Fatal deal

      Неверленд — это место, полное волшебства. Попадая сюда, ребенок становится по-настоящему свободным и счастливым. Здесь он сможет стать частью чудес и сказок. Он перестает взрослеть и останется навсегда ребенком, становясь частью острова. Хорошо звучит, верно?        Как бы не так! Неверленд — это сплошная ловушка, из которой нет выхода. И хозяин здесь Питер. Попавшие сюда люди никогда не выберутся отсюда без его позволения, а если и выберутся, то никогда не захотят вернуться обратно. Да и хозяин острова повторно не отпустит.        Кажется, что в Неверленде время остановилось, день длился целую вечность, страшнее дня здесь была только ночь. Ночь являлась владением тени. Ведь чаще всего именно ночью люди дают свободу своей темной половине, дурным мыслям и поступкам. Неверленд является своего рода защитой и прибежищем для маленьких детей, попадающих сюда во сне. И все же иногда даже в лунные ночи можно почувствовать давление той тьмы, от которой защищен остров. В заключении невольно перестаешь считать дни, когда понимаешь, что это бесполезно. Сидя в клетке, Венди понимала, какой глупой она была, когда вернулась сюда во второй раз. Несмотря на ее добрые побуждения, она не только оказалась в ловушке, но и стала личной игрушкой Питера. Джон и Майкл тоже оказались в западне и только из-за нее, а ведь Бейлфайр предупреждал, что у каждой магии есть цена. Просидев в клетке вечность, Венди готова была признать, что смерть была бы лучшей участью, чем такая жизнь. Надежда на то, что братья ее спасут, таяла с каждым прожитым днем. Чем больше она сидела в клетке, тем больше понимала, что сходит с ума. Ей необходимо было человеческое общение. Она перестала пытаться заводить разговор с потерянными мальчишками, когда поняла, что это бесполезно. Да и Питер запретил им заводить с ней какой-либо разговор и жестоко карал за нарушение.        Она давно гадала, почему он не убил ее? Ведь его так бесит присутствие девчонки на острове. Спустя некоторое время она все же поняла, что была его развлечением, единственным способом развеяться от вечной скуки. Раз или два в неделю он выпускал ее из клетки и устраивал так называемые «игры». Самой любимой игрой для него была «охота», и ей удостаивалась роль жертвы. Суть заключалась в том, что ей давалось определенное время, за которое ей надо было убежать и спрятаться в «безопасное место», которое определялось им самим. Если Питер или один из потерянных мальчишек поймает ее, то ей приходилось очень плохо. В наказание она была мишенью для стрельбы из луков, метания ножей и других «веселых» развлечений. Один раз ее отравили и смотрели за тем, как она мучается, поскольку Пэн находил это очень забавным. Ей приходилось быть очень послушной, чтобы не разозлить его.        Запах свежей зеленой листвы, легкий ветерок, чуть отдававший морской солью, и необычайно яркие звезды — все это было той прекрасной частью острова, которой она научилась наслаждаться спустя свое нестерпимо долгое время пребывания в Неверленде. Такие спокойные вечера выпадали не так часто. Прекрасная музыка флейты разливалась по округе, зовя за собой. Девушка открыла глаза, прислушиваясь к зачарованным нотам мелодии. Даже спустя столько времени она будоражила, очаровывала, задевая неведомые струны души. Венди снова закрыла глаза, глубоко вздохнув, в душе противясь зову флейты. Она должна была ненавидеть эту мелодию так же, как и ее исполнителя, пытаться сбежать или убить Питера, делать хоть что-то. Но правда была в том, что она давно утратила веру, и на месте, где была вера, образовалась пустота. Именно пустота и пожирала все остальные чувства, включая начавшую пробиваться ненависть. Со стороны лагеря доносились радостные голоса и смех потерянных мальчишек. Это напомнило девушке о ее братьях, об их играх, о ее вере в чудеса и о том, куда вера ее привела. Прозвучали финальные ноты, и музыка утихла.        Яркая луна просачивалась сквозь прутья решеток клетки. Играла серебристыми нитками на белой ткани ночной сорочки, что была на ней. Темные глаза смотрели на небо, отражая лик луны и разноцветные звезды. Как же она сейчас мечтала открыть клетку и взлететь высоко к звездам, чтобы вернуться домой, прижаться к родным и пообещать им больше никогда-никогда их не покидать. Венди тяжело вздохнула и смахнула набежавшие слезы.        — Я тебе давал однажды шанс уйти, — раздался где-то рядом голос Питера. — Ты сама приняла решение вернуться.        Девушка вздрогнула от неожиданности и в испуге прижалась к прутьям клетки. Из тени деревьев проступил силуэт Пэна.        — Не бойся, сегодня я не причиню тебе вреда.        — Я не боюсь, — Девушка гордо подняла подбородок. — Хочешь знать, зачем я сюда вернулась? Ты забрал к себе моего друга. Я не могла дать ему сгнить здесь, в этом проклятом месте, за то, что он спас меня и моих братьев.        — Да? И посмотри, куда привело тебя твое решение. Бетфайр, уже давно выбрался с острова, а ты здесь, в клетке, в моих руках, как и твои братья. Так ответь же мне, Венди, он и правда стоил того, чтобы спасать его? Ведь именно из-за него ты находишься здесь.        Питер подошел ближе к клетке, выходя из тени. Лунный свет был необычайно ярким, и она могла рассмотреть каждую деталь во внешности Пэна. Холодный серебряный отсвет хорошо сочетался с дьявольской усмешкой «Вечного мальчика».        — Да! Ведь так и поступают друзья! Я ни капли не жалею о своем поступке. Тебе не понять, что такое дружба, любовь и преданность. Даже если это будет у тебя перед носом. Ты дальше него ничего не видишь. Я сомневаюсь, что ты вообще можешь что-то чувствовать.        Присев напротив клетки, Питер усмехнулся.        — Ты еще такая наивная, ничего не понимаешь еще в жизни, а уже пытаешься поучать меня. Но это даже забавляет, твоя невинность и наивность. Наверное, это еще одна из причин, почему ты еще жива.        Венди нахмурилась, на пару секунд задумавшись, а затем спросила:        — Одна из причин? А какие остальные?        — Как много ты готова отдать за ответ на этот вопрос? — в ответ спросил Питер.       Девушка снова задумалась, ответ был понятен, как и цена, которую она может заплатить за ответ на этот вопрос. Каждый поступок имеет свои последствия, именно этому она научилась, пока сидела в клетке. Но иногда плата бывает неимоверно высока.        — А знаешь, проехали… — выдохнула она.        Поняв, что сегодня ей не будут причинять боль, девушка смогла немного расслабиться в присутствии Пэна. Она снова подняла свой взор к небу, с безразличием смотря на мерцающие звезды и игнорируя присутствие «Вечного мальчика». Молчание начинало раздражать.        — Я передумал, — Питер наклонился ближе к клетке, срывая замок и открывая дверцу.        Девушка испуганно прижалась к другой стороне клетки, схватившись за прутья.        — Нет! Не надо! Ты обещал! Оставь меня!        — Вылезай! — перечить ему было себе дороже. Девушка вылезла из клетки и, дрожа, встала перед Пэном. Страх накатил волной, смывая спокойствие и безразличие к собственной судьбе. Питер наклонился, нарушая границы личного пространства.       Почувствовав дуновение чужого дыхания на своем лице, Венди зажмурилась, ожидая удара или чего похуже. Но его ладонь прошлась по взъерошенным волосам девушки, приглаживая их. Девушка в удивлении распахнула глаза, недоуменно смотря на Питера.        — Такая покорность, такой страх… — он наклонился к девушке, с наслаждением втягивая ее запах — Мы с тобой неплохо поиграем. Но раз я обещал сегодня не трогать тебя, и ты сегодня очень послушная девочка, я с удовольствием дам тебе поблажку. Время до ранней звезды, что взойдёт завтра. До этого времени ты должна успеть скрыться так, чтобы я тебя не мог найти. В этой игре потерянные мальчишки не будут участвовать, только я и ты. Время игры — от восхождения утренней звезды до ее заката. Справишься — я освобождаю твоих братьев. Я готов даже заключить с тобой магическую сделку.        — А меня отпустишь? — несмело спросила Венди.        — Все зависит от тебя и от того, насколько мне будет интересно играть в эту игру. Проигрываешь, и я заберу что-то ценное для тебя. Могу даже твою тень или одного из твоих братьев.        Девушка отрицательно покачала головой, показывая, что не хочет ввязываться в сомнительную игру. Она набралась смелости, чтобы высказаться.        — Твоя игра не стоит свеч, Питер. Позволь мне вернуться в клетку и дождаться другого шанса выбраться из нее с минимальными потерями.        Венди отвернулась, чтобы вернуться в клетку. Не успела она пройти и пару шагов, как ее схватили за руку и резко потянули на себя. Не удержав равновесия, Венди буквально повисла на Питере, пытаясь восстановить координацию. Этого хватило Пэну, чтобы схватить девушку так, чтобы она смогла лишь трепыхаться в его руках, пытаясь высвободиться. Но не могла бы нанести ему каких-либо повреждений.        — Так-так, у мышки появились мозги? Неожиданно. А я уж и не надеялся их увидеть. Но знаешь, что? Поздно. Ты уже попала в мою ловушку. Теперь ты будешь играть по моим правилам. Нарушишь — проиграешь. А будешь спорить — сократишь время. Меньше времени у тебя — больше шансов моей победы. У тебя не осталось выхода, здесь я хозяин положения, а тебе остается лишь удача. Вот с этого момента, запомни, игра началась.        Он оттолкнул трепыхающееся тело девушки, и та упала на землю. Лежа на земле, Венди услышала шелест листвы и удаляющиеся шаги, свидетельствующих об уходе ее мучителя.        Свобода… Как давно она об этом мечтала. Без надсмотрщиков, без клетки, ощутить под руками листву, босыми ногами зарыться теплую почву и вздохнуть полной грудью, ощущая себя свободной хотя бы на малейшие секунды. Но, освободившись от прутьев клетки, она попала в более сложную ситуацию. Тяжелый комок застрял в горле, не давая вздохнуть, а на глаза навернулись слезы, доказывая в который раз, насколько она слаба. Тяжело осознавать, что ты пешка в чьей-то игре.        Венди поднялась на ноги и стряхнула частички земли с ночной сорочки, упрямо приподняв голову и подавляя поднявшуюся из глубин панику глубоко под замок. У нее было чуть больше суток для того, чтобы найти выход и не дать Питеру причинить вред ей и ее братьям. За относительно короткое время ей необходимо было найти хорошо освещенное место или место, полное тьмы, где могла бы скрыться ее тень. Это было для того, чтобы Питер не мог привлечь к ее поискам свою тень. Так же это должно быть место, о котором не знает Пэн. Пусть она и провела долгое время в клетке, но это не значит, что она не успела изучить остров. Однако нельзя отрицать, что в плане знания острова у Питера есть несомненное преимущество.        Остров был поделен на несколько частей: северные, западные и часть южных лесных владений принадлежали Питеру и потерянным мальчишкам. На востоке простирались владения индейцев. Центр острова принадлежал теням. Побережья были отданы русалкам и другим обитающим здесь существам.        Просить защиты у индейцев или спрыгнуть с Пика Мертвеца, оборвав мучения? Уйти к теням или скрыться в Багровых Скалах? Что станет для нее спасением, а что погибелью, если даже смерть могла стать для нее относительной свободой? Девушка терялась в догадках, что делать. И все-таки она решила рискнуть и пойти искать защиты у племени индейцев, ведь даже если они не найдут для нее выход, то шаманы могут дать ей подсказку, как поступить дальше.        