Плоды обучения

      Элизабет не могла сказать, кто из них первым потянулся за поцелуем, лишь просто в какой-то момент осознала, что их губы соприкасаются и начинается нечто большее. Это самое нечто подтвердило себя пальцами Витторио в её волосах и о-ох...       Она никогда не была ханжой, да и в «Воробьиной комнате» видела и не такое, так что сейчас прекрасно понимала к чему все идёт, и самое страшное, пугающее, ужасающее, волнующее было в том, что она была не против. Элизабет соврала бы, как не врала ни о чем в жизни, если бы сказала, что не хочет Витторио Пьюзо. Особенно сейчас, когда его левая рука, которой он до этого придерживал ее за талию, опустилась к бедру, чтобы сновать начать подниматься, задирая подол платья.       Видимо, это её судорожный вздох заставил Витторио разорвать поцелуй и остановиться, но если он сейчас начнёт отстраняться, начнет медлить, начнёт задавать вопросы и что-то уточнять, магия момента растает и второго такого точно уже не будет, поэтому Элизабет, перехватив его руку, чуть ускорила его осторожный темп, ведя, словно в танце, и низ платья, сминаясь все больше, оказался уже чуть ли не на ее талии. Она было порадовалась, что белье выглядело приличным, но Витторио даже взгляда не опустил, продолжая смотреть на ее лицо и снова потянулся за поцелуем.       Элизабет чувствовала, как его возбуждение даёт о себе знать, а потому сжала ноги чуть сильнее и поёрзала бёдрами, стараясь задеть наиболее чувствительную зону, и подтверждением успеха её маневра стал низкий, гортанный хрип и окончательно треснувшая маска спокойствия, обычно не покидавшая лица Витторио. Уроки Алиссии были очень полезными.       Скорость, с которой он стянул с нее платье, могла бы удивить, если бы Элизабет сейчас волновало что-то кроме его руки, отпустившей ее волосы и на несколько секунд несильно сжавшей ее грудь через хлопок бюстгальтера, а после шало опускающейся мозолистыми пальцами по животу и ныряющей под резинку трусов. Как постыдно.       — Вит… А-ах, — его имя захлебнулось на устах стоном, когда Элизабет почувствовала осторожное, но настойчивое прикосновение там и то ли поцелуй, то ли укус чуть выше ключицы, и была вынуждена чуть откинуть голову назад, подставляясь под горячие губы. Бессовестный. Она тоже его хотела, но пока что только Витторио делал, что желает, и это надо было исправлять.       Её пальцы подрагивали, когда Элизабет потянулась к пряжке его ремня, но справиться с оной удалось довольно быстро, и несколькими мгновениями спустя она уже сжимала рукой эрегированный член, и теперь судорожные вздохи подавлял уже Витторио.       — Я хочу вас, — прошептала Элизабет, а после застонала, потому что его пальцы в ее трусах творили что-то невообразимое, и ей было почти неловко от того, насколько влажные это были ощущения, но хотелось большего.       — Берите, — его голос был ниже, чем обычно, и по спине пробежали мурашки от того, что Витторио Пьюзо так говорит с ней и стягивает с нее белье.       Ох, боже.       Элизабет сглотнула, дав себе секунду, чтобы отыскать в себе еще немного смелости, а после чуть привстала, перенося вес на колени, и, направив член рукой как себе удобно, опустилась на него, захлебываясь воздухом от ощущений.       Ритмичные движения вверх-вниз были не очень удобными, обивка дивана, для подобных действий не предназначенная, неприятно натирала кожу на коленях, ибо сместить точку опоры уже возможным не представлялось, но Элизабет сама решила править бал, да и удовольствия она с каждой секундой получала все больше – от проникновения, от губ и рук Витторио, бесстыдно шарящих по ее телу, и где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что миссис Молли будет не в восторге от такого количества «меток» на ее теле, но та быстро затухла, когда Витторио принялся стимулировать ее клитор.       Элизабет честно пыталась не шуметь, но теперь это было выше ее сил. Какой невыносимо ужасный мужчина, что же он с ней делает. Дыхание все больше разбавляли щемящие стоны, становившиеся все громче, и Витторио решил эту проблему очередным поцелуем, а после еще и чуть приподнялся, придерживая ее за талию и давая ей возможности перенести больше веса на его бедра.       Но даже так не смог заглушить ее восклицания, когда она почувствовала кульминацию, и пока Элизабет расслаблялась, обмякая в сильных мужских руках, Витторио напрягся, впрочем, всего на мгновение, а после снова откинулся на диван, увлекая с собой, и Элизабет почувствовала семя, стекающее у нее по внутренней стороне бедра.       — Минуту, — подал голос Витторио, чуть хрипя. — Дайте мне минуту.       — Хоть пять, — прошептала она, положив голову ему на грудь, рвано вздымающуюся из-за сбитого дыхания.       Ненавязчивое прикосновение к плечу стало сигналом, что необходимая минута уже вышла, и Элизабет, пересиливая себя, поднялась, а после и вовсе слезла с мужчины, садясь рядом.       — Спасибо, — поблагодарила она, когда Витторио первым делом дал ей платок, хранившийся у него в нагрудном кармане, и чуть прикрывшись скомканным платьем принялась аккуратно вытирать бедро. Ей было почти жалко, потому что ткань выглядела и была на ощупь довольно дорогой.       — Мисс Колвин?       Хоть он и обратился к ней и даже получил вопросительное «да» в ответ, продолжать не спешил, а потянулся к столику, что стоял рядом с диваном, и взял что-то из выдвижного ящика, на поверку оказавшееся сигарой, а после начал возиться с какими-то специальными приспособлениям, названия которых Элизабет не знала, и заговорил только после того, как сделал первую затяжку.       — Пообещайте мне кое-что.       Звучало интригующе, и она заерзала, ожидая, чего же Витторио Пьюзо от нее захочет.       — Не доходите в своих соблазнителях Джулиано до такого.       Элизабет не сдержалась и захихикала.       — Только если вы просите.