Пазл

«У моего отца есть заметки, которые он писал, когда работал в полиции,» — сказал Лукас, дожидаясь, когда Эрнесто купит себе что-то в автомате со снеками. Эрнесто, недолго думая выбрал холодный кофе, ведь, по его мнению, горячий сильнее расслабляет, а ему нужно было, как раз таки взбодриться. Первые глотки вызвали неприятный холодок в горле вместе с мелкой дрожью, но на лице всё равно проскользнула довольная улыбка. Оно определённо стоит своих денег. — Ты ничего не будешь себе покупать? — Не люблю автоматы. Лучше сходить в нормальную кофейню, а не обманывать мозг «водичкой со вкусом кофе». Тем более там сахара много. — Тут ты прав. Кстати, мы сможем поговорить с твоим отцом? — Он погиб несколько лет назад, — спокойно ответил, похрустывая шеей и наблюдая, как второй в ступоре застыл, прижав к губам горлышко. Эрнесто ощутил неприятный ком в горле, который не с первой попытки удалось проглотить. — Извини, я не знал этого, — не сразу ответил, виновато опуская взгляд. — Вот именно, ты не знал, так что не извиняйся. — Всё равно извини. Я, наверное, вызвал у тебя неприятные воспоминания. Мне жаль. — …Если тебе от этого станет легче, то хорошо, прощаю. Эрнесто благодарно закивал и затих, уставившись на кафельный пол университета. Он молча шёл ещё некоторое время, пока Лукас наблюдал за окружающими студентами, спешащими по своим делами. От столь увлекательного занятия его прервал Эрнесто, ведь ему показалось, что молчание, нависшее над ними, слишком напряжённое. — Ты где-то рядом живёшь? — Нет, в конце города. Если успеем на автобус, то приедем через полчаса. — Тогда нам стоит поторопиться. Лукас кивнул и последовал за ним, также выходя на улицу. — Надеюсь, до моего дома автобусы ещё будут ходить, — саркастично выдал Эрнесто, пряча бутылку в карман портфеля. — Не переживай. Я смогу тебя отвести. — Если у тебя есть машина, то почему я не видел, чтобы ты на ней в универ приезжал? — Люблю автобусы. В них я могу подумать о своём, а не отвлекаться на дорогу. — У нас много общего. — Ты, я погляжу, внимательный, — усмехнулся беловолосый, вызвав у младшего смешанные эмоции: это комплимент или оскорбление? Так и не поняв как на это реагировать, черноволосый продолжить путь, пропустив слова мимо ушей. — Я читал, что у тебя есть шрам, покажешь? — Зачем? — Мне любопытно. К тому же, только на тебе он оставил пометку. Как думаешь, почему? — Я не буду отличаться оригинальностью, так что спешу тебя разочаровать. В новостях говорили, что я, как недостающая часть в его «творении», и он решил меня выделить. Буду разделять это мнение, но я до сих пор не понимаю, почему именно я. — Если следовать такой версии, то он должен был как раз дополнить тобой эту недостающую часть. Зачем тогда отпустил? — Не знаю. Я же не могу залезть ему в голову. Он, наверное, увидел во мне то, что не позволило этого сделать. Или я просто ему не подошёл. Почему сразу особенный? Я обычный. Во мне нет ничего фантастического. Есть люди намного красивее меня. — Мне кажется, что ты как раз и был его «типажом». Он нашёл в тебе что-то драгоценное, только вот что? Лукас прошёлся по нему изучающим взглядом, и от столь пристального внимания Эрнесто ощутил себя не в своей тарелке. Он убрал чужие руки от себя, намекая, чтобы не трогал, но Лукасу такая вольность не понравилась, и он довольно грубо схватил за щеки, заставляя посмотреть на себя. — Хмм… У тебя светлая кожа, голубые глаза, но ты полукровка в отличии от остальных… Может, как раз таки из-за этого? — Что тебе больше всего запоминается, глядя на меня? Эрнесто смотрел на него в ответ своими большими голубыми глазами, точнее один глазом, второй был спрятан под повязкой. Лукас блуждал по лицу перед собой, замечая каждую деталь. «Не знаю. Ничего, наверное,» — и эти слова почему-то больно ударили в сердце, хотя слышал их не впервые. Вскоре Эрнесто ощутил свободу и смог продолжить путь, как внезапно Лукас схватил за локоть. Он выглядел очень возбуждённо