Вспомни меня(Ремейк)

      Говорят, что выходной – самое приятное, что происходит за всю неделю. Именно в этот день можно было отдохнуть как следует и забыть о буднях, что покрывались каждое утро рутиной. Подъём, гигиена, завтрак наспех, торопливое натягивание вещей на тело и пробежка до остановки, на которую время от времени не попадаешь и в конце концов 7-8 часов упорного труда на работе. За чьё время успеваешь понять, что дома точно, что-то да забыл. Как правило чаще всего это оставленный включённым в розетку утюг или же не выключенный на плите чайник. Но ещё очень часто происходят такие моменты, что оставляешь дома какие-то важные бумаги, которые просил принести начальник, из-за чего потом приходится стоять у него порою в кабинете и выслушивать о том, какой ты безответственный, что даже ничего доверить нельзя.       Кхем, что-то мы пошли не туда, речь ведь у нас про выходной, а не про напряжённые рабочие дни.       Однако, для некоторых даже суббота и воскресенье не считались днями, в которые можно отдохнуть. Почему? Ну... Когда живёшь в одном доме, где помимо тебя находится ещё семь человек, то, утро вряд-ли получится назвать чем-то приятным. А вот почему, сейчас узнаете...

***

      Один из клонов только что резко подорвался с кровати, но совсем не от солнечных лучей, что обычно приятно щекотали нос, предупреждая о том, что пора вставать и принимать водные процедуры. А с оглушительного и опасного для барабанных перепонок крика.       – Агрх! ВАРУ! Я же просил проследить тебя за пирогом! – Кричал голос полный не просто недовольства, а самого ни на что есть настоящего гнева. Который было слышно хорошо даже за пределами комнаты. Если учитывать то, что проснувшийся находился аж на чердаке, то вы и сами понимаете, насколько было слышно этого человека(обычно у меня так мама кричит). Между прочим, ладно если у него был бы писклявый детский голосок, но нет, при повышенном тоне он был достаточно низким и даже немного с басом.       – Поумерь свой пыл, Сахарный передоз. Я не нанимался в сторожи, а в повара темболее! – Вопил не менее оглушённо второй голос. В отличии от первого, он был более писклявым, чем-то похожим на недовольного ребёнка или на то, как разговаривают тролли в мультиках. А если говорить о его природе, то в нём всегда присутствовала долька яда, так как, зная этого человека, он сам по себе был немного токсичным.       Тяжёлый вздох. Он всё ещё не может смириться с тем, что такое происходит в их доме каждый день, повезло, что это пока только мелочная перепалка. Страшнее, когда начинает биться посуда или вообще что-либо ломается. С финансами немного туго, поэтому если ребята опять что-то сломают, то в скором времени восстановить ту, или иную часть мебели не получится.       Хилое тело собирает в себя все силы и с прежней неохотой, как и не хотелось открывать глаза, всё таки опускает голые лодыжки на пол. А взору в первую очередь предстала только небольшая картина беспорядка. Для начала деревянный пол не был голым и пустым, его поверхность украшали пара ковров. Один был большой, напоминал чем-то покрывало для пикника, почему? Потому что в нём присутствовали до боли знакомые квадраты, слава богу расцветка была немного другой, хотя, не немного, а вообще другой. А состоял он из незамысловатых и не ярких оттенков, таких как нежно-розовый и серо-голубой. Ещё, у этого ковра торчали едва заметного цвета розового нитки из краёв, кому-то покрывало для пикника, а для кого-то уютный клетчатый шарф. Поверх этого ковра расположился ещё один, махровый, приятно щекотал ступни ног и не колол глаза из-за яркости, так как цветом был грязно белого. Будет не так сильно пачкаться.       