Пять рыцарей Его Величества

      Хранитель города Лурьен оказался статен, высок и на редкость неприветлив. Закутавшись в одноцветный плащ, Наблюдатель не оторвал взгляда от холста чтобы осмотреть вошедших. А вошедших было пятеро: Дрийя, Изма, Хегемол, Зеʼмер и сам Огрим. Город Слёз, столица Халлоунеста, оказался великолепен: кипящий суетной жизнью, похожий на муравейник, но красивее во много раз. Когда они шли по узким улицам западной части города, Огрим, непривыкший к городским пейзажам, не мог отвести взгляд от высоких-высоких башен, широких мостов и богато одетых горожан, что тоже на него поглядывали, но не так доброжелательно. К сожалению, его восторг разделяли только Изма и Зеʼмер.       В приёмной было тихо.       Первой осмелилась заговорить с хранителем Дрийя, бесстрашно выступив вперёд с поклоном: — Господин Лурьен, мы здесь по приказу Его Величества.       «Господин Лурьен» сплел длинные пальцы в замок. За его одноглазой маской нельзя было разглядеть лица, если оно вообще у него имелось. Для главы города, загадочного Лурьена Наблюдателя, такой образ был вполне к месту.       За огромными окнами слышалось, как лилась вода. — Величайшего Черва? Интересно. Передайте ему мою благодарность, ибо у города действительно появилась маленькая… Проблема. — Что за проблема, господин Лурьен? — продолжала поддерживать разговор Дрийя.       Только сейчас Наблюдатель оставил холст и табурет, встав и ссутулившись так, как часто делала высокая Зеʼмер в попытке слиться со стеной. Только поза Лурьена казалась какой-то уверенно спокойной, пренебрежительной, словно сам факт того, что Наблюдатель обратил на посетителей внимание уже был перебором. Огрим заметил, что хранитель города использовал для рисования недешёвую масляную краску, которую видеть доводилось лишь на прилавках. О цене крестьянин даже задумываться не хотел, ведь мог поклясться, что она была раз в десять больше того, на что его мать умудрялась кормить семью.       Дождь усилился. — Ммм… — протянул Лурьен. — Исчезло ровно восемь аристократов: Арахоно, Сапайда, Ананси, Лутнарат и другие, чьи имена вам ничего не скажут. Исчезло бесследно во время мирной прогулки по Грибным Пустошам, что, как вам известно, прилегают к территориям Гнезда в глубинах. Я предполагаю, наши любезные многоногие соседи и их наилюбезнейшая королева решили передать нам таким образом… Привет.       Дрийя нахмурилась и почесала шею. Огрим, конечно, гением не был, но и ему стало понятно, что перед этими кровожадными существами компании встретиться придётся. Либо для извинений, либо для разбирательств, потому что Лурьен был, наверное, третьим жуком по важности, после Черва и его супруги Белой Леди, и сейчас Лурьен весьма толсто намекал. А Сапайда и Арахоно — известные не только в Городе Слёз аристократы, что активно участвовали в переговорах с диким племенем богомолов. Огрим сам начал считать их весьма хорошими ребятами, когда новости о переговорах дошли до его Светом забытой деревеньки. — А почему вы решили, что именно пауки здесь виноваты, а, Наблюдатель? Не прячете ли восемь ног под плащом, коли знаете так много? — Хегемол спрашивал в своей полушутливой манере, хотя руки его сжались в кулаки.       Лурьен Наблюдатель повернулся к нему. Смотрел долго, пока Хегемол смущённо не закашлял. Потом хранитель хихикнул, будто очень удачно пошутил. — Ты не доверяешь выбору бледного Черва, стражник Хегемол?       Хегемол угрожающе сощурил глаза. Никогда ещё за то небольшое время, которое Огрим знал всю их необычную компанию, он не видел Хегемола таким, потому вся эта сцена выглядела донельзя неправильно. Наблюдатель и стражник смотрели на друг друга так, будто хотели устроить драку прямо здесь.       