Одна боль на двоих.

       Дживон снова просыпается с головной болью и тошнотой - признаки сотрясения мозга. Видимо отчим вчера не хило приложил ей по голове. Девушка осторожно поднимается с кровати и потирает виски подушечками пальцев, чтобы хоть как-нибудь утихомирить постукивающую боль. Ей бы стоило сходить в больницу, дабы удостовериться, что все в порядке и серьезных нарушений нет, но Ию знала наперед, что если она пойдет туда, то там и останется. Дело в сердце. Пак больна и это вроде лечится, но деньги, что она получает за подработку уборщицей в небольшой магазине - пропивает отчим.       Матери давно не было на этом свете, от нее только чёрно-белая фотография и старая дряхлая кофта, которую она всегда носила. Мать Дживон тоже любила выпить, с самого рождения Ию она употребляла алкоголь и совсем не заботилась о дочери: забывала кормить, о гигиене и речи не было, а одежда, а что одежда? Стоило ли вспоминать девушке во что она была одета, когда пошла в первый класс? Сшитая черными нитями из разных лоскутков ткани - блузка, рукава которой были абсолютно разные. А юбку и юбкой сложно было назвать - подол от черного и жутко-старинного бабушкиного платья. Дживон и училась плохо, не было ни единого намека на четверку или пятерку. Один тройки и двойки. Всю жизнь одна, ни игрушек, ни нормальной еды, ни любви. В школе с ней никто не дружил, а кто будет дружить с нищенкой? Кожа бледная, что сочетается с белыми, как снег волосами, пожалуй единственными, что были всегда чистыми и ухоженными, тонкие, местами синие руки и ноги, что постоянны спрятаны в мужских брюках отчима. На маленьких ножках рваные кроссовки, как говорят множество людей - требующие каши.       Дживон смотрит на себя в зеркало и снова подмечает, что ее тон кожи опять стал бледнее.       — Сердце, — шевелит одними губами и прижимает руку к груди. Рак сердца обнаружили, как месяц назад, слава богу срок небольшой и опухоль можно было удалить.       Можно было, если бы были деньги. Врачи загнули такую сумму, о которой Пак никогда и не грезила, и поэтому лишь смирилась со своей участью. Мать тоже умерла от рака, ей нельзя было вообще употреблять алкоголь, а она не понимала этого и употребляла по черному. Они всегда находили деньги себе на спиртное, на Дживон же денег не было никогда.       Ию достает из старого, покрытого пылью ящика, обезболивающие и набирая горсть, глотает. Сердце болело часто и сильно, что девушка едва не рвала кожу на себе. Обезболивающие - один спасительный маяк от этой боли.       Зачерпнув маленькими пальчиками ледяной воды из тазика, белокурая ополоснула лицо, протирая его старой изношенной рубашкой. Мельком кинув взгляд на разбитые часы, что показывали 7:30, Дживон взяла свою старенькую, местами прошитую сумку и отправилась в школу.       В школе было очень тепло и ужасно-вкусно пахло булочками. Живот Ию недовольно заурчал. Пошарив рукой в кармане сумки, девушка вытащила несколько монеток, но даже это не хватало на простой чай без сахара.       — Извините, — Дживон обращается к поварихе, что что-то готовила на плате. Женщина повернулась на девичий голос. — Не могли бы вы дать мне в долг булочку и чай без сахара?       Женщина закатила глаза и с грохотом закрыла кастрюлю.       — Моя дорогая, ты за прошлый долг ещё не рассчиталась, а уже снова бежишь ко мне. Не стыдно?       Конечно стыдно, но....есть-то хочется. Дома в холодильнике одно пиво, да соджу, даже крошки хлеба нет. Чем питаться?       — Я все верну, честно! Дайте, пожалуйста в долг последний раз, — Пак протягивает несколько монет поварихе и добавляет: — Это все, что есть у меня, возьмите.       Женщина вздыхает и недовольно ведёт плечом:       — Ты понимаешь, что меня по головке не погладят, что я подкармливаю тебя бесплатно?       Дживон смотрит на нее в упор, а потом опускает взгляд в пол. Ну нет у нее денег, нету, хоть карманы выверните! Последние были и те отчим забрал, одни вот эти остатки выбросил.       — Может остались засохшие? — спрашивает с надеждой и женщина уходит куда-то, а потом возвращается с засохшей булочкой.       — На, — подаёт ей и обряхивает руки об белой фартук, а потом морщится и недовольно возглашает: — Попрошайка.       Дживон хмурится и поджимает губы, принимая булочку из ее рук, но ничего не говорит. Она обязательно расплатится, когда появится деньги, а пока Ию жуёт засохшую булочку, довольствуясь хоть этим.       На физкультуре в нее снова летит мяч и белокурая укорачивается, она осталась одна, все остальные выбыли. Вышибалы - главное, чтобы тебя не выбили. Пожалуй единственное, где она отличалась от других в плане лучшей.       Напротив нее стоит Юнги - один единственный человек, ради которого она не теряет надежды жить дальше. Он не был богатым, но был чуть ли не первым красавчиком в школе, наверное из-за этого за ними бегали толпы смазливых девчонок. Но даже у него была та, что дарила тепло. Соён не была плохой, она всегда боролась за несправедливость, помогала слабым, за исключением Пак Дживон - ее же старательно избегала, мало ли, вдруг заразная.       Ию совсем не было обидно, что ее общества избегали. Эта боль давно пережита и в прошлом, а прошлое девушка не вспоминает, не хочет.       Юнги и Соён были самой обсуждаемой парой в школе, их дуэт всем казался полной фальшью и Дживон тоже так думать хотелось, если бы не.... « — Наши отношения, не показ на публику. Это искренние чувства.»       Слова Юнги. Он говорил громко и четко, не обращая внимания на завистливые взгляды других девушек.       Мяч, запущенный Юнги летел быстро и Дживон бы отпрыгнула, но внезапное жжение на левой руке отвлекло блондинку и удар пришелся в голову. Девушка пошатнулась и завалилась на пол. Перед глазами все плыло, голова невыносимо гудела, но это отходило на второй план. Боль в руке преобладала и Ию чувствовала ее даже, когда потеряла сознание.       — Чего встали? Быстро разошлись! — учитель Ли подскочил к белокурой девушке и поднял ее на руки. — Боже, будто куклу поднял.

