Свалка

      Старичок Yamaha еще ни разу не подводил Кита. Вместе они откатали более пятидесяти тысяч часов на обычных городских дорогах, длинных автомагистралях и проселочных с выбоинами каждые два метра. Спортивный конь стабильно, несколько раз в год, бывал даже на мотогонках, на которые по обычаю приглашались все друзья и привычно паникующий за него старший брат. Но Широ напрасно волновался всякий раз, как Кит садился на свой мотоцикл, ведь они настолько чувствовали друг друга, что иногда это становилось чем-то интимным.       Но жизнь на то и жизнь, чтобы подстраивать события так, что даже самая стабильная вещь может дать слабину. Двигаясь по не самой ровной автомагистральной дороге, Кит думает лишь о том, как скоро доедет до загородного домика Широ, когда мотор вдруг решает прекратить свою работу. Резкий толчок и следующий за ним подскок заставляет мысленно запаниковать, а в реальности лишь прикрикнуть «блять», когда удается наконец вывернуть на соседнюю полосу. Разворот заметно слегчает тормозной путь, и, на счастье Кита, на пустынной дороге никого больше нет. Несмотря на то, что водитель успешно останавливает решивший заглохнуть байк, он все равно неуклюже сваливается с него под конец. Это первое на его практике такое странное и спонтанное происшествие, поэтому до Кита не сразу доходит, что нужно поспешить встать, вытянуть ногу из-под жалкой махины и откатиться на обочину. Раздосадованно хлопнув по асфальту, парень выполняет все шаги и присаживается на высушенную палящим солнцем «солому». Стояла осень, но в этой пустынной местности без единого деревца все еще горела трава.       – Блять, – снова выругивается взлохмаченный мотоциклист, когда наконец стягивает шлем. Из-за того, как он свалился, даже царапинки не осталось, не то, что вмятины. С одной стороны, очень удачное, мягкое падение, а с другой, даже немного стыдно. Ладно, тут ни единой души рядом нет, не перед кем смущаться.       И тут бьет наконец осознание: рядом никого.       Кит впопыхах озирается вновь, но на голой трассе и паленой земле за ней и зверушки не пробегает, не то, что человек. Да и магазинов, быть честным, он не видел уже километров двадцать как.       – Только бы была связь... Связь... – бубнит Кит, вытаскивая из рюкзака мобильник. Такая сексуальная раньше черная кожа ныне берет на себя обязанности паровой бочки, поэтому застрять на дороге надолго очень не хотелось бы. На его счастье, деления показывают гордые две полоски. Не густо, но лучше чем ничего.       Кит зубами расстегивает липучки на второй перчатке и утирает пот со лба. Сначала нужно позвонить Широ, а иначе старший брат может добавить ему пару вмятин на шлеме в приступе паники. Он утрирует, конечно, но отругать могут его знатно.       О чем думал парень, начиная разговор со слов «только не паникуй», непонятно, однако Такаши это не остановило от тяжелого вздоха и только подняло и без того высокий уровень тревожности. В любом случае, Кита выслушали и скинули номер эвакуатора, взяв с него обещание отзвониться, как только он найдет ближайшую мастерскую. Сказано – сделано, однако мучительные сорок минут, проведенные за игрой в офлайн ферму на телефоне, показались целой вечностью.       – Есть тут поблизости мастерская? Мне вообще любую, – спрашивает Кит, запрыгивая на переднее, когда мускулистая, несговорчивая девушка закрывает за собой дверцу. С пару секунд она задумывается над чем-то, но после кивает и заводится.       В салоне жарко, но уже всяко лучше, чем на обочине возле трассы, поэтому еще полчаса езды не делают погоды. Кит бы и сам починил мотоцикл, но есть несколько пунктов, которые его останавливают:       а)у него нет абсолютно никаких инструментов;       б)его знания не настолько обширны, чтобы понять причину резкой остановки;       в)Широ надерет ему зад, если он будет копаться слишком долго.       