Чтобы сориентироваться на местности без карты, девушке необходимо было подняться повыше. Поблизости было только одно место достаточной высоты, и это был Пик Мертвеца. Это был огромный риск, ведь при подъеме на него Венди могла запросто сорваться и разбиться насмерть. Кроме того, это место прозвали так не только за опасный подъем, но и за Тенистый дурман, что рос на верхушке пика. Самое смертоносное растение во всем Неверленде, а может, даже и во всех мирах. Многие короли мечтали заполучить это растение. Зачем воевать, если одна капля может убить город? Нетрудно представить, что было бы, если бы он оказался в неправильных руках: яд мог бы стереть целые страны.        От лагеря, Пик Мертвеца располагался недалеко, поэтому добраться до него у Венди не составило труда. Забраться на него уже было гораздо сложнее. Да, это было мероприятие не для молодых девушек, именно так бы сказала тётушка Венди, но девушка с самого детства делала многие вещи, которые делали ее более похожей на мальчиков. И сейчас она снова не спасовала перед трудностями, хоть и очень боялась высоты. Цепляясь за ветки, колючие кусты, за выступающие камни и где-то даже за податливую почву, девушка пыталась не сорваться вниз, и это с каждым шагом становилось все сложнее и сложнее. Чертово ночное платье цеплялось за все подряд, путалось в ногах и понижало шансы выжить. Спустя время пальцы уже были содраны в кровь, руки исцарапаны колючими кустами, ночная рубашка была разодрана от лодыжки и почти до бедра.        И все же Венди поднялась на Пик Мертвеца, хоть это и далось ей с большим трудом. Воздух здесь был холоднее, чем внизу, и легкий ветерок ласкал разгоряченное, от тяжелого подъема, тело. Хоть это и казалось глупым, звезды здесь горели гораздо ярче, а лунный свет сиял чище и светлее. Неподалеку слышалось журчание горного ручья, но проход к нему закрывал терновый куст, который сплелся в одну причудливую стену, что закрывала путь к источнику. Приглядевшись, Венди поняла, что это и есть Тенистый дурман. Яд этого растения использовали Питер и его «потерянные мальчишки». Однако рос он только на этом Пике, оттого и был очень редким. Многих из смельчаков отпугивало, что одно неосторожное действие и яд убивал за доли секунд. Острые шипы и боязнь смертоносного яда не испугали ее, что ж смерть вполне могла быть вариантом ее победы, вот уж откуда Пэн ее точно не смог достать, так это с того света. Решение взять немного веток этого редкого растения, чтобы потом обменять его у индейцев на полезную ей информацию, далось ей довольно легко. Подняв подол ночной рубашки, девушка обмотала им ладонь, чтоб яд не мог ей навредить через раны или не смог попасть через укол шипов. Отломив несколько отростков, она замотала их в ткань, оторвав кусочек от подола платья, и закрепила на одежде, чтоб не потерять.        С Пика Мертвеца остров лежал как на ладони. От безумной высоты, конечно, слегка подташнивало и был страх сорваться и улететь вниз, но в остальном все было неплохо. Яркие огоньки от костров вдали выдавали местоположение лагеря индейцев. Прикинув примерное расстояние и не взяв в расчет спуск с горы, девушка пришла к выводу, что ей предстоит примерно три часа ходьбы до поселения.        А на небе восходила утренняя звезда.       ***       Спуск с Пика занял около часа или двух, так или иначе, звезда уже поднялась над горизонтом. Он был гораздо опаснее, чем подъем, но удача была на ее стороне, а в остальном спуск получился гораздо быстрее, чем подъем, потому что основную его часть девушка проехалась на своей пятой точке. Небо рассеивало ночную тишь, наполняясь предрассветными красками и звуками постепенно просыпающегося острова. Время утекало, как вода сквозь пальцы. К концу спуска у девушки уже не было сил, перенапряженные мышцы болели, и тело будто бы наливалось свинцом, время, проведенное в клетке, давало о себе знать. Терять драгоценные минуты на отдых девушка не хотела и поэтому приняла решение идти до тех пор, пока не свалится без сил.        Пробиваться сквозь джунгли зарослей оказалось сложней, чем думала Венди, и на это уходили последние силы. Ей оставалось надеяться, что она не сбилась с правильного направления. Звезда была уже в зените рядом с Луной, да и Солнце показало свои первые лучи, озаряя светом весь остров. Джунгли просыпались. По ее подсчетам, она уже должна была выйти на поселение индейцев, но с каждым новым шагом она отчетливо понимала, что сбилась с пути. Сил идти дальше, чтоб выйти уже хоть куда-нибудь, уже не было. Ноги были такие тяжелые, что еле поднимались. Девушка спотыкалась все чаще и чаще, но упрямо шла вперед до тех пор, пока не упала от усталости. Попытки подняться оказались бессмысленными. Все, на что хватило сил — это свернуться калачиком и выпустить накопившиеся эмоции через слезы. Плача от отчаяния и жалости к самой себе, Венди даже и не заметила, как провалилась в бездонные глубины сна.              ***               Динь пробивалась сквозь джунгли, проклиная Реджину. Именно из-за нее Динь стала человеком, именно из-за нее попала на этот остров и из-за нее оказалась в крупной неприятности. Человеком быть нелегко, жизнь феи была куда проще. В маленьких феечках может уместиться не так много чувств, только самые простые. И если это любовь, то они полностью отдаются этому чувству, впрочем, как и ненависти. Но любовь эта отличается от человеческой, поскольку не ощущается весь спектр чувств. Став человеком, Динь-Динь пережила его весь, хоть предпочла бы никогда подобное не испытывать. Но самое худшее в ее положении на этом острове то, что она влюбилась. И это было отвратное чувство, которое, обещая счастье, приносило лишь беды. И вдобавок ко всему этому ее возлюбленного нельзя было назвать хорошим человеком. Но, как и когда она была феей и видела что-то хорошее в людях, так и теперь видела хорошие задатки в любимом, и как бы ей не хотелось, она не могла его возненавидеть. Феликс, правая рука Питера на острове. Мало кто мог найти в нем хорошие качества, а если быть точнее, то никто, кроме Динь. «Истинная любовь»… звучит смешно. До тех пор, пока кто-то не затрагивает твое сердце.        Живя на острове, приходиться платить. Ее ценой была пыльца фей, которую она научилась добывать. На короткое мгновение она могла оживлять Динь, превращать обратно в фею, но лишь на секунды. И на это уходила вся добытая пыльца. Она была не против добывать пыльцу. Но отказалась от ее использования, при использовании концентрируются все сильные воспоминания, а это значит, что потерю крыльев она переживала снова и снова. К этому нельзя было привыкнуть.       В первый раз плату взял Питер, в последующие разы приходил Феликс. Общение с ним, давалось ей нелегко, он был довольно замкнутым парнем, всей душой преданный Пэну.        Питер Пэн… Как она ненавидела этого мерзавца. У него все было под контролем. Чтобы жить на этом острове, необходимо было его разрешение, а для этого необходимо было быть полезной. Уйти с острова ты можешь, только если он тебе позволит, пытаешься обойти систему — будешь наказана. Динь вздрогнула от воспоминаний и автоматически потерла запястье, на которых было несколько шрамов.        Сегодня был день сдачи пыльцы, но в последнее время ей все труднее было ее находить. И вот сейчас она бессмысленно бродила в надежде на чудо. Но удача, видимо, покинула ее. Динь-Динь уже повернулась, чтобы вернуться обратно, но услышала недалеко чей-то голос. Любопытство пересилило страх, и Динь тихонько приблизилась к источнику звуков. Выглянув из укрытия, она увидела молодую девушку. Та спала на сырой земле и периодически кого-то звала. Динь-Динь уловила всего два имени — Джон и Майкл, кажется — незнакомка пыталась предупредить их об опасности, что надвигалась на них. Первой мыслью феи было уйти и оставить девушку здесь. Но ее изможденный вид пробуждал в Динь что-то такое, от чего та не могла избавиться… Кажется, у людей это называется сочувствие? Или жалость?        На незнакомке была лишь некогда белая и легкая ночная рубашка, которая была порвана до бедра, из-за чего открывался вид на ее ноги. Девушка была без обуви, ее стопы были в крови и грязи, впрочем, как и ее руки. Но, несмотря на весь этот ужасный вид, у нее было удивительное по-детски беззащитное лицо.        Динь подошла, опустилась на колени рядом с незнакомкой и с сочувствием провела ладонью по ее спутанным волосам. Затем Динь попыталась разбудить ее, но бедняжка лишь что-то пробормотала об опасности и снова замолкла, находясь в крепких объятьях Морфея. Динь в растерянности пригладила свои волосы. Она не могла оставить ее здесь, девочка явно попала в беду. Но, помня о прошлом, она боялась, что на этот раз ее платой за помощь станет последнее, что у нее осталось — жизнь. Черт, как же она боялась.… Но хоть она, возможно, снаружи больше и не была феей, внутри она еще была той доброй героиней, которая готова прийти на помощь, даже пусть и с риском.        На острове Динь пришлось научиться выживать, и это довольно хорошо укрепило ее мышцы, поэтому дотащить бедную девушку до своего убежища не составило труда. Она уложила ее в углу на кустарно собранный ею гамак. Динь-Динь села рядом со спящей девушкой и стала ждать, пока та очнется, заодно думая о том, как ей выкрутиться из ситуации с платой Пэну. Оставалось надеяться, что ей дадут отсрочку.        Девушка очнулась через полдня после того как ее нашла динь. К этому времени Динь успела подготовиться к пробуждению неожиданной гостьи, сварив похлебку и принеся чистой воды. Звуки гремящей посуды и довольно аппетитный запах, вытащили Венди из объятий спасительной тьмы. Усталость всеми силами пыталась вернуть ее в царство Морфея, но что-то важное маячило на периферии сознания не давая вернуться в сон. Постепенно память возвращалась к ней, напоминая, где она находится и во что она влипла. Девушка подскочила с криком, но гамак был не предназначен для таких резких движений, и она полетела на пол. Рядом раздался заливистый смех.        — Вот не думала, что ты будешь такой шумной.        Подняв голову, Венди увидела рядом молодую девушку немногим старше ее самой. У новой знакомой были приятные, правильные черты лица, светлые волосы, хоть и несколько растрепанные, были собраны ракушкой, но больше всего ее поразили глаза, которые были очень светлыми и добрыми. Таких глаз она еще не встречалась на этом острове. Аккуратно поднявшись, стараясь не потревожить саднящие раны на ногах и на руках, Венди протянула руку:        — Я Венди Мойра Энджела Дарлинг. И да, я бываю немного неуклюжей, — девушка несмело улыбнулась, но быстро вернулась к серьезному тону: — Простите меня, пожалуйста, но не могли бы вы мне сказать, где я нахожусь, как я сюда попала и кто вы?        — Я Динь-Динь, фея, — от несмелой улыбки Венди она даже пусть на мгновение, но будто вернулась в прошлое. Но затем быстро опомнилась. — Ну, точнее, когда-то была феей. Ты находишься у меня дома, конечно, если эту лачугу можно назвать домом. Я нашла тебя в лесу, подумав, что ты попала в беду, и принесла тебя сюда, чтобы помочь. Кстати, есть хочешь? Я приготовила похлебку, она хоть и не очень вкусная, но зато питательная.        Не прекращая говорить, Динь налила похлебку в миску, аппетитный запах которой и разбудил Венди. Живот Дарлинг громко заурчал, выдавая голод, девушка сильно покраснела.        — Можешь не отвечать, я уже слышу, что есть ты будешь — весело проговорила Динь, сунув миску с похлебкой Венди в руки.        — Спасибо, — поблагодарила Венди новую подругу.        