Парень блаженно вздохнул, расслабляя мышцы лица, что были раздражены не самым лучшим подъёмом, напряжение сгладилось, а на лице лишь осталась лёгкая улыбка. Почему-то подобная мягкость его успокаивала, даря ощущение, словно находишься на большом облаке. Единственное, что портило, а может даже и украшало данную картину мира – небольшой беспорядок, что расположился на коврах. Это были несколько стопок из неустойчиво уложенных книг, пара разбросанных и исписанных синеватого оттенка ручкой тетрадей, из которых было выдернуто доброе количество листков, что в итоге были скомканы в неровные белые шарики и разбросаны по углам чердака. Правда, что на них написано было известно одному Всевышнему. Рядом с стопкой из книг были веером разложены кипкейсы, некоторые из них были открыты. Валялись и подушки, но это уже для удобства, тоже были разных цветов, только небольшие. А ещё была деревянная табуретка, на ней так же обустроились книги, а рядом, светло голубой электрический чайник. Под табуреткой неплохое место нашли себе полноразмерные наушники, тоже наверное примерно такого же цвета, что и чайник. Чтобы пространство не казалось пустым, в «комнатке» был один шкаф, красивого небесного цвета, а по бокам два стеллажа заполненных книгами. По большей части там были стихи, сборники грустных историй и ещё совсем не тронутые, не успевшие даже покрыться пылью, новенькие романы. А стены, что были раньше голыми, зависелись тканью цвета незабудок, на которой теперь красовались наброски каких-то незамысловатых рисунков, чей стиль был в каждом немного изменённый. Какие-то были в цвете, а какие-то находились ещё в процессе, другие же почти готовые, просто штрихов парочку добавить и никаких проблем.       Ещё, этот чердак можно посчитать кошачьим раем, так как уличные кошки, жаждующие уюта и капельку тепла, забирались сюда с помощью дерева. Что росло на улице недалеко от окна. Наблюдая за этими пушистыми созданиями, сразу забываешь о проблемах, а почему? Потому что, занимаешь себя игрой с ними. Из корзинки, что обитала возле шкафа можно было взять несколько пушистых мотков ниток для вязания и кинуть на пол. Любопытные и ещё не достигшие взрослого уровня котята, сразу подбегали вцепляясь пушистыми и когтистыми лапками в клубок. Начиная его вертеть и всячески грызть, после чего потом в голых участках «комнаты» можно было находить небольшие сюрпризы, в виде комка кошачьей шерсти в перемешку с пухом от махровых мотков. Так же в той корзинке проживала и игрушка-дразнилка, по форме обычная деревянная палочка, к которой привязана нитка, а к нитке прикреплено несколько перьев и маленький колокольчик. Обитатель чердака частенько успокаивал себя тем, что игрался с ними. А после 30 минут игр, он подкармливал хвостатых друзей кормом, что удалось спрятать от глаз сожильцев в одном из ящиков, что имел шкаф. Хотя, время от времени в воздухе застревал на пару часиков запах от ките-кета.       Пожелав себе удачи, не споткнуться хотя бы об одну несчастную книгу и по своей неуклюжести не разнести хотя бы часть мебели. Он наконец-то поднимается на ноги и медленно бредёт к шкафу, как ни странно, ещё не успев чего-нибудь зацепить. Что же, сегодняшнее утро можно добавить в копилку достижений! Однако, не стоит забывать в нашей непростой жизни о законе подлости, что любит проявлять себя тогда, когда начинаешь думать, что уже ничего произойти не может. А в итоге, выходит наоборот, увлечённый от празднованием своей маленькой победы, сразу нога натыкается на какую-то мелочь, вслед за которой идёт цепная реакция. Слава небесам, что это оказалась всего лишь кружка, которую герой зацепил носком, в итоге чего, та с звоном чайной ложки, аккуратно упала на поверхность ковра, пролив на него небольшое количество чая. Чьи остатки сохранились ещё со вчерашнего дня. Пятно останется, если не отстирать.       Недовольно вздохнув, парень подходит шифоньеру и глядит на своё отражение. Немного уставшее и ещё не успевшее проснуться лицо, с едва выделяющимися под глазами сероватыми мешками. Больше всего поражало то, что произошло с волосами. Искусство, которое вытворялось с ними за одну ночь, заставляло с небольшой частью нервов дёргаться, это творение можно было смело назвать «Взрыв на макаронной фабрике» или же «Я упала с сеновала, тормозила головой». Мало того, что за ними и так было тяжело ухаживать, так теперь они не хило спутались между собой, а местами и вовсе были такие петухи, что их даже не зачешешь обычной расчёской. Вот она, карма длинноволосых.       