Степени.

Кровь капала на холодный каменный пол клетки, растекалась разнообразными узорами, изображающими то мифических существ, то интересные завитки, то грустные пейзажи. Алая. Алая, как закат. Нет, ещё ярче. Но в то же время тёмная - что может быть яркого в крови, если это может означать боль? Кровь собиралась в маленькие ручейки и текла, необъяснимо текла к стене, в которой было маленькое отверстие, лазейка, чтобы немного, всего лишь десять минут, но бесценных минут, поговорить с Самантой. Дырочку сейчас не было видно, потому что она исчезла из-за очередной пытки, которую милостиво предоставили Дину. Главное, чтобы это окно меж "мирами" не исчезло... Это будет невозможно пережить. Палач с грустью посмотрела на Винчестера: - Так мало осталось времени, а мы так и не решили эту задачку, - не состоявшаяся медалистка поправила очки. - А ведь вектора весьма интересны! В очередной раз убедившись, что решение задачи на построение было не идеально, она взяла топор, который был одним из её верных спутников при путешествии из клетки в клетку, и начала прицеливаться, где лучше рубить, чтобы горе-вектор нулевым был. Прицел. Ещё раз - для точности. Взмах руки, словно у фокусника. Правая рука Дина отлетела к стене. Уже никаких эмоций. Это уже так привычно. День за днём сюда приходят палачи со своими изощрёнными (а иногда не очень) пытками. Эванна, которую они с Сэмми "по старой дружбе" звали Ваня, что палача очень и очень бесило, она была совершенно не страшным, безобидным, а когда ошибалась на какой-то жалкий миллиметр, когда из-за этого начинала психовать, бывала очень даже забавной. Да, можно было смеяться от души (за что можно было в этот или следующий раз получить задачу поинтереснее), когда она, непутевый палач, бросалась в слёзы, если результат не превзошел ожидания. Вечно болтающая только о геометрии Эванна, которая почему-то стала навещать Винчестера всё чаще и чаще. Да, никаких эмоций. Но остался только крик. Крик. А крик чего? Чего же, если нет эмоций? По привычке? По инерции? Крик, жарящейся на адских углях души? Крик всего, что за сутки накапливалось в жертве, Дине. И вот сейчас эта симфония разрывала уши, так же, как и всегда, что заставило Ваню вжать голову в плечи: - Не кричи, Винчестер, уши болят. Дин хотел закричать с новой силой, ещё громче, Эванне на зло, но не вышло. Боль, раздирающая горло. Дин закашлял кровью, добавляя к алой реке всё новые и новые притоки, которые текли и текли к родной стене. Палач только улыбнулась. Прицел. Точный удар. Крик, но тише, но в то же время так же раздражительный для ушей Вани. Прицел. Снова удар. Сорван голос. Кричать уже нет сил. И снова... Прицел. Взмах. Уже глухая боль. Винчестер окинул взглядом помещение: одна рука в одном углу, нога - в соседнем, другая нога лежит рядом, а оставшаяся рука покоится на коленях у Эванны, сидевшей рядом с ним, охотником, продавшим душу за жизнь брата. - Знаешь, Дин, а я у нашего друга-иллюзиониста кое-чему научилась. Да, жаль, что сама в точности до мелочей на эффект посмотреть не смогу, но... Давай проверим? - сказала несостоявшаяся медалистка, мило улыбаясь. А вокруг была темнота, как и всегда. Привычная. А где же палач? А впрочем... не важно. Пытка уже закончилась? Тогда где же Аластар? А и без него хорошо, надоел уже. Хоть раз отдохнуть можно. Или он уже заходил?.. Дин лежал в паре метров от заветной стены, где была маленькая дырочка - возможность общаться с Самантой. - Знаешь, Сэмми, а ко мне сегодня заходила Эванна, - начал разговор Дин. - А у тебя кто гостил? Секунда. Другая. Ещё одна... Следующая драгоценная единица времени на эти десять минут... А ответа нет. Только тишина. Она сплетается в прочную удавку, пытается обвиться вокруг шеи. Ни единого звука. Только Дин и Тишина. Ранящее молчание. - Сэмми... Сэм, ты