Но после и Хегемол, и Лурьен сначала хмыкнули одновременно, а потом засмеялись. Смех Лурьена напомнил треск ломающегося льда, но заставил Огрима облегчённо вздохнуть. — Что? — спросил, отсмеявшись, Хегемол, кинув взгляд сначала на Зеʼмер, а потом на Огрима, занятого разглядыванием удивительной одежды Наблюдателя: плаща, сшитого будто из сотен лент, с глубоким капюшоном. — Мой давний работодатель и давний знакомый. — Видим и знаем. — скрестила на груди лапки Дрийя. — Господин Лурьен, что именно нужно сделать? — Найдите их живыми… Или мёртвыми. Если сможете, конечно. — в голосе Лурьена звучала неприкрытая насмешка.       Огрим увидел, как стальной нагрудник Дрийи резко поднялся в такт её дыханию. — Будет сделано к началу Часа Покоя. — процедила она и вышла, увлекая за собой остальных. Хранитель повернул одноглазую маску к уходящему крестьянину, взял пустую чашку со стола и покрутил её, как фокусник, на длинных, похожих на паучьи лапы, пальцах.       Не желая об этом думать, Огрим вышел за дверь.       Возле лифта Изма, которая делала что-то в бумажном блокноте, оторвалась от своего занятия и подошла лёгкой походкой к Огриму. Изма, девчушка эта, в пышной юбке из листьев, низенькая, маленькая, была, наверное, единственной, что умудрялась ладить абсолютно со всеми. И способность эта тянулась ещё с детства, как лозы винограда на грядках, с того самого момента, как он впервые её увидел. — Как думаешь, Огрим, их действительно пауки похитили?       Огрим прокашлялся (в горле стоял ком) и ответил: — Не знаю, наверное. Может из мести захотели? Мол, не действуют методы ваши. — Может быть. — вздохнула Изма. — Дрийя так всполошилась из-за этого… — она смяла край юбки. — Разве пауки страшнее трёмов, я не пойму? — Пауки мозги в голове сохранили, от того страшнее и кажутся. — Хм. — Изма прикрыла глаза.       На стене висела картина с какой-то угрюмой жучихой и неприветливым жуком, стиснувшим вилы. Странная картина, зачем вообще вешать что-то невёселое? Оно же только грусть будет вызывать. Под картиной стоял комод со стопкой бумаг с непонятными мудрёнными словами, о край которого, скрестив руки, опёрлась не менее угрюмая, чем девушка на картине, Дрийя. Как лидер команды, она наверняка обдумывала их дальнейшие действия — в последнее время на неё свалилось слишком много ответственности, как и на всех остальных, нельзя было винить её за нерадостный вид. Хотя, задание дали им достаточно простое: всего-то отыскать пропавших.       Но, подумал Огрим, он много чего не знал. Вернее, он не знал ровным счётом ничего и навыки его были бесполезны, если сравнивать с другими. У Дрийи могли быть причины, да и у Хегемола, собственно, тоже. Нравы помпезной столицы всегда кажутся чуждыми, если всю жизнь проводишь в маленькой, в десять шагов, лачуге на краю света. — Стоит опросить ситад… Го-горожан нам? — тихо предложила Зеʼмер. — Не сразу идти в гнёзда?       Хегемол с энтузиазмом поднял большой палец: — Отличная идея, Зем! Тем более, я бы тоже предпочёл оттянуть неизбежное.       Смущённо улыбнувшись, Зем пожала острыми плечами. — Но только, — вмешался Огрим, — кого спрашивать-то? — По счастливой случайности, — Хегемол ответил, — я знаю одну особу, что может нам помочь.       От этой фразы до этого задумчивая Дрийя дёрнулась, выругавшись весьма витиевато, по-аристократически, и без единого обесцененного слова. Происхождение и работа сказывались. — Хегемол, нет! Это займёт у нас вечность до второго перерождения Черва. — Хорошо-о-о, может тогда её брата спросим, привереда? — У неё был брат? — Тебе не угодишь! — в притворном раздражении прикрыл рукой рот Хегемол. Огрим заметил, что этим жестом он прятал улыбку. — Я вообще не о ней. Довелось мне знать нескольких знакомых Сапайды в своё время. Идём, дорогу помню.