detachment.

      Рассекая густой млечный туман, служебная машина двигалась по давно заброшенной магистрали. Потрескавшийся и поросший мхом асфальт спустя лет десять, казалось, совсем не был готов принимать гостей. Чем дольше ехала машина, тем круче становились повороты, а подобие дороги растворялось в лесном разнообразии. Исполинские хвойные, пребывающие в вечном сне, пустили свои корни всюду, оставляя от когда-то стратегически важного пути лишь незатейливые узоры. Нетронутый лес закрывал собой небосклон, жадно хватая каждый луч солнца, не оставляя соседям по ярусу ни шанса. Территория, густо засаженная осинами, которые уже начинали терять свой природный зеленоватый цвет листьев, пугала отсутствием живых существ в радиусе нескольких километров, и только самые смелые синицы иногда пролетали среди ветвей.       В салоне машины вдруг послышались шорохи, что насторожило водителя транспорта и его спутников, что сидели подле. — Почему я слышу звуки сзади? Разве они не должны были очнуться на пару часов позже? — тихо произнес один из членов экипажа, напрягая слух, пытаясь выловить какие-либо ещё звуки из салона. — Они и должны были, но, видимо, у кого-то иммунитет к такого рода снотворным. Мы можем остановиться и вколоть ещё, если тебя так пугает находиться в одной машине с кем-то в сознании помимо нас. — с весельем в глазах сказал водитель и начал сворачивать к обочине трассы.       Проигнорировав подкол со стороны приятеля, юноша со светлыми волосами, вплетенными в косы, которые для поддержания конструкции на голове были завязаны на затылке, осторожно выбрался с пассажирского сидения и раздражённо захлопнул дверь. — Неужели все учёные такие вредные и очень любят портить другим имущество и настроение? — причитая, выбравшись вслед за попутчиком, мужчина стал доставать из кармана куртки ключи от дверей, ведущих в салон машины. — Какая тебе разница вообще что внутри, если они всё равно не смогут выйти? — Я люблю не портить вещи и настроение, я люблю когда во всём порядок и нет неожиданных событий, ты же — полная противоположность тому, чего я придерживаюсь, поэтому мне бы хотелось как можно скорее избавиться от твоей компании и больше не видеть твою рыжую макушку. — закончив свой небольшой монолог, учёный начал копаться в своём рюкзаке в поиске нужного препарата и салфеток.       Решив, что, не ответив, парень с «рыжей макушкой» сохранит хоть немного оставшейся гордости, он начал искать подходящий ключ для замочной скважины. — Чайлд, поторопись, пожалуйста. Я хочу побыстрее уже всё это закончить. — протирая иглу, спокойно проговорил Альбедо. — Если ты не будешь мне мешать, то я найду ключ гораздо быстрее. О, нашёл. — открыв замок, Чайлд приоткрыл дверь в салон, жестом подзывая попутчика. — Альбедо, прошу вас пройти внутрь и осмотреть волнующего вас пассажира.        Пройдя мимо Чайлда, Альбедо поднялся внутрь и принялся искать того, чей организм смог противостоять столь сильному средству. Спустя пару минут визуального поиска, учёный заметил некоторое движение в приглушённом свете верхней лампы, которую Чайлд любезно включил для упрощения задачи, ведь в темноте даже самый искусный медик не сможет вколоть в организм человека средство, не промахнувшись. Шум от телодвижений становился всё громче, что заставляло Альбедо поторопиться, прежде чем человек успеет окончательно проснуться. — Слушай, алхимик, а может, тебе как-то помочь перевернуть его тушку? А то ты выглядишь хилым, не думаю, что сам управишься. — с улицы заговорил Чайлд, подбирая небольшую ветку, лежащую у обочины, и, повернувшись к открытым дверям салона, слегка стукнул ею по подошве ботинка Альбедо, что был ближе всего к выходу. — Зачем? — устало выдохнул «алхимик» и принялся отмерять необходимую дозу снотворного в шприце. — Ты думал я его буду в задницу что ли колоть? На такое я точно не соглашался. — и, закончив предложение, Альбедо аккуратно ввел иглу в районе предплечья. — А что, нет? В детстве мне только так уколы и ставили. — в голосе Чайлда проскакивало искреннее удивление, ведь он совершенно не интересовался медициной и практически все его познания в этой области ограничивались «что-либо болит? — терпи до последнего, а если совсем плохо, то пей обезболивающие, даже если болит аппендикс».       