Игра на желание

      — Так нечестно, Руи-кун! — воскликнул Тсукаса, наигранно отворачиваясь и пряча карты в руке.       Он не умел скрывать эмоции: радость от удачной раздачи или разочарование отражались на лице Тенмы особенно ярко. Тсукаса думал, что по его поведению нельзя сказать о том, какие карты ему достались. Вот только он ошибался. Руи внимательно следил за любым изменением выражения лица своего любимого. Камиширо тихо посмеивался, в шутку говоря, что сама судьба распорядилась подобным образом, что Тенме нужно сетовать лишь на свою удачу. Ему не приходилось прикладывать каких-либо усилий, чтобы выиграть в карты на желание, но Руи слишком любил Тсукасу, чтобы не давать тому возможности выигрывать.       Однако в этот раз… всё иначе. Руи просто необходимо одержать победу.       — Что такое, Тсукаса-кун? Ты же сам раздавал, — усмехнулся Камиширо, краем глаза посмотрев на собственные карты. В отличие от светловолосого, ему повезло больше.       — Нет-нет! Все отлично! — Тенма мгновенно переменился в лице и, скрестив ноги на кровати, начал игру. Наименьший козырь был у него, поэтому он ходил первым.       Пока на улице неторопливо шёл дождь, Тсукаса и Руи решили провести этот день дома, наслаждаясь компанией друг друга. Это было особенно необходимо после нескольких недель подготовки к концерту, показавшихся бесконечными. Сидя на мягкой кровати в спальне, они играли в карты на желание, попутно делясь друг с другом впечатлениями и навёрстывая упущенное.       Прошёл примерно месяц с начала их отношений. Тсукаса больше не стеснялся Камиширо, напротив — сам проявлял инициативу, углубляя поцелуи, подставляя шею и вызывающе прогибаясь. Он определённо вошёл во вкус, как понял Руи. Парень признался первым после одного из выступлений, отведя Тенму в укромное место. Желая сделать Тсукасу звездой шоу, Камиширо сам не заметил, как по-настоящему влюбился…       Тем временем колода становилась все меньше, и, когда на руках оказались последние шесть карт, Тсукаса заметно побледнел. Один единственный козырь, две дамы, две десятки и шестерка. Не самые плохие карты, но, если Тенме не изменяет память, у Руи остались гораздо лучше. Прикусив губу, Тсукаса морально готовился к желанию Камиширо.       — Я пока не сдаюсь, Руи-кун. Ты ещё не выиграл, — гордо произнес Тенма, но его выражение лица сильно отличалось от смысла сказанных слов.       Руи усмехнулся, восхищаясь напористостью своего возлюбленного. Да, именно в такого Тсукасу он и влюбился — уверенного в себе и упёртого. Он прекрасно понимал и чувствовал, что это лишь образ, но то, как Тсукаса его сохранял, не могло не удивлять. С приятным привкусом победы Камиширо склонил голову, облизывая губы. Тенма же выглядел подавленным от очередного проигрыша, но не настолько, чтобы не обратить внимание на слишком уж взволнованного Руи.       Улыбка с лица пропала, когда игра закончилась. Вместо нее на чуть покрасневшем лице можно было разглядеть неприкрытое любопытство и каплю похоти.       — Тебе придется выполнить мое желание, — тихо произнес Камиширо, вызывая у Тенмы все больше вопросов. Он придвинулся ближе, и отчего-то воздух стал тяжелее в несколько раз, словно вареная карамель с ликёром, он был одновременно сладким и терпким. Тсукаса не мог не думать о словах своего парня. И, кажется, он начал понимать, что задумал Руи, когда тот медленно оказался возле его лица.       Кисть руки нежно обхватила шею, поглаживая ее большим пальцем. Тсукаса завороженно смотрел в жёлтые глаза напротив, забывая, как дышать. Камиширо неожиданно оказался настолько близко, что он мог почувствовать его прерывистое дыхание, а затем и мягкие губы на своих губах.       Легкий, невесомый, почти невинный поцелуй вызвал приятную истому и дрожь желания по всему телу. Тсукаса сглотнул, плавясь под прохладными руками. Чёртов контраст температур, сводящий с ума… Камиширо продолжил водить рукой по шее, а другой уже забирался под футболку, оглаживая худое тело.       — Я надену на тебя ошейник, Тсукаса-кун, — хрипло произнёс Руи, припадая губами к его шее, несильно кусая ее. Юноша покраснел, и тело предательски отозвалось на прикосновения и слова возлюбленного. Он никогда не думал, что подобные вещи могут настолько возбуждать. — Это моё желание.       