Выдвинув один из ящиков шкафа, рука сразу ныряет в глубину деревянного пространства, начиная копаться в чёрной дыре, что состояла из большого количества нужного и ненужного хлама. Вскоре всё таки необходимый предмет удаётся найти, даже удивительно, что там вообще можно что-либо отыскать, учитывая, что борохло в таком небольшом ящике, равно аномалии, что творилась в зоне Бермудского треугольника.       Пластмассовая расчёска с жадностью впивается зубчиками в густые и спутанные между собой голубые волосы, что имели небольшой отлив берюзового цвета. Носители длинных волос должны понять, что такая пытка подобна семи кругам Ада. Это настолько больно, что и врагу даже так мучаться не пожелаешь. Казалась бы процедура распутывания локонов должна продлиться минут 5, ага, а минут так 40 не хотите? Господи, пока их расчешешь, всех волос успеешь лишиться.       Разобравшись с проблемой чрезвычайной важности – собрав объёмную шевелюру в низкий и не тугой хвост. Осталась не тронутой лишь немного кудрявая длинная чёлка, что своим объёмом не хило так прикрывала половину лица, пряча от мира второй глаз. Теперь парень решает обратить внимание на свою одежду и не зря. Повернувшись к зеркалу спиной, он замечает, что оказывается ночная футболка, которую он вчера натягивал на себя в темноте, сидела на нём задом наперёд. Об этом говорил рисунок в виде карточной масти треф, что сменил место дислокации с переда, на спину. А он то думал, почему же спать так неудобно.       Распахнув деревянные дверцы, обитатель чердака принимается ковыряться на полках, совсем скоро доставая оттуда привычный для тела шерстяной ванильный свитер и угольного цвета шарф, что приятно согревал шею даже дома. Ко всему этому прилагались и тёмно-синие брюки, в которых ноги всегда ощущали себя комфортно, будучи скрытыми от посторонних глаз. Это ему как раз и нравилось. По привычке быстро сменив пижаму, на повседневную одежду, уши улавливают тихий стук, что раздавался по деревянной поверхности крышки, находившейся прямо в полу. Что и являлась входом на чердак. Кошки, услышав посторонний звук, мигом затаились в тёмных углах, не желая быть замеченными лишними личностями, чему парень был благодарен. Не хотелось бы потом выслушивать нотации о том, что за ними нужен уход, ведь он и так это делал.       – Можно! – Кидает он, делая поворот на 180° к месту, где одиноко в полу расположилась деревянная дверка.       После разрешения, крышка отодвигается в сторону, а из прохода, словно зайчик из норки, выпрыгивает паренёк, который так и излучает из себя море яркого света. Да и по его виду было видно, словно он любим солнцем. Короткая уложенная стрижка с объёмом в чёлке, что отдавались цветом золота и приятно переливались под солнечными лучами. Его янтарные глаза, всегда наполненные добром и оптимизмом, которые горели желанием поделиться своей искренностью со всем миром. И это желание останется неизменным, даже если его втоптают в грязь, на это он просто поднимется на ноги заново и будет стараться излучать света ещё больше и гораздо ярче. Загорелая кожа и рассыпанные от щеки до щеки веснушки, с счастливой улыбкой до ушей, заставляли улыбаться вместе с ним. Этот парень не тот тихоня, которого люди встретят и запомнят, как левого прохожего. Нет, они все запомнят его заразительный оптимизм и имя, которое подходило его счастливому характеру, что звучало, как «Феликс».       – Эй, Зонтик! Смотри, я тебе принёс пирог! – Весело взвизгнул гость, продвигая по полу блюдце, на котором лежал кусочек пирога с подгоревшим донышком.       – Вы опять его спалили? – Приподняв голубоватую бровь, интересуется обитатель чердака, изобразив рукой «пистолетик» и указав указательным пальцем на не внушающий доверия, практически сожённый кусок пирога. Чьё имя как раз и было выше упомянуто товарищем, Зонтик.       – Это всё Вару, он за ним не уследил! – Стал защищаться один из клонов. Будто ему хотелось кормить друга углями, что должны были стать частью румяного пирога.       