Сконцентрировавшись на своей нынешней задаче, Альбедо проигнорировал ограниченность Чайлда в вопросе врачевания, и, введя всю жидкость в тело из шприца, он отстранился и протёр влажной спиртовой салфеткой место укола. Осмотрев весь остальной состав салона на наличие нежелательных движений, Альбедо решил, что его внезапный пациент вскоре вновь уснёт и переживать за него более нет какого либо смысла. Сильно хлопнув дверью, учёный вышел из машины и окрикнул Чайлда, который выражал невероятную заинтересованность в ковырянии земли найденной не так давно палкой. — Я закончил, можем выдвигаться. — Чайлд встрепенулся и сразу прервал своё занятие, и, поднимаясь с корточек, начал отряхивать свои штаны от листвы и прочего мелкого природного мусора. — Думаю, за часа четыре доедем, если наши пассажиры не преподнесут нам очередных сюрпризов, конечно, — заключил Альбедо, направляясь на своё место подле водительского кресла, предварительно приоткрыв окно, прежде чем усесться обратно. — Значит поедем ещё быстрее, чем ехали до этого, у меня спина вся затекла. — подбежав к открытой двери, Чайлд завалился на сидение и, хрустнув пару раз шеей, ухватился за руль и начал движение дальше. Приближался рассвет. ***       На небе сияла полная луна, привлекая внимание светлячков и мелкой живности в воде, что так и норовили, будто околдованные, приблизиться к этой молчаливой гостье и познать все её секреты. Только вот такое никому не было под силу, что оставляло лишь возможность любоваться белым диском, наполняющим небосвод отражённым от Солнца светом. Цветастые карпы кружили в пруду, демонстрируя свой незамысловатый танец, что так притягивал взгляд, а тени от растений, окружающих водоём, дополняли картину, словно природа была художницей, вырисовывая каждую деталь на своём собственном холсте. Ветер же, прямо как музыкант, создавал свою неповторимую мелодию, которую не в силах повторить никто из ныне живущих. Как в опровержение, издали послышался звук флейты, что дополнял картину не хуже музыки ветра. Эта мелодия и разбудила парня, заснувшего около пруда, оперевшись руками на перила мостика, проходящего над водоемом. Плавная мелодия становилась всё громче, вынуждая обратить внимание на исполнителя, что так нагло вторгнулся в природную идиллию. Приоткрыв свои янтарные глаза, молодой на вид человек устремил свой взор в сторону источника невероятной игры, что так ласкала слух и успокаивала. Заметив первого слушателя, помимо рыб в пруду, музыкант прервал своё занятие и улыбнулся, направляясь со скамейки в сторону моста. — Доброй ночи, — поприветствовал мальчишка в зелёных шортах, — Скажи мне, как можно тебя называть? — ночной музыкант ухватился за перила двумя руками и, откинувшись назад, повернулся к собеседнику, выражая заинтересованность всем своим видом.       Немного опешив от такой внезапной компании, парень, к которому обращались с таким, казалось бы, простым вопросом, взъерошил тёмные волосы, среди которых под лунным светом проглядывались пряди изумрудного цвета, отвернулся, и, глядя на своё расплывчатое отражение на воде, произнес, — Моё имя Сяо, приятно познакомиться, — выдержав небольшую паузу, словно подбирая слова, он продолжил, — А тебя как звать? И почему ты вообще играешь на флейте среди ночи?       Мальчишка улыбнулся ещё шире, будто всю жизнь ждал этого вопроса, и начал так быстро тараторить, активно жестикулируя, что Сяо сначала дернулся от неожиданности. — Зови меня Венти, имею статус местного бродяжки, на деле же — активист из оппозиции, наше правительство просто ужасно! — вскрикнул Венти, однако, увидев недоумение в глазах напротив, он поумерил свой пыл и продолжил дальше, но уже более спокойно, — Я считаю, что нынешняя верхушка ничем не лучше прошлой, они будто стараются стать ещё хуже! Чего стоит только прикрытая благотворительством национализация! Это же, можно сказать, воровство частного имущества! Ещё и эти-       Не дав Венти договорить, Сяо прервал его череду возмущений, — Стой, стой, погоди. Я не могу понять, зачем ты рассказываешь это человеку, которого встретил пару минут назад. Вдруг я вообще окажусь из тех, кого ты так яростно критикуешь? — и Сяо впрямь не мог этого понять. Во время, в котором они живут, было очень опрометчиво говорить что-либо против власти, ибо так можно было сразу понести наказание, или же жить, словно преступник, но продвигать идеи в массы. Второй вариант, как он понял, Венти и выбрал. — Прости, я иногда забываюсь. — музыкант пристыженно наклонился к перилам и сложил руки так, чтобы на них можно было положить голову, что Венти следом и сделал. Его волосы, собранные в две свисающие косички, на концах бирюзового цвета, забавно свисали по обеим сторонам лица, образуя весьма интересную и оригинальную прическу. — Просто я редко думаю насчёт того, что кто-то может оказаться правительственной шавкой, ведь если такие и были в поле моего зрения, они меня сразу узнавали, — совсем тихо продолжил парень, что в разы отличалось от его тона пару мгновений назад, — Я же, вроде как, известная личность в широких кругах. И весьма разыскиваемый преступник, что так коварно пропагандирует свободу слова.       