вы:
как дела, хен?
хен: [вложение] как обычно) а твои? нравится отдых? Чонгук открывает фото и не сдерживает улыбки. Тэхен себе не изменяет: смотрит «Друзей» и пьет пиво. Это кажется уютным. Он открывает фронтальную камеру и делает дурашливое селфи, складывая губы бантиком.вы:
[вложение]
все супер! я в восторге
просто хотел узнать, как у тебя дела:)
мы собираемся спать
Тэхен, сидящий перед телевизором, против воли вздыхает. Ему не нравится думать о том, что Чонгук сейчас ляжет в кровать с другим парнем и, очевидно, не уснут они еще долго. Его взгляд грустнеет, и он бы вовсе ничего не отвечал, но… Они ― друзья. Так что он торопливо печатает сообщение, а потом кидает телефон экраном вниз на журнальный столик. хен: рад, что тебе нравится спокойной ночи, Чонгуквы:
спокойной ночи, хен
Чонгуку кажется, что сообщение Тэхена сквозит грустью, но он не успевает об этом подумать. Сокджин возвращается из душа и укладывается рядом. Телефон оказывается забыт. Все остальное ― тоже. Сокджин умопомрачительно целуется и трижды спрашивает, прежде чем раздеть Чонгука. Все три раза он отвечает согласием. Следующий день, к счастью Чонгука, они проводят вдвоем. До обеда нежатся в кровати, потом завтракают в кафе внизу, а после снова катаются. На этот раз Чонгук встает на сноуборд, снова неуклюже валится несколько раз в сугроб, но искренне хохочет, когда Сокджин его поднимает и отряхивает снег. Чонгук потом пытается поиграться в снежки, но его парень удовольствия от игры не разделяет. Он мягко просит Чонгука перестать, а потом тянет его обратно в отель, потому что вечереет и пора выезжать домой. Некстати Чонгук думает о том, что Тэхен вряд ли отказался бы от такой затеи. Тот всегда готов поддержать все дурацкие идеи. Чонгук запрещает себе об этом думать, конечно, и всю дорогу обратно в Сеул они с Сокджином болтают о какой-то ерунде. Во вторник, когда Чонгук приходит домой после пар, на него накатывает сонливость. Он засыпает на диване в гостиной, так и не доделав домашку. Тэхен находит его вечером там же, всего горящего, с красными щеками и явной температурой. Глупо было полагать, что Чонгук не заболеет, навалявшись в снегу. Тэхен аккуратно будит его, помогает переодеться, а потом укладывает в его комнате, подоткнув одеяло со всех сторон. Пока старший уходит на кухню за лекарствами и горячим чаем, Чонгук тянется к телефону, где обнаруживает несколько пропущенных звонков от Сокджина. Его, конечно, лихорадит, но он трясущимся пальцем все равно тычет по экрану и перезванивает. Сокджин еще не знает привычек Чонгука. Они вроде не так долго встречаются. Он не знает, что Чонгук во время болезни становится капризным и терпеть не может быть один. Сокджин не знает, что, когда Чонгук болеет, ему хочется много обниматься и смотреть диснеевские мультфильмы половину ночи. Сокджин понятия не имеет, что в такие моменты Чонгуку требуется слишком много внимания, вкусной еды (несмотря на то, что кусок в горло не лезет) и теплое плечо рядом. Сокджин об этом не знает, потому что не интересовался мелочами. А Чонгук никогда не рассказывал сам. Это, вроде как, не самое важное. Поэтому, когда Сокджин слышит, что Чонгук заболел, он говорит: ― У меня важная встреча сейчас, но я могу освободиться пораньше и приехать. Что тебе купить? Чонгук заходится кашлем, а потом сипло отвечает: ― Не надо, все в порядке. Я отлежусь денек дома и буду как новенький. ― Ты уверен? ― Сокджин спрашивает с сомнением и волнением. Чонгуку приятно. О нем все-таки переживают. ― Да, работай спокойно. Они скомкано прощаются, потому что Сокджину нужно идти. Чонгук валится обратно на подушку, а потом возвращается Тэхен. Он с рук поит его чаем с малиновым вареньем, заставляет выпить таблетки, а потом, когда собирается убрать посуду, Чонгук хватает его за рукав лонгслива. ― Поспишь со мной? ― спрашивает Чонгук совсем уж жалобно. Тэхен обо всех привычках лучшего друга осведомлен прекрасно. Они были рядом столько лет, что не знать каких-то мелочей было бы совсем уж странно. Он мягко улыбается и отвечает: ― Да, посуду только уберу. Тэхен знает все о Чонгуке, поэтому на следующие пару дней отпрашивается с работы. Дома он сейчас куда нужнее, чем в офисе, а отработать сможет и потом. Чонгук гораздо важнее. Он возвращается в комнату через пятнадцать минут. Чонгук лежит с закрытыми глазами, тяжело дышит и еще, видимо, не спит. Тэхен забирается к нему под одеяло, и младший тут же жмется к его боку. Ким совсем не возражает, только подкладывает руку под чонгукову голову и обнимает, прижимая к себе. О том, что может заразиться, он даже и не думает ― не в первый раз подобное случается, а у Тэхена, к счастью, крепкий иммунитет. ― Не уйдешь? ― бормочет Чонгук ему куда-то в шею. Дыхание у него горячее из-за температуры. ― Не уйду, ― отвечает. Он потом аккуратно зачесывает челку Чонгука назад, чтобы волосы в глаза не лезли. ― Я взял два выходных, завтра, если сумеешь встать, закажем пиццу и будем смотреть вечером «Короля Льва». А послезавтра, если захочешь, устроим марафон «Волшебников из Вейверли-плейс». ― Опять плакать, ― вздыхает Чонгук. ― Ты никогда не плачешь над «Королем Львом». ― Ты слишком хорошо меня знаешь. Действительно. Слишком. Тэхен знает, что Чонгук никогда не плачет во время просмотра «Короля Льва», но зато всегда рыдает над концовкой «Унесенных ветром». Он знает, что Чонгук любит пиццу с двойным сыром, а в чай всегда кладет слишком много сахара, поэтому он такой активный весь день. Тэхен знает, что его лучший друг постоянно ворочается во сне, но вот сейчас засыпает спокойно, потому что его крепко обнимают. Чонгук любит обниматься во сне и раскидывать всюду свои длиннющие ноги. У Чонгука аллергия на цитрусовые, он собирал в детстве наклейки с «Трансформерами», а его любимая диснеевская принцесса ― Рапунцель, потому что у нее крутые волосы и смешной хамелеон на плече. У Чонгука долгое время был краш на актера, сыгравшего Капитана Америку в марвеловских фильмах, и он пересмотрел все кино с ним за пару дней, не прерываясь даже на сон. В сексе Чонгук предпочитает полностью подчиняться партнеру, нежели командовать самому, несмотря на его достаточно крутой нрав в жизни. На самом деле, Чонгук до ужаса милый и коллекционирует мягкие игрушки, потому что с ними комфортно спать. Он пользуется шампунями и гелями для душа только с натуральными маслами, потому что у них не химические запахи, а ему нравится вкусно пахнуть. Тэхен действительно знает много. Наверное, даже слишком. Знает