Я тебе нравлюсь?

      Стук в дверь посреди ночи резко выхватывает И Чжона из сна. Он не сразу соображает, что происходит, но отчетливо слышит с каким оглушающим грохотом по особняку разносится этот звук. Сердце заполошно стучит несколько секунд, и только тогда он вскакивает с постели, на ощупь несясь открывать.       — Господин, — негромко произносит взлохмаченный дворецкий, успевший на ходу запахнуть ночной халат.       — Ничего, я разберусь, — И Чжон не глядя отмахивается, а затем открывает дверь.       На пороге под проливным дождем, как в лучших романтических дорамах, стоит Сон У Бин собственной персоной. И почему-то держится за ребра. Бледное лицо выглядит измученным. И Чжон соображает, что тот добирался пешком и определенно больше получаса.       — И Чжон~а, — усмехается У Бин, заваливаясь в дверь без спроса. И Чжон не против, хотя ошарашен. — Ну и денек выдался, ты себе не представляешь.       У Бин — его лучший друг детства.       Самый лучший, если быть точнее. Пусть они все вчетвером крепко держатся рядом, все равно непроизвольно разбились на «парочки»: сдержанный Чжи Ху и вспыльчивый Чжун Пё против дурашливых, но обаятельных, И Чжона с У Бином. Когда-то Со И Чжон привел маленького робкого мальчика в их компанию, едва им исполнилось по семь лет. Чжун Пё — уже тогда грозно сводившему брови к переносице — хватило минуты, чтобы взять новенького в компанию. С того дня они никогда не расставались и никогда не говорили о различиях между их семьями.       Пропустив друга в дом, И Чжон щелкает выключателем, быстро моргая. Слишком сонно и слишком ярко. У Бин щурится оттого же, выглядя при свете еще бледнее, становясь скорее серым. Он определенно держится на собственном упорстве и нелюбви показывать слабость.       — Что с тобой? Почему никому не позвонил? — закономерно спрашивает И Чжон, идя следом за ним, непроизвольно выставляя руки в случае, если парень решит упасть посреди комнаты. — Почему пропал, не сообщив нам?       В эти слова надо бы вложить больше злости, но И Чжон спал тревожно с того времени, как отец забрал У Бина и четверка временно превратилась в тройку, у него нет сил устраивать скандал.       У Бин доходит до кухни, берет бутылку воды из холодильника и делает первый глоток. И Чжон основательно залипает на его кадык. Сколько раз У Бин так приходил к нему, пока ни Чжи Ху, ни Чжун Пё ни о чем не подозревали — не сосчитать.       — Мой отец...Вылет в Италию...Ну, я не люблю распространяться, просто...блять, — парень шипит, усаживаясь на табурет. Дыхание становится частым. — Больно.       — И это говорит сам Принц Сон? Удивительно, — хмыкая, И Чжон берет кусок чистой ткани, смачивает под краном с холодной водой и прикладывает, как видится, к самому больному месту, когда У Бин молча расстегивает рубашку. — Потерпи, сейчас станет легче. Сильно ранен?       — Все в порядке, — прикрыв глаза, У Бин старается дышать глубже. И Чжон в свою очередь старается понять на первый взгляд не сломаны ли ребра. Будь все же хотя бы трещина, У Бин не смог бы так долго идти. Всего лишь царапина от небольшого ножа. Кровоточит только потому, что тот был все время в движении. — Все в полном порядке, не волнуйся, я просто... поговорил кое с кем.       Спрашивать с кем бессмысленно. Совсем недавно ему чуть не сломали руки, оставляя без главного рабочего инструмента. У Бин был так зол, как никогда прежде. Сквозь пьяный дурман и боль И Чжон помнил, как его несли на спине до самой больницы. Конечно же У Бин не мог все пустить на самотек.       — Когда, говоришь, ты вернулся в Сеул?       У Бин ухмыляется сквозь боль, но выглядит при этом злорадствующим и довольным собой.       — Вчера.       И Чжон кивает. Никаких других доказательств не требуется.       Дыхание У Бина становится равномерным спустя какое-то количество времени. Саднящая боль и в самом деле слабеет от прохлады. Благодарная улыбка не заставляет себя долго ждать. Дворецкий мнется у двери,заглянув снова на всякий случай, и Со И Чжон только кивает, намекая, что справится самостоятельно. Откланявшись, тот оставляет их вдвоем.       — Иногда кажется, что среди четверки я самый проблемный.       У Бин теперь улыбается ярко, почти слепяще, но разбитая губа слегка опухла и парень вновь тихонько шипит. Такой слабости перед чужими он бы себе не позволил.       — Боже, нет никого проблемнее Чжун Пё.       — Согласен, — не перестает улыбаться У Бин, наблюдая за сосредоточенным И Чжоном. С ним все так просто и можно быть собой. Настоящим собой.       