и даже сумасшедше. — Я, кажется, понял. Чёрт, ахах, это же так легко было! Как я сразу не догадался? — Что?.. — Твои глаза! Они же голубые, мать вашу! У всех остальных жертв были карие. А на фотографиях они не такие красивые, как в реальности… Вот, что, выделяет тебя. Светловолосый заулыбался, словно ребёнок, которому подарили долгожданный подарок. — Я тоже об этом думал, но мне всегда казалось, что дело не в этом. Это не такое уж «вау», чтобы делать меня особенный. Я всё же думаю, что это просто совпадение. Во мне есть что-то такое, что его отпугнуло. Он бросил меня как ненужную куклу, а после меня спасли. Я ему не подошёл, и это очевидно. Он бы не стал оставлять меня там живым… А может, он просто хотел, чтобы я умер от холода. Может, в этом была его задумка, но меня вовремя нашли? Остальных он сразу убивал. Я не знаю. Почему все думают, что я особенный? Я обычный. Просто обычный. Почему сразу я? Эрнесто сжал кулаки и протяжно выдохнул, успокаивая бушующие нервы, которые из-за кофе неприятно пульсировали в висках. — Голова болит? — Что?.. — открыл веки, уставившись на него. — Выпей, — протянул небольшую таблетку, которая была намного меньше, чем обычный анальгин. — Сразу успокоишься. — Если это наркотики, то я не употребляю. — А зря, — положил себе на язык «успокоительное». — Ты думаешь почему я всегда такой спокойный и сосредоточенный? Во всем магия волшебной таблеточки. — Не говори ерунды. Мозги себе попортишь этой дрянью. — Пока что ещё живой. Не став дальше спорить Эрнесто поспешно прошёл в прибывший автобус и уже захотел расплатиться, как за него это сделал Лукас, и в этот момент старший ощутил себя беспомощным. А это чувство он ненавидит больше всего. — В следующий раз я заплачу, — уверенно сообщил, но тот его даже не услышал. Его как будто не учили хорошим манерам и банальной вежливости. Если человек с тобой разговаривает, то будь добр ответить, а не строить из себя хрен пойми кого. Но Эрнесто промолчал, дабы не создавать лишний конфликт. — Давай поменяемся местами. Я люблю возле окна сидеть. Меня это успокаивает. — Мне тоже нравятся окна. — Тогда я сяду сзади. — Нет, садись рядом. Я подвинусь. Лукас освободил место так, чтобы тому пришлось лезть через него. Темноволосый сначала молча смотрел на наглого одногруппника, а после невозмутимо положил рюкзак на кресло и перекинул ногу через колени. Лукас специально не шевелился ни на сантиметр, хотя видел, как тому сложно пробираться из-за узкого пространства. Когда Эрнесто перекидывал вторую ногу автобус тронулся, из-за чего сел задницей на чужие ляжки, лицом к лицу. Руки упали на плечи. Лукас, в отличии от Эрнесто ни капельки не был ни смущен, ни удивлён такой неловкой ситуацией. Ему наоборот это понравилось, и он нагло положил свои лапы ему на талию. — Аккуратнее надо быть. — Весело тебе, да? А если бы ты просто уступил мне место как нормальный человек, то мы бы оба не попали в столь конфузную ситуацию. — Кто сказал, что я нормальный? — В любом случае не мне тебя учить банальным манерам, — сказал Эрнесто и наконец-то сел на желанное место, которое успел возненавидеть. — Лучше послушай, что я тебе скажу. Психиатр говорила, что я, возможно, прототип всех жертв и убить он меня хотел последним. Но учитывая наш недавний разговор, то я уже в этом сомневаюсь. Он бы тогда искал жертв похожих на меня, но я ведь кардинально отличаюсь. — Всё возможно. Может, он, наоборот, не хотел тебя убивать, поэтому искал других людей, вообще не похожих на тебя. Мы не узнаем всё наверняка пока не найдём этого ублюдка и не прижмём к стенке. Все догадки строятся не из пустого места, так что, если что-то ещё вспомнишь, говори, — замолчал, посмотрев на парня, обнимающего рюкзак, а после продолжил, рассматривая тёмную макушку. — Знаешь, у всех убийц есть свой фаворит. У кого-то сначала, у кого-то потом, но рано или поздно он появляется. Если будет правильно выразиться, то «любимчики». Ты был его «любимчиком». Он захотел