тут?! Саманта, ответь! - крикнул во тьму Дин. А ответа так и не было. Дин уже не мог кричать, звать. Он просто лежал у стены и часто дышал, задаваясь вопросом: "А почему нет ответа?.." Дин подбирал всему логические, как ему казалось, с любой стороны объяснения. Но рядом затаился страх, а что, если она сдалась, согласилась? Что, если она теперь среди них?.. Саманта... но она же не могла. Не могла. Как же вера в то, что Эмма и Сэм их вытащат из Ада? Но таким образом от Дина уходила надежда... А между тем та дыра в стене исчезала. Она зарастала. Да. Зарастала. Камушек за камушком, закрывалось старое доброе окно, сглаживаясь, исчезали все трещины, оставляя лишь новую, идеальную Адову стену... И всё хорошее, что было, уходило через пропадающую дыру в никуда, в неизвестность. Тонуло в Лете. А потом Дин провалился в сон, которого быть не должно... Холодный, что уже привычно, пол. Холодный, но это не чувствуется. Это не чувствуется только из-за того, что привык, привык, потому что долго тут, привык, потому что не знаешь, чего ждать... Но сейчас он был другой. Покрытый льдом. Совершенно иной. Лёд, он казался ненастоящим, его не должно тут быть, потому что воздух раскалился, что было необъяснимо. Холод и жар. Жар и холод. Но это всё ложь. Этого не может быть, это всё снится. Снится? Не-ет, такого в этом месте быть не может. Отсутствие сна - главная пытка. Или, может быть, подарок?.. Подарок, потому что будут сниться только пытки. Пытки... Пытки... Пытки... их продолжение. Пытка в пытке. Может, это ложь? Нет. Так и есть. Деталь пытки. Ничего больше. Элемент декора к такому большому дорогому полотну "Пытка", сотканному многими, придуманному давно, сохранившемуся сейчас в лучшем виде, спустя столько тысячелетий, даже улучшавшемуся, ставшему краше и богаче полотну. И вот сейчас у Дина была прекрасная возможность прекрасно изучить это творение, насладиться красотой, проникнуться во все тонкости. И понять, почему сон тут для грешника - проклятье. Руки в оковах, которые накрепко привинчены к полу. Ни малейшего движения. Даже голову поднять трудно. Неудобно. А кто тут говорил об удобствах? Парень, ты в Ад попал. Изучай, наслаждайся, восхищайся, восхваляй эту галерею! А твой сегодняшний экскурсовод тебе поможет, покажет все прелести. Там, где должен быть вход, стоял некто. Сегодняшний палач. Сколько уже прошло "сегодня", сколько тут было палачей? Белое платье почти до пола, изумительно белое. Светлое. Как бы на нём смотрелись капли крови: ужасно и неуместно или красиво и зачаровывающе? Обуви нет, несмотря на то, что пол холодный, скользкий... несмотря ни на что. Длинные чёрные волосы. И серые глаза... Глаза... серые... такие знакомые, но чужие. В них ничего не отражается, они словно замерли, пустые, стеклянные, ничего не выражающие... Глаза, ставшие родными, уже безразлично смотрящие на него. - Здравствуй, Ди-ин, - пропела сегодняшняя гостья. - А я по тебе скучала! Какую программу предпочтёшь на сегодня? Ножи или иглы? Или всё сразу? А вопрос остался без ответа. Дин непонимающе, даже со страхом, смотрел на неё. Как? Почему? Который уже раз? За что? - И то, и то, - произнесла, как приговор, старая знакомая. - Сэмми... - с мольбой, с болью произнёс Дин. И в глазах вспыхнули огни гнева. Безумные. Даже показалось, что "зеркала души" на какое-то мгновение засветились. - Не смей! Не смей называть меня так, предатель! - из неоткуда взявшийся нож вонзился Дину в живот. Тело содрогнулось. Нельзя пошевелиться. Этого не дано. Крик от неожиданности и боли. Изо рта вытекли две струйки крови. Непонимающий взгляд. - Предатель. Ты... ты ушёл. Не вернулся. Сутки кончились. А тебя нет. А я звала. До хрипоты в горле. Пока не пропал голос. А тебя не было. - Но... - пытался возразить ничего не понявший Дин. Как... как он снова смог оказаться в