Камиширо соврал бы, если бы сказал, что он не представлял Тсукасу в самодельном ошейнике, больше напоминающем широкую атласную ленту золотого цвета, связанным на своем рабочем столе, умоляющем вставить как можно быстрее. Как тот лежал бы на животе со вздёрнутой задницей, как закатывались бы его глаза, как путались бы пшеничные волосы… Но все желания по порядку, не так ли?       Игра в карты в этот раз послужила предлогом для того, чтобы Руи смог получить то, чего он хочет. А хочет он только одного — Тсукасу. В ошейнике. Пока что этого будет достаточно.       — Постой, Руи-кун, — прошептал он, изо всех сил пытаясь выровнять дыхание. Его тело мелко подрагивало, и Тенма в смущении отвел глаза. — Ошейник? Но где ты его возьмёшь?       На самом деле Тсукасе стоило немного подумать, ведь в данный момент они находились в доме у Камиширо. Немудрено, что его дорогой и любимый изобретатель давно всё продумал и приготовил. Словно прочитав мысли, Руи склонил голову набок, хитро прищурившись и закусив губу. Стоило Тсукасе взглянуть на него, как он понял, что бежать некуда. Да и, в общем-то, не особо хотелось.       — Ну же, Тсукаса, взгляни на меня, — попросил Камиширо, двумя руками обхватывая его лицо, заставляя Тенму плавиться под его горящим взглядом. Руи действительно… хотел увидеть его в ошейнике, хотел увидеть его умоляющим о прикосновениях, о внимании, ведь Тсукаса любил быть в центре этого самого внимания.       Камиширо потянулся к прикроватному столику, чтобы достать оттуда небольшую коробку, больше похожую на футляр для очков. Тёмная ткань, словно тлеющее пламя, гипнотизировала, манила. Тсукаса в предвкушении чего-то необычного зарделся ещё сильнее, переводя взгляд то на Руи, то на коробку. После того, как парень открыл её, Тенма восхищённо ахнул: мысли в голове перемешались в одно сплошное желание — попробовать. К слову, в футляре, помимо ошейника, находилась ещё и повязка на глаза.       — Это… — Тсукаса указал на мягкую ткань, вопросительно взглянув из-под ресниц на Руи. — Ты знаешь, я никогда не пробовал нечто… м-!       Камиширо толкнул его на кровать, бесцеремонно впиваясь в сладкие губы. Тсукаса буквально таял от настойчивости, которая от него исходила. Коробка оказалась где-то на кровати, пока Руи нетерпеливо гладил тонкими пальцами его спину, ребра, спускаясь всё ниже. Тот несильно прикусил губу, зализывая подобие ранки языком, чем вызвал тихий вздох. Голова отключилась, а на её место пришли чувства и эмоции. Тсукасе хотелось большего, хотелось почувствовать Руи на себе, в себе, где угодно, лишь бы тот всегда был рядом. Это эгоистичное желание туманило разум, и он снова и снова тянулся к губам Камиширо, будто они были его спасительным эликсиром.       — Пожалуйста, Руи… — хныкал Тенма, растеряв остатки гордости. В любой другой ситуации он бы никогда не решился произнести подобные слова, но только не сейчас.       — Ещё рано, Тсукаса-кун, — шёпотом ответил он юноше, заставляя того выгибаться и мелко дрожать. Камиширо на ощупь нашёл на одеяле футляр и, достав оттуда повязку, попросил Тенму приподняться.       Когда ткань оказалась на глазах, Тсукаса ощутил некоторое беспокойство и, в то же время, опасное любопытство. Было по-настоящему интересно, какие ощущения может подарить подобная вещь. Все движения, прикосновения чувствовались особенно остро, и Руи, воспользовавшись тем, что Тсукаса не видит, укусил того в плечо. Тенма охнул, вцепившись в футболку юноши.       Было нечем дышать, а одежда уже липла к коже, будто они находились под водой. Недолго думая, Камиширо снял с себя футболку, проводя дорожку поцелуев с губ Тсукасы до уха, слегка прикусывая мочку. Руи знал, что это его слабое место. Чуть оторвавшись от тела, юноша оглядел своего любимого, наслаждаясь результатом: растрёпанные волосы Тенмы, разлетевшиеся по подушке, покрасневшее лицо, приоткрытые губы, его подрагивающее тело… Тсукаса медленно превращался в лужицу.       Через мгновение одежда Тенмы оказалась валяющейся где-то на полу, а сам он уже сидел перед Камиширо, словно преданный щенок, ожидая приказа хозяина. Руи усмехнулся собственным сравнениям, а его рука мягко погладила волосы, портя прическу ещё сильнее. Впрочем, Тсукасу ничто не сможет сделать менее прекрасным.       — Хороший мальчик, — тихо произнес Руи, застегивая ошейник на его шее.       