The God

      Анубис устал.       Взгляд Озириса, некогда светлый, становился всё более и более отстранённым день ото дня. Холодным. Злым. Непрошенные мысли подсказывали, что Анубис, несмотря на свою роль сына, доверенного лица и ближайшего друга, не причастен более. Не допущен к чему-то важному. Забыт на периферии зрения. Анубис рассуждал о своих действиях, но не мог найти в них то, что повергло бы в немилость. Это было странно. Непривычно. Неправильно.       Думат. Роскошь и могущество жизни подле отца, хорошей жизни. Но неожиданно что-то поменялось. Исчезло. Сам Озирис… Стал несколько иным. Анубис смотрел и не узнавал того, кто всё ещё жил в его воспоминаниях. Золотое время кончилось. Их связь, которую Анубис принимал, как данность, теперь ощущалась пустой.       Он был один. И, несмотря на мягкую атмосферу знакомой реальности, всё чаще сбегал. Слабое, но утешение, Анубис находил среди мёртвых. И так, одно за другим, он обрёл цель исследовать мир людей. Возможно, в отчаянной попытке обрести нечто, в чём испытывал такую острую потребность. Об истинной цели блужданий не знал и он сам.       Анубис странствовал дорогами Египта в облике шакала, не желая привлекать ненужное людское внимание. И действительно, никто даже не пытался помешать его блужданиям. Во всяком случае, местных, кажется, отталкивало его присутствие, как если бы он носил магическую защиту. И неуловимый дух смерти, следующий за ним, конечно играл в этом немаловажную роль. Всем хватало ума держаться подальше.       Вдруг, Анубис остановил свой бег по пустыне, пронзённый неожиданным воспоминанием. Этот запах. Всё ещё в форме шакала, поднял нос по ветру, вдыхая глубже, и это словно разбудило что-то в нём. Акави. Это не имело никакого смысла — откуда он помнил человеческое блюдо? Но, как выпущенная охотником стрела, он стремглав понёсся к источнику запаха. Всё остальное перестало быть важным. Только странное, почти болезненное любопытство.       Небольшое здание на краю города. Приземистое, тёмное, но заботливо обработанное свежей краской. Пришлось пробежать немало. В здании горел свет фонарей, были слышны приглушённые разговоры. Много людей. Таверна. Недалеко от больницы, части храма. Анубис сделал несколько шагов дальше.       А потом… Он увидел тебя.       Ты сидела на ступеньках снаружи таверны. В темноте, скрытая от случайного взгляда. Держала на коленях полную миску с едой и, не торопясь, ела в тишине.       Его глаза остановились на блюде, и он моментально осознал, что это и есть источник запаха. Ему было это нужно.       Анубис вышел из теней, готовый без колебаний прогнать случайного смертного, если до этого дойдёт. Это сводило с ума, насколько знакомым пахло блюдо, и если потребуется кровопролитие, чтобы понять, отчего же, то так тому и быть. Терпение, которым Анубис славился, внезапно его подвело. Он сделал ещё шаг навстречу. Напряг мускулы, словно готовясь к прыжку.       А потом ваши глаза встретились.       Он предупреждающе зарычал, ожидая, что любой человек в такой ситуации вскочит на ноги, закричит и оставит добычу ему.       Но нет. Вместо этого…       Ты улыбнулась.       Он зарычал чуть громче, а ты просто смотрела прямо на него. Долгий день работы в больнице подошёл к концу. Ты сомневалась, что в мире вообще остались вещи, способные тебя напугать. По крайней мере, не сегодня. Усталость крепкой рукой взяла верх над чувством самосохранения.       — Хочешь есть? — спросила ты чуть хрипло. Напрягаться не было сил.       Анубис медлил. В твоём голосе не было ни капли страха или раболепия, взгляд насмешлив и твёрд. Пока он колебался, ты достала кусок мяса пальцами, и его взгляд тут же зафиксировался на нём.       — Я дам тебе немного, если ты послушаешься.       