ли Сокджин о таких мелочах? Нет, конечно. Дело не в невнимательности или незаинтересованности. Он просто не пытается узнать. Не видит деталей. Просто так бывает. Тэхен об этом не хочет думать, но все равно немного про себя злорадствует. Он никогда не скажет об этом Чонгуку, конечно, ему просто хочется, чтобы его лучший друг был счастлив, а с ним или нет ― дело второстепенное. Просто Тэхен всегда ставит Чонгука выше всего. На следующий день удаётся немного сбить температуру. Чонгук все еще вялый и безжизненный, он воротит нос от куриного бульона, но Тэхен уговаривает его поесть в обмен на объятия. С больным Чонгуком легко договориться. Вроде он еще более вредный, чем обычно, но в то же время падкий на некоторые вещи, которыми успешно можно манипулировать. Потом они действительно смотрят «Короля Льва» и едят пиццу, хотя в Чонгука влезает всего пара кусочков вместо привычных четырех. Он, прижимаясь к боку Тэхена, завернутый в плед и окольцованный руками старшего, думает о том, что ему так хорошо прямо сейчас. Тэхен рядом с ним, комфортит его весь день, обнимает и, казалось бы, что еще нужно для счастья? Чонгук улыбается, прячет нос в вороте тэхенова свитера, а потом дышит его же запахом, о Сокджине даже не вспоминая. Он потом обязательно спишет это на болезнь и температуру. Но правда, скорее всего, в другом. Чонгук об этом не думает. Ему невдомек. Тэхен — друг. На этом все. Спят они снова вместе в чонгуковой комнате. Тэхен сначала сам меняет постельное белье, потом уговаривает Чонгука переодеться. Чонгук упрямится, потому что не хочет снимать тэхенов свитер, в котором уже пригрелся. В итоге он, конечно, сдаётся. Но только потому, что в постель они потом ложатся вместе, и Тэхен всю ночь его обнимает, позволяя прятать лицо в сгибе между плечом и шеей. Еще через день Чонгук чувствует себя совсем хорошо. Температура спадает, остаётся кашель и неприятная слабость. Они весь день сидят перед телевизором, смотрят сериалы. Чонгук головой лежит на тэхеновых коленях и позволяет тому пальцами перебирать свои волосы. Приятно. К вечеру звонит Сокджин. К неудовольствию Тэхена Чонгука словно сдувает с его ног. Пустота ощущается неприятно, так что он только скрипит зубами, но ничего не говорит, наблюдая за тем, как Чонгук водит пальцем по замерзшему окну и улыбается в телефонную трубку. Он долго говорит с Сокджином. Чонгук и сам удивляется и спрашивает у него потом: — Я не отвлекаю тебя от работы? Чонгук знает, что хочет услышать. Мол, нет, не отвлекает, и вообще работа не так уж важна. Но Сокджин говорит иное: — Все нормально, я работаю параллельно. Что ж. Чонгук бросает взгляд на Тэхена. Тот взял выходные на работе за свой счет, чтобы сидеть дома с больным Чонгуком, заботиться о нем и обнимать, когда младший начинает капризничать. Чонгук не знает, был бы Сокджин таким заботливым, но он эти мысли гонит, потому что в целом он идеальный: красивый, умный, богатый. Да, работает много, да, не может всецело посвящать себя отношениям. Ну и что? Это Чонгук переживет. Дурак. Договорив, Чонгук вновь падает на диван, в тэхеновы объятия, приветливо распахнутые для него одного. Он говорит: — Надеюсь, у тебя не будет проблем на работе из-за меня. Тэхен негромко смеется, а потом тепло улыбается, ласково убирая чонгуковы волосы с его лица. — Даже если и будут, какая разница? Не брошу же я тебя больного дома в одиночестве. — Ты такой хороший, хен, — вздыхает Чонгук, наваливаясь на тэхеново плечо. — Мне так повезло дружить с тобой. Дружить. Да. Тэхену если и тоскливо, он этого не показывает. Только гладит Чонгука по волосам и предлагает посмотреть чертову «Рапунцель». Чонгук не отказывается, он смеется и говорит, что больше никто не предложил бы этого сам. Когда Чонгук полностью выздоравливает и выходит на учебу, он даже немного расстраивается, потому что дома с Тэхеном было очень хорошо. Но расстройства быстро забываются, когда он после учебы бежит на свидание с Сокджином, а тот при встрече крепко его обнимает, много целует, а потом зовет переночевать к себе. Чонгук с радостью соглашается, но… Он не признается себе в этом, но, когда, проснувшись утром, обнаруживает Сокджина за ноутбуком, немного все же разочаровывается. Он ничего не говорит, сам идет готовить завтрак, решив, что вполне может похозяйничать на чужой кухне. И Чонгук, пока жарит блинчики, закусывает губу и улыбается, читая сообщение от Тэхена. хен: [вложение] ты много упускаешь, не ночуя дома на завтрак твои любимые яичные рулеты Чонгук разглядывает фото и думает, что его блинчики ни в какое сравнение не идут с едой Тэхена.вы:
твоя еда произведение искусства, хен
оставь мне немного
К нему потом подходит Сокджин, обнимая со спины, так что он не успевает увидеть тэхенов ответ, убирая телефон на тумбочку экраном вниз. Он не знает, почему именно экраном вниз, ему просто не хочется, чтобы Сокджин видел переписку. — Я знаю, как все выглядит, но у меня правда много работы, — виновато говорит Сокджин. Чонгук улыбается и качает головой. И снова: — Ничего страшного. Я все понимаю. Чонгук не заикается о том, что у него ощущение, словно с этой работой ему изменяют. Он чувствует недостаток внимания, и ему не так уж сильно нравится быть на втором месте, но он все равно продолжает убеждать себя, что это нормально. Он повторяет, как мантру: «Сокджин успешный, красивый, богатый и умный». И никогда о том, что любимый. Чонгук не особо-то заинтересован в любви. Любовь не поможет ему состояться в жизни. Он чувствует, что где-то ошибается. Особенно, когда возвращается домой, а Тэхен готовит ему свежие яичные рулеты, потому что прошлые уже не такие вкусные. Тэхен заваривает ему чай, а потом помогает написать пару глав курсовой. Он отменяет свои планы похода в бар с друзьями и остаётся с Чонгуком, которому нужна помощь. Прежде чем уйти спать, Чонгук неосторожно бросает: — Ты такой замечательный, хен, не понимаю, почему у тебя все еще никого нет. Давай найдем тебе парня или девушку, м? Ему кажется, это хорошее предложение. Он не думает о том, как больно это бьет Тэхену по ощущениям прямо под дых. Поэтому и не понимает, почему Тэхен в тот же миг грустнеет и качает головой. — Мне никто не нужен, Чонгук. Ты же знаешь. Чонгук знает. Но предпочитает об этом не думать. — Ах, брось, Тэ! Ты не будешь любить меня вечно. Тебе нужно отвлечься на кого-то. — Я не хочу. — Но, хен… — Я же сказал «нет», — Тэхен выдыхает это слишком резко и с явной точкой в конце. Его лицо делается виноватым, он вздыхает