Драбблы

— Фэн Синь, я не уверен, что это хорошая идея. Неизвестно, какой эффект заклинание может оказать на человека, — Се Лянь уже некоторое время пытался вразумить своего однокурсника.       Он уже пожалел, что рассказал Фэн Синю об этом заклинании. Изначально Се Лянь надеялся, что его друг потратит эти желания на что-нибудь необходимое и важное. Но, похоже, все важное и необходимое для Фэн Синя было представлено в одном человеке.       Фэн Синь фыркнул. — Да что с этим слизеринским ублюдком произойдет? Подумаешь, походит пару дней мелкой крысой и все, — он мечтательно улыбнулся. — Я всего лишь верну ему его истинную форму.       Да, Му Цин в обличии крысы – это хорошо, прекрасно, так греет душу.       Фэн Синь после рассказа Се Ляня о заклинании придумал желания сразу же. Но когда поведал о них своему другу, тот их не одобрил. Ещё бы, булочка Гриффиндора жалеет и не даёт в обиду всех и вся, даже зазнавшегося ублюдка со Слизерина по имени Му Цин. Да ему наоборот это пойдет на пользу! Может, перестанет строить из себя непонятно что.       Фэн Синь хотел видеть воочию все преобразования этого засранца, поэтому лучшего места, чем столовая, быть не могло.       Они садятся на свои места. Се Лянь машет подходящему к столу Слизерина Му Цину, тот кивает в ответ. С Фэн Синем же они взаимно обмениваются факами. — Ну что ж, пора начаться веселью.       Фэн Синь злобно хихикает, предвкушая позор, непонимание и наконец поражение своего злейшего врага. Се Лянь кидает на него умоляющий не творить глупостей взгляд. — Что за веселье? Гэгэ, что-то случилось?       Неизвестно из какого места появляется Хуа Чэн и садится рядом с Се Лянем. — О, Сань Лан! Да нет, здесь не будет ничего веселого, — он ещё раз смотрит на Фэн Синя, уже не надеясь на его благоразумие, потому что оно всегда исчезает, стоит определенному слизеринцу появиться на горизонте.       Хуа Чэн заинтересованно выгибает бровь. Се Лянь шепотом рассказывает о заклинании и желании Фэн Синя, паралельно принимаясь за еду. А Фэн Синь, глядя убийственным взглядом на соседний стол, произносит заклинание. Немного ждёт для верности и произносит. — Раз – и ты в белом платье!       Се Лянь тут же вскакивает, глядя на сидящего Му Цина… в белом шелковом свадебном, МАТЬ ВАШУ, платье… Он переводит удивленный взгляд с ошарашенного Му Цина на не менее ошарашенного Фэн Синя. Тот сидит и каменным изваянием пялится на Му Цина, но потом его взгляд немного теплеет, словно он увидел что-то очень привлекательное. Се Лянь не знает, смеяться ему или плакать.       В это время за столом напротив царит настоящая суматоха. Некоторые ученики, не сдерживаясь, смеются, шутливо тиская платье Му Цина; некоторые оглядываются, пытаясь понять, что это за фокусы; кто-то даже напуган происходящим; а Му Цин, наконец взяв в себя руки, внимательно осматривает столовую и натыкается на довольный взгляд Фэн Синя. Он тут же вспыхивает: ах, это ты, ублюдок, решил так подшутить?! Ща он ему покажет белое, блять, платье!       Му Цин резко поднимается со стола, намереваясь набить одному зазнавшемуся гриффиндорцу морду. — Два – в моих объятьях!       Му Цин тут же оказывается на коленях Фэн Синя. Ученики, никогда до этого не видевшие такого спектра эмоций на лице Му Цина, начали серьезно опасаться за его психическое здоровье. — Три – гори ночь до зари.       Фэн Синь завороженно проводит ладонью от покрытой тонким шелком талии до шеи, совершенно не скрытой платьем. Потом одной рукой он мягко массирует оголенное плечо, а второй нежно обводит изгиб шеи Му Цина, прижимаясь к ней губами.       Тут Му Цин наконец отмирает и замахивается кулаком, чтобы врезать гребаному шутнику. Но его руку перехватывают и слегка касаются губами тыльной стороны ладони.       Му Цин, покрасневший и совершенно точно не привыкший к подобным ласкам, логтем бьёт Фэн Синя в живот и выбегает из столовой, запутываясь в подоле.       Фэн Синь же так и замирает на месте, завороженно глядя вслед. — Ну и вкусы у тебя. Фраза Хуа Чэна выводит его из транса. Фэн Синь, мотнув головой, замечает охуевших учеников, которые с нескрываемым замешательством наблюдают за ним. Он поворачивает голову в сторону Се Ляня, который распахнутыми от удивления глазами смотрит на него в упор.       Тут до Фэн Синя доходит… — ТВОЮ МАТЬ!       И он вылетает из столовой.       Уже сидя в своей комнате, Фэн Синь твердо решает отчислиться. Либо его убьет Му Цин (а он сто процентов это сделает), либо он сам сдохнет от смущения.       Столько лет скрывать свои чувства к слизеринцу ото всех, даже от себя, пряча их под слоем ненависти, агрессии и насмешек. А теперь вот так проебаться… Он ведь даже не понял, в какой момент забыл обо всех и просто прижал к себе этого...       В комнату заходит Се Лянь и, бросив на него тяжёлый взгляд, тихо садится рядом. — Фэн Синь, — вздыхает, — думаю, тебе нужно поговорить с Му Цином, объяснить, что это была очень плохая шутка, и попросить прощения. — Смеёшься? Он же в меня аваду запустит, как только увидит, — Фэн Синь горько усмехается.       Се Лянь кладет ему руку на плечо: почему-то у него другое мнение на этот счёт. Возможно, он не очень хорошо знает Му Цина, но другом его называется не просто так.       Если незнакомому человеку могло показаться, что Му Цин в тот момент был зол и разгневан, то Се Лянь видел, что его друг был больше растерян, смущён и даже напуган происходящим. Се Лянь давно догадывался о возможных чувствах со стороны Му Цина. Но сегодняшняя ситуация показывает, что у Фэн Синя определенно есть шанс на взаимность. Поэтому ему обязательно нужно поговорить с Му Цином. — Тебе все равно придется с ним объясниться.       Он хлопает Фэн Синя, спрятавшего лицо в ладонях, по плечу. И идёт искать Му Цина, надеясь, что Пэй Мин не замучил несостоявшуюся невесту окончательно.