Похлебка, вопреки словам Динь, была очень вкусная. Хотя, может, Венди была просто слишком голодна или же сказалось то, что в клетке у нее была исключительно фруктово-овощная диета. Девушка наелась и немного восполнила свои силы, хоть ее тело все еще ломило от перенапряжения.        — Спасибо, Динь-Динь, это было самое вкусное, что я когда-либо ела!        Динь смущенно улыбнулась, понимая, что девочка говорит от самого сердца.        — Венди, может, расскажешь, что с тобой произошло?        Венди вспомнила, в чем заключалась ее цель. Питер, договор, опасность… Ее братья находятся в опасности, пока она прохлаждается здесь! Теплые лучи огненного цвета проникали сквозь щели хижины, играя на стенах. Не может быть.… Уже вечер?!        — Боже мой, я совсем забыла о времени! — Венди вскочила на ноги, — Сколько я спала, Динь? Какое сейчас время?        Не дожидаясь ответа, Венди выскочила на улицу и подняла взгляд к небу. Звезда почти достигла края небосвода, оставляя Венди очень мало времени.        — Нет, нет, нет! — девушка схватилась за волосы.        Динь вышла на улицу вслед за девушкой, в тревоге наблюдая, как она мечется из стороны в сторону.        — Венди, — позвала она свою новую знакомую, но та не отреагировала.        — Венди! — ей пришлось прикрикнуть, чтобы девушка услышала ее, — Объясни, что происходит.        — Прости, Динь, но у меня совсем мало времени, мне правда очень надо идти, надо найти вождя и спросить совета, как мне поступить! — было сложно что-либо понять из сумбурной скороговорки, которую выпалила Венди.        Венди огляделась. Вокруг хижины были сплошные зелень, деревья и кусты. Она совсем потеряла направление на лагерь индейцев и не представляла, где находится. Спросить у Динь? Нет! Она должна справиться сама. Она рванула прямиком в джунгли, упрямо пробиваясь сквозь зелень вперед. Динь, устало вздохнув, рванула вперед вдогонку за девочкой. На это не ушло много времени… поскольку Венди умудрилась почти сразу попасть в одну из расставленных Динь ловушек и сейчас висела вниз головой в метре над землей.        — Отпусти меня!        Динь уселась на землю прямо напротив того места, было лицо Венди.        — Я подожду, пока ты не выслушаешь меня, и только потом отпущу.        — Динь, ты не понимаешь! Мне нельзя терять время. Отпусти и просто дай мне уйти… — слезы застилали глаза девушки, когда она почувствовала свою беспомощность, вися вниз головой.        — Не глупи! Выслушай меня, а затем ступай, — это был второй раз в жизни, когда феечка, теперь, правда, уже бывшая, накричала на человека.        — Ладно, — девушка кивнула, показывая, что готова слушать, что ей будут говорить.        — Во-первых, дорога до племени индейцев пролегает вообще в другой стороне! Во-вторых, невежливо игнорировать вопросы людей, которые тебе помогли. И последнее, ответь, пожалуйста, честно на мои вопрос: твоя проблема как-то связана с Питером Пэном?       В ответ Венди всхлипнула и посмотрела на Динь предельно честными, влажными от слез глазами. Понимая что в таком положении девушке будет сложно отвечать Динь ничего не оставалось, кроме как достать нож и перерезать веревку. Глухой удар и тихий стон боли, вырвавшийся у Венди, раньше бы вызвал у Динь сочувствие, но сейчас она даже и не знала, кто находится перед ней: враг или друг. Она подошла к Дарлинг и, присев подле девушки, приставила ей нож к горлу.        — Предупреждаю тебя, Венди Дарлинг, я чувствую, когда мне говорят неправду. Стоит тебе соврать, и я одним движением лишу тебя жизни.        Перемена в поведении Динь была пугающая. Холодное острие самодельного ножа едва касалось нежной кожи девушки, но лезвие было настолько острым, что ранило при небольшом прикосновении. Боль, Венди не чувствовала, однако неконтролируемая дрожь от страха пробежалась по всему телу, зрачки расширились до предела, а дыхание сбилось. Девушка с трудом справилась с наступающей паникой, которая комом подкатила к горлу, мешая ответить.        — Да, — прошептала она — это игра, затеянная Питером Пэном, из которой мне не выбраться. Я проигрываю, понимаешь? Он скоро придет и заберет их у меня. Я уже проиграла…        Венди схватила Динь за грудки и притянула к себе настолько близко, что та могла почувствовать ее дыхание на своем лице. Что-то теплое скользнуло по рукоятке ножа, окрашивая руку Динь в красный цвет.        — Ты не понимаешь, на кону жизни… — выдохнула девушка.        — Чьи? Ты можешь все объяснить?!        Динь пришлось убрать нож, поскольку она боялась, что если лезвие ранит шею Венди чуть глубже, то может и задеть артерию, а убийцей ей, несмотря на грозные слова, быть не хотелось. Девчонка смирно села, уставившись в точку прямо перед собой, а спустя минуту уже спокойным голосом она начала свой рассказ.        — До того, как я попала в Нэверленд, я жила в Лондоне. У меня есть два родных брата — Джон и Майкл — и любящие родители, а еще есть собака-няня по имени Нэнси. Я очень любила рассказывать братьям сказки, героями чаще всего были мальчишки и девочки моего возраста, борющиеся с разбойниками, пиратами, злыми магами. Очень часто я любила повторять, что магия есть, что в нее стоит верить. А в один ужасный вечер на фразу «я верю» пришла тень, которая позвала меня за собой, но не словами. Я не знаю, как, но я понимала ее взгляд. Тень звала уйти из этого мира на остров, где сбываются любые мечты. В тот день я не дала согласие, но после того вечера тень прилетала каждую ночь, готовая забрать кого-нибудь из нас в Неверленд.        Однажды к нам в семью попал мальчик из приюта. Мой отец работал в банке, так что мои родители могли позволить себе воспитывать еще одного ребенка. Мальчика звали Бейлфайр. Наверное, с помощью него судьба дала мне предупреждение, которое я не послушала. В тот день я решила уйти с тенью в Неверленд. Бейл предупреждал меня, говорил, что за каждую магию есть цена, умолял не поддаваться искушению, но я его не хотела слушать. Я с нетерпением ждала полуночи, и стоило пробить часам двенадцать, тень снова пришла. Вихрь распахнул окно в комнату, и я смело вышла навстречу к тени, протягивая руку, давая безмолвное согласие на то, чтобы навсегда покинуть Лондон. В тот момент меня подхватило вихрем магии, и так я оказалась на этом проклятом острове.        Тень принесла меня прямиком к Пэну. Он был очень зол, когда увидел, что я девочка. Первым его порывом было убить меня, до сих пор иногда бывает ощущение, будто холодные пальцы снова впиваются в мое горло, и я перестаю дышать. Я не знаю, кто или что остановило его в тот момент, но он меня не убил. Я так догадываюсь, что он заглянул в мои воспоминания и увидел там моих братьев. Когда я немного пришла в себя после удушья, он сказал, что оставит мне жизнь, но в обмен на одного из них. Он приказал тени вернуть меня домой и пообещал вернуться в следующую полночь за Майклом или Джоном. В тот момент сказка обернулась кошмаром, а после я оказалась дома.        Не знаю, как бы все обернулось, если б не Бей. На следующую ночь он спас моих братьев и заплатил за мою ошибку ценой своей жизни. Я смотрела, как его уносит тень, и сильно жалела о том, как все обернулось. На следующий день я попыталась рассказать родителям о том, что произошло, но меня даже не услышали. Когда я же попыталась настоять на правде, все мои слова списали на чересчур бурную фантазию. Говорили, что Бей просто сбежал, и потребовали принять это как правду, но я так и не смогла смириться с его жертвой. После неудачи с родителями я посоветовала братьям никому не рассказывать о той ночи, так как боялась, что их запрут в родном доме, как меня. Мы поклялись больше никогда не оставлять окна открытыми на ночь. В тот период, когда мы переживали утрату Бея, мы очень сдружились между собой, стали еще ближе, чем были до этого, но все же я им не сказала о том, что собралась сделать. Я хотела исправить свою ошибку, и готова была даже обменять свою жизнь обратно на Бея. Поэтому спустя два месяца после исчезновения Бейлфайра я решилась вызвать тень снова в надежде на то, что он все еще жив. В ту ночь я дрожала на январском ветру, стоя на подоконнике и буквально молясь, чтобы тень пришла. И она пришла, только, в отличие от прошлого раза, я знала, на что иду, возвращаясь сюда.              ***        Воспоминания. Много лет назад.        В тот день она снова попала в лагерь потерянных мальчишек. В Неверленде было тепло, в отличие от Лондона. Не было пронизывающего морозного воздуха и этого приевшегося городского шума, который преследовал даже по ночам. Тут дул свежий, насыщенный лесными запахами, теплый ветер, светила яркая луна, а звезды были гораздо ярче, чем во всей Великобритании. Рядом горел весело потрескивающий большой костер: Венди находилась в лесном лагере, полного разбойников, ну то есть потерянных мальчишек, а вдали ее ждала только неизвестность. Когда-то она мечтала попасть в подобное место, мечтала, чтобы оно стало ей домом. Она бы стала, как героиня сказок: бесстрашная, храбрая, непобедимая. Она даже прозвище себе придумала — «Кровавая Мэри». Но теперь она знала, что ее настоящая жизнь была там, в Лондоне, а ее дом остался позади, в прошлом, с ее братьями.        Ее обступили и стали рассматривать, как диковинку. Еще бы: ведь тень принесла девчонку, да еще и ту же самую, что и в первый раз. Девушка поежилась под внимательными, изучающими взглядами, теряя весь пыл, с которым она сюда прибыла. «Соберись, ну же…» твердила она в мыслях, чтобы хоть немного успокоится. Коленки Венди подгибались от страха, тело трясло мелкой дрожью. Было куда сложней, чем когда она приняла это решение.        — Ну надо же… — раздался знакомый голос.        Мальчишки расступились, пропуская вперед своего лидера. Он остался точно таким же, каким она запомнила его и в прошлый раз. Особенно его глаза — холодные, жестокие и не знающие жалости.        — Ты вернулась. Вот уж не ожидал. И что заставило тебя сделать это? Я оказался настолько гостеприимным, что тебе захотелось еще? Можем повторить, — несколько потерянных мальчишек усмехнулось, видимо, вспомнив предыдущий визит Венди.        Собраться с мыслями оказалось непросто, особенно когда страх затмевает сознание, мешая даже вспомнить цель прибытия в это место. Как ни странно, ей помогла собраться боль. Маленький щипок помог прояснить разум и запихнуть свой страх куда подальше.        — Я вернулась сюда за Бейфайром, — выдохнула наконец-то Дарлинг.        Звонкий смех пронесся над лагерем, отдаваясь отзвуками прямо в душу девочки. Смех прервался так же неожиданно, как и начался. В холодном блеске глаз Питера появился заинтересованный огонек.        — И с чего ты взяла, что я его отпущу? Только по твоей просьбе? Ты понимаешь, что, вернувшись сюда, обрекла одного из своих братьев стать потерянным мальчишкой? Без этого ты не вернешься назад.        Глубокий вздох, и Венди, наконец, сказала то, что собиралась с самого начала.        — Я не собираюсь возвращаться в Лондон и тем более обменивать на это брата. Один раз я совершила эту ошибку, и еще раз не повториться. Я вернулась сюда, чтобы обменять свою жизнь на свободу Бея.        — Вот как? — Пэн деланно удивился, — Я мог забрать твою жизнь в тот же миг, как только ты здесь появилась, но проявил милосердие, и ты еще жива. И теперь ты предлагаешь мне убить тебя в обмен на Бея?        Он мгновенно оказался рядом с Венди и прижал ее к коре дерева. Крепкая рука сжала горло, мешая сделать хоть глоток воздуха. Он прижался к ней всем телом, подавляя даже намек на борьбу. Питер наклонился к ее уху так, чтобы только она его слышала.        — Ты живешь ровно столько, сколько я разрешаю дышать тебе воздухом. Запомни это, девочка.        Перед глазами Венди уже стояла тёмная пелена, когда он отпустил ее. Обессиленная, она опустилась на колени, судорожно вдыхая спасительный воздух, слезы выступили из глаз, скользя по щекам. Она подняла голову и в упор взглянула на Питера Пэна, ожидая смертного приговора, но его не последовало. Пэн наклонился над девушкой, а затем, скривив губы в жестокой усмешке, принял решение, которому она бы предпочла смерть.        — На этот раз я не буду столь великодушен, чтобы отпустить тебя. Ты не умрешь… пока. Уверен, в будущем ты мне пригодишься, впрочем, как и твои братья. Посмотрим, насколько ты им важна и на что они пойдут, чтобы тебя вернуть. А пока ты здесь… В клетку ее. — распорядился Питер Пэн.        — Нет, нет, нет. Не смей трогать их, мерзавец! — крики девушки еще долго отдавались по всему лагерю.        Впоследствии ей отомстили с лихвой за каждое сказанное слово.              ***               Венди закончила рассказ на своей вчерашней сделке с Питером. Даже несмотря на то, что она пыталась рассказать все как можно короче, к концу ее повести солнце уже успело сесть за горизонт, а небо заволокло алой пеленой. Начинало смеркаться.        Динь обдумала сказанное девушкой. Врать ей не имело смысла, да и можно было придумать что-то поинтереснее. Лезть во что-либо, связанное с Пэном, не особо хотелось, но и бросать девчонку нельзя, тем более что ее время на исходе. Динь поняла, что если она все же захочет помочь Венди, ей придется использовать козырь, который она заготовила для себя и поклялась использовать только в самом крайнем случае.        — Слушай, — начала говорить Динь, — я бы ни за что не захотела ввязываться в это, тем более что у меня могут быть реально большие проблемы. Но оставить тебя одну я не могу, зная, что на кону стоят важные для тебя люди. Так что вставай, нам нужно уходить отсюда.        Глаза Венди наполнились слезами благодарности.        — Ты поможешь мне, правда? Спасибо, Динь.        Девушка накинулась на фею с объятьями, сжимая ту так крепко, что у нее захрустели кости.        — Благодарить меня будешь, если у нас чего-нибудь получится и ты вернешься к своей семье. И если я переживу твои медвежьи объятия! Пошли!        Динь-динь, высвободившись из рук слегка смутившейся Венди, потянула девушку за собой сквозь глухие дебри леса.        — Значит так, говорить буду я, а ты не влезаешь. Это очень неразговорчивый и гордый народ, и они потребуют что-то за свою помощь, поэтому …        Вэнди прервала Динь-Динь.        — Мы идем к индейцам, верно? Я как раз туда и направлялась, когда ты меня нашла. Думаешь, они смогут нам помочь?        — Индейцы? Нет-нет-нет. Эти сразу бы тебя сдали Пэну. Я говорила о русалках. Вот уж кто и вправду сможет помочь. Я бы не сказала, что это хороший план — идти к ним. Есть большая вероятность, что нас просто убьют. Но и другого варианта у нас, кажется, нет.        Дорога оказалась длинной и пролегала сквозь труднопроходимые места, благо, что времени до восхода утренней звезды было много. Динь с помощью ножа пробивалась сквозь особо густые заросли растений. На землю опустилась ночная мгла, лишь восходящая луна освещала им путь. Время текло неумолимо быстро. Было так странно — еще вчера, сидя в клетке, она проклинала его ход, считая минуту вечностью. А теперь она боялась, что время закончится до того, как она сумеет найти безопасное место.        Тишина начинала давить, становясь неудобной. Дарлинг решила заговорить первой и нарушить молчание.        — Долго еще идти, Динь?        — Не менее получаса, — ответила Динь, не останавливаясь.        Снова повисло неловкое молчание.        — Динь, почему ты сказала, что ты бывшая фея? Что такого случилось, что ты потеряла силы? — снова задала вопрос Венди.        На мгновение уверенный шаг феи сбился, а ее тело напряглось. Это произошло так быстро, что можно было не заметить. На вопрос Динь не ответила, но хотя бы заговорила.        — Ты сказала, что практически все время просидела в клетке, но все же знаешь местность и народности, что здесь проживают. Это… — Динь замялась, но быстро подобрала правильное слово, — необычно.        — Знаешь, я ведь не все время просидела в клетке. Питер часто выпускал меня, так сказать, «погулять». Вот только эти прогулки чаще всего обходились мне болью. Меня травили, били, своеобразно пытали. Знала бы ты, сколько раз я пыталась сбежать. Но каждый раз они превращали это в игру. Каждый раз я возвращалась в эту чертову клетку. Как бы далеко я ни убежала, где бы ни попыталась скрыться, он или потерянные мальчишки находили меня, и все начиналось заново. Так продолжалось, пока я не поняла, до чего это бессмысленно: пытаться сбежать, раз за разом попадаясь в их ловушки. Я перестала сбегать, так сказать, смирилась с судьбой. Однако пока я безумно скакала по лесу, я смогла примерно изучить остров.        «Да… Неловко получилось» подумала Динь, зря она задала этот вопрос, только напомнила девушке об том, что явно не стоило вспоминать.        Ветер стал насыщенней, на губах стал появляться солоноватый привкус. Хорошо, значит они близко. Девушки вышли на песчаный берег. Им открылся завораживающий вид на едва колышущуюся воду. Луна отражалась в черных волнах, которые играли с ее лучами. Теплый морской ветер ласкал разгорячённые ходьбой тела. Казалось, время замерло, давая Венди на мгновение забыть обо всех опасностях. Она вздрогнула, когда Динь окликнула, напоминая, что надо идти дальше.        Венди давно перестала наивно верить в волшебство. Трудно верить в что-то светлое, когда столкнулся с его темной, потаенной и исполненной зла стороной. Но в тот миг Венди показалось, что она нашла настоящее волшебство: когда она шла по песчаному берегу, а рядом едва колышутся волны — нечто, ранее неведомое ей, о чем она читала только в книгах и представляла в своих мечтаниях. Таинственное, непостоянное, необъятное — оно невероятным образом поглощало тревогу и манило зайти и скрыться под толщей воды, которая бы стала ее колыбелью. Там не будет никаких забот, опасностей и страхов, что поглощают душу, там она освободится. Даже ветер, что колыхал постоянно волнующееся море, нежно окутал ее, зовя шагнуть в темную бездну и обрести покой.        Шаг за шагом и прохладная вода нежно касается ее босых ног, уставших после долгой ходьбы и израненных непростой дорогой. Наслаждаясь моментом, она закрыла глаза и отстранилась от всего мира. Медленно погружая тело в воду, девушка чувствовала необычайную эйфорию. Чем глубже было, тем больше было желание отдать свою судьбу этим водам. Над головой Венди сомкнулись волны, и неведомая сила потащила ее на дно. Тело Венди коснулось дна, а до этого момента мягкие и податливые водоросли начали оплетать ее тело. Последние пузырьки спасительного воздуха вырвались из губ девушки, после чего ее легкие начали наполняться водой. Слабо действующий инстинкт самосохранения, подавал мозгу сигналы всплывать, но было уже поздно и разум девушки начала поглощать тьма.       Резкий рывок. Первый глоток воздуха буквально разрывает гортань. Чары разрушены и Венди приходит ясное осознание, того что она находилась на краю между жизни и смерти. Под ногами снова ощущается какая-то опора и она с помощью Динь вышла на берег. Соленая вода неприятно жжет горло. Немного отойдя все, на что хватает ее сил произнести лишь одно слово:       — Спасибо.       В голове Венди пронеслась безумная мысль, что если бы Динь ее не вытащила, то в игре с Питером она бы точно победила. Потому что он точно не обладает достаточным могуществом чтобы вытащить ее с того света. Девушка усмехнулась, ей стало интересно, в случае ее смерти Пэн выполнил бы обещание и отпустил бы ее братьев?        Динь подошла ближе к воде и вытащила из нее большую раковину, размером примерно с добрый мужской кулак и что-то прошептала в внутрь ракушки. Море всколыхнулось, и по воде пошла мелкая рябь. Через небольшое количество времени, показалось что-то серебряной молнией проплывшее рядом, еще больше тревожа и так беспокойные воды. Из воды начали прорисовываться изящные фигуры девушек. Они приблизились достаточно близко, чтобы Венди могла разглядеть их лица. Их было трое. У одной были черные как смола волосы, у другой же наоборот были цвета пылающего огня и у последней был пшеничный оттенок. Они так разнились. Но одна была краше другой. Алые как кровь губы и кожа, которая была бела как снег, делали их очень похожими между собой, однако их глаза и волосы отличались между собой. На голове каждой из них находились тиары из жемчуга и драгоценных металлов. А длинные волосы лишь частично прикрывали обнаженные участки тела, открывая на обозрение лишь оголенные плечи и ложбинку между грудями.       — Неожиданно видеть тебя здесь, фея — прозвучал звонкий голос одной из них — Неужели все-таки решила принять условия сделки? Только уже поздно, надо было раньше соглашаться. Тогда был шанс.        — Нет. Я пришла предложить новую сделку. Я отдам вам волшебную пыльцу, что у меня есть почти даром, но в взамен прошу оказать мне услугу. Вы спрячете эту девочку до восхода следующей утренней звезды — Динь указала на Венди — там, где Питер Пэн и его тень не сможет ее найти.       — Согласна — согласилась русалка с пшеничным цветом волос       — Стой! — говорящую, перебила ее подруга с огненными волосами– Питер Пэн силен, уверенна, что хочешь с ним связываться?       — Мы уже долго пытаемся достать пыльцу фей, возможно, это наш единственный шанс — ввязалась в разговор еще одна русалка.       — Но откуда ты знаешь, что нас не обманут?       — Верно — главная русалка повернулась обратно к девушкам — Мы выполним условия сделки, если сперва вы заплатите нам.       Динь усмехнулась.       — На этом острове все знают, что доверять русалке нельзя. Мы вам заплатим, а вы слиняете, вот уж нет!       — Нам нельзя доверять фея? А как насчет тебя, теперь ты пример для подражания?        Усмешка мгновенно слетела с уст Динь. Началась бурная дискуссия. Спор разрастался, все сильнее русаки настаивали на своем, а Динь на своем. Лишь Венди заметила, что как только начался спор, погода резко испортилась и вода начала бушевать, чем больше они спорили, тем больше разрасталось волнение воды.       — Стойте — девушка крикнула так громко, что смогла перекричать их всех, море успокоилось.       На нее уставилось несколько удивленных глаз.       — Мы не можем доверять вам, а вы нам. Нам ничего не остается, как удвоить плату.       — Что? — Динь с удивлением уставилась на Венди.       — И что же вы нам можете предложить? — черноволосая русалка подплыла ближе и с любопытством в почти черных глазах посмотрела на девочку.       — Слышали когда-нибудь о тернистом дурмане? У меня есть это растение. Я могу его предложить его вам как залог, если сможете защитить меня от Пэна, то вы получите и дурман, и пыльцу.       Русалки затихли, а Динь снова с усмешкой смотрела на них в этот раз будучи уверенной в том что они не откажутся. Тенистый дурман был на вес, как и пыльца фей, очень редок и почти недоступен для морских обитателей, так что не было сомнений, что они согласиться. Динь покосилась на Венди, а вот она похоже волновалась, что ее сделка не достаточно хороша.       — Мы согласны — разрушила неловкую тишину главная русалка — Разделим плату на две части, чтобы вы нас не обманули, вы отдадите нам сначала Тенистый дурман, а после возвращение девчонки на поверхность, через одну утреннюю звезду, волшебную пыльцу.       — Поклянитесь, своим хвостом, что сделаете все, чтобы защитить эту девочку и не предадите ее.       — Нет! Ты знаешь чем нам это грозит!       Динь резко ответила:       Да, но в этот раз цена более чем достойная. И это гарантия, что вы будете верны своему слову, а не исчезните, как только дело запахнет жареным. Или клятва, или у нас найдется кому предложить столь ценную сделку. Конечно Динь блефовала, однако она видела, что русалки готовы на что угодно. И русалкам ничего не оставалось, как поклясться ей.       — Клянемся — три голоса прозвучали как один, а жемчужины в их тиарах засверкали, подтверждая сделку.       Венди развязала узелок на подполе своей ночной рубашки достала один из отростков, а второй оставила на всякий случай, вернув обратно в подпол платья крепко привязывая, чтоб не потерялся. Она протянула растение русалкам и те приняли его с благоговением, что читалось у них на лице.       — Девочке, что пришла с тобой фея придется снять с себя всю одежду — Рыжая русалка поморщилась при упоминании одежды.       — И правда в этих водах она ей не пригодиться, даже более, будет только мешать — подхватила другая.       Динь протянула Венди подвеску, в которой находилась волшебная пыль.       — Отдашь им после возвращения на сушу. Надеюсь, с тобой и твоими братьями все будет хорошо.       На глазах Венди навернулись слезы, но на этот раз они были не от злости, обиды и ненависти, а из благодарности. Девушка схватила протянутую руку и притянув Динь к себе, заключила в объятья.       — Спасибо, Динь-Динь. Спасибо за все.       Динь неловко погладила ее по спине и отстранилась. Ловко впихнув Венди пыльцу, она подтолкнула ее обратно к воде.       — Все иди. Чем раньше ты исчезнешь, тем труднее тебя будет найти.       Венди скинула с себя то, что осталось от ее ночной рубашки и, сжав в кулаке подвеску с пыльцой, уверенно сделала шаг навстречу судьбе. Шаг за шагом и прохладная вода нежно касается ее босых, израненных ног. Может это и была магия русалок, но стоило ей погрузиться в воду как она, отстранилась от всего мира, ее глаза закрывались, и она медленно погружалась в сладкий сон. Чем глубже было, тем больше было желание отдать свою судьбу этим водам. Над головой Венди сомкнулись волны, и неведомая сила потащила ее на дно, в места надежно скрытые от человеческих глаз.       Девушка скрылась под надежной толщей воды, и до следующей утренней звезды ничего не должно было ее потревожить. Магия русалок скрыла ее от хозяина острова, оставалось надеяться, что она сделала верный шаг.              ***       Питер Пэн.              Питер находился рядом с деревом размышлений, когда над горизонтом поднялась звезда. Он знал, что у девчонки не было не единого шанса улизнуть от него. Поэтому он не особо боялся потерять свою любимую игрушку. Ну что она могла придумать? Глупая девчонка! Она должна была заплатить за то, что еще не сломалась. Сколько столетий она уже у него, два или три? Но все это время она держалась, продолжая верить в дружбу и любовь, во все хорошее, что есть только в людях. Как она его бесила. Он усмехнулся, после захода утренней звезды она сломается, это лишь вопрос времени.       Оттолкнувшись от дерева, он взлетел. Призвав на помощь магию острова, он попытался определить местонахождение девочки. Легким дуновением ветра, магический поток прошелся по острову, но результатов не было. Это означало, что она может находиться во владениях тени, под землей или под защитой магических существ. А может она спряталась на близлежащих островах? Это в стиле такой глупой и бессмысленно храброй девчонки.       Чтобы не тратить время, он призвал свою тень и дал поручение поискать Венди на близлежащих островах, а заодно и во владениях теней. Чуть посвистывая, он направился в лагерь индейцев. Вот уж у кого действительно есть глаза и уши по всему острову, исключая конечно его лагерь, туда забирались самые отчаянные и почти никто из них не возвращался. Если Венди была где-то поблизости, то у них должна была быть информация.       Лагерь был небольшой и располагался в северо-восточной части острова. Когда он прибыл в лагерь, большинство уже предупредили о его приходе и поэтому те попрятались в своих вигвамах. Еще бы, Питер был уверен, что индейцы про него сложили не одну страшную историю. Хотя многие из них были правдой.       Перед его глазами появилась девчонка, лет шестнадцати. Дочь вождя Тигровая Лилия. Наверно это была единственная, кто не дрожал в этом лагере при его имени. В Неверленде время не имеет значение, однако в свои малые года девчонка уже была бравым воином. Именно из-за нее половина в этом лагере были еще живы.       — Питер Пэн, прошу за мной. Я проведу тебя к вождю — она склонила голову в почтительном, приветственном жесте и пригласила пройти вслед за ней.       Вигвам Вождя располагался посередине лагеря, чтобы находится поблизости с ритуальным костром. Ведь задача вождя была не дать ему погаснуть. Им навстречу вышел вождь. Вождем индейцев была мать Тигровой Лилии — Хранительница священного огня. Она очень часто давала ему нужную информацию и поэтому она была важным соратником для него. Она обладала магией острова в большей степени, чем он и славилась своей способностью предсказывать будущее.       Это была очень статная женщина. На вид ей было слегка за тридцать, но за ее плечами было не одно столетие. Прямая осанка, собранные в тугую косу волосы, аристократичный прямой нос, холодные как лед глаза и тонкие поджатые губы, все выдавало в этой женщине вождя. Хотя он был силен и возможно даже сильнее ее, рядом с ней он все равно чувствовал себя некомфортно. Женщина почтительно склонила голову, в знак почтения и приветствия. Он ответил ей тем же.       — Я знаю, зачем ты пришёл. Но доверься моему опыту, играть с судьбами людей это не лучший способ развеять вечную скуку, в конечном итоге это и становиться причиной краха уже существующего сценария.       — Ты говоришь о Венди? Не думаю что эта девчонка сыграет какую-то важную роль, она лишь игрушка в моих руках не более.       — Но она сыграет! Поэтому не советую тебе разбрасываться своими козырями.       Козырями?! Если верить ведьме, а он ей верил, то он поступил, опрометчиво предложив Венди свободу. Хотя он и был уверен, что выиграет, но нельзя было допускать даже мизерную вероятность чтобы она выбралась с острова.       — О чем ты говоришь?       — Твою игрушку последний раз видели взбирающуюся на пик Мертвеца. Это пока все что тебе нужно знать.       Питер развернулся, чтобы уйти, но его остановили слова сказанные вдогонку.       — А и еще, ты скоро найдешь то, что ты так ищешь. Истинно верующее сердце, будет в твоих руках — она протянула ему кусок пергамента, на котором был изображен мальчик.       — Это он?       Женщина подтверждающее кивнула.       Пэн ликовал, теперь с этим рисунком на руках ему будет легче найти то, что он так давно искал.        — Но будь осторожен, любовь матери к сыну, разрушит все то, что ты считаешь своим, а ненависть сына к отцу станет причиной твоей гибели. Это неизбежно. Однако, у тебя будет возможность переиграть костлявую, связующий ритуал твоя возможность вернуть все что ты потерял…       Эти слова были пророчеством он был уверен в этом. Насчет пророчества Питер был уверен, что сможет обернуть это в свою пользу.       — Спасибо за предупреждение — бросил он напоследок.       Пэн был в раздумьях, он хотел узнать, где девчонка, но получил нечто большее. После этого предупреждения он знал, что делать. Если до этого он еще мог отпустить девчонку в случае ее выигрыша, то теперь он никак не мог ей дать уйти от него. А иначе он потеряет нечто большее, нежели просто любимая игрушка! Связующий ритуал это возможность поймать двух зайцев, обойти смерть стороной и заодно сломать девку. Питер Пэн не проигрывает!       Пик мертвеца было одно из его любимых мест на острове. Еще бы, ведь отсюда он мог наблюдать за жизнью острова. На такой высоте, его никто не беспокоил с их глупыми разговорами. Навряд-ли кто-нибудь бы сунулся сюда, если он, конечно, не хотел бы умереть. Как и сказала хранительница, Венди действительно была на Пике и маленький обрывок ткани с сорочки Венди это доказывал. Эта девчонка смогла его удивить. Не каждый осмелится залезть на такую высоту, да еще и сорвать самое смертоносное растение во всех мирах. Может она хочет умереть или что еще смешнее, убить его ядом? Что же было бы забавно посмотреть за ее попытками покончить с ним.       Сжав в руке кусочек ткани от ночной сорочки, он направил туда немного магии, чтобы тот помог ему найти хозяйку, даже если та была мертва. Как будто дуновением ветра лоскуток ткани подхватило, и он с легкостью полетел, показывая весь путь девушки.       Пэн был удивлен, девчонка проделала столь нелегкий путь, всего лишь, чтобы скрыться от него. Это льстило ему, неужели она настолько его боялась? Чувствовать чей-то неподдельный страх, беспомощность и наравне с этим глупую храбрость и наивную надежду. Теперь он понял, что его так задело в этой девушке, то почему она еще жива. Она была его идеальной жертвой, другие ломались гораздо раньше, но Венди была уникальна в некотором смысле. Мысль о его игрушке бесила, злила, побуждала интерес и чем-то даже возбуждала Питера. Он уже начал забывать, каково это, чувствовать нечто подобное.       Он проследил путь Венди до дома Динь-Динь. А потом связь будто оборвалась. Ну конечно эта феечка была просто обязана помочь девчонке, сколько ее не ломай, но положительные герои всегда совершают что-то хорошее, на то они и положительные. И все же ему претила мысль, что хоть кто-то на этом острове мог помочь его игрушке. У него был выбор пойти за единственной ниточкой магии и найти Венди, либо поиграть еще и с Динь-Динь. Это не трудный выбор у него еще есть время. Феечка обязана, поплатится за свое добро, он заставит ее пожалеть о содеянном, прямо сейчас. Так или иначе, он все равно найдет девку. Будут ли это слова феи или лоскуток одежды, ей от него не скрыться нигде.       ***       Динь вздрогнула от неожиданности, когда за спиной раздался голос Пэна.       — Давно не виделись, Динь — она обернулась.       Питер стоял в непринужденной позе. Со стороны может и казалось что перед ней обычный мальчишка, но она-то знала, что перед ней стоял монстр в обличье ребенка.       — Не буду ходить вокруг да около я кое-кого ищу, и ты вполне можешь помочь мне с этим.       Девушку окатила волна страха, она знала, что если она соврет и Пэн об этом узнает, то умирать ей долгой и мучительной смертью. С другой стороны если она скажет сейчас, где девочка то даже магия русалок не поможет девочке, потому что уж Питер сможет найти, как обойти договор. Но она так много сделала чтобы скрыть девочку, не выбрасывать же все свои усилия на ветер.       — Я могу найти на этом острове все что угодно, кого ты ищешь?       Мальчишка усмехнулся.       — Я ищу ту, что не так давно находилась в этом доме, ту которой ты помогла укрыться от магии острова. Помнишь такую?       — Ты ошибаешься здесь не было никого с таким именем, если это все то прошу тебя уйти. Уж тебе ли не знать, как я занята в последнее время, мне не до беспомощных девчонок.       