Последние слова Венти выплюнул с такой злостью, на которую он только был способен, лишь бы донести до собеседника своё отношение ко всей ситуации. Он искренне пытался достучаться до людей, что новая власть будет ещё хуже, нежели предыдущая, что с ними людям будет ещё хуже.        Но, как подумал Сяо, Венти не учёл одного. Люди не хотели войны. Люди устали от вечных битв и бессмысленных смертей. Простой народ хотел мирного неба над головой, и неважно, хуже экономика станет или нет; им главное не волноваться за жизни своих родных и близких. — И как же тебя всё ещё не поймали? — оторвав взгляд от пруда, где резвились карпы, но прекратили своё выступление среди сверчков и скрылись из виду, Сяо взглянул на потускневшего Венти. — А вдруг ты правительская шавка? Не хочу таким глупым образом раскрыть места своих ночлегов. — посмотрев на Сяо своими большими изумрудными глазами, что казались ещё ярче при свете луны, Венти тихо усмехнулся.        Сяо уже хотел было возмутиться из-за столь явного противоречия в высказываниях своего компаньона, однако же ему не дали и слова вставить, прежде чем полуночный музыкант встрепенулся, кинув взгляд на часы. — Какой ужас, я опять опаздываю на выступление, Эола меня просто в землю закопает, а потом достанет, чтобы отомстить. — с явным весельем в голосе Венти воскликнул. — Пора нам прощаться, сердечный мой друг, коль хочешь общаться, то уйми сей недуг. Я не тот, кто ручается за качество дел, лишь хочу, чтобы люди получили удел. Лишь стихи мои ночью от печали спасают, чего многие искренне не понимают. Уйми свою горечь, иди до конца, обнаружишь меня у Алмазного дворца! — на одном выдохе закончил свою поэму Венти и, быстро подорвавшись, побежал с моста прочь, на прощание махнув рукой.        От столь резких движений по округе разлетелись потревоженные и сонные светлячки, которые совсем недавно уже устроились на удобной коре дерева цветущей сирени, что ветром разносила по округе свой нежный и мягкий запах приходящего лета.        Но столь расслабляющая атмосфера не смогла заглушить стук сердца оставшегося на мосту юноши, что смотрел вслед убегающему ночному барду, который не так давно составил ему компанию. Кто он такой? Почему он так внезапно решил провести свои, как думает Сяо, крупицы свободного времени с ним? Ответы на эти вопросы можно было надумывать в одиночестве, однако не проще ли было спросить у Венти самого, нежели мучить себя догадками? Сяо решил, что иногда стоит пользоваться чужими советами и принял во внимание слова Венти, которые он так удачно вплел в строфы, что вызывало лишь немое восхищение в человеке, который смог сочинить стихотворение в процессе разговора. Но вот только советом он решил воспользоваться не из первой части этого небольшого стишка, а из второй, приняв во внимание акцентирование Венти на Алмазном дворце. Всё равно занятий на сегодня больше не было, значит можно было отдохнуть от бесконечной нервотрёпки, связанной с неугомонностью Моракса.        Устало вздохнув, Сяо оторвался от балюстрады, на которой всё это время покоились его руки, и побрёл в глубь парка, ведь надежда на здоровый сон улетучилась вместе с музыкантом. ***        Весеннее солнце светило непривычно ярко, от чего немного слепило глаза. В конце апреля в основном бушуют грозы и дожди, которые приносят массу проблем гражданам, чьи транспортные средства стоят на улице, особенно тяжко приходится жить с таким явлением, как град. Однако в этот день циклон решил смиловаться и подарить жителям небольшого городка, в паре сотен километров от столицы страны, довольно жаркий день. Непривыкшие после холодной зимы к такой погоде люди начали выходить с детьми, собаками, друзьями на свежий воздух, восполняя свои запасы витамина Д в организме, которые были истощены вследствие долгого отсутствия солнечного тепла. На площади города было шумно от количества истосковавшихся по летнему зною граждан, так что на улицах быстро стало шагу ступить негде. Отовсюду были слышны гудки машин, чьи торопливые водители были весьма обеспокоены возникшей возле площади города пробкой.        Единственное, что могло испортить такое хорошее утро — это запланированная речь местного представителя новой власти. Девушка с карими глазами, что на солнце отливали рубином, стояла подле микрофона, оглядывая немалочисленных зевак, коих заинтересовали не так давно вывешенные листовки с датой проведения и целью сего мероприятия. На сцене уже полным ходом шла подготовка и настраивали всю аппарату, что означало скорое начало события. — Припёрлись. Скоро, значит, начнём.        