и потирает переносицу двумя пальцами. — Извини, я не хотел грубить. Чонгук отступает на шаг назад к двери своей комнаты. Он чешет затылок и неловко улыбается. — Это ты меня извини. Спокойной ночи. Он не озвучивает «извини за то, что любишь меня», но это и так слишком явно сквозит в воздухе. Тэхен улыбается беззаботно, словно: «тебе не за что извиняться, за мою любовь точно не стоит». Он желает Чонгуку спокойной ночи, а потом уходит в свою комнату. И не может уснуть всю ночь. Чонгук тоже не смыкает глаз. Ситуация заминается сама собой, наутро они снова лучшие друзья и не поднимают больше неловких тем. Так проходит месяц, минуют праздники. Чонгук на них разрывается между парнем и лучшим другом, к родителям в этом году не едет, потому что и Тэхен не едет. Без него совсем не то бродить по улицам детства. Праздники проходят будто бы мимо него, а потом вновь учеба и обычные будни. Чонгук к своему неудовольствию начинает замечать, что с Сокджином становится скучно. Он продолжает списывать это на все, что угодно, зато потом домой к Тэхену летит, радостно размахивая пакетом из пекарни. Это глупо. Чонгук себя ругает. Он с Сокджином. И он счастлив. Так он себя убеждает. А потом происходит что-то, чего явно не должно было произойти, но Вселенная человеческими планами интересуется крайне редко. Чонгук в выходной день сидит в своей комнате, болтает с мамой по телефону. Тэхен с десяток минут назад вышел в магазин, так что Чонгук совсем не стесняется и даже не старается быть тише, когда мама начинает спрашивать его об отношениях и всяком таком. Они немного обсуждают Сокджина, Чонгук его, конечно, расхваливает, а потом мама интересуется: — Ну, ты его хоть любишь? — Не знаю, — отвечает парень, кидая телефон на стол. Он облокачивается на спинку кресла и поправляет наушник в ухе. — Какая разница? Мама на том конце трубки вздыхает. Она вообще-то давно смирилась с позицией ее сына, но все не бросает попыток его перевоспитать. — Разве ты будешь счастлив с человеком, которого не любишь? — Для счастья не только любовь нужна. — Но с ней куда приятнее, — говорит упрямо женщина. — Мам, — Чонгук вздыхает, — ты вышла замуж по любви и всю жизнь умираешь от скуки. Я не хочу так. Хочу другую жизнь. — Почему ты думаешь, что мне скучно? Я счастлива, Чонгук, а это важнее. К тому же… в паре хотя бы один должен любить. — Сокджин, — Чонгук запинается. Он даже не уверен в чувствах своего парня, они просто… никогда не обсуждали это. Не заходили дальше признаний в симпатии. Это вроде как не важно. — У него есть ко мне чувства. — Чувства — слишком растяжимое понятие. Ты поймёшь меня когда-нибудь и пожалеешь, что не дал шанс человеку, который тебя по-настоящему любит. Чонгук закатывает глаза. Он знает, куда разговор пойдет дальше. Это продолжается с тех пор, как Тэхен впервые признался ему в любви, а Чонгук потом в истерике жаловался маме, что друзья не могут друг друга любить, и он вообще не видит Тэхена в роли своего парня. Мать с тех пор на тэхеновой стороне. — Только не начинай, — просит он. — Я всегда буду говорить об этом, — отвечает женщина. — Знаешь, если уж ты сам не хочешь любить, то лучше бы позволил себе быть с тем, кто любит тебя. Я о Тэхене. Он искренен с тобой, заботится о тебе, и не ты ли жаловался мне недавно, что твой Сокджин все время работает? Тэхен всегда рядом, Чонгук, он никогда не сделает тебе больно и… — Боже, хватит! — Чонгук слишком громко восклицает. Он не слышит, как хлопает входная дверь и не слышит, как Тэхен ходит по квартире. — Тэхен — самый лучший друг, но, мам, я не, — он сбивается почему-то, — я не смогу быть с ним. Я знаю, что не смогу. Мне будет скучно, никак, понимаешь? Что он может мне дать, кроме вечеров с глупыми фильмами и свиданий в кино? Сокджин хочет, чтобы я поехал с ним во Францию весной, а Тэхен… Вряд ли он предложит мне нечто подобное. Я не жду одобрения, просто немного понимания, ладно? Не хочу всю жизнь проторчать в Сеуле без перспектив. Не хочу так. Чонгук за своей тирадой знать не знает, что Тэхен стоит за дверью, неловко опуская руку. У него в голове набатом стучат все сказанные слова, и ощущения от этого паршивые, естественно. Он так и не стучит в чонгукову дверь, идет обратно в прихожую, а там уже вновь хлопает дверью, а потом громко оповещает: — Чонгук, я пришел! Забери пакет, пожалуйста. — Иду! — кричит Чонгук в ответ, а потом возвращается к разговору: — Мне надо идти, Тэхен пришел. Созвонимся вечером? — Хорошо, но… Чонгук, просто подумай. Я желаю тебе только счастья, а ты тратишь себя не на тех людей. — Ладно, — Чонгук бросает это просто, чтобы от него отстали, а потом идет встречать Тэхена. Он понятия не имеет, что друг все слышал. Откуда ему знать? Но внутри у него все равно селится неприятное ощущение, словно что-то не так. Чонгук старается не думать об этом. Списывает на погоду, разговор с матерью, молчание занятого работой Сокджина — на что угодно, но не на свою глупость. Он ночью не может уснуть, потому что думает, что был неправ. На самом деле, Чонгук не считает Тэхена таким уж плохим в отношениях, просто… Он уверен, что они друг другу не подходят. Тэхен — это не его. А парадокс в том, что, искренне считая, что Тэхен — не его, он все равно идет к нему в спальню и напрашивается лечь с ним, ссылаясь на плохое настроение. Тэхен ему позволяет. Только тогда Чонгук спокойно засыпает, окутанный умиротворением и чужим дыханием на соседней подушке. Почему-то это кажется правильным. Но так, вероятно, не должно быть. В мире Чонгука уж точно. И все, как обычно. Тэхен работает, Чонгук учится. Они проводят вместе пару вечеров в неделю, все остальное чонгуково время занимает Сокджин. Они ездят за город, ходят в дорогие рестораны и посещают скучные приемы, где Сокджин представляет Чонгука своей парой. Чонгук улыбается, но чувствует себя не в своей тарелке. Ему вдруг становится неудобно в костюме, вкус дорогого шампанского совсем не скрашивает эти вечера, а заунывные разговоры о делах порядком начинают раздражать. Он расслабляется только когда приезжает домой, кидает пиджак в комнате и устраивается с Тэхеном перед телевизором. Вот так быть не должно. Чонгук не к этому в жизни стремится. Просто с Тэхеном почему-то иначе. Он не знает, из-за чего так себя чувствует рядом с ним. Будто он на своем месте. Чонгук знает, что это точно не то, его место в другом мире, его жизнь — это роскошь и успех, а не уютные домашние вечера. Он продолжает гнать непрошенные чувства, но на свиданиях с