Анубис не шелохнулся. Ситуация принимала странный оборот. Это невозможно — смертный, ожидающий от него послушания. От Бога, который…       — Сидеть.       Он сел.       Ты бросила мясо, и шакал ловко поймал его зубами прямо в полёте. Обрывки памяти нахлынули на него — воспоминания о городе, об ясном дне, о человеке с огненными волосами, который с сияющей улыбкой протягивал ему миску акави.       Что за колдовство?       Ты улыбалась, не подозревая о внутренней борьбе одного из Богов. В глазах впервые за долгое время появился здоровый блеск. Тебе было весело. Проводя большую часть времени с мёртвыми, ты наслаждалась этим маленьким моментом жизни вне холодных стен и утомительных ритуалов. Редкая возможность. Пусть и в лице опасного зверя, ты была ему благодарна.       Время шло, но словно медленнее обычного. Горели фонари. Доносились голоса людей. Пели цикады. От миски всё ещё поднимался аппетитный пар. Идиллия. Анубис теперь смотрел на тебя без вражды, и что-то внутри него оживало.       — Иди сюда, — позвала ты, и он, как зачарованный, последовал твоей воле.       Огромный чёрный шакал. Очень близко. Один укус — и верная смерть. Ты провела руками по его голове, нежно воркуя. Затем протянула новый кусок, и он принял его из рук, смакуя в течение долгого-долгого момента.       А потом ты остановилась.       Он посмотрел снова и заметил, что твои глаза приобрели новое выражение. Что-то… любознательное. Ты поставила миску рядом на ступеньку, наклонилась ближе. На мгновение Анубис забеспокоился, что он сделал что-то неправильно, раскрыл свою божественность.       — Склони голову, — приказала ты, и по непонятным даже ему причинам, он подчинился.       Ты взяла его голову в свои руки, убрала зацепившиеся тростинки. Касалась тёплыми, мягкими ладонями, наслаждаясь ощущением меха под пальцами. А потом наклонилась и зашептала прямо на ухо.       — Приходи завтра, и я снова тебя накормлю. И тебе действительно не следует здесь блуждать. Этот запах… Свежие захоронения не место для красивой собаки.       Он замер, не зная, как реагировать.       Ты встала, оставив миску со своим ужином на земле, и исчезла обратно внутри здания. Завтра предстоял очередной длинный день. Такой же неотвратимый, как разливы Нила. Нужно подготовиться.       Анубис поднял голову только после того, как ты скрылась за дверьми, и звук шагов растворился в многоголосом шуме таверны. А затем, с бешено бьющимся сердцем и скачущим вихрем мыслей, он растворился в тенях.       Кто же ты?       Первое, что сделал Анубис, когда после столь долгого отсутствия вернулся домой, — это принял ванну.       Он без разбора опустошил флаконы с ароматными маслами, прежде чем торопливо погрузиться под воду. Священные благовония смешивались в удивительный парфюм.       Запах захоронений не идёт красивой собаке.       Кто ты?       Это не имело никакого смысла.       Никогда в своей жизни — никогда, насколько он мог вспомнить, — Анубис по-настоящему не боялся остаться без чьего-либо одобрения. И это тот, кто был воспитан Богами. Только подумать, что человек… заставит его хотеть изменить свой запах, подумать, что он так сильно захочет доставить смертному удовольствие, понравиться…       Как абсурдно.       И всё же, мысль о твоих глазах, твоих губах, твоих волосах…       Его разум мчался по острию.       И это было так приторно опасно, что не хотелось останавливаться.       Он вернулся на следующий день. На этот раз, в своей человеческой форме, скрыв лицо и тело тёмным тяжёлым плащом.       Ты снова сидела на ступеньках возле таверны. Как и прежде, абсолютно одна. Но рядом, на этот раз, стояли две порции потрясающего горячего блюда. При этом, насколько можно было судить, сама не прикоснулась к еде. Вместо этого твоё внимание было приковано к улице, как будто ты ждала друга, чтобы поесть в хорошей компании.       