Ткань пропитывается кровью и Со И Чжон быстро заменяет ее на другую, стараясь теперь стереть все виднеющееся следы. Надо наложить повязку и забинтовать. Он научен оказывать первую медицинскую помощь, несколько раз самостоятельно зашивал более глубокие порезы. И Чжон хотел бы забыть эти умения, но это же Сон У Бин, с ним нужно быть ко всему готовым.       — И Чжон-а, — тише обычного произносит У Бин, встречаясь с взглядом с парнем. — Почему ты все еще мой друг?       «Опять старая пластинка», — не удерживается от закатывания глаз И Чжон.       В детстве они часто ночевали друг у друга. До утра болтали о разной мальчишечьей ерунде, вели бои подушками и уминали вкусности. У Бин редко говорил о семье, но все редкие приемы в драке И Чжон знает от него. Собственно, это стоило всех слов, ведь пока трое из них росли утонченными юношами, У Бину пришлось перезнакомиться с половиной бандитских группировок не только Сеула, но и всей Южной Кореи. Несмотря на трудности, он все же убийственно шутил и очаровывал, как парней, так и девушек. К У Бину тянулись даже сильнее, чем к их неофициальному лидеру.       — Серьезно, скажи мне, почему мой друг именно ты?        Никогда речи не шло об остальных, весь интерес состоял в И Чжоне, что самого парня иногда вгоняло в ступор. Если У Бин что-то втемяшил себе в голову, то стоило насторожиться. Они не раз или два обсуждали эту тему, а У Бин снова и снова поднимает ее, словно хочет услышать нечто новое.       — Потому, что я захотел быть твоим другом. Нужна ли другая причина?       — Нужна, — не унимается У Бин, пока И Чжон всеми силами держится от желания съездить ему по физиономии. Ничего, что тот уже битый, сейчас это было бы вместо тысячи слов.       — Нам было семь или около того. Ребенку может кто-то понравиться, да? — он думает не сходить ли за аптечкой сейчас, оставив У Бина одного без ответа буквально минуты на полторы, и все же отбрасывает идею куда подальше. — Ты понравился мне, У Бин. Я и сейчас помню маленького мальчугана, улыбающегося мне так, что на его фоне солнце терялось.       Парень делает очередную попытку, улыбаясь кривовато, пока И Чжон смотрит прямо ему в глаза. Глубокая ночь, во всем особняке горит свет в единственной комнате и они вдвоем впервые за последнее неспокойное время. Всё это словно само привело к так им необходимому моменту.       — Я нравлюсь тебе, Со И Чжон?       И Чжон застывает на месте. Голос У Бина, обычно нахально-веселый, звучит тихо и мягко, словно легким касанием пальцев прошлись по щеке. Нравится ли ему Сон У Бин?       — Сколько можно? — пауза непозволительно затянулась и нервно смеющийся И Чжон определенно смотрится глупо. — Мы тысячу раз это обсуждали, я—       — Нет, И Чжон, — забыв про ноющую боль в теле, У Бин наклоняется вперед, не переставая смотреть ему прямо в глаза. — Я. Тебе. Нравлюсь?       Смешно, только совсем не до смеха. Как так вообще получилось? О них мечтает каждая девчонка в школе. Им завидуют, их боятся, а слава главных ловеласов обошла весь Сеул, а они оказались здесь.       Теплое прикосновение к бедру. И Чжон смотрит сверху вниз, замечая, как осторожно У Бин поглаживает его, пока в глазах плещется нежность. Это касание совершенно иное в отличие от миллиона, что были до. У Бин мог в шутку его ущипнуть или шлепнуть, а после притянуть к себе и подразнить, особенно когда напивался. Все переводилось в шутку, ведь рядом были и Чжун Пё с Чжи Ху, и девушки, что не давали прохода. Мог ли И Чжон принять пьяные подколы за правду? И почему сбоило в груди, стоило У Бину уйти с кем-то, кто не он?       Кажется, теперь до И Чжона доходит смысл заданного вопроса.       — Да, — произносит на выдохе. — Ты мне нравишься. С самого первого дня. Но...       У Бин заметно напрягается, всматриваясь в чуть покрасневшее лицо.       — Но?       — Но хочу я тебя лет с четырнадцати.       — Спасибо Господи, а то подумал, что один такой идиот.       У Бину плевать, что ребра все еще ноют, а костяшки пальцев содраны в кровь, он рывком притягивает И Чжона к себе на колени, пока тот смеется. Все еще предстоит наложить повязку, но сейчас И Чжон счастливо обнимает парня за шею, прошептав в губы напротив:       — Вперед.       У Бину не нужно повторять дважды. Поцелуй получается глубоким и полным желания. Он даже не вздрагивает от боли, стоит разбитой губе вновь закровоточить. И Чжон слизывает выступившие капли крови со свойственной ему трепетностью. Какая разница, что подумают все остальные, когда вскроется правда? Пока Со И Чжон остается в его руках — он справится с чем угодно.