Поэтому найти любого, даже самого убогого мастера будет лучше, чем пытаться копошиться самому. Немного грустно, что любимец подвел его в такой неподходящий момент, но, с другой стороны, лучше здесь, чем в городе.       Автомастерская, на которую они сворачивают с подъема, больше походит на свалку: пыль поднимается под колесами эвакуатора, в центре свалена груда хлама, в неровном рядке виднеются убитые временем и ДТП машины – не самое изящное зрелище, но почему-то хорошо подходящее этому месту. Они останавливаются в прохладной тени, которую отбрасывает одноэтажное, продолговатое здание мастерской, и Кит спешит вылезти из душного салона.       – Мэтт! Вылазь, работа появилась, – стучит по стенке девушка, пока Кит с любопытством заглядывает в открытый «гараж». Виднеется гидравлический подъемник с какой-то старенькой, но симпатичной машинкой на нем, в то время, как снизу торчат лишь ноги в грязно-зеленой робе. – Байк. Ты такое любишь.       Названный «Мэттом» наконец шевелится под машиной и ловко выскальзывает из-под нее, явно наловчившись делать это без всяких дополнительных приборов. Кит пару раз замечал, как мастера выезжали на крохотной тележке. Не сказать, что он видел мало красивых мужчин, в особенности среди байкеров, но вид этого чумазого, одетого в рабочую форму и с рассыпающимся пучком рыжих волос парня прошибает сейчас донельзя. Мэтт подхватывает со стойки бывшую раньше белой тряпку и утирает руки, не стремясь к пятнам на лице. Возможно, он о них просто не знает. Кит бы с радостью помог их вытереть.       – Привет, Зетрид. Коливан опять притащил мне свою рухлядь, сколько уже раз сказал ему задуматься о новом минивэне, так нет же, прицепился к этому, хрыч старый... – мастер подтыкает тряпку в карман робы и кидает взгляд на погруженный мотоцикл, пока что стойко игнорируя его владельца. Кит похвастаться тем же не может. – Е-мае, какой красавчик. Лошадок тридцать пять там наверное есть.       – Тридцать шесть, – наконец вставляет свои пять копеек мотоциклист, привлекая к себе внимание.       Мэтт нехотя отрывает взгляд от транспорта, но сразу после присвистывает, фривольно упирая одну руку в бок.       – А красавчика то тут два, – мурлычет мастер, так что у Кита невольно пересыхает в горле. От жары, наверное, а может от того, насколько сильно его заводят работающие в подобных местах мужчины. Тут всюду пахнет машинной смазкой, бензином и металлом, поэтому он уверен, что Мэтт и сам пропах своей свалкой. До чертиков сексуально.       – О боже, заткнись, – шипит уже выгрузившая мотоцикл девушка, грубо пихая рыжика в плечо. Очевидно, такие зрелища для нее не новы. Мэтт же спешит поднять руки в примирительном жесте, предварительно рассмеявшись. – В общем, делай, Коливану я передам твои ласковые замечания.       – Э, э, э! Я этого мужика боюсь, ну уж нет. Ты видела вообще, как он стремно иногда залипает в никуда...       – Я ухожу, – Зетрид вскидывает на прощанье руку, так что теперь остаются только трое: горячий мастер, неуклюжий мотоциклист и его немного умерший байк.       – Так... – Мэтт потирает руки и снова улыбчиво глядит на своего посетителя. Колени Кита от этого прошибают мурашки, но он старается не закрываться раньше времени. Лэнс рассказал ему про все эти психологические штучки, теперь и сам профи. – Японец, да? Сколько лет?       – Мне двадцать три. Вообще-то я коренной американец, но там по папе есть, конечно, японские корни, хотя брат намного больше азиатского перенял, чем я... – в психологических штучках Кит, может быть, и «профи», но в улавливании нужной мысли – нет. Вот и сейчас Мэтт с пару секунд замирает от высказанного ему, а потом смеется, едва ли не сгибаясь.       – Боги, ты поистине прелесть. Мне, конечно, приятно знать всю подноготную такого красачика, но вообще-то я спрашивал про твой мотоцикл, – мастер утирает слезы и смотрит, как паренек сначала бледнеет, а потом краснеет. Господи, Кит, только ты мог так тупануть.       – А... – единственное, что протягивает сейчас байкер, а потом от души хлопает себя по лицу. – Прости, что-то я... Перегрелся. Это Yamaha YZF-R25, двести сорок девять кубических. Пять лет мне отслужил, а тут ни с того ни с сего на трассе заглох.       – Уу, неприятненько, – цокает Мэтт и обходит транспорт со всех сторон, поглаживая пальцами то корпус, то кожу. Приятные мурашки не только пробегаются по рукам и ногам, но и мягко царапают паховую область. Былое смущение как рукой снимает, ведь сейчас Кит жадно впитывает все касания мастера к его мотоциклу. – Ну, смотри. Скажу навскидку: может быть загрязнение системы питания, либо неисправность ребер головки цилиндра по той же причине, ну, или же самое неприятное – неисправность в работе системы зажигания.       От потока таких знакомых, но в то же время непонятных слов Кит мысленно стонет. С каких пор он настолько извращенец, что его заводит логично выстроенный ряд автомобильных терминов? Может все началось с того первокурсника с физико-математического... В любом случае, он сейчас только и может, что с умным видом кивать, следя за шевелением губ Мэтта.       – Давай диагностику, – заставляет выдавить из себя парень, потерев бедро. Ох, он уже и забыл, как черная кожа жгла тело под собой. Господи, зачем он вообще надел все это, собравшись на ночевку к Широ? У него ведь в рюкзаке лежат пижамные штаны с «Утиными историями», даже в них сейчас было бы лучше. Но, с другой стороны, едва уловимый взгляд мастера к своей заднице он замечает. Может быть, и не зря надел.       – Ладушки, падай вон туда, принесу тебе холодного за счет заведения, – Мэтт весело фыркает, указывая вовнутрь мастерской, где уже стояла «рухлядь Коливана». Именно там замечается вполне удобный диванчик, над которым очень кстати работает вентилятор. – Я – Мэтт.       – Кит. Спасибо! – парень блаженно падает на сидушку, скидывая рюкзак на грязный пол. Здесь все такое старое и повидавшее жизнь, отчего так четко рисуются порнушные сюжеты. Но Кит не может с собой ничего поделать, ведь получившее комфорт тело само подстраивается под ситуацию и заставляют ощущать хорни-волны по каждому из участков тела.       Он смотрит на пыльный календарик над головой, не менявшийся с того года, который на нем написан, и проводит по нему пальцем, закусывая губы. Взгляд блуждает дальше на сети проводов, которые уходили по бетонному потолку к различным станкам и лампам, наполняющим мастерскую. Возможно, у Кита были фантазии, связанные с похищением и веревками, но сейчас мозг генерит вариант именно с обесточенными проводами. Подобное явно неудобно скручивать, но резина наверняка так классно растирает нежную кожу, оставляя грубые, саднящие следы. Кит кладет ногу на ногу, ощущая, как возбуждение добирается до члена. Нельзя, нельзя в таких штанах, каким бы интересующимся не показался взгляд Мэтта.       – Кит, лови, – мастер возвращается как раз вовремя, отвлекаяя его от потока развратных мыслей. В руки прилетает прохладная бутылка минералки. – Ну что, сейчас глянем твоего дружка.       Словосочетания Мэтт, конечно, подбирает просто потрясающие, поэтому парень сводит колени сильнее, пока мастер переставляет машины, и продолжает свое исследование, поблагодарив за воду. Периметр украшают не только грязные провода, но и мягкие игрушки, прибитые кто за кольца, кто прямо за плюшевые уши и рога. Однако не это заставляет Кита подорваться с места, а внушительная коллекция киндерных бегемотиков, расставленная в рядок на маленьких, вбитых в стену реечках.       – О боже, – шепчет зачарованный парень, заставляя Мэтта отвлечься от сбора нужных инструментов. – Боже, боже, боже. У тебя вся коллекция? Можно потрогать? Тебе не жалко хранить их тут? Боже.       – Полегче, красавчик, – Мэтт хихикает и присаживается на корточки перед мотоциклом. – Да, тут все собраны, я был, конечно, уже староват для их сбора тогда, но кто мне запретит? Трогай на здоровье, они не пыльные, я за ними ухаживаю.       – Староват? Да ладно тебе, мне было шесть, когда я застал лишь остатки той самой коллекции 90-х, не думаю, что ты далеко от меня ушел, – Кит трепетно снимает балерину в юбочке, самостоятельно уверяясь в том, что за фигурками ухаживают.       – Ну, мне было двенадцать, – подтверждает догадку Мэтт, от чего-то коварно улыбаясь. Он упирается локтем в сидушку байка и подставляет ладонь под чумазую щеку. – Только было это в девяносто седьмом.       – Когда?! – с искренним удивлением переспрашивает мотоциклист, чуть не роняя сокровища в руках. – Получается ты...       – Восемьдесят пятого года рождения, – сокращает его вычисления мастер.       – Тебе не может быть тридцать семь, ты врешь, – ведь иначе Кит по счастливой случайности попал в автомастерскую к горячему взрослому мужику, который собрал самую лучшую коллекцию киндеров в мире. Он хочет за него замуж.       – О, обожаю эти случайные комплименты моей внешности, – Мэтт улыбается, абсолютно довольный с лица этого паренька. – Генетика, что уж там скрывать.       – Теперь я не могу понять, чувствую ли я себя хорошо от того, что ты старше меня на четырнадцать лет или неловко, – фыркает Кит, ставя фигурки назад, но не спеша возвращаться на прохладный диван.       – Оу, тебя заводят взрослые дяденьки? – бесстыдно спрашивает мастер, не поднимая взгляд – его руки снова все в машинной смазке.       – Завались.       Едва ли он отвлекается от своего желания, как подобными расспросами Мэтт возобновляет волну горячих импульсов, простреливающих тело. Кит медленно проходит стойки: трогает разнообразные молоточки, плоскогубцы и гаечные ключи всех мастей; шуршит пакетиками с болтами и саморезами; завороженно стучит короткими ногтями по боксам с мелкими деталями. Теперь его пальцы такие же черные, как у рыжего мастера, старательно что-то выкручивающего в транспорте. Кит прочищает горло.       – А что нужно проверять при самом худшем варианте? Ну, при неисправности в работе системы зажигания. Это долго?       – Смотри, мне сейчас нужно будет проверить свечу. Если все окей, то убедиться в надёжной фиксации кабелей, потом произвести диагностику контактов прерывательного устройства. Ну, и обязательно потестим работу катушки. Час-полтора, не меньше.       От серьезного тона, с которым вещает ему мастер, Кит напрочь забывает, с какой целью вообще поинтересовался. Он упирается задницей и руками в металлический стол и смотрит на подергивающийся от активных движений руками рыжий хвостик. Пропитанная чем-то маслянистым, куртка Мэтта закатана до локтей, добавляя антуража его образу. Мышцы выступают на рабочих руках, особенно при взгляде на хватку, с которой тот держит инструмент. Слишком просто представить, как эти же руки могут удерживать кого-то во время секса, оставляя после себя лиловые синяки. Горячо.       От мыслей Кит привычно закусывает палец, внезапно ощущая на языке пыль. Не самые приятные ощущения, однако от осознания, что если лизнуть Мэтта, то вкус будет такой же, его пронизывает слишком очевидное желание. Тяжело отрицать то, что биология и гребанные фетиши побеждают над здравым смыслом, поэтому член предательски встает. Закатив глаза, Кит оттягивает вниз расстегнутую куртку, не зная даже, чего хочет больше: чтобы горячий мастер увидел его возбуждение или чтобы как можно дольше не поворачивался в его сторону. Но ведь не попробуешь – не узнаешь, да?       – Я так люблю на нем ездить. Да, байки опаснее машин, но я так сексуально выгляжу на нем, сам от себя тащусь. И это чувство свободы, адреналин, – начинает Кит, спуская мотоциклетную куртку до локтей. Теперь еще очевиднее видна натянутая кожа штанов.       – О, представляю, насколько это горячо, – неоднозначно хмыкает Мэтт, не спеша поворачивать голову. – Я люблю мотоциклы. И ездить, и чинить. Но в нашей местности их слишком мало.       – Значит ты тоже водишь? – Кит довольно резко и чуть несдержанно вдыхает воздух, заставляя-таки Мэтта обернуться. Его взгляд задерживается на симпатичном лице мотоциклиста с пару секунду, прежде чем плавно спуститься ниже и оценить выставленные не иначе, как красиво ноги и ощутимый бугорок. Мастер приподнимается, отряхиваясь и обтирая руки неизменной тряпкой.       – Было дело. За столько лет грех не научиться, – Мэтт, будучи человеком крайне прямолинейным, даже не пытается скрыть своего интереса и сразу же подходит ближе, ловко втискивая колено между чужих ног. Кит, не ожидающий такой прыти, чуть задыхается и упирается в железный уголок сильнее. Хотя, быть точнее, теперь его попросту туда вжимают, расставив по бокам руки и перекрыв путь к отступлению. Кажется, он сейчас сдохнет от того, с каким волнением на это действие отзывается тело. Они почти одного роста, и небрежные рыжие пряди уже щекочат его лицо.       – Да... Ты прав, наверное, – грудь Кита тяжело вздымается, поэтому он рывком сокращает жалкое расстояние между ними, впиваясь в чужие плечи.       Мэтт не стыдится сразу же пустить в ход язык, заставляя тем самым послушно приоткрыть рот. Рукам быстро находится применение, ведь Кит поспешно сдирает резинку и запускает пальцы в мягкую копну. Их же обладатель рывком поднимает парня на стол, попутно смахнув все, что там мешалось. Кит вздрагивает от грохота, но ему не позволяют отстраниться от притирающихся, уже влажных от слюны губ. Ох, это все так грязно, немножечко дико и нереально, что он готов кончить лишь от морального удовлетворения кинка. Кит что-то мычит, сталкиваясь с чужим горячим языком и получая новую порцию поглаживаний неба, от которых ноги рефлекторно сжимаются за чужим поясом. Покрытые родинками и мелкими шрамиками руки разминают его крепкие бедра, разок ловко сжимая проступающий член. Кит от подобных действий без промедления снова вздрагивает и стонет, крепче сжимая рыжие пряди.       – Тц, – только лишь произносит Мэтт, отрываясь наконец от его губ. Из-за слишком активного посасывания нижняя даже припухла. Горячо.       – Боже блять, ты такой резкий, – Кит втягивает через рот воздух большими глотками, смотря на пятно на чужой щеке.       – Ну, а чего тормозить? Я же не твой мотоцикл, – кажется, рыжик не может обойтись без подобных шуток даже сейчас, поэтому Кит закатывает глаза и спешит удовлетворить свое желание – длинным мазком слизывает с щеки пятно сажи и быстро сглатывает. – Ебушки, и это я еще резкий?       – Если разложишь меня на мотоцикле, то я доплачу за починку, – быстро тараторит Кит, соображая из последних сил – горячее возбуждение застилает обзор, вкупе с таким отчетливым сейчас машинным запахом. Он не удерживается и утыкается носом в робу Мэтта, глубоко вдыхая. Чистый кайф.       – Блять, это я тебе все бесплатно починю и еще доплачу сверху за такое, – Мэтт с каким-то диким удовлетворением наблюдает, как его обнюхивают и принимаются облизывать шею, попеременно с укусами. Быть может, он даже мечтал нарваться на подобного фетишиста в своей мастерской, кто знает. – Есть смазка? Презики вон там.       – В рюкзаке в большом кармане, – шепчет ему в шею Кит, оставляя поцелуй у границы подбородка, прежде чем Мэтт от него отстраняется. Приходится слезть со стола, заметив на полке скромно валяющиеся вместе с прочим хламом презервативы в яркой упаковке. Стянув одну штуку, Кит слышит, как довольно хмыкает мастер. Тот держит в одной руке бутылек, а в другой краешек пижамных штанов.       – Классные штаны с утками, – мурлычет Мэтт и впихивает все назад, не растягивая и без того долгую заминку. – Любил этот мультик в детстве.       – Обожаю его, – сознается мотоциклист, садясь боком на черное сиденье. Как только рыжик подходит ближе, его нетерпеливо притягивают за грудки, кусая губы почти до крови. Мэтт его прыти, кажется, совсем не боится, поэтому наклоняется и стонет сквозь дикий поцелуй. Руки быстро возвращаются на бедра и ноющий член, который сейчас нещадно сминают, заставляя давиться воздухом и вжимать дрожащие колени в чужие бока. Кит любит быть грубым, но еще больше он любит, когда жестоки с ним. Именно поэтому ласки Мэтта даже через одежду ощущаются настолько хорошо, что он перестает думать совсем – лишь поскуливает что-то невнятное и вскидывает бедра, желая большего.       Мастера не нужно просить дважды, поэтому он забирает все борозды себе и снова меняет местоположение Кита. На этот раз его спускают с сидения, и упирают в него же животом. Упругие штаны стягиваются довольно туго, но зато вместе с бельем, что позволяет байкеру взять небольшую передышку. Непонятно как, но Мэтт умудряется стянуть кожу через ботинки, без сожаления шлепая по голой заднице. Нет, Кит точно сегодня умрет.       – М-Мэтт, погоди, – хрипит он, и чужие руки послушно замирают на горящей ягодице. – Хочу тебе отсосать. Очень сильно.       – Если ты ангел, то я хочу оставить тебя в качестве своего Хранителя, – Мэтт потирается рабочими, натянутыми стояком штанами о его обнаженное тело, отчего Кит мучительно стонет.       Ему позволяют слезть с мотоцикла, однако почти сразу же парень падает на колени. Ноги оказываются на прохладном, грязном бетоне, так что все шероховатости больно впиваются в нежную кожу. Кит знает, что, раздвигая ноги чуть дальше друг от друга и утыкаясь носочками черных ботинок в пол, он выглядит донельзя сексуально. Красный, поблескивающий от предэякулята член так и требует разрядки, но он намерен стойко его игнорировать, пока не попробует на вкус чужой. От предвкушения слюна скапливается активнее, так что парень спешит замахнуть черный хвост за спину и расстегнуть грязно-зеленую робу.       – У тебя под штанами ничего нет? – удивляется Кит, когда перед его лицом оказывает не ткань трусов, а манящий к себе орган.       – Знаешь, как тут бывает жарко? В куртке то еще ничего, она от солнца защищает, не сгораю, а вот трусы и майка обычно идут в дальний уголок, – Мэтт только плечами жмет, дескать обыденное дело. Непослушная челка Кита любезно зачесывается назад, раскрывая красивое лицо мужчины.       – Ты хорни, – фыркает парень, но не дает и слова в ответ сказать, потому что осаждает поцелуем в головку.       Мускусный запах кружит голову, перемешиваясь с уже полюбившимся машинным. Кит медленно целует вдоль всей длины, улавливая тихие придыхания Мэтта. Язык плавно скользит по коже, задевая сначала яички, а после следуя вверх. Кончиком он играючи отодвигает крайнюю плоть, крепко держа член пыльной ладонью, а после снова целует, ощущая наслаждение Мэтта всецело. Ему и самому нравится, поэтому он повторяет все эти действия раз за разом, видя, как мучительно мастер прикрывает глаза и закусывает губы. Когда рука ложится на макушку, Кит воспринимает это как сигнал и нетерпеливо берет головку в рот. Слюны много, она уже сейчас стекает из уголка рта, едва член касается неба. Блядски хорошо, Кит не ошибется, если назовет это своей любимой конфеткой.       – Блять, у меня есть ощущение, что я попал в порнофильм. Очень хороший порнофильм, – сипит Мэтт, пропуская через пальцы черные локоны.       В принципе, опыта Киту должно хватать, чтобы взять во всю длину, но даже если и нет, то он отсосет и половину так, что у мужчины перед глазами будут сверкать звездочки. Парень со взглядом олененка посасывает головку до тех пор, пока не двигается рывком вперед, заглатывая больше. Стон слетает с губ Мэтта, чья рука сейчас крепче сжимает волосы, из-за чего стонет уже Кит. Не теряя времени, тот после короткой передышки начинает наяривать активнее, с каждым разом продвигаясь дальше и наслаждаясь результатом своей ласки – голосом горячего мастера. Мэтт едва удерживается от того, чтобы начать с силой вбиваться в податливый рот, принимающий его с такой охотой, что самому себе становится завидно. Однако кончить прямо сейчас от одного отсоса (на редкость хорошего!) кажется преступлением, поэтому разошедшегося Кита слегка осаждают. Тот прекращает двигаться с такой же скоростью, но изо рта вынимать не спешит – полуразумным взглядом смотрит в лицо и с причмокиванием отстраняется.       – Блять, у вас в городе все такие талантливые? – хмыкает Мэтт и оглаживает чужую щеку с каким-то трепетом. – Хочу кончить, только присунув тебе.       – Нет, я один такой умничка, – умудряется съязвить в таком состоянии Кит, но все же внемлет словам старшего, немного подрагивающими пальцами раскатывая презерватив.       Коленки болят от мелких камушков, которые впивались все это время, а кое-где даже появились красные ссадины. Разглядывать эту красоту сейчас никто не хочет, потому что Кита быстро возвращают в прежнее положение, задирая его левую ногу практически на руль. Мэтт бесстыдно разглядывает узкую дырочку, отодвинув ягодицу в сторону. Мотоциклист лишь стонет в рукав многострадальческой куртки, которая меняла свое местоположение чаще, чем он сам, и подмахивает задницей. Даже не видя того, Кит понимает, какой открытый и на все готовый он сейчас, поэтому не удерживается от грязных словечек.       – Давай, Мэтт, резче, выеби меня уже.       – Какой нетерпеливый, – только фыркает мужчина, но послушно открывает флакончик.       Прохладная смазка с горячими пальцами дарят долгожданное облегчение, но ненадолго, потому что растяжка это не настолько приятно, как настоящий хуй в заднице. И пусть тот резиновый, который мирно покоится в рюкзаке под слоями одежды, пойдет в чью-нибудь другую жопу. Пальцы раздвигают стенки, медленно двигаются и периодически попадают по простате, заставляя дергаться и елозить на сидушке. Неудобно, но Кита это мало сейчас волнует, хочется поскорее ощутить себя заполненным, желательно вкупе со стимуляцией многострадального члена. От пропадающих из промежности пальцев Кит невольно всхлипывает, но почти сразу же меняет свои эмоции, так как одна рука Мэтта покрепче удерживает его поднятую ногу, а другая направляет член в смазанную дырочку. От резкости неприятно лишь первые секунды, но после голос срывается на стон, потому что мастер его не щадит и начинает двигаться. Быстро и крайне метко, ведь подобный угол наученный опытом Мэтт выбрал неспроста – от количества толчков прямо по простате у парня под ним дрожит тело.       – Мэ-этт! – вскрикивает Кит, невольно пытаясь убежать от излишне приятных ощущений, но крепкие руки, которые точно оставят после себя синяки, не дают ему сдвинуться ни на йоту. Мэтт входит в него с пошлым хлюпаньем до упора, после чего медленно вынимает чтобы потом так же резко засадить назад. Сладкая пытка, от которой невольно проступают слезы. Быть может, от собственных стонов он встанет охрипшим завтра с утра, тогда у несчастного Широ будет еще больше вопросов.       