Сокджином все чаще мыслями возвращается к Тэхену. Ему даже неловко отвечать, когда Сокджин, касаясь его щеки, спрашивает: — О чем задумался? Чонгук и не отвечает. Умело переводит тему, а потом Сокджина всегда отвлекают. Так постоянно происходит. Этот парень разрывается между работой и Чонгуком, и Чонгук не уверен, что ему внимания достается больше. Это удручает, хотя он был готов к подобному. С другой стороны у него Тэхен дома, с которым они в выходные дурачатся, пока пекут оладьи, а потом отмывают кухню от муки, рассыпанной повсюду. Чонгук тогда ловит себя на мысли, что только сейчас улыбается искренне. С Сокджином иначе. С ним приходится держать лицо и следить за словами, хотя некая неуклюжесть Чонгука его умиляет. Но это все равно не то. Сокджин сдержанный и спокойный, и Чонгук старается ему соответствовать. Он понимает, что, имея определенный статус, ты не можешь просто взять и вытворить какую-нибудь глупость. Так что с Тэхеном Чонгук отдыхает. Он говорит о всякой ерунде, не стесняется залепить Тэхену в лицо мукой, потом носится от него по всей кухне с диким хохотом. Это отдушина в какой-то степени. Ему нравится быть настоящим и нравится, что Тэхен его таким принимает. Он даже обещает себе подумать об этом вечером, но его планы прерываются. Тэхен заходит к нему в комнату, тихо прикрывая дверь. Он говорит: — Я уезжаю. Чонгук вытаскивает из ушей наушники и с улыбкой спрашивает: — Хорошо, командировка? — Да. — Когда вернёшься? Тэхен присаживается на кровать напротив сидящего на стуле Чонгука. Он тяжело вздыхает, а младший совсем не понимает, в чем дело. Он еще больше теряется, когда Тэхен берет его ладони в свои. — Я не… не думаю, что я вернусь скоро, — говорит Тэхен. Чонгук непонятливо хлопает ресницами, словно с ним общаются на другом языке. — Это длительная командировка в США, предложили поехать вместо Юнги, он отказался, потому что у него крупный проект здесь. А меня вроде ничего не держит. — А я? Чонгук глупо хлопает ресницами. Он вдруг чувствует себя ребенком, которого бросают на произвол судьбы, хотя, конечно, ничего такого не происходит. Тэхен просто уезжает по работе, но Чонгуку вдруг становится страшно, потому что… А как он без Тэхёна? — Ты можешь жить здесь, я же тебя не выгоняю, — Тэхен тепло улыбается. — Будем созваниваться и, может, твой Сокджин привезёт тебя ко мне на каникулы. Звучит как глупость. Чонгук сейчас меньше всего думает о Сокджине, на самом деле, потому что вдруг перспектива остаться без Тэхёна кажется самой отвратительной в мире. Они столько лет были рядом, что быть порознь воспринимается как нечто ненормальное. — Ты никогда не говорил, что хочешь уехать, — бормочет Чонгук. — Когда ты это решил? — Вчера. — Почему? — Я устал. Чонгук не понимает. — Может, тебе лучше в отпуск? Чонгук такой глупый ребенок. Он же гонится не за тем, но ему невдомек, что иногда счастье кроется совсем не в том, в чем видится изначально. Но он не понимает этого. А Тэхен дает волю эмоциям, когда говорит: — Я устал любить тебя, Чонгук. Это длится так долго, что меня уже просто на это не хватает. Не хочу больше смотреть, как ты счастлив с кем-то другим, меня это… ранит? Наверное, да. Я бы никогда от тебя не уехал, ты же знаешь, что всегда будешь мне дороже всех, но я не могу так больше. Мне нужно побыть вдали от тебя, может, тогда меня отпустит. Но сейчас я не готов к тому, чтобы быть рядом с тобой. Это… это больно. Я просто хочу, чтобы мне стало легче, но этого не будет, пока я здесь, так что командировка — это отличный шанс. Я думаю, это полезно. Для нас обоих. Понимаешь меня? — Хен, — Чонгук скулит почти жалобно. Он не то чтобы хорошо понимает. Он никогда не любил. Ну, кроме Тэхёна. Исключительно, как друга. Он не дает себе задуматься о том, что это за чувство в груди. Он думает, что это от глубокой дружеской привязанности, и ему совсем не нравится. Это правда больно. Чонгук, вообще-то, понятия не имеет, каково это — быть вдали от Тэхёна. — Прости, — звучит от него тихо. Он чувствует себя виноватым. Конечно, чувствует. Тэхен всегда был рядом и всегда ставил чонгуковы чувства куда выше своих, а он… Чонгук думает, что был неправ все это время. Возможно, он был эгоистом. Нет, он на сто процентов был эгоистом. И даже сейчас Тэхен тянет к нему руки и обнимает, пересаживая на кровать. Его объятия крепкие и такие… родные. Они знакомые. Чонгук их знает хорошо и совсем не знает, как будет без них. — Ты ни в чем не виноват, — говорит Тэхен. — Так бывает. И даже сейчас Тэхен остаётся с ним и утешает. Даже в этой ситуации Тэхен забывает о собственных чувствах в угоду чонгуковых. И Чонгук вдруг чувствует себя самым отвратительным человеком во Вселенной. Почему-то время, как назло, бежит быстрее. День отъезда Тэхёна наступает очень быстро, и Чонгук с каждым днем все больше сникает, потому что… Он не знает, как без Тэхёна. Не умеет, что ли, без него. Сокджин спрашивает, в чем дело, искренне волнуется, но Чонгук качает головой, улыбается и отвечает, мол, ничего страшного. Сокджин не настаивает, возвращается к работе. Чонгук не остаётся на ночь, а спит в тэхеновой комнате под боком у друга. Вроде бы ничего такого в его отъезде нет. Он не уезжает навсегда, и никто не говорил, что они не будут видеться или общаться. Чонгук не только поэтому вешает нос. Он осознает и анализирует все эти годы, а это… В общем-то, это нелегко. Он все-все вспоминает и думает, что он — свинья. Настоящая. Что ж. Разберёмся. Тэхен всю жизнь был рядом. Тэхен всегда поддерживал, помогал и заботился. Тэхен и слова плохого никогда в сторону Чонгука не говорил. Тэхен решал его, чонгуковы, проблемы, в том числе и сердечные, когда сам был влюблен без памяти. Тэхен чуткий и внимательный. Тэхен спокойный и добрый. Тэхен готовил завтраки, обеды, ужины, упаковывал ланч-боксы в универ, покупал любимые чонгуковы сладости. Тэхен брал выходные на работе, если Чонгук болел. Тэхен бросал все, если Чонгуку что-то было нужно. Тэхен ни разу не сказал: «Прости, я занят, давай потом». Тэхен правда… …так сильно любит Чонгука. А что Чонгук? Чонгук принимал это как должное. Чонгук не считал нужным щадить чужие чувства. Чонгук не думал о Тэхене, когда бегал на свидания. Чонгук только сейчас начал понимать, о чем говорила мама. Ему паршиво. Это даже не чувство вины, это чувство, когда ты теряешь кого-то, так и не успев обрести. Тэхен уезжает в день самого сильного снегопада. Они с Чонгуком неловко прощаются у порога, потому что Тэхен не хочет, чтобы друг