На крыше сцены, куда не падал солнечный свет, сидели трое человек. Высокого роста девушка с бледно-васильковым цветом волос угрюмо осматривала толпу людей, что ждали начала этого сомнительного выступления. Её скрещенные руки на груди и выражение лица выдавали всё её недовольство и нежелание проводить своё время на крыше, где в паре метров снизу припарковано несколько авто охраны правопорядка. — Не предавайся, Эола, порицанию, сам я не ведал столь дивную компанию. — заметив состояние Эолы, окликнул её Венти. Он аккуратно поглядывал на сборище перед сценой, иногда кидая взор на двух своих соучастниц. Эола закатила глаза и отвернулась, не желая реагировать на высказывание поэта. Её внимение привлек звук зажигалки, что находилась в руках последнего человека на крыше. Девушка с глазами студента, что учил весь материал с лекций за три дня перед сессией, заправив за ухо короткую прядь пурпурных волос поднесла ко рту горящую сигарету, вдыхая едкий никотиновый дым. — Розария, — направляясь в сторону девушки, окликнула её Эола, — у тебя ещё осталось?        За немым кивком последовало движение руки к набедренной сумке. Стоило только Розарии вытащить пачку сигарет, так из этой же сумки стала слышна вибрация смартфона. Отдав Эоле всю пачку, Розария вытащила средство связи и скривилась, заметив контакт того, кто ей пытался дозвониться. — Чего тебе, одноглазый? — Как всегда груба и холодна, никакого уважения. — театрально вздохнул человек по ту сторону динамика. — Ну так, а с чего тебя уважать? Ничего стоящего на моей памяти ты не сделал. — закончив речь, Розария затянулась снова. — Эй! Я вам помогаю, а они ещё и грубят! — Кэйя, не томи, чего ты хотел от меня? — бесцеремонно перебив собеседника, Розария тяжело вздохнула. Венти, что стоял поодаль, резко повернулся в сторону девушек. — О, тебе Кэйя позвонил? Передавай привет ему от меня и скажи, чтоб сидел на готове, а не препирался с Дилюком! — сказал Венти, тихо усмехнувшись следом. — Венти, я всё услышал! И я с ним не препираюсь, мы просто разговариваем! От тебя такое слышать, считай, предательство! — Розария поставила звонок на громкий динамик, чтобы все присутствующие могли слышать возмущенное пыхтение Кэйи по ту сторону. Эола, прикрыв рот ладонью, тихо посмеивалась, держа во второй руке пачку сигарет, что девушке всучили не так давно. — Кэйя! — прикрикнула Розария, заставляя всех притихнуть, — Причина звонка? — Ладно, не кипятись так, я хотел просто узнать как у вас дела идут. — пристыженно сообщил Кэйя. — Дилюк мне все уши- Ауч, не пихайся! — на той стороне послышалось чьё-то шипение и тихие перешептывания. — В общем, Венти, — поэт сразу вновь обратил всё своё внимание на слова друга. — Будь осторожен. Пожалуйста. Мы знаем, что ты из благих побуждений стремишься сорвать каждое мероприятие верхов, но если ты загремишь, мы уже точно ничем не поможем. — подводя к концу свою мысль, Кэйя вскоре добавил, — Рождённые бегать тумаков не получают, как говорится. — Кэйя, ты такой забавный! Я правда постараюсь вам доставить минимум проблем, — следом тихонечко договаривает, не убирая улыбки с лица, — По крайней мере, насколько это будет позволять ситуация.        Венти хорошо знал местность этого города, ведь жил здесь всю свою сознательную жизнь. Все самые потаённые углы провинции были исследованы музыкантом ещё в юности, когда он только начинал понимать, под чьим режимом живут мирные граждане. Венти не сказать, чтобы отличался физической силой или скоростью бега, но он был силён своей волей к свободе и твёрдостью убеждений. Зная, что у него не получится в одиночку резко поменять мнение большинства, он решил, что будет доносить до народа свои мысли через стихи и песни. В первое время у него получалось ужасно, мало кто хотел слушать фальшивую игру зелёного юнца, что вчера узнал о существовании струнных инструментов. Однако, день за днём, Венти, движимый своими амбициями и идеалами, старался всё больше и больше, полностью утопая в обучении игре на музыкальных инструментах. За несколько лет в совершенстве удалось освоить не только гитару, но так же неплохо выходило играть на флейте, и совсем немного на скрипке. С сочинением текстов дела обстояли чуть лучше, вдохновение било из него ключом. Желание открыть людям глаза заставляло гореть своей идеей. Только не сгореть бы ему до тла. — Дамы и господа, прошу вашего внимания! — до ушей донёсся голос девушки, что должна была говорить сегодня речь. Все трое человек на крыше переглянулись меж собой, следом, кивнув друг другу, начали собирать свои оставленные вещи. — О, наконец-то начали, удачи вам. — прикрикнул Кэйя, чтобы его было слышно из-за громкого звука микрофона со сцены и после отключил звонок. Этот день будет трудным.

