А я говорил, что не против?)

На лестничной клетке раздался хрипловатый смешок русого. —Да, вот это весело было, правда, Серёж? — холодные Ванины пальцы касаются замерзших кудряшек Пешкова. —Да вообще! — тепло улыбается шатен — Почему в этом году такая зима холодная? Так и заболеть недолго. — на улице суровые 90-е, дома нет отопления. После распада СССР у страны кризис, реформы правительства Ельцина — Гайдара, приватизация государственной собственности, либерализация цен, невыплаты заработной платы, пенсий и социальных пособий. Всё это сказалось на простых людях. Но подростки развлекаются как могут, ведь молодость утекает слишком быстро и не хотелось бы провести её в холодной квартире одному. Ваня и Серёжа любят выходить вечером, ближе к семи. Резвятся обычно до глубокой ночи, тихонько потом пробираясь мимо спящих родителей. На улице темно и снега много, мороз за щёки красные щипает. У обоих родители допоздна работают, чтобы детей прокормить, а остальным до проделок молодёжи нет никакого дела.  Ребята не унывают из-за обстановки сложившейся и условий не пригодных для полноценной жизни. Наслаждаются своим юношеством, отдают себя на полную. Мальчикам всего-то по 15 лет. И если одни такие же учатся или воруют, что бы иметь хоть что-то, то Пешков и Бессмертных не думают о будущем совсем, гоняются друг за другом и в снег кидают. После чего шапки отбирают друг у друга и быстро ноги уносят куда подальше. Домой уходить не хочется никому, чтобы одному сидеть в холодной квартире без нормальной еды. Поэтому  каждый раз принимают решение вместе ночевать, а рано утром в школу уходят, когда родителей дома уже нет. Тяжело жить, когда в семье про родителей это не : "Любовь, поддержка, взаимопонимание, тепло материнское", а "Уходят в 5 утра и возвращаются ночью, я их вижу только мирно сопящими на общей кровати". Чтобы согреться ночью жмутся теснее к друг другу, и тремя одеялами укрываются, чтобы наверняка не заболеть, это уже обыденность. /// —Пить что будешь? Папа вчера коньяк оставил недопитым, вроде он говорил, что импортный какой-то, дорогой. —  Спокойно объясняет Серёжа, прекрасно зная, что не получит отказа. Коньяк или водка с чаем и глупые шутки кудрявого—уже обыденность. Проводить 23 часа в сутки вместе—уже обыденность. — Наливай — с хитрой ухмылкой на лице говорит Ваня и смотрит внимательно в карие глазки. — Будет сделано, сэр! — громкий смех заполняет небольшую комнату. Крепкий алкоголь бьёт в голову почти сразу после первого глотка. А спустя десять минут разум уже окончательно затуманен и отказывается здраво мыслить ближайшие три часа. Обоим хочется наслаждаться этим мгновением, где только Серёжа, Ваня и старый бабушкин сервиз на столе. Голова русого падает на стол и тот тяжело вздыхает. —Сереж... — имя кареглазого с уст Вани звучит сладостно-протяжно, заставляя повернуть голову к русому— Я говорил тебе, что ты очень красивый, особенно твои кудряшки? —доносится до шатена. Пешков совершенно не удивлен такому заявлению, но сейчас это звучит как-то слишком мило. — проносится в голове парня. Ссылаясь на алкоголь Серёжа принял такие мысли, как должное. — А я говорил тебе, что мне нравится спать с тобой? — вставая и подходя ближе произносит Пешков. Ваня делает то же самое. Кудрявый садиться на стол, после чего к кареглазому наклонился Ваня, так, что между их губами остаётся пару миллиметров. Чуствуя чужое горячее дыхание на своих губах, по телам обоих проходится мелкая дрожь. —Я уже говорил, что давно хочу поцеловать тебя? — выдыхает Ваня прямо в губы Пешкова, при этом смотря прямо в темные шоколадные глазки, в которых можно прочесть лишь желание и любовь. —А я говорил тебе, что я совсем не против? — проговаривает Серёжа и на его губах расплывается удовлетворённая улыбка, когда парень чувствует на своих губах чужие, горячие и чуть шершавые от ранок на них. Ваня сминает сладковатые губы шатена с нежностью и напором, отчего мурашки спешно бегут по всему телу, а ноги становятся ватными. Скорее всего, если бы Пешков не сидел сейчас на столе, то просто свалился бы с ног под таким желанным напором. В этот вечер ещё 2 человека в холодной квартире, почувствовали что-то слишком непривычное друг к другу. В этот вечер ещё 2 человека нашли друг друга и залечили старые раны. Это уже—обыденность.