you’re so pretty it hurts

      Раньше Байбл был убежден, что видел красоту. Может быть, так оно и есть, Байбл верил, что в каждом есть что-то прекрасное, несмотря на все недостатки, но Биу… Биу все, что потребовалось Байблу, чтобы почувствовать, как из него вырывается весь воздух, губы застывают, неспособные произносить слова, а его легкие внезапно становятся бесполезными.       Сейчас ничем не отличается, когда он смотрит на открывшееся перед ним зрелище: красивые розовые губы Биу, сухие от сна, с каждым выдохом из них вырываются тихие звуки. Байблу хочется целовать его до бесчувствия, пока его губы не станут грубыми и красными от зубов. Но больше всего на свете он хочет насладиться красотой Биу — его Биу.       Байбл никогда не забудет первый раз, когда он увидел Билда, первый раз, когда эти чужие эмоции взяли над ним контроль и оставили его безмолвным заикающимся месивом перед другим человеком. Биу просто хихикнул один раз, и Байбл подумал — ну, его мозг был просто статичным, он смущенно огляделся в поисках любого источника отвлечения, чего-то или кого-то, кто помог бы отвлечь его внимание от громкого стука в ушах. Почему, черт возьми, вдруг стало так жарко? Он справлялся, на самом деле очень плохо, но это не главное, хотя Биу и по сей день любит поддразнивать его по этому поводу. Байбл позволил бы ему это только ради привилегии увидеть, как эта богом забытая ямочка появляется на его мягкой щеке. И на самом деле Байбл уже был слабым человеком, ему не нужна была душевная боль, чтобы переносить ее в виде ямочек на щеках Биу. Это был подарок, который Байбл теперь получает, целуя их каждый день.       Тепло распространилось по Байблу при первом прикосновении к подбородку Биу, и оно распространилось по нему, как лесной пожар, когда его пальцы потянулись вверх, к плюшевым губам, которые Байблу ужасно хотелось обвести своим языком. У Биу самые красивые губы, особенно когда они изогнуты в одной из тех его раздирающих лицо улыбок, которые каким-то образом освещают всю комнату, домашний уют, который они создают, проникает глубоко в плоть Байбла, кажется, просачивается сквозь кости. Его желание особенно заметно, и у Байбла растет навязчивая идея посасывать верхнюю губу Биу между своими губами всякий раз, когда они целуются. Билд, вероятно, тоже дразнил бы его по этому поводу, если бы он не беспомощно вздрагивал каждый раз, когда Байбл делал это.       Байбл медленно двинулся вверх по склону носа Билда, едва касаясь пальцами его идеально гладкой кожи. Смехотворно долгая процедура ухода за кожей Биу, безусловно, окупается.       Брови Билда нахмурились, но Байбл не смог устоять перед желанием разгладить небольшую складку, образовавшуюся у него на лбу, его сердце забилось быстрее, когда глаза Биу медленно открылись, несколько раз моргнув, чтобы отогнать сон, удерживающий их по краям. Байблу кажется, что в этот момент он влюбляется больше, но, в конце концов, именно это он чувствует каждый раз, когда смотрит на Биу. И Байбл давным-давно поставил перед собой задачу смотреть на другого человека как можно чаще.       Байбл почувствовал, как улыбка расползается по его лицу, когда Билд застонал, придвигаясь ближе к Байблу и зарываясь головой в подушку.       — Доброе утро, — Байбл усмехнулся.       — М-м-м… — промурлыкал Биу, приоткрывая один глаз, чтобы посмотреть на Байбла, его брови сошлись вместе, — почему ты смотришь, как я сплю… это жутко.       Байбл просто рассмеялся, когда знакомая нежность пронзила его.       — Разве мне не позволено восхищаться моим красивым парнем?       Байбл демонстративно наклонился ближе и прикусил нежную кожу на шее Биу. Он заскулил в ответ, растягиваясь на кровати, и простыни сползли еще ниже, обнажив кожу, украшенную следами укусов. Байбл просто смотрел вниз на любящие глаза под ним, которые медленно формировали полумесяцы, по мере того как улыбка Биу становилась все шире. И, черт возьми, его ямочка была выставлена на всеобщее обозрение вот так, и желудок Байбл сжался, в горле образовался комок, чем дольше он смотрел на своего любовника.       — Конечно так, милый. Я просто не знаю, что такого веселого в том, что я сплю, — Билд рассмеялся.       