Русский дух волшебства.

Зима — прекрасное время для того, чтобы засесть в своих покоях, пить чай мятой (или что-нибудь покрепче) и читать какую-нибудь интересную книгу, либо же смотреть культовые советские фильмы, предвкушая скорое наступление Нового года. Новогодние фильмы — одна из немногих маггловских вещей, которых Игорю Горшкову не хватало в магической части России. Бывало, в редких случаях Дубинины, ненавистные Игорем родственники по материнской линии, ставшие по воле директора школы магии «Заклятие» Альберта Владимировича, его опекунами, проявляли к бедному сиротке мизерную долю милосердия и разрешали посмотреть вместе с ними «Иронию судьбы» или «Кавказскую пленницу» под насмешки кузена Демьяна. Но на территории Магической России электричество так и не провели (или не наколдовали), потому о существовании этих фильмов знали лишь выходцы из маггловских семей, такие как сам Игорь, Геля Грачёва и другие. Но, конечно же, это не единственная причина, по которой желанию Игоря не суждено было исполниться. Дело в том, что до новогодних каникул ещё аж три недели, одна из которых будет посвящена аттестационным зачетам по итогам окончания семестра. Потому, сейчас придётся встать с кровати и тащиться на защиту от темных сил, которая идёт первым уроком. — Гарик! — с соседней кровати раздался голос его лучшего друга Ромы Веселова. — А? — Ты проснулся? — Почти… — Может прогуляем сегодня? Спать хочется, жесть. А Родиону Леонидовичу скажем, мол, заболели. — Чтобы потом нотации от Гели выслушивать? Ее-то не проведёшь. — Тоже верно…— Рома зевнул, потягиваясь. — Ладно, ещё минут десять и встаём. — Ага… Только друзья собирались снова провалиться в объятия морфея, в комнату влетел их сосед и однокурсник Семён Фиников. — Вы че ещё спите? Вставайте, двадцать минут до урока! — Сём, дай поспать, нам десяти хватить собраться. — сонно пробормотал Гарик. — На завтрак блинчики дают. С малиной. Услышав заветное слово «блинчики», Рома, главный обжора всея Заклятия, подорвался с постели. — Гарик, подъем! Сон это, конечно, хорошо, но блинчики это святое! Горшков с тяжелым вздохом кое-как оторвал голову от подушки и, бормоча что-то вроде: «ты как с голодного края, Ром», поплёлся за другом в ванную. Хотя Веселова можно было понять. Выходец из бедной многодетной семьи, такое лакомство он редко когда себе мог позволить. Особенно сейчас, в то время как кризис после распада Советского Союза затронул и магические части всех бывших республик. Сам Гарик при все своей нелюбви к Дубининым, признавал, что в финансовом плане был неплохо ими обеспечен, поскольку те были не самыми богатыми, но и далеко не бедными людьми. И хоть ему частенько приходилось донашивать одежду за Демьяном, а в детстве играть с его старыми игрушками, голодом дядя Вениамин и тетя Прасковья его никогда не морили. Могли лишать сладкого, но обычной едой, в том числе блинами, кормили исправно. Быстро приведя себя в порядок и успев в Большом зале отхватить себе последние блины, друзья прибежали в класс где-то через пять минут после начала урока. — Волков ещё не пришёл? — спросил Гарик, плюхнувшись на место рядом с Гелей. — Нет, а вы где были? Урок уже идёт! — возмутилась как всегда до ужаса правильная Грачёва. — Извини, сначала мы спали, а потом ели блины. Не пропускать же завтрак. Даже ради Волкова. — подал голос Рома, расположившийся на единственном свободном месте рядом с Никитой Долгопрудовым. — Ром, как будто это последние блины в твоей жизни. — Может быть и последние. У его предков же нет денег даже на муку! — послышался с задней парты голос Димы Мальцева, главного мажора школы, задиры и злейшего врага Гарика, Ромы и Гели. Две его верные шестерки в лице Вити Крабова и Гриши Громова одобрительно заржали, поддерживая главаря шайки. — Мальцев, отвали нахер! — рявкнул Горшков, смерив однокурсника презрительным взглядом. — Смотрите все! Мальчик-который-лох