Пэн сделал шаги вперед, так что Динь пришлось отступать назад до тех пока она не уперлась спиной в стену. Когда уже ей некуда было отступать, он загнал ее в угол. Пэн находился так близко, и это означало только одно ей конец. От страха у феи сперло дыхание. Он стоял вплотную, а его дыхание ощущалось на ее лице. Когда он заговорил она уже знала чем закончиться разговор:       — Я бы был рад, если бы это было не так, но девчонка точно была в твоем доме. Так скажи, куда ты ее дела и мы закончим на этом.       Девушка отрицательно покачала головой.       — Неверный ответ…       Резкое движение руки Пэна и ее грудь пронзает нестерпимая боль. Боль прекратилась только, когда в его руке лежало ее окровавленное сердце. Но поле этого стало так легко, как еще не было никогда после исчезновения крыльев. Словно застаревшая рана затянулась.       — Давай убей меня, моя жизнь уже давно закончилась. Так что мне не страшно.       После того как ее сердце вынули из груди исчезли все страхи и все чувства, в том числе исчез и страх смерти. Динь не врала, когда говорила, что жизнь для нее закончилась, то что происходило с момента потери крыльев, стало для нее лишь существованием. Поэтому для феи не было ничего страшнее, чем потерять крылья, вместе с ними терялся смысл существования. Если она на смерть сама не решилась, то пусть ее убьет Питер, так будет даже лучше.       Парень наклонился к ней почти вплотную, смотря прямиком ей в глаза. Его самодовольная усмешка еще не раз будет сниться в ее кошмарах.       — А кто сказал, что я убью тебя? Нет, нет Динь, это будет слишком легко для тебя. Поверь если я не найду свою игрушку, то ее место займешь ты, а тебя я смогу мучать вечно.       Стоило ему легонько сжать сердце девушки, как ее тело пронзила невыносимая боль, будто в грудную клетку воткнули раскаленный меч. Она задыхалась, бесполезно пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, но на это не хватало сил. Вместо крика выходил какой-то сиплый звук. В глазах потемнело, так хотелось позвать на помощь, но некого, никто не пойдет против Пэна. Только не здесь, только не в Нэверленде.       Резкая боль исчезла почти так же резко, как и началась. Ей дали немного времени, чтобы прийти в себя и стоило ей подумать, что все закончилось, все началось снова. Она не могла дышать от непереносимой боли, внутри как-будто все рвалось на части, на щеках пролегли горячие дорожки слез. Это была пытка, и Пэн был прекрасно осведомлен о том, как сделать еще больнее, чем было до этого. Он буквально поставил ее на колени, заставляя извиваться у его ног. Когда ему надоело, он склонился над телом обессиленной девушки.       — Это глупо. Ты же прекрасно знаешь, я всегда выигрываю. Просто скажи, пару слов о том, где она и я прекращу все это.       — Бухта русалок. Она находиться под их защитой — выдохнула Динь.       — Хорошая девочка.       После этих слов девушка вновь получила свое сердце и смогла вздохнуть полной грудью, боль исчезла. Облегчение накатывало волнами, а страх уходил оставляя за собой дикую слабость. Несмотря на то, что она назвала местоположение Венди, она была рада, что все закончилось.       ***       Питер смотрел на деяние рук своих, и ему нравилось то, что, он видел. Что может быть лучше того чем заставить кого-то валятся у твоих ног, как какое-то пресмыкающееся. Прежде чем уйти он наклонился и нанес ей последний удар, который обязан был вырубить ее на пару часов.       Выйдя из домика Динь он посмотрел на небо, поиски девчонки заняли больше времени чем он думал, но идти по ее следам было для него более чем интересно.       Честно говоря, он не ожидал, что Венди удасться зайти так далеко, да еще и заключить с русалками сделку. Конечно, не то чтобы он не мог бы их убить и забрать девчонку, но связываться с ними было себе дороже. Они всегда были друг за друга, так что где одна русалка там и сотня, и каждая мстительнее предыдущей. Однако Питер не мог дать девчонке выиграть, ведь тогда она обретет свободу, и ему нечем будет давить на ее братьев, а пока они единственная ниточка между этим миром и тем. Кроме того вождь сказал, что она ключик к тому, чего он так давно хочет.       В раздумьях он не заметил, как оказался в бухте. Горьковатый привкус морской воды оседал на слегка потрескавшихся губах. Что же пришла пора выбрать, что ему нужней, спокойствие или девчонка, и выбор был вполне очевиден. Если понадобится, ради нее он был готов превратить тихую и спокойную бухту в бушующую и неукротимую стихию.       На берегу лежал рваный, грязный кусок ткани, ранее именуемый ночной сорочкой. Это доказывало слова феи, что девочка действительно была в бухте русалок. Недалеко от ткани лежала ракушка. Очень кстати. Он наклонился и поднял ее. В его руке она засветилась золотистым светом, то был прямой способ связаться с русалками. Прошло несколько минут, прежде чем в воде мелькнул серебристый хвост, а затем из воды появилась русалка. Выглядела она вполне невинно и ее лицу были присущи детские черты, а на хрупкое тело, спадали локоны золотистого цвета. Но вот поблескивающий драгоценными камнями и отделкой из драгоценных металлов трезубец выглядел вполне угрожающе.       — Здравствуй Пэн. По какому поводу ты меня призвал? — У девушки был мелодичный и звонкий, словно колокольный звон.       В руках Пэн вертел ракушку и недобро ухмылялся.       — Сирина, тебе ли это у меня спрашивать? Ты в курсе всего того что происходит в этих водах. Ты и твои подружки хранят кое-что принадлежащее мне, я хотел бы это вернуть.       — Боюсь это не так уж и просто. Три русалки поклялись своим хвостами, что защитят ее, а мы не нарушаем данные клятвы, тебе ли не знать чем это нам грозит.       Девушка тяжело вздохнула.       — Да, да превратитесь в морскую пену, знаю, знаю — он закатил глаза и отмахнулся от старой русалочьей байки.       Пренебрежительный голос Питера сменился на обманчиво-сладкий.       — А уж не ты ли, моя дорогая Сирин, пообещала мне что ты, и твои подружки не будут влезать в мои дела? Я тогда сдержал свое обещание, пришло твое время его исполнять!       Русалка задумалась, Урсула богиня моря, очень гневалась, когда русалки давали клятвы, но еще больше она гневалась, когда клятвы не выполнялись. Морские жители гордые существа! То, что три ее сестры дали такую бездумную клятву ошарашило Сирин, даже за то что пообещала им девочка. Но и она давала клятву, поэтому ей ничего не осталось кроме как:       — Я дам тебе забрать у моих сестер, свою человечку. Остальные мои сестры, как и я не будут вмешиваться. Только давшие клятву будут отвечать за свои слова, таково мое решение!       Небо стало стремительно темнеть, ветер с моря усилился, поднимая за собой и волны. Море всколыхнулось, и из темных вод начали прорисовываться три силуэта. Русалки появились в боевом облачении, держа наготове трезубцы. Магия позволила им принять человеческий вид и выйти на берег. Преимущество в количестве было за русалками, это позволило им окружить его. Но понимание, что перед ними противник намного сильнее, чем они, несло за собой преимущество и совеем не русалкам, они боялись «вечного мальчика».       Глядя на них, Питер лишь усмехнулся. За ним стояла магия острова. Магия намного сильнее и древнее, чем были сами русалки. На мгновение он закрыл глаза и сосредоточился, призывая свое сильнейшее оружие, свою Тень. Но это был его не единственный козырь в рукаве. Стоило еще вспомнить про пару метательных кинжалов отравленных Тенистым дурманом.       Едва русалки почувствовали давление тьмы исходящее от Тени, и отвлекли свое внимание от Питера, как в грудь одной из них вонзилось лезвие кинжала. С каждым ударом сердца темноволосой русалки, яд распространялся по телу, приближая ее гибель. Одна из трех была выведена из игры.       Видя, как ее подруга корчиться в предсмертной агонии, одна из двух оставшихся русалок с яростным криком полным боли и отчаянья накинулась на Пэна. Ее выпады были четкие, и не будь это Питер Пэн, ее противник бы уже давно был бы, проткнут трезубцем. Но мальчишка с звериной грацией уходил от ударов. Высокомерная усмешка всю их битву не сходила с лица Пэна, пока неосторожный выпад рыжеволосой красавицы не стал стоить ей жизни.       Когда он повернулся к третьей русалке, та уже была мертва. Его тень позаботилась о ней. Именно поэтому она не вмешалась в схватку между Питером и ее подруженькой.       — Я заберу их — голос Сирин прозвучал с ноткой печали.       Сирин исчезла. А на берег накатили волны, подхватившие мертвые тела русалок. Они снова стали частью моря.       Эти же волны и выбросили на берег обнаженное тело молодой девушки, в чертах которой без сомнений угадывалась юная мисс Дарлинг. Она не двигалась погруженная в магический сон.       Питер медленно подошел к ней и склонился над бессознательным телом девушки. Ее лицо было безмятежное и спокойное. Для него это было не привычное зрелище. Когда он находился рядом, ее лицо отражало страх, боль, ненависть, но только не безмятежность. Забавно, стоит ему только захотеть, и она останется такой навеки. Хотя вечный покой, это не то, что он уготовил ей. Нет.       ****       Пробуждение было не из приятных. Холодные потоки воздуха вытягивали ее из небытия. Легкие начинают гореть адским огнем после первых вдохов. Понимание что она задыхается, заставляет девушку резко распахнуть глаза. Но перед глазами еще стоит темная пелена, которая не спешит рассеиваться. На протяжении всей своей жизни, она никогда не любила покидать объятия Морфея. Но сейчас она как будто пережила свои самые страшные кошмары все вместе взятые. Тревога, тоска, душевная и физическая боль разрывали ее изнутри. Кажется она кричит, но не слышит ничего кроме шума в ушах. А потом все заканчивается оставляя за собой лишь опустошенность.       Когда темная пелена спадает, понимание что она проиграла, наступает сразу же. Довольное лицо Пэна уже долго сниться ей в кошмарах, что для нее это означает, что этот ад будет длиться еще долго. Пэн стоит совсем рядом мной, смотря сверху вниз, с улыбкой победителя, полной его триумфа и ее поражения.       При попытке пошевелиться ее грудную клетку прошивает острая боль, а после появляется ощущение, будто внутри поселилась какая-то пустота. Кожа горит и зудит, несмотря на то, что Венди лежит на холодном камне. Двигать головой довольно сложно, но возможно, путь каждое движение сопровождалось сильной болью и черными точками перед глазами. Зато это помогло ей узнать, что они находиться в какой-то пещере, а она сама лежит на каменном выступе полностью обнаженной. Когда понимание происходящего достигает разума девушки, то ее щеки покрываются алыми пятнами. Девушка с огромным трудом приподнимается, чувствуя ужасную слабость и тошноту.       — Что ты сделал со мной?       Он садиться рядом на корточки и довольно наигранно хмуриться.       — Ты совсем меня за монстра принимаешь? Я не из тех, кто пользуется бессознательным состоянием девушки, в своих целях.        Легкая улыбка полная яда, играющая на его губах, говорила ровно противоположное.       — Кроме того я выиграл и на правах победителя, я бы все равно смог сделать с тобой все что захочу… — Он сделал паузу — Правда в таком случае я бы предпочел, чтобы ты все же была в сознании.       По-своему он был прав. Пэн был садистом, и не упустил бы шанс помучить ее. Но что-то внутри не давало покоя. Какое-то ощущение чего-то темного и мерзкого засевшего у нее в подсознании.       — Тогда почему мне так мерзко?       — Магия русалок, знаешь ли, тоже имеет свои последствия.       Он развел руками, показывая, что это все самой собой разуметься.       