Новое дело

      И в пролет не брошусь,       и не выпью яда,       и курок не смогу над виском нажать. Владимир Маяковский, «Лиличка!»

Отвратительный день. Отвратительная погода. Отвратительное здание-муравейник, и кажется только Эдди об этом и думает, а остальных не волнует ничего, даже бездыханное тело наркомана за мусорными баками. Хотя, с чего бы им волноваться за него? Не волновались при жизни, не поволнуются и после. Сам Эдди заметил его чисто из-за запаха и брезгливого прыска Венома: «Гнилая падаль.» Эдди открыл дверь в свою квартиру и выдохнул. Вступая в свою обитель, мужчина сразу учуял запах пыли, гнилых цветов в горшках, пива в открытых пустых банках у диванчика. Дверь захлопывается даже слегка раздражённо. Тело устало пульсирует, разгоняя загустевающую кровь по сосудам. Где-то под боком уже из его бедра высунулись щупальца его друга и потянулись в маленькую кухню, отбирая из руки пакеты с едой. Эдди опускает на них лишь свой тяжёлый взгляд покрасневших глаз. — Мы приготовим! — воодушевленно вещает Веном, шурша пакетом, выбрасывая из него всё самое вкусное для себя, а все другое, не такое уж и сытное, безвкусное оставляет человеку. — Нет уж, приятель. Прошлая твоя готовка кончилась пожаром и страданиями моего бумажника. — уводя маслянистую морду от плиты и еды, Эдди раскладывает уже все сам. Уставшие мышцы жарко пульсировали, разливая жженый свинец по ногам. Спина просила покоя, любой горизонтальной поверхности, лишь бы больше не держать это тело: органы, кости и Венома, который весит, между прочим, не мало.       Они с Веномом живут вместе не так давно, но уже достаточно изучили привычки друг друга, чтобы предотвращать катастрофы. По крайне мере, так думал сам Эдди. Недавно в руки Эдди попала интересная папка. Кто же был в главной роли в ней? Конечно же, Кристофер Линдси. Он был популярным год назад, все только о нем и твердили, все новости только о нем. Многие журналисты делали целое состояние со статей с ним. Эдди не был исключением, но эти статьи были все, как под копирку, просто с разной подачей. Несмотря на то, что Брок не славился особой погоней за деньгами, но в то время они были сильно нужны им, с Веномом, поэтому пришлось надломить своё достоинство. Так что же случилось теперь? Почему вдруг после того, как того мужика засадили за решетку, вновь стали перебирать старые дела? Такой вопрос он задал и знакомому полицейскому полтора часа назад.       — Этот ублюдок сбежал две недели назад. Забавно, правда? Тюрьма строгого режима, черт возьми. — плюнул молодой парень, косясь на злосчастную папку с листами. — Хм. Я не слышал о его побеге в новостях. — хмурясь, журналист осмотрел предложенное. Он не обладал умом Шерлока Холмса, чтобы понять, что что-то случилось. Полиция не просит помощи у журналистов, когда все на поверхности, особенно, когда кто-то сбежал. Он лишь мельком увидел дерганье ноги полицейского, делая пометку у себя в голове. После прибытия в его тело его второго, такое замечалось куда лучше, выводы находились быстрее, ведь Веном подбрасывал ему все нужные воспоминания из его пар по соц. психологии много лет назад. — Конечно, кто ж скажет? Люди сразу запаникуют и сами друг друга поубивают. — отчеканил полицейский всё так же не по-доброму, даже немного иронично, будто не поступил бы так же. Спустя минуту парень все таки напряг ногу, когда заметил взгляд Брока на ней. Презрительный и внимательный. Он уже его не слушал. — Эдди, папка. — напоминает Веном, обнаружив ту на дне пакета. Некуда было положить. Как хорошо, что не пролилось молоко, которое было в грани от разрыва упаковки. — Да-да, — бормотал журналист, следя за готовящимся куриными наггетсами, — Звучит так, будто ты вовсе не заинтересован. Думаешь, мы не заметили, как у тебя участился пульс при взгляде на неё в участке? — подтянув щупальцем один наггетс со сковороды, Веном отправляет его себе в зубастую пасть. Где-то за стенкой послышался тяжелая музыка, кажется, это было Five Finger Death Punch. Как же это надоело за столько времени... — Хэй! Он же еще даже толком не прогрелся, ледышка одна! — стукнув деревянной лопаткой по гладкому лбу существа, Эдди снова погрузился в свои мысли. — А вообще. Мне немного страшно за то, что может быть в этой папке. Эдди жуёт щеку, проверяя, не готова ли хотя бы одно сторона блюда. Неа, даже лед толком не отпал. — Папка не сможет нам навредить, Эдди. — Это не тот страх, приятель. — закатывая глаза, цокает журналист.       