героически защищает своего друга-нищеброда! — Сам ты лох! Без папочки ничего не можешь! — вступил в конфронтацию Рома. — Слышь, ты, Рыжий! Ты у меня сейчас… Неожиданно гневную тираду Мальцева прервала громко распахнувшаяся дверь. В классе появился чёрный силуэт, в котором легко угадывался профессор зельеварения Всеволод Савельевич Снежков. Преподаватель взмахнул палочкой, после чего дверь и окна мгновенно закрылись, и быстрым шагом прошёл к учительскому столу. Остановившись и окинув недоумевающих учеников взглядом, полным отвращения, мужчина процедил стальным голосом: — Страница триста девяносто четыре. Ученики мгновенно зашелестели учебниками, ища нужную страницу. Гарик поднял глаза на заменяющего учителя и, сглотнув, осмелился спросить: — А где Родион Леонидович? — Родион Леонидович заболел, поэтому сегодня его заменяю я. — спокойно ответил преподаватель. — Отметим присутствующих, сначала мой факультет. Андреев. — Здесь. — Бидонов. — Здесь. — Бурцева. — Болеет. — Чем? Воспалением лени? — Выпила какое-то зелье и у неё вырос хвост как у крысы. — усмехнулась Василиса Паркина. — Ясно. Громов? — Здесь. — Заболоцкий? — Здесь. — Зеленотравская? — Здесь. — Крабов. — На месте. — Мальцев. — Здесь. — Моргунов. — Здесь. — Натанов. — Здесь. — Паркина. — Здесь. — Пустылин. — Тоже болеет. — А у него что отросло? Ладно, неважно. И…Розанов. — Здесь. — Хорошо. Соломоновский факультет почти в полном составе. Переходим к Гордеевцам. Барсукова? — Здесь. — Вахтангова. — Здесь. — Веселов. — Здесь. — Горшков. — Здесь. — Удивительно. Грачёва. — Здесь. — Долгопрудов. — З-здесь. — А ещё дольше можно отвечать? Макаров. — Здесь. — Прокофьева. — Нету. — Как обычно. Вы ей передайте там, что если завтра реферат не сдаст, будет месяц на отработки ходить. Тимченко. — Здесь. — Фиников. — Тут. — Все, начинаем. — Всеволод Савельевич — неожиданно прервала его Геля. — На странице, которую вы сказали открыть, раздел про оборотней, а мы с Родионом Леонидовичем до них ещё не дошли. — Родиона Леонидовича здесь нет, поэтому я решаю, какую тему мы пройдём на сегодняшнем занятии. — отрезал Снежков, сверля девочку взглядом, полным отвращения. — Кто скажет мне, чем оборотни отличаются от анимагов? Руку подняла одна только Геля. — Лес рук. — разочарованно цокнул языком профессор. — По списку что ли спрашивать? — Оборотень обращается только в полнолуние и не по своей воле, в то время как анимагии можно научиться и… — И поэтому, Грачёва, я хотел услышать кого угодно, кроме тебя. Ты, вероятно, гордишься тем, какая ты невыносимая всезнайка. Минус десять очков Гордеевскому факультету за выкрики с места. — выплюнул преподаватель, после чего снова развернулся лицом к классу. — А остальные что? У нас только Грачёва работает? Так ладно, смотрим на доску. Гарик уткнулся к тетрадь в попытке записывать за слишком быстро диктующим профессором, когда на его парту прилетела аккуратно сложённая в форму журавлика записка. Развернув бумагу, Горшков увидел на ней нарисованное двигающееся изображение самого себя на метле, получающего по голове бладжером. Догадаться, кто автор данного «шедевра» было легче, чем выиграть Парфеноский факультет в квиддич, хотя бы потому что за спиной звучало противное хихиканье Мальцева. Быстро нацарапав с внутренней стороны «пошёл в жопу», Гарик швырнул бумагу противнику, но до нужного адресата письмо так и не долетело, поскольку уже в воздухе было перехвачено Снежковым. — Горшков, мы на уроке или в отделении магической почты России? — Почтой России записка бы дошла через год. — снова заржал Дима. — Мальцев, а что такого смешного? Расскажи всему классу, мы вместе посмеёмся. С обоих снимаю ещё по двадцать очков за попытки сорвать урок. Продолжаем. —«Прав был Рома, надо было прогулять!» подумал Гарик, роняя голову на сложённые руки и считая время до конца этой садомазосессии. Остальной день прошёл довольно