Анубис улыбнулся.       Твоё смиренное ожидание развеяло все сомнения. Конечно, разве могло быть иначе? Смертная очарована им так же сильно, как и он ей. Это была судьба, что вы столкнулись друг с другом, и сегодняшняя ночь могла только подтвердить это.       У Анубиса были большие планы. Он хотел показать свой дом. Ты не подходила для царства смертных. Нет… в твоих глазах, твоей улыбке, твоих прикосновениях было что-то особенное… То, что принадлежало той, другой стороне. Царству Анубиса.       У тебя была душа, достойная божественности. Личной милости. Его благословения.       Анубис был уверен в этом.       Осталось дело за малым. Немного времени. Через несколько часов случайные прохожие перестали бродить по улицам. Небо было безоблачным. Ярко светила молодая луна. Стихли голоса из недр таверны, и её хозяин погасил лишние фонари. Цикад сменили сверчки, их более нежный стрёкот навевал сонное спокойствие.       Все занимались своими делами. Или готовились ко сну, чтобы встречать новый день полными сил. И всё же, ты оставалась на месте, преданно ожидая своего шакала. Хотя с каждой канувшей в небытие минутой, постепенно теряла надежду.       — Не придёт, — выдохнула ты, но вставать не торопилась. Ночь была хороша, хотя на языке полынью звучало то, что вы, возможно, больше не встретитесь. Заново привыкать к одиночеству и обычным будням в храме не хотелось.       Только после того, как последний человек ушёл, и он мог быть уверен, что вы действительно совершенно одни, Анубис вышел из тени. Твои глаза расширились, когда он встал над тобой, и твоя рука быстрым движением приблизилась к бедру.       Анубис уловил это. Его смертная, должно быть, прятала оружие.       Как мило.       — Кого-то ждёшь? — спросил он, и его голос звучал, как мурлыканье гигантского кота. Довольного, располагающего.       Ты покачала головой, хотя это была явная ложь. Страх от почти неудержимого желания довериться незнакомцу ударил в виски. Ты постаралась игнорировать все свои чувства. Которые тянули ближе. Ближе к нему.       Анубиса волновало больше, чем он хотел бы признать, чувствовала ли ты запах ароматных масел, которые пронизывали его волосы и омывали кожу? Священные запахи.       Он надеялся, что это могло очаровать тебя, поселиться в памяти, возвращать к мыслям о нём даже в его отсутствие. Он надеялся, что это подойдёт вам обоим лучше, чем привычный запах смерти.       Ты поднялась на ноги с всё ещё опасающимся выражением лица. Анубис нахмурился. Ты словно бы спорила с судьбой, которая связывает вас. Но, когда ты смотрела в его глаза, голова чуть кружилась, словно душа ловила нить узнавания. Почти болезненная связь. От неё было сложно дышать. Рассудок плыл.       Ты выглядела так, будто просчитывала вероятности. Или, быть может, риск.       — Кто вы? — спросила ты осторожно.       Он улыбнулся мелодии твоего голоса, наслаждаясь тем, как вибрация отскакивает от каждого слога. Он хотел услышать, как твой голос произнесёт — выкрикнет — его имя.       Он хотел владеть им.       Но Анубис не ответил тебе на вопрос, слишком поглощённый звуком твоих слов, чтобы уловить их смысл.       Твоё самообладание иссякло. Ситуация с каждой секундой казалось всё более опасной. И, драгоценную, как подарок, ты подарила ему ещё одну фразу:       — Доброй ночи.       С этими словами, ты отвернулась от него и начала идти по улице. Стараясь не перейти на бег.       Паника охватила его тело, ещё куда более сильная, чем твоя.       — Подожди, — скомандовал он, и, быть может, из-за его божественного влияния, а может, просто удачи, но ты подчинилась. Как он в первую ночь знакомства.       