And just when life gets messed up
Just when you can't turn back
Sometimes life gets like that
Быстрые шаги эхом отлетают от стен, сопровождая две идущие по коридору фигуры. За те несколько часов, что они провели в пещерах, уже, кажется, начали ориентироваться в переплетении проходов, построенных шумерами, и образовавшихся под влиянием времени и вампиров. Тем не менее желания оставаться в этом грёбаном месте ещё хотя бы на час нет ни на йоту. Джейсон, кажется, спиной ощущает счастье Салима, и, в целом, не то чтобы его не понимает. Теперь у них наконец-то есть шанс выбраться на поверхность. Колчек улыбается, предвкушая тёплый душ, обед, который в обычное время было принято называть «собачьим», но который сейчас был чуть ли не пределом мечтаний (после ночи, проведённой в храме, Джейсон клянётся, он готов сожрать несколько порций) и удобную койку, на которую можно будет завалиться и продрыхнуть до следующего утра, если на базе не произойдёт чего-то из ряда вон. Ну а Салим увидит сына. Да, это значит, что им придётся разойтись, но кто говорит, что навсегда, верно? Как только всё придёт в норму, он приедет в Бадра-Мандали, найдёт его и… Внезапное осознание тяжело бьёт по голове. Здесь, под землёй, пытаясь выжить, Джейсон совсем забыл о том, что ждёт их там, наверху, где по-прежнему звучат отголоски войны. Там, где на ферму совсем скоро прилетят американские вертушки, которые полковник (упокой, Господи, его душу) вызвал по предложению самого, блять, Колчека. Он не один из нас. Они не отпустят его. В лучшем случае застрелят, когда узнают всё, что им нужно, а в худшем… Этого нельзя допустить. Джейсон резко останавливается, перехватывает свой автомат, разворачивается, и плотно сжимает губы, направляя его на Османа. Тот быстро меняется в лице, улыбка исчезает в мгновение ока, а в глазах изумление мешается со страхом. — Джейсон?.. Пусть лучше это будет он. — Мне жаль. Выстрел эхом отражается от стен пещеры и Джейсон опускает трясущиеся руки. Сквозь пелену перед глазами видит, как падает тело, и, опустившись на колени, подползает к нему. Дрожащей рукой он закрывает Салиму глаза, вкладывает в его руки кол, сжимая чужие пальцы вокруг него, и целует в лоб. — Прости. Времени у него не так много: твари могут нагнать его в любой момент, поэтому он поднимается, в последний раз взглянув на человека, ради которого был готов и вернулся в ад, и скрывается за ближайшим поворотом. Спустя с десяток минут Джейсон, наконец-то, видит солнечный свет. После затхлого духа пещер сухой иракский воздух кажется невероятно свежим, но не приносит и капли облегчения. Он единственный из всех, кто снова смог его вдохнуть. Сделать передышку не удаётся: спустя каких-то пару минут утреннее иракское небо становится подобно ночному, и Колчек слышит знакомое хлопанье крыльев. Бойню в хижине Джейсон помнит смутно. Твари окружали его со всех сторон, стремясь вскрыть горло, выколоть глаза или оттяпать ногу, но он справился. Прошёл через это и выжил. Сражался за себя и за тех, кому так и не суждено было вновь увидеть небо и подставить лицо под лучи тёплого солнца. Всё время его не покидало ощущение, что кто-то прикрывает его со спины. Путь до базы он не помнит совсем. На ватных ногах доходит до вертушки и, едва опускается на своё место, как мышцы наливаются свинцовой тяжестью. Стоит им подняться в воздух, как Джейсон отрубается. На базе начинается допрос. Голос следователя из ЦКВС он почти не слышит. Тот раз за разом спрашивает о том, что произошло в пещерах, как умерли остальные, заставляет повторять одно и то же, якобы для того, чтобы устранить нестыковки. И Джейсона это начинает раздражать. Почему вы вступили в союз с врагом? Нет, он не- — Тебя там не было! Салим не враг, нет. Враги — это летучие твари, которые рвали солдат на куски и заразили Джоуи и Клариссу, тот ублюдок, который убил Никки, но точно не Салим. В конце концов, следователь решает прервать допрос, и оставляет Колчека одного. Тот, наконец, выдыхает. Подняв глаза, он видит папку, оставленную подонком в жёлтом костюме, который, кажется, целую вечность сосал из него все соки не хуже вампиров в пещерах. Джейсон подтягивает папку к себе и открывает её. На самом верху лежит лист со всеми участниками операции: Эрик Кинг, Рейчел Кинг, Кларисса Стоукс, Николас Кей, Хосе Гомез, Натан Мёрвин и ещё куча ребят, которых он не знал толком, но которые доверили ему свои жизни. Напротив каждого имени красуется красная, похожая на засохшую кровь, что так часто видела эта земля, печать «Погиб», и лишь напротив имени Колчека графа осталась пустой. Выжил, значит. Выжил, да? Джейсон плотно сжимает челюсть, откладывает чуть смятую по краям папку в сторону, и закрывает лицо руками. Хрен знает, что будет дальше. Может, ЦКВС сделает его героем и поднимет в звании, а может прикажет пристрелить, как собаку, и закопать на задворках базы, лишь бы замять инцидент с «Целусом», плевать. Сейчас по всем документам он, «лучший из лучших», значится выжившим. Но на самом деле Джейсон Колчек умер там, в пещерах, в тот самый момент, когда нажал на спусковой крючок.