тебя выделить и до последнего тянул удовольствие, а когда настало время действовать, то почему-то этого не сделал. Но я не могу это утверждать на все сто процентов, у нас слишком мало информации. — Из-за этого голова кругом от догадок. Эрнесто затих, уставившись на свои чёрные кроссовки. Он всегда так делал, когда о чём-то глубоко задумался. Признаться честно, Эрнесто в обуви видит не просто элемент одежды, а нечто большее. Сексуального фетиша у него не было, просто считал, что по обуви можно понять какой человек перед тобой. Если ботинки грязные, то человек явно не следит за собой, если до блеска чистые, то педантичный. Поношенные или новые. Дорогие или дешёвые. Это всё косвенные признаки личность человека. Например, у Эрнеста кроссовки старые, но аккуратные, у Лукаса берцы довольно грязные, а у Майкла туфли дорогие и до блеска почищенные. Но, возможно, я просто забиваю голову ненужными фактами. — Почему ты хочешь мне помочь? Тебя же ничего с ним не связывает, — заговорил Эрнесто спустя несколько минут молчания, наконец-то оторвав взгляд от сапог женщины. — Уверен, что хочешь на это потратить своё время? — Тупой вопрос, — немного раздражённо ответил, глядя на голубоглазого через отражение окна. Он всё это время видел, с каким интересом тот рассматривает ботинки, и также невольно опустил взгляд сначала на свою обувь, а после на его. — У тебя милые кроссовки. Такие же чёрные как остальная одежда. — А у тебя такие же белые как остальная одежда. Лукас оценил ответный подкол, тихо ухмыльнувшись и сложив руки на груди. — Пазл должен поплатиться за все злодеяниями, которые натворил, — продолжил Эрнесто, прижавшись спиной к креслу. — Он не должен спокойно гулять по улице и любоваться цветочками. Он должен поджариться на стуле, но в лучшем случае гнить в тюрьме. В камере метр на метр. Чтобы он спал на полу и ссал под себя. Думаю, смерть для него — это слишком простой способ от всего отделаться. А я этого не хочу. Хочу, чтобы он мучился как можно дольше. — Тоже так думаю, хотя я больше придерживаюсь, что смертная казнь лучшее решение. Зачем люди будут платить налоги за этого ублюдка? — Здесь всё индивидуально, но будь я судьей, то поступал бы с ним так. — Твой гнев понятен. — Лукас, — обратился, повернув голову вбок. — А что, если всё это зря? Вдруг он уже сдох и лежит где-то в канаве, а мы этого даже не знаем. Тешим себя мыслей, что рано или поздно его накажут, а он давно сдох. — Ну, за последнее время я не видел новостей о том, что нашли труп мужчины в канаве, — саркастично выдал, а после стал серьёзным. — Боишься, что он самостоятельно прикончил себя? — Да, но это мало вероятно. Такие выродки как он больше всего боятся смерти. У него попросту не хватит духу спустить курок и прикончить себя. Если честно, то мне будет не так обидно, если его собьёт машина, а не он себя убьёт. Я хочу, чтобы он мучился перед смертью. Быстрая смерть не для него. — Нам придётся активно учиться и трудиться, чтобы собрать все пазлы воедино и поймать его, — задумчиво пробормотал, спускаясь чуть ниже по спинке кресла. — Не против, если я немного посплю? — Нет. Эрнесто наблюдал за дремлющим напарником через отражение стекла. Лукас не выдавался очаровательной внешностью. Обычный парень. Но чем дольше Эрнесто рассматривал его, тем сильнее не мог оторваться. Высокий, светловолосый парень с очень-очень белой кожей, усыпанной очаровательными веснушками. Нос с горбинкой, острый подбородок и чёрные глаза. Стиль одежды тоже ничем не примечательный: белые берцы, чёрные джинсы и белая рубашка, но сейчас её не было видно из-за курточки. — Скоро во мне дырку прожжёшь, — подметил давно не спящий Лукас, взгляд которого был нацелен на растерянного одногруппника. — Лучше закрой глаза и отдохни, а не смотри на меня. Спать не даёшь. — Извини, я просто решил внимательнее тебя рассмотреть. «Чёрт ты что говоришь?!» — крикнул сам себе студент, и его щёки сразу же вспыхнули как спичка, благо мог