провожал его в аэропорт. Они долго обнимаются, Тэхен смеется, говорит, мол, я не умираю, а ты меня будто хоронишь. Чонгуку не смешно, он шмыгает носом и говорит: — Не будешь мне звонить два раза в день, я приеду и убью тебя. — Не буду только ради того, чтобы ты приехал. Чонгук не сильно бьет его плечу. Он утешает себя мыслями, что так, наверное, действительно лучше. Тэхен не заслуживал к себе такого отношения, так что он имеет право поступать так, как считает нужным. Чонгук почти смирился. Да? Он потом сидит в гостиной на диване, поджав под себя ноги и грызет ногти, потому что слишком много думает. Тэхен бы его отчитал за дурную привычку. Чонгук все время возвращается к нему мыслями. Ненормальный. Ему только сейчас в голову ударяет осознание: он, кажется, любит Тэхёна. Он все думает и думает, и только теперь понимает, почему чувствовал себя так паршиво последние дни. Дело ведь не в чувстве вины, а в том, что он, дурак, не позволял себе признать простую истину, потому что стремился не к тому. Роскошь и успех — прекрасные вещи, Чонгук все еще их хочет, но… не так. Не с человеком, к которому он ничего не испытывает. Чонгук прижимает руки ко рту и смеется, как сумасшедший. Он идиот. Господи, какой он идиот. Тэхен уехал, а он ему даже не признался, потому что сам понял только сейчас. Чонгук не знает, какая неведомая сила им движет, когда он торопливо вызывает такси. Он же должен сказать Тэхену, прежде чем тот уедет, должен признаться. Им обоим тогда будет легче. Чонгук забывает о том, что можно позвонить, он хочет смотреть Тэхену в глаза. Поэтому он торопливо одевается, кое-как обматывает шарф вокруг шеи и бежит вниз, следя за приложением с такси на телефоне. Его у подъезда ждёт Сокджин. Чонгук успевает забыть о том, что они договорились встретиться, но ему сейчас не до этого. Он пролетает мимо парня, и он бы уже прыгнул в такси, если бы не цепкая хватка на его рукаве. — Чонгук, — Сокджин окликает его и смотрит непонимающе. Чонгук тоже ничего не понимает, кроме своей ошибки. — Ты куда? Чонгук оборачивается. Он тяжело дышит, сглатывает, а потом тяжело говорит: — Прости. Прости, давай расстанемся, — тараторит. — Я тебе потом все объясню, прости меня, пожалуйста. Я тороплюсь. Он выдергивает руку из хватки, а потом прыгает в подъехавшее такси. Чонгук видит, с каким непониманием смотрит Сокджин и чувствует себя виноватым. Но это ни в какое сравнение не идет с тем воодушевлением, какое он испытывает, направляясь в аэропорт. Ему нужно все исправить, и он это сделает любым способом. Чонгуку думается, что любовь — такая безумная штука. И осознается всегда невовремя. Почему только сейчас? Почему не раньше? Он беспокойно грызет ногти, глядя за окно такси. Оно, конечно, встает в пробку. Чонгук спрашивает у водителя, нельзя ли побыстрее, но грузного вида мужчина только пожимает плечами. Аномальный снегопад. Как тут не встрять в пробку? Чонгук нервничает. Он реально сильно нервничает, потому что боится не успеть. Он не знает, почему так важно сказать о своем открытии Тэхену в лицо. Это ничего не изменит, он все равно улетит, но… Чонгуку будет легче. Он уверен в этом, потому что вместе они найдут решение. И Тэхену точно станет легче. Он же… столько лет любил Чонгука, что попросту устал. Думая об этом, Чонгук начинает бояться. С чего он вообще решил, что Тэхен примет его с распростертыми объятиями спустя столько лет? Он и так долго ждал, черт знает, возможно, Ким твердо решил забыть его, разлюбить и выбросить из головы. Чонгук себя накручивает, потому что автомобиль продвигается медленно, а у него от волнения мыслей слишком много. Ему и страшно, и радостно. Все смешивается. Путь до аэропорта занимает слишком много времени. Чонгук выскакивает из машины, когда она даже не доезжает до стоянки такси. Он бежит, сломя голову, по пути теряет шапку, но возвращаться за ней даже не думает. А, залетев в здание, теряется сам. Куда ему? Он не знает ни рейса, ни времени. Вообще ничего. Из-за этого Чонгук обессиленно стонет и дрожащими пальцами зажимает кнопку быстрого набора на телефоне. Пока прижимает телефон к уху, бежит к табло вылетающих рейсов. Ищет глазами все, что в США. А механический голос тем временем сообщает ему, мол, «абонент недоступен». Чонгук и злится, и расстраивается. Он с досадой смотрит на телефон, а потом снова и снова набирает номер. Вдогонку еще и сообщение пишет.вы:
ты серьезно уже улетел?
мне нужно поговорить с тобой, хен
пожалуйста, скажи, что ты еще в аэропорту
А потом снова звонит. И рычит на телефон: — Ну, возьми трубку, твою мать! Он проклинает все на свете и самого себя в том числе. Снова смотрит на табло, но там ни одного рейса в США. Значит, Тэхен все-таки улетел. Чонгук опоздал. В бессилии он опускается на корточки, прячет голову в ладонях. Боже, он впервые в жизни готов расплакаться из-за того, что ему неподвластно. Чонгук не такой человек. Он всегда за свое борется, берет и делает, если не получается, но теперь… У него нет ни одного варианта, кроме как дождаться, пока Тэхен прилетит и сказать ему обо всем по телефону. Это никуда не годится. Чонгук так не хочет. Он понимает, что его капризы глупые и детские, и нет никакой разницы, как именно он сообщит Тэхену. Но для него это так важно прямо сейчас. Чонгук импульсивный, он действует в моменте, а свой момент он… упустил. И теперь, конечно, об этом жалеет. Потом он встает и медленно бредет к выходу. Все. Решает, что поедет домой, объяснится с Сокджином, дождется Тэхёна, а пока взвесит и обдумает все голове. Ему до отвратительного грустно, и он даже думать не хочет о том, что вернётся сейчас в пустую квартиру, и Тэхен там больше не появится. Такое мерзкое чувство пустоты Чонгук никогда не испытывал. У него все в новинку сегодня. Странно. Телефон пиликает, оповещая о новом сообщении. Чонгук нехотя поднимает телефон к глазам, думая, что это наверняка Сокджин. Сейчас он точно не хочет с ним говорить. А потом Чонгук читает уведомление. Его глаза распахиваются, рот приоткрывается. хен: что случилось? мой рейс отменили из-за погоды, придется лететь, когда снег утихнет я скоро буду дома, жду такси у аэропорта Чонгук закрывает глаза и облегченно смеется. Он, вероятно, выглядит, как безумный сейчас, когда стоит посреди зала ожидания и смеется, как последний идиот. Смеется от этого дурацкого счастья, переполняющего грудную клетку.вы:
у какого ты выхода?
хен: кажется четвертый так что произошло? ты в порядке?вы:
да
будь там
я сейчас
никуда не уходи, хен!