Повисла тишина. Пожалуй, ей следовало сейчас стоять перед ним на коленях и умолять пощадить ее мальчиков, ведь она проиграла, но принимать поражение никак не хотелось. Сначала оставалось прояснить пару вопросов.       — Как ты нашел меня? Магия русалок должна была скрыть мое местоположение.       Питер улыбнулся так, что по спине девушки табунами побежали толпа мурашек.       — Неужели ты думаешь, что контролируя весь остров, я не смог бы узнать, кто помогал, мой маленькой зверюшке? — он протянул ладонь, и дотронулся до волос девушки ласковым движением.       От его внимания, Венди стало не по себе. От Пэна никогда не знаешь что ожидать в следующий момент, поэтому она не позволила себе уйти от его прикосновений. Лучше так, чем когда он в ярости.       — Пускай Динь и не очень хотела рассказывать мне о тебе. Но я умею быть убедительным, уж тебе ли не знать?!       В голосе Питера играла неприкрытая насмешка. Да уж Венди действительно знала о чем идет речь. Когда речь заходит о Пэне это означало насилие, и не важно в физическом или в моральном виде, он всегда добивался своего.       — Что ты с ней сделал?! Убил ее? — девушка дернулась, перехватывая руку Пэна.       Страх за подругу и ненависть перед врагом сделали свое дело, приводя в себя. Она забыла что за монстр перед ней, да и в тот момент это было не важно… Она забыла о страхе, стыде и слабости.       — Клянусь если это так, то я стану первой кто воткнет тебе нож в твое черное сердце, раз и навсегда!       Голос Венди был наполнен стали и решимости. Она забыла о страхе, перед ним, о его власти над ней. Но такой она нравилась Пэну еще больше, эта и было причиной почему он решил оставить ее в живых — эта дикая, но наивная детская ярость пробуждала в нем вполне определенные чувства. В ней было все то что когда-то он предпочитал в женщинах: смекалка, ее глупая самоотверженность, принципы и характер, из-за которых она так и не стала очередным трупом на его совести. Пусть Венди была немного младше его предпочтений, но здесь в Неверленде возраст не был основным критерием.       Обнаженная, забывшая о страхе, готовая бороться молодая девушка, стала бы воплощением желанием любого мужчины.       Холодные губы «вечного мальчика» прижавшиеся к ее губам стали полной неожиданностью для Венди. Она растерялась не совсем осознавая, что происходит. Только когда чужой язык коснулся ее собственного, пришло понимание происходящего. Это было так мерзко, мокро и странно. Девушка отпрянула разрывая поцелуй, и со всех сил оттолкнула Пэна от себя.       — Нет! Не смей!       Венди презрительно сморщилась и вытерла губы, пытаясь уничтожить это омерзительное ощущение чужих губ. Какая ирония ее первый поцелуй достался тому, кого она больше всего ненавидела.       Тихий смешок этого маньяка пробрал до костей. Она слишком хорошо знала Пэна чтобы понимать, что он не простит ей такого пренебрежения своей персоной.       Девушка испуганно сжалась, прижав руки в груди, и со страхом в глазах посмотрела на Питера. Легкая усмешка, стала еще шире, когда он уловил хорошо знакомые ему нотки страха в ее взгляде.       Она с ужасом наблюдала, как его рука тянется к ее лицу, застыв, не в силах пошевелиться. Его пальцы ласково прошлись по непослушно торчащим прядям волос, пробежались по щеке и скользнули по ее приоткрытым губам. Эти движения которые могли показаться нежностью,       — Ты принадлежишь мне, Венди, как и все на этом острове. Тебе не уйти и не сбежать, потому что я тебе попросту не позволю — его тон был холоден и спокоен, а смысл сказанного намертво впечатывался в сознание девушки.       Он медленно приблизился к ней. Голубые глаза приобрели более насыщенный оттенок, а зрачок заполнил большую часть радужки, учащенное дыхание выдавало его желание, а тонкие губы трогала наглая улыбка — дьявол в плоти, и только.       — Никогда, тебе не удержать меня! Да не сейчас, но у меня будет еще возможность... — ее голос слегка подрагивал, выдавая ее беспомощность, но глаза были наполнены надеждой сбежать когда-нибудь, и ненавистью к нему.       — Упрямая… — с явным удовольствием прошептал он, жадным и голодным взглядом пробежавшись по её оголенным участкам кожи.       Она дернулась в сторону, желая исчезнуть и не позволять ему запачкать ее своими темными желаниями. Но его рука остановила ее, силой удерживая ее на месте, оставляя на ее бледной молочной коже темные бордовые пятна.       Свободной рукой он достал флакон с темной жидкостью из своего кармана и откупорив его, отхлебнул немного.       Девушка искренне желала, чтобы это был сильнейший яд, выпив который умрешь быстро пусть даже и в страшных мучениях. Однако ее мечтам было не суждено сбыться.       Питер схватил ее за горло, вынуждая прижаться к нему ближе, и сильно нажал на челюсть, вынуждая приоткрыть рот. В следующее мгновение его язык вместе с горьковато-обжигающим веществом проник внутрь. Его язык бесцеремонно исследовал ее язык и нёбо, вызывая приятную реакцию. Питер держал крепко, не давая сдвинуться даже на миллиметр, пока она не проглотит все до единой капли. Только после этого он отстранился.       Мягкое тепло пробежалось по ее телу, от горла до кончиков пальцев, постепенно разгораясь. Усталость и боль затихают, оставляя после себя лишь легкую дрожь.       — Что это? — мысли девушки начинают путаться, а все вокруг начинает играть более яркими красками.       Венди почувствовала небольшое онемение и покалывание во всем теле. Непонятно откуда появившиеся томление, и пламя, разгорающееся внизу живота, медленно вытесняло стыд и отвращение к окружающей обстановке и ситуации.       — Не волнуйся, тебе понравится. Это небольшой подарок из другого мира. Видишь ли, я не люблю когда девушка как бревно в постели, да и кровь не лучшая смазка — Пэн чуть поморщился — А это вещество обеспечит нам обоим приятные мгновения.       В его глазах было что-то темное, неизвестное еще неискушенной девушке. Но ей начинала нравиться игра, задуманная этим чудовищем. В этом было что-то первобытное, запретное и манящее. Нет, она не забыла кто перед ней, и почему она его ненавидела. У нее было много причин закончить все это. Но она не могла. Вся остальная жизнь отошла на задний фон, в ней разгорался пожар и она догадывалась, что потушить его, мог лишь Пэн.       Влажно, жарко и стыдно, такими словами она могла охарактеризовать свое первое сексуальное возбуждение. Она стояла перед своим врагом, и ей нестерпимо хотелось коснуться себя, чтобы хоть немного снять напряжение, скопившееся во всем теле. Грудь набухла и неприятно зудела в ожидании прикосновения. И все это казалось нестерпимо унизительно.       К счастью для нее Пэн заботился только о своем удовлетворении, и он не стал мучить ее долго. Скинув уже ненужную одежду, он прижался к ней горячим и гибким телом.       — Не ты, только не…       Ее прерывают, нагло затыкая ее поцелуем. Происходящее кажется страшным сном с совершенно неприемлемым содержанием. Его язык жадно исследует ее рот, играя с языком, задавая необыкновенно сладкий ритм; кусает ее губы до крови, тут же слизывая алые капельки. Властно и грубо руки этого монстра обещают Венди что она сгорит в аду. Она может сопротивляться, может оттолкнуть его, но сладкое предвкушение и любопытство, дают ей переступить мысль о том что он ее враг.       Когда Питер отрывается от губ девушки, он впивается в мягкую, податливую кожу на шее, оставляя темные следы укусов. Его зубы могли бы разорвать тонкую кожу на ее шее, и в один миг сделать из нее покорную куклу с безвольным телом. Но он не мог позволить своим планам пойти к черту из-за сиюминутной слабости.       Ее сбившееся дыхание сводит с ума. Такой власти над этой девчонкой, как сейчас, у него не было еще ни разу. Разум девушки настолько затуманен, что она сама просит его прикосновений. Его рука соскальзывает вниз, касаясь мокрой промежности. Венди широко раскрыла зажмуренные до этого глаза, когда его пальцы скользнули по ее клитору. Внутри все горело огнем, ощущалась ужасающая пустота, которую надо было чем-то заполнить.       С ее губ срываются стоны, когда его пальцы вторгаются внутрь, подготавливая ее к большему. Пальцы Питера оказываются во влажном, горячем плену. Такая узкая, никем не тронутая до этого девочка теперь будет принадлежать только ему, Питеру Пэну. Его терпения хватало только на быструю и грубую подготовку.       Ей было больно. Гораздо больнее всего того, чего она пережила на этом острове. Пелена возбуждения схлынула, и осознание того что ей нравилось все то что вытворял с ней этот дьявол, неотвратимо настигло ее. Горячая краска снова заливает лицо девушки, слезы скапливаются в глазах, застилая взор. Ненависть к Пэну, затмевает только презрение к себе. Смотря в потолок стеклянным взглядом, девушка старалась не чувствовать холодных губ короля Нэверленда на своей шее. Ей были мерзки его прикосновения мозолистой грубой кожи на ладонях к ее нежной, как шелк.       Его пальцы покинули ее растерзанное нутро, давая ей небольшую передышку. Но лишь для того, чтобы в нее ворвался его член, принося с собой еще большую боль. Тупую, пронзающую, но вместе с тем дарующую необходимую наполненность. Он ворвался в ее плоть, как дикий зверь, сжимая ее бедра так сильно, что на коже почти сразу проступили очертания его ладоней. Он слизывал дорожки слез с ее щек. Он был тем, кто ломал ее и черт возьми, ему нравилось ломать ей крылья. Она ступила на этот остров, а то что находится здесь — его, она — его.       Его влажный и горячий язык прошел от шеи к груди. Он укусил за взбухший бугорок, заставляя девушку выгнуться. Одновременно с этим, сжимая набухший сосок второй груди. Действия Пэна, заставляли девушку судорожно дышать. Возбуждение возвращалось, накатывая уничтожающей волной, его движения переставали приносить отвращение и боль. Он явно знал, как заставить девушку хотеть большего. Его рука спустилась вниз, где он без труда нащупал возбужденный комок нервов. Его пальцы начали двигаться в такт толчкам, заставляя девушку шире раздвигать ноги в желании получить больше удовольствия.       Тело предало девушку. Плоть до этого не знавшая греховного удовольствия, тонуло в новых ощущениях, поддаваясь толчкам. Из груди рвались неконтролируемые стоны. Его движения были жесткие и неудержимые. За саднящей болью крылось истинное удовольствие за которое, без сомнения, было постыдно.       Быстрые толчки быстро привели его к неминуемому концу. Ее нутро обдало жаром, от выплеснувшегося семени, но ей не хватило буквально несколько толчков, чтобы достигнуть небес вместе с ним. Болезненное возбуждение манило ее закончить все парой движений руки, однако стыд крепко держал ее в тисках. И все же девушка едва смогла сдержать разочарованного стона, когда Питер вышел из нее.       Это вызвало у Пэна самодовольную усмешку. Все тело неудовлетворенно ныло, требуя разрядки, которую она так и не получила. Хотелось плюнуть на его присутствие и закончить свои мучения, однако это не обошлось бы без насмешек с его стороны. Стыд и неудовлетворение это отвратительная комбинация. На глаза навернулись слезы, после того что произошло, тело ощущалось грязным. Прежде чем начать одеваться Пэн кинул в ее сторону свою рубашку.        — Одевайся. Она попыталась взять себя в руки, и незаметно смахнула слезы. Он не должен знать, что она близка к тому чтобы сдаться. Все что ей хотелось это оказаться в своей маленькой камере, и рыдать до обезвоживания. Никогда в жизни она не чувствовала себя настолько уязвимой, как сейчас. Но ее уязвимость доставила бы этому чудовищу удовольствие, поэтому она медленно выдохнула. Ее лицо перестало выражать эмоции. Главным стало держать маску безразличия, как можно дольше. Венди подняла рубашку и надела на обнаженное тело. Она немного прикрывала, но все же, это было лучше чем ничего. А потом он вернул ее в клетку. После его ухода все чувства вышли наружу. Тихий вой с хрипами вырвался из груди девушки. Казалось что у нее украли что-то очень важное, чего уже никогда не вернуть. **** После этого он не раз возвращался к ней. Каждый раз опаивая ее сладким ядом, заставляющим вожделеть его. Вначале она старалась не допустить повторения близости, сопротивлялась, но временем Венди смирилась. В конце концов Пэн всегда получает желаемое. А потом в ее обыденность вошел Генри мальчик с «Сердцем Истинно-Верующего». Для которого она сыграла роль больной девочки отчаянно нуждающейся в целительной магии, конечно по приказу Пэна. Он и его семья победили ее демона, и подарили ей свободу. Хэппи энд? Но почему же на сердце так неспокойно? **** Венди стояла на палубе летящего корабля, уносящего ее прочь от Неверленда. После падения Пэна все вздохнули с облегчением, даже потерянные мальчишки. Только Феликс сидел связанный стреляя глазами, в предавших идеал мальчишек. Он единственный кто показывал пренебрежение к спасителям Неверленда. Глядя на облака сверху вниз, Венди вспоминала как выглядят ее братья. За столько лет в клетке, этот образ стал размытым и нечетким, что приходилось собирать его по деталям. Очки и шляпа у Джона, и смешные шарфы и медвежонок у Майкла. Но все же детали так и не вставали в четкий образ. За спиной раздался очень знакомый голос.        — Лучше чем в клетке? Дарлинг обернулась и увидела Динь. Она была цела и невредима. После той ночи Венди долго мучал вопрос, что же стало с Динь? Много ужасных вариантов приходило ей в голову, но она была рада что ни один из них не был подтвержден. Она много раз спрашивала о Динь, но ей так никто и не сказал что с ней сталось.        — Мы правда свободны? Вопрос вырвался сам по себе. Все казалось таким нереальным, годы в плену и вот внезапно освобождение. Это мог быть сладкий сон, который не хотелось прерывать. Воздух казался слаще чем обычно, а сердце бешено билось от предвкушения чего-то нового неизведанного. Но при этом следовало чувство что она теперь не знает, как распорядиться внезапной свободой. Сладкое наваждение в сочетании страха пьянил.        — Да Венди, скоро увидишь братьев. Динь сама как будто не верила в то что случилось, выглядела довольной, но и слегка потерянной. Ее улыбка давала надежду, на то что будущее сулит только хорошее. Венди вспомнила об обстоятельствах при которых они встретились и про пыльцу фей, которую она хранила все это время.        — Вот возьми это тебе, сто лет как припасла. — Венди усмехнулась от иронии, ведь кто знает сколько лет прошло с той попытки сбежать — Мне не пригодиться а вот тебе… Она протянула руку и отдала хранимый столь долгое время предмет. Долгое время он был хранителем надежды, что когда нибудь она вновь увидит подругу.        — Волшебная пыльца, самые остатки. С самого последнего цветка — пояснила Венди, видя непонимание на лице Динь, это была та самая которую Динь обещала русалкам.        — Ее нужно… — начала было Венди. После того как ее поймали, Венди узнала больше о пыльце и надеялась что если та ее использует то вновь станет феей.        — Ничего не выйдет, — перебила ее Динь — я не волшебница, с тех пор как лишилась крыльев. Может и так но для Венди, Динь была героем который мог помочь и без волшебной силы.        — Не отчаивайся — Девушка подошла и положила подруге руку на плечо, — Я в тебя верю, Динь! Динь-Динь лишь грустно улыбнулась. Корабль все дальше и дальше уносил их от мрачного прошлого, становясь символом счастливых перемен. **** На причале Сторибрука собралось масса людей, до которых дошел слух что их герои возвращаются. Майкл и Джон стояли среди них. Они увидели ее издалека, ее лицо за двести с лишним лет так и не изменилось. Она быстро их узнала, хотя время было к ним менее щадящим, чем к ней. Но разве это могло помешать их радости снова увидеть, друг друга.        — Джо, Майкл — она с радостным криком бросилась к ним в объятия. Слезы радости и ликования так и текли по щекам. Крепкие объятия служили доказательствами что это не сон. Они так изменились, были выше и старше, но внутри Венди гордилась тем какими стали ее маленькие мальчики. Хотя казалось, еще вчера Майкл бегал в шляпе юного джентльмена, которая, еще была велика для его головы, а Джо таскал с собой любимого плюшевого мишку. Когда переполняющие эмоции выплеснули, они забрали ее с собой в мотель, где поселились. По дороге рассказывая без утайки, как они пытались ее вернуть, и о сделке с Пэном. И о их новых друзьях которые освободили ее. Ее сердце отзывалось болью в груди, после каждого их слова. Сколько же им пришлось перенести, чтобы вызволить ее. И все из-за ее глупости. Она всегда думала что только она стала жертвой, и что Пэн до них не доберется. Этой мыслью она успокаивала себя каждую темную и холодную ночь. Но реальность оказалась более жестока к ней и ее семье. Венди так и не рассказала им, что ей пришлось пережить в плену. Ограничившись рассказом о том, что она провела много в клетки и ее изредка отпускали. В свою очередь ее братья скрыли что после пропажи Венди их семья распалась. Родители так и не пережили утраты глубоко любимой дочери. Каждый из них своей тайной не хотел ранить другого. Прошло много лет, и им придется пройти немало испытаний, чтобы вновь стать семьей. Но то что они снова вместе, это уже было достаточно. **** Мир сильно изменился за время которое она провела в Неверленде. То что раньше могли себе позволить лишь состоятельные люди, например машины и жилье теперь имел каждый. Женская одежда была откровенно открыта, по сравнению с тем что было двести лет назад. Тетушка Венди была бы в шоке увидев что случиться с модой через двести лет. Хотя она сама много лет ходила в одной ночной рубашке, что по тем меркам в которых она росла было уже неприлично. Да и многое что происходило на острове попадало под категорию за гранью приличия. Привыкнуть к новому было сложно. Но теперь ей было любопытно, что приготовил для нее этот новый мир. Они и так не долго собирались находиться в Сторибруке, но когда выяснилось что Пэн жив, вещи быстро собрались. И они успели уехать незадолго до того, как туман поглотил город. Незадолго до этого сердце Венди, как будто проткнули ножом. Стало нечем дышать, и во рту появился металлический вкус крови. Благо рядом не было братьев которые и так слишком сильно оберегали ее после всего произошедшего. Боль прошла так же внезапно как и появилась. Все закончилось. **** Прошло полгода. Время положительно повлияло на Лондон и столица преобразилась. Лишь его редкие части, которые считались историческим достоянием, хранили такие теплые воспоминания о прошлом. Венди с братьями поселилась недалеко от Лондона, в небольшой квартире. Их дома, где они жили с родителями уже давно не было. На его месте стоял небольшой новый минимаркет. Да и сама улица преобразилась, иллюминировавшись новыми цветами и неоновыми вывесками. Не все давалось ей легко, но она честно пыталась запомнить всю информацию которой было очень много. Все таки новый мир был достаточно информативным и до безумия активным. Она часто уставала от ритма жизни, и неудивительно после столетий одиночества. Стены начинали давить. В такие моменты она ходила в лесные парки для того чтоб прийти в себя. Сначала братья были против, ведь они очень боялись ее снова потерять. Хотя они и выглядели на старше нее, но все же она осталась их старшей сестрой, а потому ее голос имел вес. Долгое заточение у Пэна все же сыграло на их взаимоотношениях. Ведь она пропустила большую часть их взросления, а они и понятия не имели что она пережила. В рассказе она лишь ограничилась общими описаниями, и то скорее приукрасила ее заточение. Да, и мальчишки многое ей не сказали, как она подозревала. Они уже не были детьми и у каждого в шкафу накопилось прилично скелетов. И хотя они и пытались наладить мосты, заводя новые общие интересы и темы для разговора, перед ними был огромный кратер, который казалось невозможно преодолеть. Но они пытались это исправить, в надежде что этот кратер не станет конечной точкой их семьи. Ее напряжение в попытке восстановить прежние отношения с братьями, было не единственной проблемой. Кошмары были ее постоянными спутниками в ночи. Каждую ночь она возвращалась в лапы к Пэну, и во снах он был более жестоким чем в реальности. В этот момент между прошлым и настоящим смывалась грань и возвращался страх, что свобода и современный Лондон это лишь мечта, яркая картинка которую сотрет реальность. Но когда открываешь глаза, понимаешь, что лежишь в теплой и мягкой постели, и вместо ярких звезд сквозь прутья — потолок квартиры, реальность вымещает страх. И все равно были ощущения, что с каждым разом ей было все сложнее вырваться из сна, который становился все реальнее. Боль была ярче и кожа горела там где он прикасался, во сне. Но Пэн не мог быть реальным, он мертв, сгинул вместе с Сторибруком. И все же он каким-то образом тянул ее за собой. В какой-то момент стало легче не засыпать вовсе, чем жить с кошмарами. С кофе и энергетиками ей удалось выдержать только пять ночей, потом усталость все же заставила ее закрыть глаза. В этот раз сон отличался от прежних. Это был не остров потерянных детей, а холодная и мрачная пещера. Она стояла на берегу реки, и она была явно из мира сказок. Зеленоватые отблески, таинственное свечение и тени, что мелькали в воде, явно не завися от течения. Внутри что-то манило прикоснуться к воде, но плохое предчувствие боролось с этим. Словно чувствуя рядом живую душу тени начали скапливаться около того места, где она стояла, словно ожидая ее прикосновения. Сама не зная зачем, Венди протянула к ним руку и коснулась воды. Прикосновение оказалось очень болезненным, будто в ее руку впились тысячи маленьких иголок. Она попыталась выдернуть руку, но тень вцепилась в нее, затягивая в воду. Венди не оставляла попыток вытащить руку, боль была реальной. Как и то, что вцепилось в нее. Тени в воде сформировали вид руки, и продолжали формировать тело напавшего на нее. Эта борьба продолжалась пока она не вытянула тень на берег реки. Это были весьма узнаваемые контуры фигуры, которые постепенно приобретали человеческие черты и дьявольскую улыбку. Перед ней стоял Пэн. Сердце бешено застучало, а разум твердил, что происходящее невозможно. Уж больно походило на бред больного подсознания. Но его рука крепко державшая ее запястье была очень реальна. В подсознании мелькнуло, что возможно все это сон, и он кажется реальным от долгого недосыпания. Она вздрогнула от его восторженного возгласа и внезапных объятий, в которые он ее заключил. Это было словно в зазеркалье, невозможно и странно. Венди еще не осознала что вытащила своего злейшего врага с того света. Конечно не по своей воле, но ей от этого легче не станет. Питер глубоко вдохнул сладковатый запах, исходящий от волос девушки. Было невероятно приятно вновь ощущать себя живым. Сам того не зная Румпель, убив его во второй раз в мире мертвых, активировал ритуал который связал его с живым человеком. Пока жива она, был жив и он. Но он сделает все чтобы его зависимость от неё была ненадолго. Венди была запасным планом, и он сработал как нельзя лучше. Теперь делать мире мертвых было нечего, а вот в мире живых его ждали дела и такая сладкая месть.