прикрыться шарфом. Младший посмотрел на него своим холодным взглядом и ничего не ответив, сложил руки на груди и раздвинул шире ноги, проваливаясь в сон. Эрнесто не мог расслабиться. Так опозориться в первый же день знакомства мог только идиот. Ему хотелось провалиться сквозь землю или раствориться в воздухе, лишь бы не испытывать стыд. От неприятных мыслей не мог найти себе места, постоянно двигая бёдрами в поиске удобного положения. Лукас, который не мог спать в такой обстановке, сначала сверлил его пронзительным взглядом, а после откинул все попытки уснуть и переключился на нервного мальчишку. — Обычно ты сдержанный как камень, а сейчас похож на растерянного утёнка, — подметил Лукас и длинными пальцы освободил пурпурные щёки от плена шарфа. Теперь он мог внимательно рассмотреть раскрасневшееся лицо, усыпанное порезами. Эрнесто потянулся закрыться обратно, но второй не позволил этого сделать, шлепнув по руке. — Вся твоя штукатурка стёрлась, — провёл пальцем по скуле, стирая полоску крема, да оголяя естественный цвет кожи, который отдавал нотками зелёного. — Ты в курсе, что ты не умеешь краситься? — Ты так откровенно меня трогаешь. Это… Это странно. И я же не девушка, чтобы уметь краситься. — Не девушка, но почему-то красишься, — проговорил и спрятал прядь за ухом. По коже Эрнеста пробежали мурашки, вздыбив волоски и заставив колени дёрнуться. — Странный ты парень. С одной стороны строишь из себя серьёзного человека, а с другой растерялся от такой мелочи. — Я крашусь не потому что хочу, а потому что надо. Не хочу людей пугать своей внешностью и привлекать ненужное внимание. Это можно сказать такая маскировка у меня. — Были бы мы в цирке уродцев, то ты был бы самым красивым уродцем. Эрнесто подавился воздухом. — Мне это рассматривать как комплимент или оскорбление? — Как и то, и то. Тебе бы поправиться на несколько килограммов, а то выглядишь как труп. Спишь нормально? Сон важная штука для организма. Да, странно слышать это от меня. — Я почти не спал сегодня. Какой-то мудак бросал камни в мой двор. — Ты обратился в полицию? — Нет, но если снова объявиться, то позвоню. Вдруг просто какой-то школьник решил поприкалываться. — В таком случае, может, ты у меня переночуешь? Все конспекты у тебя, а у меня как раз дома никого нет. Завтра вместе в университет пойдём. — Зачем тебе это надо? Нянчиться со мной. — Не боишься, что к тебе объявиться сумасшедший, который с тобой что-то сделает? В лучшем случае просто сделает фотографию, а в худшем закончит дело Пазла. Все ж знают, что ты выжившая жертва, и ты действительно думаешь, что названный гость просто побросал камни в твой огород и всё? Отстанет? — Даже если это не так. Тебе какое дело? — Мы толком ничего не обсудили и твоя смерть — это конец всему. Не очень хочется хоронить тебя так быстро. — В твоих словах есть логика, но я всё равно откажусь. — В любом случае я не могу у тебя остаться. Мне нужно собаку покормить. — От одного дня она не умрёт. И я могу у тебя переночевать. — Это точно нет. Я тебя знаю один день и впускать к себе точно не буду. Лукас давил на него молчанием, прожигая холодным взглядом и Эрнесто быстро сдался, но не потому, что не переносит давления, а просто хотел поскорее закончить этот дурацкий диалог. Эрнесто на выходе ответил «Хорошо», и схватив рюкзак, вышел на улицу, а за ним Лукас. Небо окрасилось в оранжевые краски. Ещё буквально полчаса и город окончательно окутает мрак. Они молча шли некоторое время по пустой улице, и только ветер завывал, нарушая тишину да поднимая опавшие листья. Это могло бы продолжаться вечность, если бы не Лукас, решившийся нарушить идиллию природы. — Ты смотрел фильм «Чёрный телефон»? Эрнесто не ожидал подобного вопроса, и ему пришлось активно пошевелить мозгами, чтобы вспомнить, где же мог слышать до боли знакомое название. Но ничего толком вспомнить не смог. В последний раз он смотрел кино несколько месяцев назад, и то, документалку. — Нет, — наконец