этой клетке, если его не было тогда? Как? - А потом. Я не выдержала, - ещё один нож вонзился рядом с предыдущим. И снова боль. И снова кровь. Крик. Во рту у Винчестера оказался кляп в виде большого, спелого красного яблока... сочного... откусить бы кусок. А челюстью пошевелить нет возможности. Что ж за подстава? А его вкус так и ощущается, сладкий и немного кисловатый, пробуждающий заснувшее Чревоугодие. На небольшом коврике, как те, которые берут на пикники, улёгся целый арсенал ножей и игл. Прекрасный арсенал. Всё, что нужно для пытки. Хоть изящной, хоть неумелой. Но... главное, чтобы в ней что-то было. Своё. Жест, фраза, принцип, закон, правило. Что-то, что сразу скажет, что тут был ты, что это - твоя работа, которой ты можешь гордиться. Чтобы всё было не по шаблону. Саманта взяла длинную сапожную иглу и задумчиво посмотрела на Дина. Так куда? Взмах. Игла протыкает плоть. На ладони быстро появляется алое знамя. Уже не покричишь. Поэтому слёзы. Из-за всего слёзы. Сколько сейчас это продолжается? Сутки? Нет, точно больше. Ещё одна игла в шею. Следующий нож в плечо. Крик? Голоса нет и рот заткнули. Слёзы? Уже нет сил плакать. Поворот одного из ножей, любезно вставленного в живот. Кровавое месиво. - И, наверное, всё, - эхом отразились от стен слова Саманты. Но не всё. Круговорот. Самый настоящий. Множество судеб. Нет. Варианты. Возможности в будущем. Но Дин не понимал. Вот Бобби с тесаком. Улыбка. Недопонимание. Зачем? Как? Откуда? Но почему в Аду?.. Один удар по кисти. Второй по колену. Следующий... ухо. Крик - рот уже свободен. Можно кричать, говорить, оправдываться - всё, что проданной душе угодно, только не услышит никто. - Почему? Но это всё же не он. И вопрос без ответа. Мэри. Мэри Винчестер стоит рядом со столом, богатым скляночками, спиртовками и прочими предметами, необходимыми для опытов, лабораторных, а рядом стул, к которому привязан Дин. Однако... случайное движение и на колено грешника проливается серная кислота. Крик, слёзы. Страх, шок. Опять этот же вопрос. Чёрные глаза. Джо Харвелл. Милейшая Джо теперь аккуратно в мозаичном стиле вырезает куски плоти Дина, красит, укладывает на мраморный стол. Рисунок уже начинает становиться похожи на цветок. - И какие уже на этот раз чувства и мысли, Винчестер? На этот раз все. Но молчание. Уже только оно. Ни звука. На всё. Дальше и дальше. Все знакомые, родные. А чаще всего среди них появлялись Сэм и Сэм. Уже никакой реакции. Только пустота. А потом Дин проснулся... Ноги-руки после визита Эванны уже отросли, но болят. Дин подполз к родной стене и уселся рядом с ней. Он провёл рукой по её поверхности. Ничего... Нет окна... А что, если... Не было Саманты, Сэма тоже не было. Не было никакой охоты. Вообще жизни той не было. Были только пустота, мрак и убивающая душу, крошащая сердце Бездна. Был бесконечный Ад. И надежды не было. И света также не было. Нет, никто не ослеп. Просто его не было. Просто он не мог туда проникнуть. Просто... весь тот жалкий мир - Тьма. Да, страшно. Да, представить невозможно. Но... кто ж запрещает? Вот и Дин поверил. И доказал. Из-за Сэма он тут, причина не важна. Сделка - это итог. Охота - это потери. Потери - значит, боль. Значит, этого быть не могло. Та жизнь ненормальная, опасная. Может случиться всё, что только может. Значит, это не счастье. Значит... ничего никогда не было? Только Ад, истоки которого забыл? И Дин всему верил. Всему, что породили иллюзии. Прекрасный эффект. Честно. Он сидел и ждал начала новых суток. Просто ждал. Ведь всё бессмысленно. А потом они начинались. Он терпел. Терпел год, которого не было. А потом очнулся... Всё тот же холодный пол, что и в самом начале. Те же узоры. И Эванна сидит рядом и внимательно смотрит на Винчестера тёмными глазами. Смотрит даже как-то удивлённо, с интересом, внимательно