Тэхен отправляет только «окей», а потом еще парочку вопросов. Чонгук уже ему не отвечает, запихивая телефон в карман пуховика и поправляя неряшливо намотанный шарф. Он летит через весь зал, ищет четвертый выход и почти расталкивает людей локтями. А еще улыбается, как дурак. Повезло. Он-то думал, что погода его останавливает, предостерегает, мол, не совершай ошибок, но, черт возьми, это никакая не ошибка! Чонгук больше не ругается на снег и сугробы. Он ему радуется. Впервые в жизни так сильно. Тэхёна Чонгук видит сразу, как только выходит на улицу. Глаза сами отыскивают нужного человека. Он стоит у обочины, придерживая рукой чемодан. Вторая рука спрятана в кармане пальто. Чонгук сияет сам по себе, пока быстрым шагом идет к хену, лучшему другу, любимому (теперь понимает) человеку. — Хен! — он его громко зовет. Тэхен оборачивается и, да, удивляется. Не удивишься тут: он оставлял Чонгука дома расстроенным, а теперь видит того, бегущего к нему с улыбкой во все тридцать два. — Ты как тут оказался? — спрашивает пораженно, когда Чонгук к нему подходит. — Почему без шапки? Чонгук едва удерживается, чтобы не закатить глаза. Какая шапка, когда у него сердце так бешено стучит и вовсе не от того, что он бежал? — Хен, я, — Чонгук переводит дыхание, — кажется, я… Он даже слова из себя выдавить не может. Такой был смелый, а теперь теряется. Тэхен его перебивает назидательным: — Ты заболеешь опять, — и тянет руки, чтобы поправить шарф. — Неужели тебя нельзя одного оста… Чонгук не дает ему договорить. Дергает за те самые руки и целует. Отчаянно. Так, словно это самый последний шанс в его жизни, упустив который, он не сможет попасть в пресловутый Рай на том свете. Нет ничего удивительного в том, что Тэхен замирает. Руки так и остаются крепко сжатыми в чонгуковых ладонях, он не шевелит губами и вообще… не шевелится. Чонгук не знает, как это расценивать, но он думает, что целовать Тэхена приятно. Приятнее, чем Сокджина или кого-то еще из тех, с кем он встречался в прошлом. С Тэхеном иное. С ним настоящее. Чонгук это теперь явно ощущает, а потому улыбается в поцелуй, прежде чем отстраниться. Потом еще раз быстро целует, просто чмокает порозовевшие губы, чтобы убедиться, что ему ничего не приснилось. — Я люблю тебя, — он так быстро это выпаливает, что сам пугается своих слов. Но потом, глубоко вдохнув, повторяет отчетливо: — Я. Люблю. Тебя. Несколько долгих секунд Тэхен молчит. Он смотрит на Чонгука так, словно видит впервые в жизни. И эти секунды тянутся так долго, что Чонгук начинает сомневаться в собственных действиях. Тэхен потом спрашивает: — Ты… что? — Люблю тебя, — повторяет Чонгук. Боже, ему кажется, он готов повторять это снова и снова. Только бы Тэхен ему поверил. — Не шути так, — просит он. Не верит. Чонгук его обнимает тогда. Так крепко, как может. Это чувствуется привычно — его руки, обхватывающие торс Тэхена. Чувствуется необычно — тэхеновы руки, нерешительно касающиеся волос Чонгука. — Я не шучу, — говорит младший. — Я дурак, хен. Прости, что мне понадобилось столько времени и… этот твой отъезд. Я только из-за этого все понял. Извини, что тебе пришлось столько времени меня ждать, но сейчас… Я правда так счастлив, что твой рейс отменили. Чонгук жмется еще ближе. Тэхен обнимает его смелее. А потом смеется на ухо, и Чонгуку кажется, что этот смех — предвестник чего-то хорошего. — Ты правда дурак, — говорит Тэхен. — Но если бы мне предложили подождать еще столько же твоего признания, я бы ждал. Чонгук прячет улыбку в воротник тэхенового пальто. — В ответ не хочешь признаться? — спрашивает он едва слышно. — Ну, не знаю, — Тэхен смеется. — Стоит ли? — Эй! Чонгук даже не успевает начать брыкаться, Тэхен так крепко стискивает его в объятиях, что становится почти нечем дышать. Но он совсем не против. Задохнуться в руках Тэхена сейчас кажется лучшей из возможных жизненных перспектив. О какой, к черту, роскоши он мечтал все это время? Роскошь — это иметь возможность быть с человеком, которого любишь всем сердцем. Это не о деньгах и материальном успехе. Чонгук такой глупый. — Люблю-люблю, — успокаивающе шепчет Тэхен, потом мягко касается чужих губ чередой коротких поцелуев. — Куда я денусь? — он снова смеется. — Поехали домой, а то ты точно заболеешь. — А мне нравится болеть, — заявляет Чонгук, садясь в подъехавшую машину. Он дожидается, пока Тэхен сядет рядом. — Ты все время дома и обнимаешь. — Я могу делать это и без увечий для твоего организма. Тем более сейчас я точно застряну дома на несколько дней. — Не жалей об этом, — Чонгук становится совсем серьезным, когда поворачивается к Тэхену. — Пожалуйста, хен. Не жалей. Тэхен ему улыбается и отвечает: — Никогда в жизни. Они дома еще раз все обсуждают. Чонгук уже более спокоен, он не искрит эмоциями, только цепляется в тэхенову руку так, словно он намеревается сбежать. Тэхен ему тепло улыбается и несколько раз переспрашивает, уверен ли Чонгук в том, что он говорит и чувствует. Чонгук на это обижается даже — притворно, конечно, — и спрашивает: — Ты совсем мне не веришь? Тэхен ему мягко говорит: — Не тебе. Своим ушам. И смеётся потом. Чонгук закатывает глаза, а Тэхен его целует. Потом шепчет, что мечтал много лет о том, чтобы вот так Чонгука целовать, а тот даже румянцем заливается и смущается немного. И все-таки с Сокджином было по-другому. С Тэхеном почему-то правильнее. Даже если без роскоши и отдыхов на дорогих курортах, пусть в его небольшой квартире, за окном которой снег устилает улицы. Чонгук думает, что не зря говорят, мол, все познается в сравнении. Он правда не хочет сравнивать, потому что с Тэхеном ему не лучше и не хуже. С ним просто иначе. Он не может этого объяснить, но чувствует себя куда спокойнее. И ему, в конце концов, не нужно давить из себя жеманные улыбки и следить за словами. Тэхен его принимает любым. Абсолютно и безусловно. Тогда же Чонгук объясняется с Сокджином. Они встречаются вечером в простой кафешке на углу многоэтажки, где живут Чонгук и Тэхен. Сокджин в этой простой обстановке выглядит… неуместно. Чонгук отчетливо чувствует теперь эту разницу между ними, они, словно небо и земля, и он не уверен, что Сокджину стоит спускаться к нему на землю с неба своего превосходства. Все проходит достаточно спокойно. Сокджин не выглядит расстроенным, разве что немного недоумевающим, так что Чонгук ему поясняет: — Я просто думаю, что мы не подходим друг другу. Ты встретишь своего человека, Сокджин, но это не я. Я слишком прост для тебя. Где-то здесь Чонгук понимает: он правда простой. Обычный. Тоже заурядная личность, любящая спокойные вечера в простой квартире; предпочитающий скорее бутылку пива нежели бокал какого-нибудь просекко. Они