ответил. — Я вообще фильмы не часто смотрю. Мне больше нравятся книги. Как по мне от них пользы больше. — Поверишь ты мне или нет, но я за этот год не прочитал ни одной книжки. Но зато посмотрел больше сотни фильмов. И даже не связанных с криминалистикой. Комедию, например, люблю. — Правда? По тебе не скажешь. У тебя грамотная речь, хорошая дикция и ты эрудированный. Я думал ты от книг не отлипаешь. — Если умею рот открывать и составлять цельные предложения, то значит книжный червь? Я лучше потрачу время на классный боевик или вестерн, где будет много экшена, а не на текст, который мне быстро наскучит и захочется чем-то заняться. — Как скажешь. А к чему ты спросил о фильме? — Провёл параллели между твоим делом и сюжетом. — Это не моё дело, — резко сказал, остановившись. — Ненавижу, когда меня делаю звездой. Я единственный, кто меньше всех пострадал, так что будь добр, имей уважение к погибшим. Хорошо? Выпалив всё на одном дыхании Эрнесто замолчал, уставившись на Лукаса, который спокойно смотрел на него. Снова облако напряжённого молчания нависло над ними, только в этот раз оно было очень мрачным да засасывающим. Лукас выдохнул табачный дым прямо Эрнесту в лицо и пошагал дальше, показывая, что больше не намерен с ним разговаривать. Голубоглазый остался один посреди дороги. Он сжал кулаки, сглатывая неприятный комок в горле. Перед глазами появились силуэты умерших детей. Больше всего Эрнесто ненавидит, когда забывают тех, кто действительно пострадал от рук Пазла. Ненавидит, когда делают его центром этого дела, хотя это совсем не так. Не о нём должны думать, а о тех, кого никогда рядом уже не будет. Он готов проглотить всё: оскорбления в свой адрес, крики что он должен был умереть вместо них, угрозы, сплетни. Но он никогда не допустит того, чтобы забывали о жертвах, ради которых решился стать следователем. Когда злость прошла, черноволосый направился к остановке. Он обернулся лишь один раз, надеясь, что Лукас идёт за ним, но надежда разрушилась в ту же секунду, ведь улица была пустая. Эрнесту хватило пообщаться с этим человеком несколько часов, и он даже подумать не мог, что у того такой скверный характер. — Эрнесто? — раздался голос Майкла, припарковавшего машину на обочине. — Ты что здесь забыл в такой мороз? Заблудился? «Ещё этой пиявки не хватает,» — подумал про себя младший и в этот момент мужчина в длинном пальто вышел на улицу, захлопнув дверцу авто и сразу же достав пачку дорогих сигарет. Он подошёл так близко, что парень смог ощутить приятный аромат духов. Майкл был выше на двенадцать сантиметров. Весь его образ говорил о статусе и богатстве. — Добрый вечер, — сухо ответил, засовывая руки в карманы пальто. — Я как раз иду домой. — Зачем зашёл так далеко? — Вы так говорите словно знаете где я живу. С лица Майкла исчезла улыбка. Без неё он выглядел жутко. В свете тусклого фонаря черты его лица смотрелись угрожающе, особенно хмурые брови, сведенные к переносице. В этот момент Эрнесту как никогда захотелось сбежать, лишь бы этот странный тип не пялился на него так, словно хочет высосать душу. — Что ты? А-ха-ха, конечно же нет! Почему ты такого ужасного обо мне мнения? Я знаю, где живёт вся моя группа и учителя придачу. Так что здесь нет никакой магии. — Я всем не доверяю, — решил прервать зрительный контакт и посмотреть время. — Мне уже пора. А то скоро совсем стемнеет. — Как насчёт подвести? Я как раз знаю, где ты живёшь. — Спасибо за предложение, но откажусь. Эрнесто уже двинулся в путь, как старший схватил за локоть. — В такой мороз ты быстрее замерзнешь, чем дойдёшь домой. Да и опасно маленьким мальчикам гулять в позднее время. Ты как никто другой знаешь какой у нас страшный мир. Что любой дядя может тебя украсть. И тебя больше никто никогда не найдёт. Учитывая твою судьбу, то найдётся извращенец, который доделает дело Пазла. Неужели ты этого хочешь? — Послушайте, — сказал, не понимая к чему тот вообще это всё сказал. — Я Вас уважаю, как учителя, так