***

      Дживон с горем пополам открыла слипшиеся глаза и протёрла их руками. Взгляд карих потускневших глаз зацепился за что-то темное на левой руке.       — Что это? — хрипло спрашивает девушка, рассматривая руку. На левой руке небольшими бордовыми буквами было выведено имя «Suga». Пак прикоснулась к надписи пальцами и сразу же скривилась. — Будто только что накололи.       — Не стоит трогать метку, — в кабинете появляется пожилая женщина - мед.сестра.       — Миссис Шин, что это за буквы у меня на руке? Я никогда не набивала татуировок.       Женщина хихикает в кулак и садится рядом, берет руку Ию и тихо произносит:       — Это метка соулмейта, Дживон. Твоя вторая половинка найдена.       Белокурая девушка округляет глаза и возвращает взгляд на метку, внимательно изучая. «Suga» - этого имени она никогда не слышала.       — А что означает «Шуга»? — спрашивает девушка и улыбается. Медсестра лишь пожимает плечами и садится за письменный стол.       — Возможно это кличка такая, а может имя.       — Ещё бы буковку «r» добавить и получился бы сахар, — подмечает Ию и улыбается. — Сахарок. Интересно, у кого такое сладкое имя?       — Не знаю, — в ответ ей улыбается миссис Шин, а потом ее улыбка пропадает и лицо становится серьезным. — Как дела с сердцем, не болит?       Пак сразу тускнеет и отрицательно мотает головой. Ей так хочется забыть об этой болезни и жить полноценной жизнью: участвовать в различных соревнованиях, гулять с друзьями и просто...красиво жить.       — Дживон, нужно срочно найти деньги, нельзя запускать такую серьезную болезнь, ты и сама это понимаешь. Упустим много времени...       Женщина затихла и быстро встала изо стола. Она подошла к Ию и взяла ее руки в свои ладони.       — ...тебя будет не спасти. Мы и так потеряли достаточно времени. Ещё два месяца и... это станет неизлечимым.       — Я вас поняла, миссис Шин. Я постараюсь накопить, — Дживон встала с кушетки и бросив тихое «спасибо и до свидания», выскочила из кабинета, краем ухом услышав фразу:       — Я всегда смогу помочь тебе.       И хлопает дверью. В коридоре все сразу чувства усиливаются: сердце снова болит, а в голове постукивает.       В поле ее зрения появляется учитель Ли с двумя учениками. Среди них Ию видит Чон Хосока и Ким Тэхена.       — Кто ещё не пришел? — спрашивает мужчина и Дживон сразу же теряет интерес к их разговору. Ребята готовятся к соревнованиям по баскетболу.       — Шуга и Чонгук отсутствуют.       Девушка, как столб замирает. Имя словно молния ударило ей в голову и она на автомате резко развернулась, едва удержавшись на ногах и поплелась за двумя парнями.       — Дождетесь их и в тренировочный зал, — кивает им головой учитель и скрывается за стеной длинного коридора.       Парни начинают оживлённо болтать о девчонках, что недавно побывали у них в постелях и о вещах, которые они вытворяли. И если бы не метка, отдающая жжением на ее руки, то Пак бы закрыла уши и убежала, но сейчас она неуверенными шагами приближается к одиннадцатиклассникам.       — Привет, — махает им правой рукой, левую же прячет за спиной.       — Чего тебе, болячка? — такое прозвище дали ей. Когда Дживон училась в начальных классах, то она постоянно приходила в школу с болячками на руках и ногах, что появились в последствии многочисленных падений.       — Не могли бы вы сказать, кто такой Шуга?       — Тебе зачем?       Ию без всяких слов протягивает им левую руку и парни свистят, почёсывая затылки, а затем вовсе рассмеялись.       — Вот Юнги влип, — в один голос говорят Чон и Ким, рассматривая метку со всех сторон. Они-то уже знали, что означает эта таинственная надпись на руке, сами через это проходили. Метка не появилась в определенный срок, она возникала совсем неожиданно, негаданно и нежданно, и никто не мог предугадать, когда она просветится на левой руке, но было много слухов, что метка появляется после соприкосновения с соулмейтом, либо за несколько секунд до прикосновения. Естественно и то, и другое не были официально доказаны.       — Ю-юнги? — голос дрогнул.       — Ну да, — усмехается Тэхен. — Кличка у него такая, мамка его передумала. Он же в детстве сахар сильно любил, ложками его уплетал, так и прозвали, а сейчас вообще его ненавидит.       Пак изумлённо хлопает ресницами, а потом проходится глазами по коридору в надежде, что увидит его. Только подумайте, она целых четыре года любила его и тут на, судьба преподносит ей метку с надписью «Suga» и Дживон готова прыгать от радости, потому что все ее молитвы были услышаны.       Она радостно говорит Хосоку и Тэхену «спасибо» и уходит домой. Завтра. Завтра она обязательно скажет ему!       Юнги промывает руку прохладной водой из-под крана и неприятно морщиться.       — Что за хрень? — шипит он, когда на его руке черными тонкими буквами вырисовываются две буквы «E:U» .