скомкано. Троица предприняла попытку навестить Волкова, но в медпункте его не оказалось, ровно как и школьной медсестры Анны Павловны, потому узнать, где и как себя чувствует Родион Леонидович, не представлялось возможным. Гарик лежал на кровати, играя в тетрис, который стащил у Демьяна в тот день, когда, выйдя из себя, надул в буквальном смысле тетушку Марину, сестру дяди Вениамина, и со скандалом покинул дом родственников. Рядом копошился Рома, что-то упорно выискивая и перерывая кровать. — Че потерял? — равнодушно спросил Игорь, отрываясь от игры. — Лариску. Блин, где эта чертова крыса? Наверняка, Гелин кот опять ее гонял. — выругался Веселов, перейдя к проверке чемодана. — Ну может это и не он. Не у одной же Гели кот. — Кроме Живоглота к ней интерес особо никто не проявлял. — Эй можно, как-то потише! — со стороны соседней кровати отдернулась штора и показалось заспанное и недовольное лицо Дениса Тимченко. — Вас даже через заглушающие чары слышно. — Значит, слабые у тебя чары! — огрызнулся Рома. — Иди нахер. — Сам иди! Денис показал Роме средний палец, после чего вновь скрылся за шторой. — Ром, серьезно, давай спать. Завтра вместе ее поищем. Уверен мы ее найдём. — попытался Гарик приободрить друга. — Откуда такая уверенность? — Сам знаешь, крысы живучие как память о Володе Мартынове. — Не произноси его имя…ну ладно, спокойной ночи. — И тебе. Свет в мужской спальне окончательно погас. Гарик задернул свою штору и повернулся лицом к стене. Сон как назло не шёл. Мысли кружились вокруг того, о ком все говорили последние четыре месяца — Сергей Чернов. Когда-то близкий друг Лилии и Ярослава Горшковых, ныне покойных родителей Игоря, погибших от рук того самого Мартынова, которому Чернов и сдал их местонахождение. А сам Сергей не так давно сбежал из «Синей касатки» и теперь зачем-то ищет его, Игоря. А сам Горшков-младший был и не против встречи, искренне желая отомстить виновному в смерти его семьи. Поняв, что заснуть так просто не получится, Гарик достал из под подушки подаренную ему старшими братьями-близнецами Ромы, Федей и Гошей, карту Мародеров и принялся активно изучать ее. В районе Астрономической башни обнаружились Мальцев и Заболоцкий. Интересно, что они там делают в такое время? Затем, карта показала, что Заболоцкий начал покидать башню, отправляясь в подземелье, где и находилась гостиная Соломоновского факультета. Мальцев же так и остался сидеть в башне. У Гарика даже промелькнула мысль: а не присоединиться ли к нему? Хотя зачем? Поговорить? Просто составить компанию? В последнее время, Горшков начал ловить себя на мысли, что Дима все же вызывает у него какой-то странный интерес. Хотя, казалось бы, они злейшие враги. Но никакой сильной злости, Мальцев никогда у парня не вызывал. Лишь раздражение. Гарику даже стало жаль Диму: вот он сидит там совсем один, наверное мёрзнет (и пофиг, что в магическом мире существуют согревающие чары), скучает… Неожиданно, мысли Гарика прервало копошение рядом, а затем оглушительный крик крик Ромы: — Нет! Пожалуйста не надо! Горшков схватил палочку, отдёрнув штору. В темноте над Ромой нависала тень незнакомого человека. — Где он?! Где этот мерзавец, говори! — прошипела тень. — Н-не знаю, о ком вы… — испуганно прошептал Веселов. Гарик направил палочку на тень с криком: — Остолбеней! Из палочки вырвался красный свет, но незнакомец ловко перехватил заклятие, а затем, смерив парня грозным взглядом, рванул в сторону выхода. Горшков вскочил с постели, бросившись за ним и краем уха слыша зовущего его Рому и проснувшегося Никиту, зажегшем свет при помощи магии. — Стой! — завопил Гарик. Незнакомец выбежал на балкон, после чего остановился и, вновь взглянув на Игоря, спрыгнул с него, скрывшись в темноте. Горшков облокотился на поручни, вглядываясь с темноту в попытке понять, куда делся незваный гость, когда вдруг осознал: перед ним был он. Сергей Чернов.