***

— Люк, как думаешь, их поймают?        Кэйя сидел на переднем пассажирском сидении, держа в руках кубик Рубика. Как бы он предмет не крутил, головоломка никак не хотела поддаваться, из-за чего Кэйя всё больше раздражался. За рулём же сидел так называемый Люк. Его тёмно-красные волосы были закреплены низким хвостом, а неровные волнистые пряди обрамляли лицо со всех сторон, вследствие чего приходилось иногда их закалывать невидимками, ведь они начинали сильно лезть в глаза, закрывая обзор на проезжую часть.        Тяжело вздохнув, Дилюк перевёл свои рубиновые глаза с двух породистых, явно домашних, собак, что бегали перед машиной, на Кэйю, который уже пытался разобрать кубик, чтобы потом собрать его по частям, но уже в правильном цветовом порядке. — Не ломай игрушку, ради всего святого, мне потом будет нечем тебя занять. — Вообще, мой способ решения головоломки всего-то отличается от общепринятого, почему же это сразу означает, что я её ломаю? Может, я просто иду против течения и ищу свои собственные пути решения задачки, на каких основаниях тогда ты меня осуждаешь? — договорив, Кэйя всё же смог вытащить часть от кубика, тем самым заставляя вывалиться из конструкции и остальные. — Довольно интересная аллегория, но игрушку всё равно не ломай. — Дилюк решил приоткрыть окно, ведь жаркий полдень давал о себе знать, пускай они и стояли в тени.       Дворец Чун Тьен, он же в простонародье — Алмазный, являлся культурным памятником архитектуры, что вскоре обустроили как музей, чтоб не простаивал. Располагался он по правую сторону от городской сцены, прямо в начале площади, так, что задний двор этого дворца был идеальным местом для людей, которые хотят остаться незамеченным. Дилюк и Кэйя припарковались как раз там, совсем недалеко от местонахождения Венти и девушек, чтобы вскоре быстро скрыться с места происшествия.       Делать было нечего, так что Кэйя, собрав кубик по частям, решил включить радио и, отвернувшись к окну, начал рассматривать местную флору. За окном был виден небольшой огражденный участок земли, на котором были в ряд высажены туи. Высокие многоэтажки закрывали вид на светло голубое небо без единой тучки. Во дворе напротив музея резвились маленькие дети, которым наконец родители разрешили поиграть на обустроенной площадке. Присмотревшись, Кэйя заметил кого-то, кто не вписывался в эту идиллию. Прищурив неповязанный глаз и сильнее облокотившись на закрытую дверь салона, Кэйя всё же смог распознать нарушителя веселой атмосферы. Он удивлённо охнул и принялся открывать дверь машины. — Вот это сюрприз, какие люди!        В тени секвойи на качеле сидел парень, который был одет полностью в темные цвета, чем вызывал гнусное бурчание дам в возрасте у подъезда, которые стремились осудить каждого, кто выбивается из их понятия «нормального». Он посильнее натянул кепку и принялся дальше водить по экрану мобильника, не обращая внимания на происходящее вокруг. — Куда ты собрался? Знакомого увидел? — Дилюк вопросительно изогнул бровь, поворачиваясь в сторону выходящего из машины Кэйи. — Не просто знакомого, Люк, а нашего дражайшего приятеля Сяо! — с улыбкой вслед прикрикнул Кэйя и быстро зашагал в сторону площадки. Дилюк шокировано смотрел вслед удаляющемуся Кэйе, и застыв в немом ожидании, начал внимательно следить за происходящим.        Услышав своё настоящее имя, которое не так часто разглашалось в рядах обычных людей, Сяо тревожно начал высматривать боковым зрением человека, что слишком громко выкрикнул то, чего в теории знать не должен. Остановив взгляд на смутно знакомой ультрамариновой макушке, Сяо мысленно выдохнул, собираясь уже поворачивать голову в направлении идущего к нему брату винодела, но последний всё же был быстрее и оказался за спиной Сяо раньше, нежели он успел бы предпринять какие-либо телодвижения. — Здравствуй, мой дорогой друг. Сколько лет, сколько зим? Так давно не виделись! — опустив левую руку на плечо собеседника, Кэйя старался выглядеть смену эмоций на бесстрастном лице, но в итоге получил лишь отрешенное выражение с толикой раздражения. — Приветствую, Кэйя. Довольно давно не пересекались. — выдавив из себя нечто слабо похожее на полуулыбку, Сяо повернулся корпусом в сторону Кэйи. — Что же вас привело в этот небесами забытый двор?        Моракс всегда говорил —дружелюбие и галантность должны быть превыше всего остального. Поддержишь разговор с покупателем, подмаслишь, завлечешь его беседой, а там он может и больше раскошелится. Схема стара и проста как мир, но очень действенная. Хотя бы постарайся». И Сяо правда старался, он не хамил всем подряд, не распускал лишний раз руки, не выгонял тех, кого лишь по виду считал подозрительными. Но его ещё преследовали некоторые трудности, связанные с его пугающим внешним видом. Людей отталкивают личности с холодным взглядом и скрытым лицом, они хотят лелеять мнимую надежду на то, что смогут увидеть, прочитать всё по человеку, лишь лишив его маски, ведь будут чувствовать себя спокойнее, видя выражение лица собеседника. Да только сняв лишь одну маску, никто этих потаённых эмоций увидеть не сможет, пока Сяо сам этого не захочет. — Предлагаю поздороваться с Дилюком, он как раз совсем рядом тут, а то деревья уж больно шумные. — по манере речи Сяо понял, что, вероятнее всего, где-то рядом проходит слежка, и что самым оптимальным решением будет провести разговор на безопасной территории.       