Свадьба сестры

Джеймса Поттера многие любили, у него было полно приятелей. Идя по жизни легко и с улыбкой, он считался приятным собеседником, остроумным, веселым и удачливым человеком. И только самые близкие люди знали его, настоящего. С ним было очень сложно. Прежде всего, родителям. Таким уж Джеймс рос – хотел всего и сразу… И получал это. Он как-то умел добиваться своего. Его не трогали неудобства, которые его эгоизм порой доставлял родителям. Единственный ребенок… Он хотел таким быть. И когда мама забеременела, устроил скандал, отчего у нее случился выкидыш, и колдомедики сказали, что детей у миссис Поттер больше не будет. Возможно, осознанно Джеймс этого не хотел… Но результат на лицо. А со стороны казалось, что у них идеальная семья. Сириус Блэк – лучший друг. И тут со стороны все выглядело идеально. Но было ли так? Сириус должен был поступить на Слизерин и стать гордостью родителей. Но Джеймс утянул его на Гриффиндор вместе с собой. И под его влиянием Сириус окончательно рассорился с семьей. Потому что Джеймсу хотелось, чтобы друг считал его дом своим единственным. Он же превратил Питера Петтигрю в своего мальчика на побегушках. Питер мог бы найти себе друзей попроще, которые не считали бы его вторым сортом. Возможно, в этом случае его жизнь была бы более тихой, незаметной, скучной… Но он не превратился бы в итоге в того, чем стал. Но хуже всего получилось с Северусом Снейпом и Лили Эванс. Эти двое могли бы стать отличной парой. В конце концов, Лили всегда нравился именно Северус. Но она с самого начала, еще когда в одиннадцать лет столкнулась с ним в купе Хогвартс-экспресса, понравилась Джеймсу. И позднее он был готов на все, чтобы эта гордая рыжеволосая девушка стала его. Прежде всего, это ударило по Северусу. В ином случае Джеймс мог бы просто не замечать его существование, но при таком раскладе он стал его личным врагом. Это вылилось в череду неприятностей, мелких и крупных, преследующих Северуса на каждом углу. И Северус, изначально бывший совершенно нормальным человеком, с нейтральным отношением к незнакомым людям, превратился в озлобленного на весь мир типа. Это привело его к службе Темному Лорду и, в конечном итоге, сломало жизнь. Лили пришлось тоже нелегко. Дело в том, что она никогда не хотела иметь ничего общего с Джеймсом Поттером. Она его видела насквозь и понимала, что это избалованный мальчишка, и что все, с кем его Судьба сталкивает, становятся глубоко несчастны. Ей претили его забавы, она терпеть не могла его друзей и его взгляд на мир… Она любила Северуса Снейпа, которого Джеймс презирал. Но и тут Поттер своего добился. Он дождался момента, когда Лили оказалась разочарованна в Северусе и сыграл на разнице между ними. И в момент отчаяния, когда казалось, что счастья уже не будет никогда, Лили согласилась выйти за него. Согласилась она назло Северусу. Уж Джеймс постарался, чтобы Лили узнала, что Снейп теперь служит Вольдеморту. Это означает, он желает смерти всем грязнокровкам… И ей в том числе. Лили было больно. И она очень хотела хоть часть этой боли передать Северусу. Она знала, что для него мучительнее всего будет знать, что она принадлежит его злейшему врагу. Лили поздно поняла, что совершила ужасную ошибку. Нельзя принимать столь судьбоносные решения, руководствуясь тем, что это будет значить для других. Она должна была подумать о себе. но не подумала… И в результате до самой смерти была глубоко несчастна. Так выглядели эти события в семейной хронике Поттеров, куда вносили записи родители Джеймса и его супруга. И в этом виде они дошли до его сына, Гарри. Прочитав их, он раз и навсегда разочаровался в отце, вызвав в своем сознании образ монстра… Но с точки зрения Джеймса события выглядели иначе. Жаль, он не вносил записей в хроники, и его сын об этом так и не узнал. Джеймсу по жизни исключительно везло, хотя он сам назвал бы это везение весьма сомнительным. Факты в том, что все, так или иначе, складывалось именно как хотелось ему. Он хотел быть единственным ребенком в семье, и остался. Он хотел иметь Сириуса другом, а Лили женой, и так и вышло. Но Джеймс никогда не хотел