Байбл подавил желание выложить все мысли, которые крутились у него в голове, все, что он мог сказать, чтобы заставить Биу осознать, насколько он душераздирающе красив. Байбл не думает, что кто-нибудь поймет, какое искреннее восхищение он испытывает к человеку, который сейчас смотрит на него снизу вверх с галактиками, сияющими в его карих глазах. Даже сам Биу, а Биу понимает его лучше всех, поэтому он наклоняется и запечатлевает нежнейший из поцелуев на кончике носа Биу. Двигаясь вниз к его губам, и Байбл позволяет кончику своего языка проследить за губами Биу. Его сердце подскочило к горлу, когда Биу наклонился к нему еще сильнее, и губы, наконец, встретились в смехотворно выразительном поцелуе. Байбл — это обреченный человек. Это совершенно очевидно.       Он скользнул рукой вниз, пальцы инстинктивно обхватили бедро Биу и слегка сжались. Байбл утверждает, что если бы мир сгорел дотла именно в этот момент, он умер бы самым счастливым человеком на Земле. Руки Билда были так нежны на его щеках, большие пальцы касались его скул и оставляли после себя покалывание. Байбл мог бы делать это вечно. Он, по крайней мере, попытался бы, но при следующем ленивом прикосновение языка Билд отстранился, и Байбл инстинктивно последовал за ним, его пальцы метнулись к талии Биу и сжали ее. Билд только хихикнул под ним и провел пальцами по волосам Байбла, пальцы остановились на его затылке и легонько постукивали.       Байбл внезапно вспомнил предыдущий вопрос Биу, желание ответить, связав слова в стихи, снова поселилось где-то в глубине души, но вместо этого он остановился на одном слове: «Все».       Брови Биу нахмурились, и Байблу пришлось подавить смех из-за смущенного звука, который издал он. Байбл не может винить его, он сам почти забыл этот вопрос.       — Мне нравится смотреть, как ты что-то делаешь, Биу. Ты понятия не имеешь, насколько ты прекрасен.       Билд снова хихикнул, его улыбка стала застенчивой под пристальным взглядом Байбла, когда самый красивый оттенок розового расцвел под его кожей. Байбл почувствовал, как вся любовь, которую он питал к чуду, которое есть Биу, поднимается вверх, внезапно поднимаясь все выше и выше, угрожая задушить его. Байбл задавался вопросом, будет ли это когда-нибудь. Если, возможно, это растущее обожание, которое он испытывает к старшему мужчине, однажды станет слишком большим для его тела, если это заставит его лопнуть по швам и испачкать все Биу. Если это произойдет, что ж, Байбл назвал бы себя счастливчиком, которому повезло прожить такую жизнь, иметь привилегию поклоняться эфирному существу Билда, пока оно не поглотило его полностью.       Руки Билда двинулись вверх, крепче вцепившись в его волосы, и он позволил старшему тянуть его вниз, пока их носы не соприкоснулись. Билд просто наклонил голову и провел носом по щеке Байбла, и дыхание Биайбла застряло где-то в горле, когда теплое дыхание Билда коснулось его при следующих словах.       — Ты невероятно странный, ты знаешь это, любовь моя?       Байбл действительно знает это, также он знает, как сильно Биу это любит. То, как его застенчивый взгляд опускается вниз каждый раз, когда Байбл бросает ему случайный комплимент, как его улыбка видна даже под маской в аэропортах, где Байбл получает удовольствие, поддразнивая Биу — в этом есть что-то волнующее, быть так явно выставленным напоказ перед сотнями камер, но знать, что только они двое они посвящены в эту жгучую близость.       — Ты любишь это, Джакапан.       Ответный смех вызвал нелепую ухмылку на лице самого Байбла, и он, наконец, позволил себе скользнуть по обнаженному телу Биу, и они оба вздохнули от соприкосновения кожи с кожей. Тишина окутала их, как плащ, укрывая в этот идеальный момент. Ничто другое, казалось, не имело значения, когда он был таким с Биу.       — Я уверен, что делаю, Кхун Вичапас.       Голос Биу понизился, и кожу Байбла покалывало от вздымания груди Биу под ним. Кулак в его волосах сжался сильнее, притягивая его для еще одного поцелуя, который продолжался и продолжался, пока у них обоих не перехватило дыхание, явное желание гудело под их кожей. Руки Байбла скользнули ниже, в конце концов, он никогда ни в чем не отказывал Биу. И если он провел все утро, показывая Билду, как сильно он его любит, трахая его до полудня, что ж их график был, по крайней мере, полностью ясен на какое-то время.