Поднявшись с качели, Сяо поплелся следом за Кэйей, который вел к машине, что стояла не так далеко от площадки, но заметить её было довольно тяжело за густой весенней растительностью.        Подойдя к машине, Сяо огляделся и уже после открыл заднюю дверь. Кэйя обратил внимание на такую настороженность, но и ничего против сказать не мог, всё же деятельность Сяо не позволяет ему ослаблять бдительность ни на секунду. Вслед за Алатусом, Кэйя открыл дверь и уселся обратно на своё пассажирское сидение, начиная разговор. — Насколько будет нетактичным спрашивать тебя почему ты сейчас разгуливаешь по городу, когда Моракса за хвост словили? — со стороны это звучало как упрёк, но Кэйя по-настоящему волнуется и за Сяо, чьего босса поймали на стороннем нелегальном бизнесе, и за Моракса, что так часто оказывал поддержку им с Дилюком. — Кэйя, это было грубо, такое нельзя спрашивать у человека. — Дилюк тихо прошипел в ответ, не дождавшись реакции Сяо. Последний же совсем сник, отведя взгляд в сторону тонированного окна и облокотившись на дверцу рукой, подложил голову под правую ладонь. — Ну я же не требую от него выложить всю информацию, а просто спросил, тем более он может и не отвечать. — так же тихо прошипел Кэйя, откинувшись на спинку кресла. — И вообще, грубо это в третьем лице о присутствующем человеке говорить. — Ну вот ты себя грубияном и выставляешь.        В пол уха слушая очередную перепалку братьев, Сяо отвлекся от разглядывания за стеклом собак, чья хозяйка никак не могла их успокоить и распутать поводки, и решил всё же вмешаться в дискуссию. — Меня никто не оскорбил, можете перестать. Интересует только то, зачем вы меня позвали?        Дилюк и Кэйя сразу прекратили выяснять, кто же из них больший грубиян, и обратили внимание на гостя, что уже внимательно разглядывал интерьер в салоне. — На самом деле я тебя случайно увидел и подумал, что ты выглядишь довольно одиноким, поэтому и позвал. Если у тебя есть какие-то важные дела, то можешь идти, конечно. — Кэйя обернулся в сторону Сяо и, немного погодя, добавил. — Новости включить?        Слабо кивнув, Сяо решил, что послушает наставления Моракса и будет пытаться быть обходительным, всё-таки много полезных знакомств это ведь удобно, да?

***

— Венти, зараза, когда-нибудь я тебя прикончу! Отомщу обязательно!        Полностью мокрые Венти, Розария и Эола мчались по проезжей части, оббегая десятки стоящих в пробке машин. Из-за неудачного приземления в городской фонтан, они все вымокли до нитки, отчего им было ещё труднее поддерживать высокую скорость бега, ведь тяжелая от воды одежда сильно тормозит и очень противно липнет к телу.        Любимым занятием Венти было срывать выступления людей, которые планировали вступить в ряды властей, любыми способами. В основном, они впятером работали командой: Розария и Кэйя, как главные апостолы сетевой паутины, искали тёмные пятна в жизни планируемых будущих министров, чтобы потом Венти мог искусно прервать выступление и разрезать правду-матку при куче народа. Эола же с Дилюком являлись кем-то вроде основной физической единицы, что помогали ребятам поскорее укрыться с места преступления. И, прямо сейчас, проведя ещё одну подобную операцию, троица случайно не заметила при побеге новый, совсем недавно построенный фонтан, что бил водными потоками изредка снизу, отчего одежда полностью вымокла.        Обогнув очередную легковушку, Эола берет под руку Венти, который устал от бега настолько сильно, что чуть ли не падал на ходу, и начинает подгонять его к машине Дилюка, в этот же момент окликая Розарию, что проклинала весь мир в промежутках между передышками от столь тяжёлой физической нагрузки. — Роза! Сможешь позвонить Кэйе? У меня руки заняты! — любые звуки утопали в какофонии сигнальных гудков и шума людей, отчего приходилось кричать что есть силы, чтобы девушка услышала что-либо.        С тяжестью кивнув обернувшейся Эоле, Розария, продолжая бег, начала трясущимися от движения руками искать в телефоне нужный контакт. Решив, что по пропущенному звонку Кэйя обо всем догадается, Розария сбросила начавшийся гудок и продолжила гнаться за черезчур быстрой Эолой, ведь сзади уже были слышны крики представителей правопорядка.        