что не подумайте, что я ставлю Вас ниже себя. Но несмотря на то, что я Вас младше, это не даёт Вам никого права так со мной обращаться. Я давно не маленький ребёнок и смогу за себя постоять. И знаете что? — приподнялся на носочки, чтобы заглянуть прямо в глаза. — Хватит меня преследовать. Вы думаете, что я тупой? Вот что Вы здесь забыли именно тогда, когда я здесь? Майкл сделал мучительно долгую затяжку, глядя на бледное личико перед собой. Он выглядел совершенно спокойно и даже надменно, но Эрнесто несмотря на подступающую тревогу, не стал отступать. Возможно, если сейчас надавить на него, то он наконец-то оставит в покое. Но если Майкл вцепился в свою жертву, то не отпустит её, пока не получит целиком. Седоволосый неторопливо блуждал по телу мальчишки перед собой, замечая каждую деталь и как детектив анализируя. Его большие лапы потянулись к серому шарфу и тогда младший робко встал на ступни, чуть не свалившись на землю, но он в последний момент схватился за чужой локоть. — Ты всё неправильно понял, — начал спокойным тоном, закрывая пурпурные от холода щеки шарфиком. Он не выглядел растерянным или прижатым в угол. Как будто умеет смотреть в будущее, как будто на всё знает ответ. — В той стороне мой дом. Если не веришь, то могу отвезти. — Откажусь. Одна часть можно говорила: «У тебя уже паранойя началась, Эрнесто. Майкл приличный и порядочный человек. Он не собирается тебе вредить». Хотя вторая часть кричала: «Беги! Он монстр. Он не тот, за кого себя выдает. Он волк в овечьей шкуре! Беги!». Но несмотря на зов в голове воспитание не позволило поступить иначе. — Прошу прощения, если, возможно, оскорбил. Я не хотел. Мне стоило держать язык за зубами и подбирать более подходящие слова, — опустил взгляд, дальше сам того не замечая заговорив на итальянском. — Ti prego, perdonami. (Простите меня, пожалуйста). — Мне нравится твоя дерзость, — усмехнулся. — Обычно все пытаются мне угодить, но ты не такой. Чувствую от тебя искренность, а не наигранность. И меня это радует. Младший смутился от неожиданного комплимента. —Не вини себя так сильно. Здесь от части есть и моя вина. Я слишком сильно давил на тебя. Ti prego, perdonami. Эрнесто был удивлён. Он давно не встречал в Британии итальянцев, или хотя бы людей, которые знают этот язык, поэтому было очень неожиданно услышать от Майкла итальянский без акцента. — Откуда Вы знаете итальянский? Я приятно удивлён. — Я несколько раз побывал в Италии. Удивительная страна. — Согласен, — мягко улыбнулся, но стоило вспомнить свои истерики из детства, когда он не хотел возвращаться на родину, погрустнел. Солнце уже спряталось за горизонтом, окутав город тьмой и парню стало не по себе. Человек перед ним в свете ночи выглядел не так дружелюбно, как обычно. Его некогда мягкая улыбка стала хищной. А взгляд словно высасывал душу. Серый дым изредка выходил из его рта, окутывая их на доли секунды дымкой, и после очередной затяжки, Майкл заговорил. — Может, всё-таки хочешь подвезу? Поговорим о Пазле. Сердце парня забилось быстрее. «Неужели он не шутит?» — случайно в голос произнёс и сразу же послышался ответ: «Я правду говорю. Я пересмотрел своё отношение к тебе. Я слишком грубо с тобой поступил, особенно видя твой запал. Я помогу тебе поймать его, если будешь проявлять уважение ко мне. Пойми, я в первую очередь за тебя переживаю. Не хочу, чтобы ты сам копался в этом дерьме». Майкл нависал над ним словно скала. Он еле сдерживался, чтобы не схватить мальчишку и не утащить к себе домой, где один только он знает, что с ним сделает. Но он смиренно ждал ответа. Эрнесто задумался: действительно ли Майкл тот, за кого себя выдает? Можно ли ему доверять? Эрнесто хотел ему довериться, но слишком боялся. Боялся оказаться обманутым или покалеченным. Все эти семь лет он жил в страхе. Он видел в каждом человеке угрозу. И вот так легко открыться первому попавшемуся человеку попросту не мог. Но, с другой стороны, ему надоело вечно прятаться