Розы "МорВик"

      Раньше эта квартира принадлежала Елене Викторовне. Тогда в ней царил запах типографской краски, нежных духов и книжной пыли. Но сейчас воздух был наполнен запахом роз.       Совсем недавно они расцвели, раскрывая бархатные зелёно-фиолетовые бутоны, словно дорогим бисером, усыпанные каплями росы — от открытого всю ночь окна на них осела влага, горящими алмазами отражая в себе маленькие копии мира за окном. Первые лучи солнца нежно касались тонких лепестков, будто сотканных из королевского шёлка, перебирая их на пару с ветром, колыхавшим светлые занавески. Ветер шелестел по квартире тонкой шелковистой тканью и наполнял нежным ароматом каждый, даже самый дальний её уголок.       Тихо…       В квартире было тихо. Только в спальне едва слышно тикали часы на маленькой прикроватной тумбочке, притаившейся у изголовья, да раздавалось два мерных дыхания, переплетаясь в одно, точно так же, как и две обнажённые спящие фигуры, переплетающиеся в объятиях под большим мягким одеялом. Аромат роз и лучи солнца окутывали их так же мягко, убаюкивая, успокаивая. И им больше ничего не было нужно, кроме родного тепла под боком, тихого дыхания и сердцебиения, так похожего на тиканье часов.       Тик-так…       Застывшие на переплетении дня и ночи, смотрящиеся так странно со стороны для человека не сведущего, они словно складывались в идеальный пазл друг для друга. Слишком разные, слишком чужие с самого начала, с самого своего появления. Их связь, казалось, не должна была существовать.       Потому что идеально фиолетовых роз не должно существовать в природе.       Как и не должно существовать высокого существа с идеально белой кожей, похожей на мелованную бумагу, с двумя парами рук. И эти руки не должны обвивать человеческое тело, прижимая его к себе. На щеке человека не должно было быть изящного тату, переливающегося тёплыми цветами и тянущееся вниз по руке до самой ладони. Два разных существа из двух разных миров, один — монстр, второй — игрок.       И всё же они были связаны, не смотря на то, какими были разными. Существовали в одном мире, в одной квартире, дышали одним воздухом с запахом роз. И только сны видели не одинаковые. Хотя кто знает…       Отчётливый щебет воробьёв, заинтересованных странными цветами, донёсся со стороны окна, потревожив чуткий слух Моргарта. Его острые ушки почти незаметно дёрнулись, а глаза яркого-цианового цвета приоткрылись, сфокусировавшись на подоконнике. Маленькие птички с коричневым оперением счастливо щебетали, удобно устроившись и покачиваясь на стеблях цветов. Взглянув на Вика, Моргарт мягко улыбнулся, встретив спокойное выражение его лица. Он спал так крепко, что даже птичий щебет не смог разбудить его. Каштановые волосы растрепались по подушке, так что несколько прядей спадало ему на лоб. Одной рукой Моргарт нежно, почти невесомо, убрал прядь и пригладил беспорядок на голове любимого. Следом пальцы скользнули за ухо, вниз по контуру челюсти к щеке, ласково оглаживая её. Столь аккуратные и мягкие прикосновения потревожили сон, и он лениво открыл глаза, цвет которых Моргарт так любил сравнивать с хризолитом — зелёным драгоценным камнем. Таким же драгоценным, каким и был для него сам Вик. На лице любимого засияла улыбка, стоило только их взглядам пересечься, а его тату засияло переливающимися цветами любви и обожания.       — Доброе утро, Виктор, — тихо произнёс Моргарт с лёгкой хрипотцой, кончиками пальцем очерчивая сияющий узор на щеке.       — И тебе доброе, Моргарт, — с нежностью ответил Виктор и прижался к телу высокого существа. Он так же прикоснулся к его щеке, оглаживая острые скулы, прежде чем приблизиться и подарить мягкий утренний поцелуй в тонкие тёмные губы.       Довольное урчание, похожее на мурлыканье, зародившееся глубоко в горле, вызвало у Вика смущённое хихиканье, в ответ на которое Моргарт игриво прикусил его нижнюю губу. Запустив под одеяло все четыре руки, поглаживая и лаская мягкую человеческую кожу. Удовлетворённо замычав, Вик расслабился и уткнулся носом в тонкую шею с ещё не сошедшими после прошлого раза фиолетовыми следами, чтобы осыпать её несколькими поцелуями.       Влюблённые и разнеженные, они ластились в постели ещё некоторое время, растягивая момент, пока в комнате благоухал аромат роз и раздавалось чириканье нескольких воробьёв, перья которых сияли от влаги под солнечными лучами. Такие солнечные дни вообще были редкостью в Питере, поэтому Виктору было приятно нежиться в них наряду с воробьями, и он был совсем не против того, чтобы Моргарт заключал его в сильные, но нежные объятия, делая лучи ещё теплее, чем на самом деле.       — Хочешь чаю? — не громче птичьего щебета спросил Моргарт, нежно почёсывая Вика за ухом, как большого кота.       — Это утро такое хорошее, но ты решил сделать его идеальным, — с лёгкой улыбкой замурлыкал Виктор и растянулся на постели, когда чужие руки разжались, выпуская его из объятия.       — Считай это платой за потрясающую ночь, — Ухмылка Моргарта была одновременно соблазнительной и до жути смущающей, так что щёки его возлюбленного расцвели ярким румянцем. Он чмокнул Вика в каждую, перед тем, как покинуть нагретую постель и направится на кухню, совершенно не смущаясь своего обнажённого вида.       Вик же сел на кровати, скидывая с себя скомканное их вознёй одеяло, а затем протянул руку к прикроватному комоду и взял с него свои любимые очки с зелёной оправой. Моргарт говорил, что те очень подходят его глазам.       С того же комода он взял телефон и запечатлел птиц на подоконнике, играющих среди цветов и залитых солнечным светом. Виктор улыбнулся. Не смотря на то, что фото не могло передать всех тех красок и ощущений, что накатывали на Вика при виде этой картины, оно вышло отличным. Не долго думая, Вик переслал её своим друзьям в общем чате, пусть в такой ранний час выходного дня они наверняка ещё спали.       Моргарт вернулся с двумя чашками в руках. От свежего чая шёл лёгкий пар. Протянув одну из кружек Вику, Моргарт устроился рядом с ним и отпил из своей, что-то мурлыкнув в ответ на благодарность Виктора. Чай оказался сладкий и горячий, так что Вик пил его маленькими глотками, неотрывно наблюдая за птицами в цветах.       — Розы очень красивые, — Нежность разлилась в его голосе, согревая, как тёплый чай.       — Они похожи на нас, — добавил Моргарт с нежной ухмылкой и теплотой в циановых глазах, — Да и цвета подходящие. Зелёный и фиолетовый.       Виктор хихикнул и прижался к боку Моргарта, наслаждаясь с ним этим прекрасным солнечным утром, пропахшем ароматом необычных роз и горячего чая.