Ты повернула голову, всё ещё стоя к нему спиной, глаза холодны. В твоём взгляде не было поклонения, а с беспокойством наравне лишь холодная твёрдость, как будто ты имела власть над ситуацией. И хотела покинуть её, пока могла.       Как будто ты не смертная перед лицом самой смерти.       Твоя бровь слегка приподнялась, безмолвный вопрос выдал твои мысли лучше, чем несказанные слова: «Почему я должна?»       — Ты меня узнаёшь? — спросил он скорее с мольбой, чем с чем-либо ещё.       Анубис не был из тех, кто имел большой опыт управления с сильными эмоциями. Его воспитание с Осирисом… его детство в Думат… всю свою жизнь он не чувствовал этого. Глубокое, мощное очарование пустило корни, и он боялся, что, если не сохранит твоё присутствие сегодня вечером, он может потерять тебя навсегда. Затерять в песках времени, как странное воспоминание про миску акави. Век человека краток. А вечность Бога в мыслях о том, что не было сделано, куда мучительнее.       Ты смотрела на него ещё мгновение, переводя взгляд с ног на лицо, скрытое за капюшоном. Тебе почти не было видно его черт.       — Нет, — ты повернулась, и твой образ начал стремительно исчезать в тени пустынной улицы. Анубис наклонился вперёд. Вздохнул.       Что ж.       Он и не думал, что всё будет слишком просто.       Если слова не смогли тебя удержать, тогда ему придётся действовать.       Он слышал, как скелеты под древним городом взывают к нему, предлагая себя, умоляя дать шанс послужить своему Богу. Кто он такой, чтобы отвергнуть их?       Итак, Анубис поднял ладонь, и мир послушался. Дрогнуло мироздание. Оборвалась чья-то нить. Так было предрешено задолго до вашей встречи.       Земля исчезла из-под ног.       Последнее, что ты увидела — серебряное мерцание магии в его глазах.       Когда ты проснулась, то обнаружила себя в постели посреди комнаты, которую не узнавала. Чёрные шёлковые шторы, стены, словно вырезанные из цельного обсидиана. Не было видно солнца. Только изумрудный свет изящного светильника.       Путаясь в одеяле, ты вскочила на ноги, но прежде, чем успеть найти дорогу к двери, остановилась.       Чёрный шакал смотрел прямо на тебя.       —… Не может быть.       Но если не знакомое серебро глаз выдало его, то предал запах. Ты глубоко вдохнула. Дикий зверь источал аромат сандала и розового масла, приторный, тягучий, чувственный.       Ты закрыла глаза и открыла их вновь. Ничего не изменилось. Шакал терпеливо ждал. Последнее, что ты помнила перед тем, как упасть в обморок, это встреча с тем… незнакомцем на улице.       Он пах так же.       Осознание подкралось, как искусный убийца в переулке. Тебе, как жрице, несложно было понять божественное провидение. Но ты так и не поняла, кто перед тобой. Разве могла ты допустить подобную мысль?       — Это потому, что я вчера не дала тебе еды? — спросила ты тоном холодным и унылым, обращаясь, как ты решила, к посланнику Царства мёртвых. Ты, вероятно, выбрала бы мясо получше, если бы знала, что это подношение. Но всё равно хотела узнать, кто именно тебя убил, и что будет дальше. Хотя в подсознании была рада, что всё прошло быстро и безболезненно, если уж такова твоя судьба.       Словно прочитав мысли, шакал поднялся на задние лапы, и в облаке тени превратился в мужчину. Руки на твоей талии, губы на твоей шее, и, прежде чем ты поняла, что происходит, ты снова оказалась на кровати. Анубис смотрел на тебя сверху вниз, в его глазах плескалась пьяная мания.       Онемев от шока, ты просто прикоснулась к его волосам, подтверждая, что да, это существо осязаемо, и да, похоже, вы оба существуете на самом деле.       Он наклонился к твоей ладони, не сдержав мягкий звук из глубин горла. Он искал и нашёл. Ты обняла его за плечи, принимая полностью. Твой Бог, Анубис.       Что ж.       Есть… худшие способы оказаться в загробной жизни.