изучает. - Ну, что скажешь? - улыбнулась Ваня и провела пальцем по рукояти своего топора. А Дин не отвечал. Он просто смотрел на стену. Потому что это больно - вспоминать то, что только что было. Это больно помнить. Даже больно говорить, особенно с палачом про его "новоиспеченный талант". Но кое-кому это рассказать надо. Надо из-за того, чтобы понять. Понять, как к этому относиться, за что принимать. - Ви-инче-есте-ер, - пропела палач, - чего же ты, милый мой, молчи-ишь? Что, никакого впечатления? Эх, обидно-обидно... Дин повернулся и посмотрел в глаза Эве, в которых, похоже, затаились грусть и обида из-за того, что что-то пошло не так. Эмоции? Чушь. Но... всё-таки что-то да есть. - Ладно, будем считать, что опыт удался. - В глазах Эванны промелькнуло что-то довольное, будто она всё поняла. Она всё поняла, но не знала и не могла узнать, что же было с Дином за эти пару минут, что же такого произошло, когда она решила немного поэкспериментировать. Загадка. Но над ней можно не думать. Скоро кончится этот день. Потом начнётся новый. Будет другой грешник, может быть, даже больше и не попадёт не состоявшаяся медалистка, продавшая душу, к Дину. Не стоит про это думать. Оно будет только мешать. И на этом время кончилось. - Как-нибудь ещё увидимся, Дин, - сказала Эванна и взяла свой верный топорик. А потом она исчезла, но сразу же появился Аластар. - Нет. - сказал Дин, хоть Аластар не успел ещё что-то сказать. Сегодня этот визитёр ушел на удивление быстро. Может быть, и таким гадам, как он, иногда хочется отдохнуть и не тратить время на упрямого грешника. Как и тогда во сне Дин подполз к стене. Он провел рукой по поверхности стенки, ожидая, что она, как в прошлый раз, будет идеальная – без дыры. Но мрачные ожидания не оправдались. Окно было. Никуда не исчезало. Может быть, всё – ложь? Нет. Это правда. Есть свет. Только поверь, хоть теперь трудно. - Дин, ты тут? – раздался родной, но теперь немного пугающий голос из-за стены. Ложь. Нет. Правда. - Дин? Винчестер? – спросила Сэм, наверное, как и в том мире, который сплела Эва. - Сэмми? – неуверенно спросил Дин. Из-за стены раздался вздох, полный облегчения. Наверное, Сэм улыбнулась. - А кого ожидал услышать? Что ж произошло такого? Голос дрожит… - сказала Саманта. Дин молчал. Недолго, но это насторожило Сэм. - Ко мне Эванна заходила… - начал рассказ Винчестер. - И? Разве она могла что-то такого своим топором сделать, чтобы ты сам не свой был? - Могла. Она немного у Айзека и Марка поучилась… - Так что случилось-то? Что. Она. Сделала? – продолжила расспрос Сэмми, потому что знала, что Дину надо высказаться, хоть это будет и трудно. И Дин начал рассказ. Рассказывал всё. Быстро рассказывал. Ведь времени мало. Он не скрыл ничего. Сэм должна знать. Может быть, к ней с подобным визитом когда-нибудь зайдёт Эва? - Дин, но ведь всё это неправда! Сам посуди, - воскликнула Сэм. Тишина, которая её напугала. Дин молчал, он не знал чем и что ей ответить. - Ты был счастлив с Сэмом? - Да. - Ты заключил эту сделку, потому что Сэм был тебе дорог? – продолжила задавать вопросы Саманта. - Зачем ты охотился? - Чтобы. Спасать. Людей. – четкий ответ, который после прошедшей пытки давался Дину с большим трудом. - Дин, ведь всё равно был свет. Просто поверь. И не говори, что меня сейчас тоже нет. - Дин нервно сглотнул. Да, прийти в себя трудно. Но надо. Ради Сэм. Ради Сэма. Ради остальных, кто остался там. И ради себя. - Но я ведь всё равно есть, рядом. Всегда буду рядом и тут, и там, если выберемся, - Сэм просунула в окно-дыру палец. И Дин ответил тем же. И поверил, что она есть, что она – не иллюзия. Что всё – правда. Что где-то рядом есть свет. - Да. Выберемся. А скоро должны были начаться новые сутки, которые неизвестно что принесут. Главное, чтобы они после них вернулись и не сдались.