Заключение
1 февраля 2024 г. в 13:55
Небо уже начинало проясняться, а я всё читала и читала, захваченная столь чудной, правдивой каторжной былью... После прочтения последней страницы я ещё долго сидела, смотря прямо перед собой, очарованная, не в силах совладать с восторгом... Если до этого я хотела использовать каторжный дневник как справочник об острожном житье, то сейчас сочла эти записки, как великое учение жизни и вере. Я даже не заметила, как вошёл старик.
— Ну, барышня, почивать в эту ночь небось и не думали? — усмехнулся он.
— Знаете, — прошептала я, — сейчас я чувствую себя слепорождëнной, которой чья-то неведомая чудотворная рука вдруг даровала зрение! Я даже поверить не могла, что каторжники могут быть такими мудрыми!
— Так оно, так! — подхватил старичок. — Сибирские города ведь и были основаны ссыльнопоселенцами. Поэтому все их жители, набравшись в остроге опыта и глубокой религиозности, никогда не теряют силы духа, умеют учить и принимать в жизни всё.
— Вы позволите этот дневник опубликовать?.. — спросила я с самой искренней надеждой. — Людям нужно знать о возможности возрождения даже самых отпетых негодяев.
— Зачем? Ведь записки не принадлежат мне. — пожал плечами он. — Но, поверьте, Раскольников безусловно был бы счастлив, да и жёнушка его, Софья Семёновна, ничего не будет иметь против. Просвещённые горожане должны знать, что и каторжники имеют своё счастье, что и их души могут быть великими...
Я ничуть не жалела о том, что провела в этом городке лишь одну ночь, и снова пора пускаться в далёкий путь. Я была довольна... Даже счастлива. Оглянувшись на дом, где столько лет жил автор страстной проповеди добра, я осенила его крестным знамением и произнесла тихо:
— Вечный покой вам, Родион Романович!
А солнечные лучи уже ярким весенним теплом скользили по земле, на ветвях пробовали голоса скворцы, и ветер овевал могучие сибирские леса. И, казалось мне, ветер этот нёс не только аромат подснежников из лесной чащи, а что-то неизведанное, удивительное, и при этом, желанное и великое...
Примечания:
Давным-давно, когда я училась в восьмом классе, мы проходили на уроке музыки рок-оперу «Преступление и наказание»... Сейчас я студентка второго курса, и мне восемнадцать, но, как же я помню этот удивительный урок! Ведь про Родиона Раскольникова я узнала впервые именно там! Вообще-то ещё задолго до школы я познакомилась с Соней Мармеладовой с картинки журнала «Дамы эпохи», а то, что эта «куколка со смешной фамилией» из какого-то романа под названием «Преступление и наказание», меня мало интересовало. Но краткий сюжет этого произведения на уроке музыки меня заинтересовал сразу, а когда нам ещё и отрывок из фильма включили, где Соня Родиону читает... Я была восхищена до глубины души! Глядя на бледного человека с пронзительными глазами (в исполнении Владимира Кошевого), я удивлялась «Ух ты, это Раскольников такой?.. Так вот он какой!» Вообщем, его образ мне сразу понравился, но настоящая любовь к нему у меня проснулась позже, когда я поехала в Санкт-Петербург. Я своими глазами видела эти узкие улочки и маленькие дворики, и... Вы уж простите меня, мечтательницу, но мне даже казалось, что я его вижу! Вот, честное слово, прошёл человек, удивительного сходства! Конечно, я имею в виду тот образ, который впервые увидела на уроке музыки — он для меня навсегда. Поэтому, если меня спросят, какой из всех актёров в этой роли идеален, то я, не задумываясь, отвечу: «Владимир Кошевой!» Разумеется, то же я скажу и о Соне (Полина Филоненко).