко, хочется ещё больше, ещё и ещё, становится жарко – он снимает свитер, но вместо того, чтобы умолять раздеть его, просит о другом, – Уйди, – дрожащим голосом нашептывает, опрокидывая голову назад. –Ты девственник? – детектив игнорирует просьбу, доминируя сверху. –Ты идиот? – передразнивает и забывая о своей же просьбе, лёжа расстегивает рубашку Дазая. Он помогает, и расстёгивает пуговицы самостоятельно, отбрасывая куда-то в сторону шкафа. Устроившись между ног рыжего, он обсыпает шею поцелуями и засосами, кусает кожу ключиц, за собой оставляя на коже много-много красно-розоватых оттенков. Мафиози выгибается, хватается за свои рыжие волосы, потому что хочет больше и ниже. Дазай видит это и стягивает нижнее белье с партнёра, открывая вид на приличных размеров половой орган. В шоке Накахара, на которого так открыто пялятся отстранившись, Осаму как хищник; облизывается и рассматривает, чтобы потом наброситься. Не просто половой орган, а орган, который кровоточит и молит о удовлетворении. Осаму ладонью надрачивает, да языком проводит по всей длине члена, облизывает каждую венку на нём, целует и трёт головку большим пальцем. –Ахх, блять, не томи, – срывается тот на крик, потому что терпеть больше невозможно, от слова совсем. Сжимает мягкий диван и закатывает глаза, в уголках которых виднеются нахлынувшие слёзы. А Дазай лишь замедляется, шершавым языком лижет и лижет, словно леденец; у Чуи в низу живота неприятно тянет, и ему кажется, что у него жар, потому что всё тело полыхает. Верхний и сам уже на пределе, ещё чуть-чуть и сорвёт с себя брюки, но нельзя, нет. Лишь засовывает в рот Чуи два своих пальца, тот моментально ловит себя на мысли, что это сексуально и облизывает. Буквально две секунды; и этот палец уже в анальном проходе Накахары. Он взвизгнул не ожидав, да и это не приятно, скорее больно и досадно. Дазай одной рукой растягивает напарника, а другой с себя снимает по колено штаны. Спустя некоторое время Чуя уже приспособился к пальцем в его заднице, и это ощущалось неплохо, потому что длинные пальцы Дазая касались простаты, той самой точки возбуждения. И он стал сам насаживаться на них, двигая бёдрами вверх-вниз, получая от этого удовольствие подходящего первого анального оргазма, стонет как сука, –Чёрт, чёрт, – он достиг пика, и, кажется, закончит сейчас себе на живот. –Размечтался, – улыбается шатен и стягивает с себя, наконец-то, боксеры. Чуя уже мечтал, что кончит так ахуенно, искусал все губы, но его оставили на пике оргазма, оставляя только мечтать о продолжении, –Эй, т-ты, сучёныш, – ноги дрожат, прямо как голос, и он смотрит в низ: По его члену стекают капельки собственной спермы. А вот член Дазая – это что-то. Накахара забывает о своём возбуждении, когда на половой орган немалых-таких-размеров натягивают презерватив, выливая приличное количество гель-смазки. Тот сразу понял – это будут вставлять в него прямо сейчас. Как же хорошо всё начиналось... Осаму вводит головку в анальное отверстие, и переживает, –Ты готов? – спрашивает и вводит ещё несколько сантиметров. Ноги и губы слегка подрагивают, а рука сжимает волосы у корней, он боится что-то сказать, потому что не может составить предложение, только слабо кивает и громко сглатывает. Дазай старается не причинять дискомфорт парню, несмотря на то, что член так и наровится войти полностью. Собственно, что он и делает; Войдя на половину у него, будто, мозги отшибло, он вставляет всю длину, а Накахара болезненно стонет, по щекам льются маленькие слезинки, но он быстро их смахивает и насаживается сам. –Я сам, Чуя, всё хорошо, – уверяет того и наклоняет лицо, утыкаясь во внутреннюю часть ляшек лицом. Целует поближе к органу, чтобы заглушить боль рыжего ласками снаружи, а сам делает несколько толчков, по прежнему не отрываясь от бёдер. –Д-да, ещё, – слышит шепот у своего уха Дазай, и ускоряет темп, иногда чмокая ляшки. Весь кабинет наполнился разгоряченными стонами обоих. Изредка слышались прихлюпывания, когда Дазай прислонялся губами к губам возлюбленного и целовал грубо, страстно, с пошлыми чмоками и большим количеством слюней. Теперь мафиози мог полноценно и сам насаживаться, помогать бёдрами и «идти» на встречу к члену, обвивая шею Осаму руками, выстанывая его имя как последняя шлюха. А тот ладонями обхватил аккуратную талию рыжего, толкаясь в анальное отверстие бесконечно много, набухшие венки и распухший член ощущались через презерватив – идеально. Они смотрят в глаза друг другу, Чуе слишком стыдно быть перед ним таким красным и возбуждённым, поэтому прикрыв глаза, затягивает в поцелуй, но уже не такой грубый. Наоборот, нежный, но всё равно страстный. Оторваться заставляет накатывающая волна оргазма, что почувствовали оба, Накахара не выдерживает, –Дазай, Дазай, – словно в пьяной пелене повторяет Чуя. –Давай, – говорит тот, и кончает в презерватив, вжавшись ногтями в талию бедного рыжика. И Чуя не медлит, громко простанывает и заливает белой жидкостью животы обоим, ощущая яркие ощущения от оргазма, томно выдыхая. Бессильно смотрит вниз, и понимает, что не чувствует собственных ног, но ощущения, словно он всё ещё кончает. Напарник ложится вместе с ним, приобнимая за талию, оба бессильно засыпают в обнимку, но прежде чем заснуть, каждый из них трепетно боромочет: –Люблю тебя.