После позднего ужина, Эдди уселся на скрипучий местами диван и, наконец-то, выпрямился на нём. Ноги и руки пробила сладкая судорога и через секунду она стихла. Плечи упоенно опустились, призывая желанный сон за весь день, возможность перелистнуть ужасный день. — Так, папка-папка… — дотянувшись до небрежно ранее брошенной папки на новенький стол, Эдди раскрыл ее, чуть сминая края листов. Здесь не было чего-то столь необычного, скорее стандартный набор серийного маньяка, который Эдди видел не в первый раз. Травма головы, родители-тираны, буллинг в школе. Брок бы даже пожалел его, если бы не знал, что он вытворяет. Что бы ни случалось в жизни, убийства нельзя оправдывать. Да и видно, что он совсем не жалеет о них. Такую жестокость жизни Эдди испытал и сам, да. Но ведь, как видите, он еще не убивает направо и налево. Скорее… это делает Веном. Да, Эдди еще не привык к запаху гнилой плоти у себя из-за рта, да проводит воспитательную беседу с симбиотом, но толку с этого? Эдди мучено выдыхает от своих тяжких мыслей.       Уже разочаровавшись в прочитанном, Брок чуть не отложил папку назад, но вдруг зацепился за последние страницы, которые чуть не посчитал такими же занудными. Из-за плеча высунулась морда Венома, оглашая и его интерес. Это были новые страницы. До этого были желтоватые, мягкие, а эти ярко белые, жесткие и пахли заводом, как и запахом принтерных красок. Качественные. Как давно он так чутко чувствует запахи? Веном постарался? — Странно, — хмыкнул журналист, проведя по страницам пальцем, а глаза всё бегали по тексту. Было даже слегка больно смотреть на такие контрастные страницы и так уставшими за тяжелый день глазами. Они, будто вот-вот отвалятся и будут болтаться на розоватой ниточке.       За эти две недели произошло много. Изначально Кристофера посадили за убийство молодой девушки еще в девяносто восьмом году, но были сведения и о других убийствах, как минимум шестерых, просто не было доказательств. После его побега, конечно же, нашли труп. Буквально тем же вечером. Эдди усмехается подобному и выпрямляет спину, вдруг переставшую так болезненно ныть, продолжая читать. А потом еще, и еще. Пропало десять человек в разных районах Сан-Франциско за только две недели. Визитейшн-велли, Бейвью-Хантерс пойнт, Саннидейл и Портреро-хилл. Появилась группа «защитников», кто клянутся поймать этого преступника раньше полиции на всё телевидение, что именно они знают, как лучше. Их объявили в розыск и подлежат аресту на месте. Рядом лежит оборванный тетрадный листок в клетку с пометкой «Можно прострелить пару ног». Эдди прорывает на смех. — Псих какой-то. — фыркает Веном, усаживаясь чернильной мордой на макушку Брока. Волосы были не мыты с позапрошлого утра, но кажется его второму так даже лучше, потому что волоски не магнитятся к его темной и нежной плоти. — А ты думал, нормальные люди убивают своих же? — чуть подняв глаза с текста, мужчина постарался разглядеть между своих волос морду друга. — Если это не самозащита, конечно же. — «Есть вполне вероятное основание, что у сбежавшего есть приспешники.», — читает уже за него инопланетянин, — Эдди, у нас же будет на этой неделе пир! — ликует существо, поднявшись со своего места. Кажется, он готов станцевать какой-нибудь восточный танец прямо сейчас, отрастив ноги и юбочку.       Эдди лишь рассмеялся, отложив бумаги. Щеки его обожгло, и те приятно покраснели. — Тебе лишь бы пожрать. А ведь нам надо будет его живым привезти. — откинувшись назад и уловив чернильные щупальца из своей спины, Эдди сплетает пальцы с любимой чернотой. — Его можно и живым, а вот дружков его вряд-ли кто недосчитается. — остывает инопланетная морда, приливая к своему хосту. Но тревожные мысли об этом мужчине не покинули голову Эдди, нет. Они лишь затаились «за углом» и ждали своего часа, как хищные птицы жалкого мышонка. За окном давно правили сумерки, а уличные фонари даже не доставали до окон Брока, в следствии чего в комнате было темно, хоть глаз выколи. Мужчина встал с места, даже не глядя на ноутбук, к которому обещал себе сесть сразу, как придет домой. Нет, он слишком устал сегодня, может, прочтет то дело снова, но уже завтра? На не совсем свежую, но отдохнувшую голову. Осталось лишь помолиться господу нашему, чтобы Веном не болтал с ним пол ночи. — Как будто нам от этого хуже, Эдди. Долго спишь, так много упускаем. — возмущенно рыкнул пришелец на его плече.       Их спальня была не самым уютным местом во всей их берлоге. Где-то брошены носки, джинсы, банки из-под пива и пустые упаковки от кукурузных чипсов. «Ну и помойка!» вскрикнул бы кто, если бы зашел в его убежище от проблем, но на это бы Эдди лишь закрыл ладонями уши. Да и пока что Веном не жалуется, наверняка за свою вековую жизнь видал и похуже. Упав на жесткий, местами дырявый, матрас, будто на облако, Брок растянулся на нём звездой. — Ну, спокойной ночи, приятель. — И тебе. — несмотря на то, что Веному совсем сон и не нужен, и он вот прям вот сейчас пойдет в гостиную смотреть телек, он не нарушает человеческий обряд.       Эдди благодарен ему за это и снова сжимает его черную плоть в своей ладони.