В его низком голосе чувствовались трепет и откровенное нетерпение. Парень удивлялся тому, что смог сказать подобное вслух, но больше всего его удивила реакция Тсукасы. Казалось, что покраснеть ещё больше невозможно… однако это не так. Не успел Камиширо сказать какую-нибудь фразу, чтобы уменьшить то сексуальное напряжение, которое было между ними, как Тсукаса уже сидел на его коленях, прижимаясь всем телом.       Он ничего не видел из-за повязки на глазах, но это не помешало парню слегка коснуться губ Руи. Тенма желал раствориться в объятиях Камиширо, в его нежных прикосновениях, поцелуях. Сейчас, даже не видя, он полностью доверял своему возлюбленному.       Когда и штаны оказались спущены, Руи нежно погладил член Тсукасы, вызывая у того рваный стон. Юноша выгнулся в спине, задирая голову вверх. На лице его отразилось почти болезненное наслаждение. Камиширо не ожидал, что Тсукаса после этого начнёт так откровенно тереться о его стояк.       — Ха-а…       Руи зарычал, сминая алые губы Тсукасы. Одна рука его сильно сжала бок, пока другая водила по возбужденному органу Тенмы. Воздуха становилось всё меньше, дыхание ускорялось, а возбуждение превышало все допустимые нормы.       — Я… сам могу, — выдохнул Тсукаса, чуть отстраняясь, но не вставая с ног Руи. Парень привстал на колени, широко разводя ноги в сторону. Руи завороженно следил за тем, как он берёт два пальца в рот, смазывая их слюной, а затем поочерёдно вставляет в себя, выгибаясь, жадно хватая воздух.       Камиширо следил за ним затуманенным взглядом, наслаждаясь особенным представлением, которое явно было приготовлено только для него. Он бы ни за что не позволил кому-либо ещё смотреть на своего Тсукасу, на его пошлое выражение лица, искажённое удовольствием, на его податливое худое тело, на его лицо, что прекрасно дополняла чёрная повязка… Он больше не мог просто смотреть на это, не мог позволить Тенме самостоятельно довести себя до пика.       Войдя в Тенму, Руи остановился, позволяя тому привыкнуть к ощущениям. Это не был их первый раз, так что он практически не испытывал боли. Несмотря на растяжку, член Руи все равно был для него довольно большим. Чертовски горячо. Тсукаса попробовал аккуратно подвигаться, начиная чувствовать приятное заполнение внутри себя, и обхватил ногами спину Камиширо, крепко прижимаясь, практически растворяясь в этих ощущениях.       Спустя минуту Руи слегка толкнулся в него, заставляя Тенму охнуть. Юноша впился цепкими пальцами в спину Камиширо.       — Продолжай, я в порядке, — шепнул на ухо Тсукаса, и тот понял всё с первого раза.       Поначалу Руи установил медленный темп, и каждый толчок сопровождался тихими поскуливаниями Тенмы. Судорожные вздохи, приятная теснота сносила голову Камиширо, но, если он еще пытался сохранять остатки разума, то Тсукаса — нет. Подобно лозе он льнул к парню, извивался и просил большего. По мере увеличения скорости фрикций юноша становился всё громче, сжимаясь ещё сильнее. Капельки пота обрамляли его лицо, стекали по шее, груди… Тсукаса резко закрыл рот руками, откидываясь назад, содрогаясь. Из уст вырвался хриплый крик, абсолютно чуждый для его обычного поведения.       Руи чертовски хотелось сорваться и вбиваться в него так, чтобы тот забыл собственное имя, но он изо всех сил держался, думая о том, чтобы не сделать Тсукасе больно. Камиширо потянул его за ошейник, притягивая лицо к своему, нагло впиваясь в губы. Все эти действия словно кричали о том, что Тсукаса принадлежит только ему. Тенма не в силах спорить с этим.       Он кончил, почти задыхаясь, заключая в объятия своего возлюбленного. Это определенно был самый яркий оргазм в его жизни, и Тсукаса даже не против повторить…       Пара толчков, и Руи кончил следом, не сдерживая громкие стоны, падая на кровать вместе с Тсукасой…       Кажется, прошло несколько минут с тех пор, как он отключился. Сбоку слышалось лишь мерное мурлыканье Камиширо, явно довольного сегодняшним времяпрепровождением. У Тенмы просто не было сил открыть глаза, не говоря уже о том, чтобы повернуть голову.       Руи просиял, оглядывая своего любимого, распластавшегося на простынях. Медленным движением, стараясь не сильно тревожить, он снял повязку, а затем и ошейник.       — Ты был прекрасен, Тсукаса-кун, — Камиширо гладил непослушные волосы, играя с отдельными прядками.       Краем глаза он заметил довольную улыбку Тенмы.