от всего. Сидя в коконе точно, ничего не узнает о Пазле, а сейчас это самое главное. Ради информации идёт на риски, и сейчас отказываться от такой возможности не то, что глупо, а, наверное, самый тупой поступок, который парень когда-либо совершал. — Холодает… Отвечай уже. Не с силой же меня тебя пихать в машину. Чем дольше Эрнесто смотрел на него, тем сильнее сомневался, но отвечать ему не пришлось. — Я купил ещё кофе, — сказал Лукас, который появился как будто из неоткуда. В одной руке он держал бутылку, а в другой тлеющую сигарету. Его освещал свет фонаря из-за чего был похож на ангела, спустившегося с небес, а Майкла наоборот был окутал мраком, и ему не хватает только сияющих рогов для полного образа дьявола. Майкл, увидев незваного гостя готов был в ту же секунду разодрать его на куски. Никто не смеет отвлекать меня, и перетягивать внимание щеночка на себя. Он всем своим видом показывал недовольство, но Лукас тоже не собирался отступать, прожигая взглядом да покуривая сигарету. — Добрый вечер, — наконец-то сказал Лукас. — Я не помешал? — Нисколько, — не сразу ответил Майкл, натягивая улыбку. — Мы как раз уже обсудили всё. Вы вместе гуляли? — Нет. Мы идём ко мне домой готовить проект. — Вот как, — перевёл взор на черноволосого. — Почему же ты мне сразу не сказал? Я бы не стал навязываться зная, что у тебя уже есть планы на вечер. Что, раз уж такое дело, то не буду мешать. Удачи с проектом, до завтра, ребята. Майкл в последний раз посмотрел на них, остановив особенно долгий взгляд на своём щенке, а после открыл дверцу авто. Эрнесто ударил себя кулаком по лбу. Это была отличная возможность поговорить о Пазле, а я её упустил… Но парень не стал раньше времени печалиться. У него ещё будет возможность наверстать упущенное в безопасной обстановке. — Спасибо, — сказал Эрнесто, переминаясь с ноги на ногу от холода. — Ты почему вернулся? — Мы ничего толком не обговорили, а ты почему-то пошёл в другую сторону. Я решил купить чего-то и тебя догнать, но когда увидел тебя с ним, то решил оставить наедине. Но этот взгляд… Я понял, что что-то не так и решил вмешаться. — Ты не заметил, что я был зол на тебя?!.. — На меня? — с неподдельным удивлением спросил. — Я что-то успел сделать? — Ты сейчас строишь из себя дурака или реально не понимаешь? В любом случае не важно. Я устал и хочу отдохнуть. Лукас протянул бутылку с напитком и направился в сторону своего дома, а за ним пошёл Эрнесто. Ему было так холодно, что решил довериться. Конечно, страх никуда не ушёл, но он старался поменьше думать о плохом и начать открываться людям вокруг. Лукас же думал о словах приятеля. Он искренне не понимал почему тот был зол. Ему всегда сложно давалось различать эмоции, намёки. И именно из-за этой особенной черты в характере сложно с кем-то подружиться. Он попросту не понимает, когда обидел или разозлил собеседника. — Лукас, прежде чем мы пойдём к тебе, — начал Эрнесто, оторвав второго от раздумий. — Скажи, я могу тебе доверять? — Конечно, почему сомневаешься? Думаешь я сделаю с тобой что-то плохое? Я хоть и мудак, но не настолько. Тебе Майкл что-то сказал про меня? — Нет, просто я не доверяю никому и признаться честно, то мне очень страшно идти к тебе. Я сразу начинаю думать о плохом. С одной стороны мне тревожно и хочется пойти домой, но с другой я понимаю, что видеть во всех опасность — неправильно. — Раз уж сам понимаешь, то зачем спрашиваешь? Ты такой дурной. Если бы я хотел с тобой что-то сделать, то точно бы сделал это по-тихому. У нас есть один свидетель, который видел нас вместе. На меня все карты лягут, если с тобой что-то случится. Мне тупо не выгодно делать тебе больно. Это достаточно веские аргументы, чтобы ты перестал видеть во мне маньяка. Но я понимаю тебя. Если бы я пережил тот ужас в лесу, то тоже стал бы отшельником. — Прости. Голова совсем не варит. Лукас, ничего не ответив, зажёг сигарету. Им ещё многое предстоит узнать о странных тараканах друг друга.