Забежав во двор назначенного места, Эола подхватила под ноги тяжело дышащего Венти, что был готов потерять сознание от долгой пробежки и феноменальной жары в конце апреля, понесла его дальше на руках, ведь идти бы он уже не смог. Розария же, валясь с ног, плелась поодаль от подруги и корила себя за обилие черных вещей, что так сильно притягивали солнечный свет. Перегнав Эолу, она быстрым движением открывает заднюю дверь уже такой знакомой машины и застывает в удивлении, видя совсем незнакомого парня внутри. — Ты кто? — Не имеет значения, уже ухожу. — резко обернувшись в сторону званых гостей, Сяо уже потянулся к дверной ручке, как Эола со смутно знакомым юношей на руках отрезвила своей громогласной командой весь немногочисленный состав. — Куда собрался, сейчас нет времени мешкать, за нами всё ещё погоня, сиди и не мешай! Розария, бегом садись! — завидев девушку в столь не располагающем к милой беседе настроении, никто не рискнул сказать ей что-либо вопреки. Как по команде все новоприбывшие резко скомпоновались и начали поспешно ютиться на узких задних креслах, стараясь сильно никого не зажать. Залезая, Эола случайно стукнула головой Венти об крышу машины, отчего поэт мигом вышел из прострации и начал активно причитать, потирая новую, очевидно, шишку на лбу.       Усевшись, наконец, в салон, и дождавшись, как Дилюк тронется с места, Эола уже собиралась причитать, как её опередил новый, доселе ей неизвестный персонаж. — Венти?        На него уставились три пары глаз, четвертая же пара в силу возможности могла только искоса взглянуть и вернуть всецело внимание на проезжую часть. — Знакомый голосок, подожди — Венти, всё ещё находясь в руках Эолы, откинул голову назад и сфокусировал взгляд. — Сяо? — Вы знаете друг друга? — молчавший в силу ситуации Кэйя внезапно подал голос, оглядев всех четверых сидящих. — Святые небеса, как же тесен этот мир. — и отвернулся обратно, приступив к регулированию машинного радио. Популярные песни, что звучали из каждого утюга и крутились прилипающим припевом на языке, не всегда приходились всем по вкусу, поэтому чаще всего никто не мог придти к согласию при выборе и в итоге при совместных поездках всегда включались местные вести. Сзади же начался оживленный полилог, что заключался в выяснении личности нового знакомого. — Погодите, я вроде не пил ещё, чтоб белочек ловить, так как ты тут оказался? Эола, я точно не пил? — Не пил. — Ну вот, значит не мерещится.       Сяо отвернулся и закатил глаза, что не ушло от взгляда Розарии, которая сидела рядом и приходила в себя от бега на длинную дистанцию. Она тихо хмыкнула и достала свой мобильник, дабы проверить его на наличие новых уведомлений, ведь их гость её мало интересовал. Раз он всё ещё тут, с ними, и Кэйя до сих пор его не вышвырнул, значит и переживать не о чем. — Сяо, что же ты в итоге с нами тут делаешь? Я настолько точные координаты ночью тебе не давал. — Ночью? — Давал координаты? — Венти, ты что, с ним спал?       Обескураженный Венти не ожидал такой реакции на собственные слова, от чего замешкался и принялся оправдывать перед друзьями, размахивая дрожащими от волнения и смущения руками в воздухе, стараясь не обращать внимания на Сяо, который, в свою очередь, не позволил ни единой эмоции прорезаться на его лице, из-за чего казалось, будто сидит не живой человек с текущей кровью в венах, а каменное изваяние, которое существует лишь для эстетического удовлетворения любого на него смотрящего. Переместив взор своих янтарных глаз на растерянного поэта, а вслед на заинтересованного Кэйю, Сяо решил взять ситуацию в свои руки. — Мы случайно столкнулись около озера Аоцзан, пока ваш друг, по-видимому, сбегал от своих каких-либо обязанностей и приставал к посетителям парка. — Ложь и провокация! Не было такого! — вмиг забыв о своём недавнем конфузе, Венти злобно зыркнул на Сяо, что начал уже откровенно забавляться с ситуации. — Венти, я тебя очень люблю и уважаю, но думаю этот молодой человек врать точно не будет. — сложив руки у подбородка, Кэйя расслаблено смотрел на дорогу впереди, вклиниваясь в разговор. — Проверено временем. — Ах вот так вы, да? Ну я вам это припомню. — Венти, злопамятность и месть это прерогатива Эолы, не отбирай у неё индивидуальность. — весело сказала Розария, что уже не могла придумать себе занятия помимо игр, отчего пришлось выбрать вариант поучаствовать в разговоре. — Вот именно, придумай что-то своё. — сказала Эола, легонько подняв ноги, отчего Венти подпрыгнул и начал причитать с новой силой. Большинство присутствующих разразились смехом, посчитав поведение Венти довольно забавным. Сам же Венти себя забавным не считал, отчего нахмурился ещё больше. — Ну, не обижайся, мы не со зла, по приезде я приготовлю тебе солянку, обещаю. — тихонько сказала Эола, как только гул утих. Поэт довольно улыбнулся и мигом повеселел, словно и не было этой сцены. Поразительное умение менять настроение словно по щелчку. — Кстати, Венти, как прошло-то всё? — впервые за всю дорогу подал голос Дилюк. Он не был стеснительным или что-то в этом