с Тэхеном похожи на самом деле, им не нужно ничего друг другу объяснять, они понимают все с полуслова. Чонгук никогда не будет на его фоне чувствовать себя каким-то не таким, как это бывало с Сокджином. Чонгук понимает, что иногда просто не нужно прыгать выше своей головы. Он вдруг ценит собственный комфорт. В целом, он всегда к этому стремился, просто теперь приходит понимание, что его комфорт — это не роскошные курорты и черная карта с миллионами. У него это немного другое. Чонгук возвращается потом домой с легкой душой, потому что это расставание не было тяжелым, и оно, в общем-то, вообще никак не отозвалось у него внутри. Как и у Сокджина, надо сказать, потому что тот, пожелав удачи, обнял Чонгука напоследок и отправился в свой этот шикарный мир, в котором Чонгуку не было места. Зато у Чонгука есть место в другом мире. Он возвращается домой с пакетом из супермаркета, в котором в кучу свалены какие-то снеки и закуски, четыре банки холодного пива и маринованный кимчи, который обожает Тэхен. Тот встречает младшего на пороге, забирает пакет и, прежде чем уйти, коротко целует в губы. Чонгук неспешно стягивает ботинки, цепляя их носком другой ноги, и наблюдает, как Тэхен на пару секунд застывает, а потом, потянувшись к нему, целует снова. И еще раз. Чонгук смотрит непонимающе, но улыбается. Тэхен ему объясняет: ― Сложно поверить, что могу делать это, когда захочу. Чонгук на это смеется только, а потом сам Тэхена целует. Чонгук нашел свое место. Определенно. Они потом ужинают, устраиваются у телевизора, Тэхен включает очередной сериал и все вроде бы как обычно. Типичный такой их вечер, но… Все иначе. Потому что они пропускают половину сериала, отвлекаясь на поцелуи. Тэхен изучает пальцами чонгуково тело, считает родинки, а Чонгук открывает в себе новые ощущения. Он ведь раньше понятия не имел, что даже от простых поцелуев можно натурально сойти с ума. Он понимает потом, что просто прежде целовался не с теми. Пока они целуются, пока переходят в спальню, пока Тэхен раздевает Чонгука и уделяет реально очень много времени прелюдиям, на Чонгука медленно опускается осознание того, что его жизнь так прям четко разделилась на до и после. И он почему-то думает, что «после» ему нравится куда больше, чем «до». Наверное, это и правда важно ― просто найти свое место и своего человека. Пока Тэхен медленно толкается в него, срывая с губ тихие стоны, Чонгук понимает, что любовь, в общем-то, не измеряется банковским счетом и стоимостью отдыха на дорогом курорте. Любовь нельзя измерить роскошью и дорогой одеждой. Любовь Чонгука, свалившуюся, как снег на голову, вообще ничем нельзя измерить. Потому что любовь ― не единица. Ее и сравнить с чем-то нельзя, и Чонгука это, на самом деле, в нынешнем положении очень даже устраивает. Он вдруг понимает, что счастлив, пока Тэхен целует его спину и тихо интересуется, все ли в порядке. Он счастлив, потому что может теперь выдохнуть и забыть о гонке за тем, что ему, на самом деле, было не нужно. Он вроде бы окончательно счастлив теперь. Тэхену все же приходится уехать спустя пять дней, потому что снегопад немного поутих, самолеты снова летают, а авиакомпания еще и бесплатно поменяла ему билеты. Чонгук ожидаемо расстраивается, потому что он толком и не успел побыть в отношениях с Тэхеном. То есть, пять дней ― это слишком мало. В эти пять дней они успели только притереться друг к другу в их новых ролях. На этот раз Чонгук не слушает Тэхена, когда тот просит не ехать с ним в аэропорт, поэтому в зоне посадки они стоят уже вдвоем. Остается не так уж много времени, и Тэхен должен пойти уже на зону контроля, но Чонгук не может его отпустить. Как вцепился в его руку в такси, так и не выпускает до сих пор, время от времени тяжело вздыхая. Тэхен с него смеется. Он не видит проблемы, как таковой, потому что все нормально в целом, они вместе, даже если будут на разных концах света. Чонгук ноет: ― Ну, и как я без тебя буду? А если заболею? Меня же никто даже обнимать не будет. Тэхен на его выпады отвечает спокойно: ― Носи шапку и болеть не будешь. ― Назло тебе заболею. ― Позовешь Чимина. ― А ты ревновать не будешь? ― Чонгук щурится. ― Не буду, он же твой друг. ― Мне тебя совсем никак не остановить? Тэхен тяжело вздыхает и ставит сумку на пол, чтобы обхватить лицо Чонгука двумя ладонями. Он несколько секунд вглядывается в его глаза, рассматривает лицо, надутые губы и… да, не может не улыбаться, потому что счастлив. ― Это работа, ― он объясняет, как маленькому мальчику. ― Я не могу отказаться. К тому же, теперь я могу предложить тебе поездку ко мне весной, так что… Чонгук изумленно распахивает глаза от осознания того, что Тэхен знает о его разговоре с мамой. Конечно, ему тут же становится стыдно, он опускает глаза и едва слышно говорит: ― Ты слышал… Хен, прости, я… Я дурак, ладно. Сам виноват. ― Ни в чем ты не виноват, ― улыбается Тэхен тепло. Он не злится и не обижается. Он, скорее, понимает, и ему совсем не важно, что Чонгук думал в прошлом, если сейчас все иначе. В конце концов, вряд ли он действительно вообще имел в виду то, что сказал. ― Мы все обсудили, ты помнишь? ― Помню: не делать глупостей, писать тебе постоянно, не переживать слишком много, не накручивать, мы будем созваниваться, а весной, к концу твоей командировки, я к тебе приеду. Что там еще было? ― Что я люблю тебя. ― Точно, ты меня любишь. ― И?.. Тэхен смотрит так, будто явно ждет продолжения. Чонгук знает, чего ждет его парень, но не спешит. Улыбается только хитренько и целует в уголок губ, задерживаясь там чуть подольше, вдыхая тэхенов запах и прикрывая глаза. Только спустя несколько секунд тихо говорит: ― И я тебя люблю. Старший улыбается на признание. Ему определенно никогда не надоест это слушать. Чонгук думает, что со стороны они, наверное, мерзко милые, но ему плевать. Ему приятно, что эта тэхенова любовь его больше не тяготит, а напротив ― радует и согревает. Они прощаются без лишнего драматизма. Никаких слез и громких обещаний. В конце концов, Тэхен не уезжает навсегда, им не надо расставаться, а отношения на расстоянии… Ну, бред полный. Они ж не в кино, в самом деле, потерпят друг без друга несколько месяцев. Терпеть, на самом деле, оказывается куда сложнее, пусть дни и летят достаточно быстро, потому что Чонгук занят учебой и до кучи нагружает себя проектами, подработкой и другими вещами, чтобы не поддаваться мыслям. Он не сомневается в Тэхене, как и не сомневается в себе, просто слишком много думать противопоказано всем. Так что Чонгук живет обычной жизнью, разве что без вечеров вдвоем в гостиной, тихих разговоров и вида растрепанного сонного Тэхена по утрам. Ничего, он с этим справится. Они