Кстати говоря, у каждого из всей восьмёрки есть свой номер, как никак, а они всё же являются воплощением живых карт и каждый из них принадлежит к определённой масти. Вот например Феликс по нумерации клонов являлся #4, а по масти, Червовым Валетом. Валетов и королей всего четыре. Зонтик же, по нумерации клонов был #6, как был, так и остаётся, по карточной масти Трефовый Валет.       – Эм, Феликс, не хочу раньше времени паниковать, но я чувствую, что на кухне опять что-то горит... – Принюхиваясь к воздуху, тихо бормочет шестой. Через пару секунд буквально защипывая нос двумя пальцами, корчась от неприятного запаха гари.       – О нет... ВАРУ! Я же сказал тебе проследить за вторым пирогом! – Голос блондина сразу из дружелюбного, стал гневным. Познакомьтесь со второй стороной медали четвёртого.       Единственная проблема Феликса, это то, что он не может принять паршивую сторону ситуации. Как никак, а он привык, что в жизни обязательно всё должно быть радужно. И когда его мечты о дружном мире ломают, у него доброта перерастает в агрессию, которая потом ведёт за собой небольшой хаос, как правило, то чаще всего это летающая мебель.       После очередного крика, крышка чердака громко захлопывается, а клон мгновенно исчезает, выкрикивая вслед горе-помощнику пару ласковых. На что Зонтик тихо усмехается, только на чердаке он вёл себя иначе, совсем не так, как с ребятами. Здесь – по его словам была успокаивающая атмосфера, позволяющая ощущать себя в безопасности. Там же – дискомфорт и слишком много давящего на уши шума, чего как раз парень не любил.       Спустя 5 минут, обитатель чердака всё же подбирает возле крышки с пола блюдце с мало внушающим хорошее пирогом, но так как это сделали его друзья, то можно и потерпеть. Хотя, чуйка уже подсказывала, что пищевого отравления избежать явно не получится. Ну, в конце концов не выбрасывать же!       Отойдя от пустующего клочка с голыми половицами, Зонтик усаживается на махровый ковёр, а затем ложит на него и лакомство. После чего, ставит чайник на электрический блин и нажимает на кнопку, тем самым, заставив прибор тихо зашипеть. Пока вода неспеша нагревалась, он подобрал с пола одну из тетрадей, начиная про себя зачитывать строчки. Спустя несколько минут, до него дошло, что это его дневник, там сокрыто немало тайн о которых понятия не имеют клоны и которых бы парень предпочёл никогда им не рассказывать.       Щелчок чайника заставил выйти Зонтика из своих мыслей и отложить дневник в сторону. Подняв кружку, что находилась всё это время в лежачем положении на ковре, он закидывает в неё чайный пакетик, а затем заливает кипятком, поставив на табуретку. В руки приходится взять снова блюдце с подгоревшим пирогом, сразу откусывать обитатель чердака не спешит, но надламывает один небольшой кусочек и закидывает в рот. Сказать вам честно? Вкус был наимоверно отвратительным. Во-первых, он горький, как раз из-за того что хорошенько покрылся горелой корочкой. А во-вторых, до мерзости сухой, да так, что в горло еле лез. И ещё, чёрт подери, Феликс по своей сахарной душе не пожалел угробить туда добрую долю сахара! Конечно, мы же миллионеры, ещё много купим!       И всё же, Зонтик, из уважения к товарищу съел несчастный кусок лакомства, правда запивать пришлось его ни одной кружкой чая. Однако, как только парень его доел, ему сразу поплохело, а организм, как бы хотя отомстить своему хозяину, за такую попытку отравления. Стал призывать обитателя чердака на рвотный позыв, такие моменты иногда происходили, когда у него была невосприимчивость к большому количеству некоторых ингредиентов в пище. Как только терпеть стало невозможно, шестой быстро ползком добрался до крышки чердака и отодвинув её в сторону, стал слазить по лестнице, в скором времени мчась по коридору, как сумасшедший в поисках ванной комнаты. Хорошо, что топографическим кретинизмом не страдал, а то ситуация была бы ещё плачевней.       Еле еле найдя ванную, парень запирается в ней, сразу предупреждая о том, что в ближайшее время сюда лучше не заходить. А затем добирается и до унитаза, где поудобнее располагается, готовый вот вот к извержению. Наверное, он оттуда теперь до самого вечера не вылезет...       Как ни странно, но даже для тихого и обычно застенчивого Зонтика, утро выходного дня вышло насыщенным.