Темп перестает быть таким игривым, нарастает с каждым движением, предвещая о скором финише. Мэтт ловко подсовывает вторую руку под Кита, даря долгожданное внимание его члену. Кулак ходит почти в такт толчкам, а Кит с силой шкребет ногтями покрытие и без того уже опороченного мотоцикла. Толчок, второй – тело парня начинает дрожать в предверии оргазма, и вот наконец он кончает, попадая как на руку рыжика, так и на детали байка. Мэтт еще несколько секунд трахает гиперчувствительную промежность, после чего заполняет спермой презерватив внутри Кита. Недвижимые, они стоят в том же положении почти минуту: Кит пытается включить назад связь с реальностью, пока Мэтт просто старается восстановить дыхание.       Яркий, спонтанный секс выбивает из колеи обоих, но не сказать, что в плохую сторону. Отойдя от оргазма, Кит рассматривает на себе новенькие «награды»: исцарапанные до крови грязные коленки, содранная какой-то деталью мотоцикла кожа на животе, испачканные спермой и черной машинной смазкой бедра – удовлетворительный вид. Как минимум нравится ему самому, потому что Мэтт только цокает неоднозначно, прибираясь, а после приносит салфетки, перекись и другие шгучие штуки для обработки ран. Кожанка наконец выкидывается к штанам, явно требующим очистки, а любимая пижама с утками приходит той одежде на смену. Буквально за одно мгновение сексуальный байкер превращается уютного котенка, который вновь падает в уголочек дивана, без всякого стеснения задирая туда и ноги. Из дальних карманов рюкзака вытаскивается мобильный с десятью пропущенными от Широ. Ему пизда.       – Уже темнеет, останешься? – спрашивает Мэтт, потеряв желание сейчас продолжать ремонт мотоцикла. Гораздо ведь интереснее теребить край чужих штанов, иногда поглаживая кожу. Его заказчик и не против отложить починку, особенно после того, как ему принесли банку пива и нарубали бутербродов.       – Конечно, только брата надо предупредить. Я ведь к нему ехал в загородный дом. Убьет он меня, правда... – тяжело вздыхает Кит, закидывая ноги на колени Мэтта, раз уж их все равно терроризируют. К слову, ботинки тоже ушли в уголок к кожанке и штанам.       – О, а как его звать? Случайно, не Такаши? – Кит удивленно, но активно кивает. – То-то мне показалось твое лицо знакомым, Китти.       – Китти? Вау, мы уже на конфетно-букетном периоде? – весело фырчит парень, набирая номер. Его легонько щипают, так что хихиканья в трубку слышит уже и старший брат.       – Кит! Ты еще и смеешься, – голос у Такаши раздраженный, но вздох облегчения не утаился. – Когда я просил тебя позвонить?       – Как приеду в автомастерскую, – виновато, будто натворивший бед школьник тянет Кит.       – И когда же ты позвонил?       – Спустя час, как ехал сюда и еще час, как провел тут...       – Оправдания?       – Меня накормили. Ты знаешь Мэтта Холта? – раз уж его наказание можно смягчить приятными знакомствами, то Кит обязан этим воспользоваться.       – Мэтта? Да, он мой сосед. Ох, так ты к нему в мастерскую попал! – Широ на той стороне хлопает себя по лицу.       – Я останусь здесь у него сегодня, ладно? А завтра прямо с утра к тебе, честно-честно! Тут у мотоцикла сложная поломка, чинить будем долго... – при этих словах Кит игриво смотрит в чужие глаза. Он еще не видел спальню Мэтта, в которой тот ночует, когда находится на смене в мастерской, а не дома.       – Так и быть, оставайся. Утром в восемь, чтобы был как штык у меня.       – Есть, сэр! – Кит смеется и скидывает звонок первым. – Ладно, взрослый, красивый, горячий мужчина, думаю, мы найдем, чем заняться до восьми утра.       – Полностью согласен.