действительно созваниваются. Каждый день. Иногда по несколько раз. Тэхен показывает Чонгуку город, в котором сейчас живет. Он на побережье, и там невероятно красиво. У них даже получается что-то вроде скайп-свидания, во время которого Тэхен гуляет по какому-то рынку, выбирая овощи, а Чонгук слоняется по круглосуточному супермаркету, думая, чего пожевать среди ночи. Ему не спится, Тэхен его ругает, но советует не брать ничего слишком соленого, потому что с утра лицо опухнет. Свидание, конечно, на романтику не сильно тянет, но Чонгук рад и этому. За неимением большего он начинает наслаждаться тем, что есть. В этом существует определенная прелесть. Вот в таких бытовых вещах. Ни у Чонгука, ни у Тэхена нет этого периода, когда бабочки в животе с ума сходят, ты идеализируешь партнера, возносишь его до неизвестных миру высот, а потом, рано или поздно, валишься с небес на землю. Они другие. Чонгук знает, что иногда Тэхен храпит и порой забывает убрать щетину из раковины; Тэхен прекрасно осведомлен о том, что порой Чонгук ленится убраться или постирать свои вещи. У них немного иная романтика, потому что все этапы до этого они прошли, будучи еще друзьями. Им, наверное, даже проще в каком-то смысле. Возможно, поэтому тоска не ощущается так уж сильно, и Чонгук нормально переживает то, что они не рядом. Как и Тэхен, надо сказать. У них комфортные отношения, даже если рядом они были всего пять дней. Чонгук знает, что когда они встретятся, между ними не будет никакой неловкости, как и не будет фееричной встречи. У них все более спокойно. И это, пожалуй, нормально. Чонгук учится так жить, и ему нравится. Иногда он смотрит сториз более состоятельных знакомых, и у него больше не возникает мыслей вроде: «Я тоже так хочу». Он начинает воспринимать мир по-другому, в новом осмыслении и принятии того, что он отличается от тех, кто на порядок выше. Ему уже не хочется через тернии к звездам. Ему комфортно там, где он есть, потому что Тэхен делает его существование прям… потрясающим. Чонгуку нравится то новое, что он чувствует. Его это захватывает. Оказывается, быть простым тоже может быть приятно. Чонгук все же не выдерживает к концу зимы. С накопленных денег он покупает билеты к Тэхену, который, на самом деле, даже рад нетерпеливости младшего. Так или иначе, они друг по другу скучают, и дело даже не в этой внезапно появившейся у Чонгука любви. Прежде всего, они много лет были друзьями и никогда еще так надолго не расставались. Так что Чонгук не хочет больше ждать и летит к Тэхену на несколько дней. Тэхен живет в маленькой однокомнатной квартирке недалеко от офиса, в котором работает. В ней по-своему уютно, Чонгук замечает, что Тэхен пытался сделать жилище максимально комфортным для себя. Чонгуку там нравится. Они весь первый день проводят дома. У Тэхена выпадают выходные, так что они нежатся в постели до обеда, прогуливаются до супермаркета, потом вместе готовят ужин и много-много-много целуются. Чонгуку нравится такая жизнь. Он ловит себя на мысли, что, в общем-то, они всегда так жили, и ему всегда было уютно. Сейчас, конечно, добавляются новые аспекты их отношений, и это делает их совместное существование куда более интересным. Потому что, согласитесь, друг вряд ли посадит другого друга на кухонный гарнитур и будет целовать до изнеможения. А вот они себе такое позволить могут. И позволяют. ― Ты похудел, ― замечает Тэхен, пока исследует руками чонгуково тело, устроившись у него между ног. ― Питался как попало? Чонгук хихикает и обнимает Тэхена за шею крепче. ― Некогда было готовить. Тэхен потом щипает его за бедро, и они шутливо ругаются, пока старший ворчит и, стащив Чонгука с насиженного места, заставляет его кушать. Чонгуку комфортно с Тэхеном. Они понемногу открывают новые грани друг друга, узнают что-то еще, чего не замечали раньше с позиции друзей. Таких вещей не то чтобы много, но они есть. Например, когда они занимаются сексом, и Чонгук, содрогаясь в оргазме, неосознанно накрывает рукой свое лицо. Это происходит машинально, а Тэхен в такие моменты убирает чонгукову ладонь с его же лица, впечатывая ту в подушку, и хрипло говорит: ― Не прячься, мне нравится твое лицо в такие моменты. Тэхен правда любит на Чонгука смотреть. Он может рассматривать его не только в моменты близости, но и в совершенно обыденных ситуациях. Например, когда Чонгук чистит зубы, пачкая подбородок в зубной пасте, или когда слишком сосредоточен на чем-то, чтобы отвлекаться. Тэхен его словно изучает заново, но, на самом деле, просто любит разглядывать. Чонгук открывает что-то новое и в себе. Он обнаруживает, что ему чертовски нравится, когда во время поцелуя Тэхен соединяет и их руки тоже. Это чувствуется, словно они одно целое, так что Чонгук начинает всякий раз соединять их руки в крепкий замок. Таких вещей может открыться еще больше со временем. И Чонгуку нравится их узнавать. Это словно делает их еще ближе. Одну из таких важных вещей Чонгук понимает совершенно внезапно. Они с Тэхеном тогда идут по побережью, держась за руки. Море шумит, кричат чайки. Они обсуждают что-то совсем простое, до ужаса обыденное, вроде: ― Сделаем на ужин пасту? ― это интересуется Тэхен. ― Давай, только без грибов. ― Я сделаю тебе отдельную пасту без грибов. ― Ладно, ― Чонгук улыбается. ― Давай посмотрим «Капитана Америку»? ― Чтобы я опять слушал о твоем краше на Криса Эванса? ― Ну, может, однажды мы с ним поженимся. Я приглашу тебя на свадьбу, будешь моим шафером. ― Размечтался, ― Тэхен фыркает, толкая Чонгука бедром. ― Спустись с небес на землю. И Чонгук спускается. К нему приходит до боли простое понимание. Он свято уверен, что Тэхен ему подходит. Потому что Чонгук тоже обычный. Заурядная личность. Он учится на последнем курсе универа и подрабатывает на фрилансе в свободное время, носит растянутые худи и мешковатые штаны, потому что ему так комфортно. Он иногда ходит развлечься в клубы, но больше предпочитает уютные посиделки дома под глупые сериалы по телевизору с бутылкой пива. Они с Тэхеном во многом похожи. Тэхен ― самый лучший друг в мире. Он всегда заботится, оберегает, готовит завтраки, обеды и ужины на двоих, позволяет жить в своей квартире, иногда забирает Чонгука из универа и покупает ему любимые булочки в пекарне у дома. Чонгук, наверное, без него пропал бы. Еще Тэхен, кажется, любовь всей его жизни. Чонгук теперь с трудом представляет, что не смог бы в него влюбиться. Они обычные. Простые. Без роскоши, статуса и ненужного пафоса. Но они подходят друг другу. Идеально. Потому что роскошь ― это не богатство, уровень успеха и внушительный банковский счет. Роскошь ― это взаимно любить и быть счастливым. Теперь, пожалуй, Чонгук это понимает.