роде, просто среди пустой болтовни его интересовали только сухие факты. Не самый приятный собеседник, но зато самый эффективный. — На удивление, довольно гладко. Кто бы мог подумать, что Юн Ань спала с женщинами, а ведь выглядит как рядовая представительница гомофобных миллениалов. — поэт протянул гласные последнего слова и скривился. Дилюк, закатив глаза, сказал: — Венти, ты сам миллениал. — Это единственный минус во мне. — Не единственный, но предпочту потешить твою нарциссическую натуру во избежание очередного нытья. — Кэйя, сидящий сбоку, тихо начал смеяться. — Я не нарцисс! Опять наговариваете, хватит меня перед человеком позорить! — Венти вскинул руку в сторону Сяо, который опешил от такого резкого внимания к своей персоне. — Так нам даже стараться не надо, ты и сам с этим справишься прекрасно. — сказала Розария, что минутой ранее рассматривала свои потёртые джинсы на наличие пятен. — Буллинг. — утвердительно сказал Венти и сложил руки на груди, вздернув нос, отчего стал походить на задетую мадам викторианской эпохи.        В такой же непринужденной обстановке они и продолжили свой путь через город к небольшому бару на окраине. Бар этот был неприметен для простого обывателя, отчего становился чуть ли не одним из лучших мест для сокрытия преступников, некоторые из которых ими являлись и то с натяжкой. Находился этот бар на цокольном этаже новостройки, не имея вывески и рекламы. Нужные люди сами знают местоположение заведения, отчего такие условности становились попросту бесполезными. Сяо уже приходилось бывать в этом месте, поэтому он слабо, но помнил адрес, однако сейчас он будет не в качестве сопровождающего, а как званный гость.        Подъехали они к бару уже в сумерках, ведь для скрытности приходилось петлять меж дворов, путая преследователей. Хороший способ сбить с толку врага и завести в тупик. Уже работали фонарные столбы и приходилось долго возиться, чтобы незаметно проехать на парковку. Примостившись, всем скопом они вылезли из транспорта и двинулись под тихие перемолвки в сторону лестницы, что вела вглубь цокольного пространства здания.        Внутри бара царило, если смягчить описание, настоящее мракобесие. Множество поддатых людей, катастрофически спертый воздух и лампы, чьё желтоватое свечение до боли резало по глазам. За барной стойкой расположились самые горластые посетители, которые считали обязательным донести присутствующим свой талант к вокалу, по другую же сторону за самым широким столом некая синевласая девушка с белой меховой накидкой в лёгкую обыгрывала в покер всех желающих на потеху зевакам. Царила атмосфера вечерних посиделок после тяжкой отработанной недели. Компания на входе в помещение успела разделиться и Сяо, не зная, куда себя девать, протиснулся вслед за Кэйей и Дилюком в подсобку.       Заметив Сяо, Кэйя решил поинтересоваться самочувствием Чжун Ли, параллельно чему перебирал папки с антресолей, пока Дилюк тем временем проверял запасы особо дорогостоящих вин. По традиции Рагнвиндров, при встрече с влиятельными гостями принято приносить в качестве небольшого презента бутылку одуванчикового вина в знак уважения и взаимного сотрудничества. Вековые традиции никто нарушать не собирался, поэтому и отпустить Сяо без вина Дилюк никак не мог.        За разговорами пролетело несколько часов и короткая стрелка на циферблате начала приближаться к четырём, отчего в заведении ряды отдыхающих поредели. За самым дальним столом собрались завсегдатаи этого бара и довольно бурно что-то обсуждали. Сяо закрыл дверь подсобки и направился в сторону разгоревшегося конфликта. — А я тебе говорю, что сестёр Райден две и они близнецы! — с глухим звуком на стол была резко поставлена бутылка минералки. — Ну не может быть такого чтоб она и там, и тут могла находиться, это же необъяснимо. — Венти с досадой подрагивающей рукой взял бутылку минеральной воды обратно в свои объятия. — Пить меньше надо, Венти, и мерещиться всякое не будет. — Розария чокнулась бокалом вина с Йелан и, слегка повернувшись, продолжила диалог уже с последней. — Ты надолго в нашем районе? — Время покажет, пока что я пришла развлекаться к вам, а не думать о работе. — сказала Йелан, краем глаза заметив надвигающегося в их сторону парня. Поняв, что его заметили, Сяо уже было хотел поприветствовать новую знакомую, как почувствовал невероятную слабость в теле. Все мышцы вдруг резко потеряли всю свою упругость, в голове непроглядный туман, перед глазами плывёт. Из последних сил Сяо поднял глаза в сторону сидящих за столом и заметил, что подобное состояние наблюдалось у всех присутствующих. В голове набатом забила тревога, все признаки хлороформа в воздухе на лицо, а значит присутствующие уже продолжительное время этой дрянью дышат. Понимая, что выхода из ситуации нет, Сяо достаёт кинжал из левого набедренного кармана и полосует себе живот перед тем, как на глазах возникла чёрная пелена.