калечить людям жизни. Да, вероятно, так оно и выглядело со стороны. Но он не знал, чем скандал обернется для мамы, тем более, не мог предположить, как болезненно она будет это переносить. И он искренне считал, что Сириусу лучше в его семье, чем в собственной. И Лили он любил, по-настоящему. И до последнего мига жизни занимался самообманом, убеждая себя в том, что Лили его любит. Ему так хотелось в это поверить… Да, он порядком испортил жизнь Снейпу. Но на то они и враги. Джеймсу всегда казалось, что он должен защитить от мерзкого слизеринце свою любимую Лили, что ей самой будет так лучше. И он делал это всеми возможными способами. Судьба же самого Снейпа его, конечно, мало волновала. Но Джеймс всегда переживал за своих близких. Он никогда не читал семейные хроники, находил это занятие донельзя скучным. А, если бы прочел, его бы очень расстроило то, что про него там написано. И уж конечно он счел бы это либо глупой шуткой, либо гнусной клеветой. Ведь он, в конце концов, отдал свою жизнь за тех, кого любил. И это не было случайностью – у Джеймса была возможность сбежать, но он ей не воспользовался. Потому что никогда не бежал от опасности и, тем более, не мог бросить родных людей. Но это в расчет не принималось, и в глазах Гарри, единственного сына, Джеймс так и остался разрушающим жизни эгоистом. Пожалуй, это самое большое невезение в жизни Джеймса. Зато ему снова повезло, когда, казалось бы, все было кончено. Неизвестно, какие силы оберегали Поттера, но он не умер окончательно после смертельного проклятия. По мнению директора Дамблдора, которым он, по одному ему известным причинам, с Гарри не поделился, это была противоположность той энергии, которая не дала окончательно сгинуть Темному Лорду. Если есть Тьма, несомненно, должен быть и Свет, это же две стороны бытия. И когда монстр не исчезает до конца, шанс дается и положительному герою. Но Гарри этого не знал и до смерти перепугался, когда услышал, что его отец может возродиться. Несомненно, он сразу провел аналогию с Вольдемортом. Да и хотелось после Войны пожить с Джинни спокойно. А директор МакГонагалл, которой Дамблдор поручил эту миссию, объяснила, что от Джеймса осталась энергия, ее можно поместить в женщину с помощью специального заклинания, и тогда он родится заново. Не будет ничего помнить, и это станет его вторым шансом. Но есть одно ограничение – он может появиться только в семье близких родственников. И вариант один – Гарри и Джинни Поттеры. Только Гарри наотрез отказался давать этот второй шанс Джеймсу Поттеру. Он знал, во что тот превратил жизнь своей семьи и не желал такого для себя и Джинни. Они хотят жить счастливо, иметь много родных детей. Они заслужили право на это. Директор МакГонагалл согласилась с этими аргументами и пообещала больше не заводить разговоров на эту тему. Но вскоре Гарри начали терзать сомнения. Да, Джеймс Поттер не был таким уж хорошим человеком. Но все равно это его отец, и умер он очень молодым. Гарри не мог до конца уничтожить сыновьи чувства, не говоря уж о чувстве долга. Родители пожертвовали жизнями ради него. И если он может что-то сделать для хотя бы одного из них, это его долг. Только почему не мама? Гарри снова наведался к директору. Задал этот вопрос, но ответить не смогли ни МакГонагалл, ни портрет Дамблдора… Или не захотели… Гарри еще почти три месяца даже слышать ничего не хотел о воскрешении Джеймса Поттера. Он обиделся на судьбу за то, что шанс дан отцу, но не дан маме, которую он так любит. Но время шло, он все хуже спал ночами… И, в конце концов, решил, что, как бы то ни было, обязан дать отцу еще один шанс. Конечно, будет дико сложно воспитывать как сына родного отца. Да еще и попытаться при этом не допустить того, что произошло в его первоначальной жизни. Но Гарри уже понял, что ему не будет покоя, пока он не попробует. Осталось самое сложное – поговорить с Джинни. Хотя они друг друга очень любят, стоило им пожениться, как начали возникать конфликты. Джинни не дала Гарри пойти работать в аврорат. Даже не позволила стать ловцом в квиддичной команде, хотя ему неоднократно предлагали. Ему пришлось в интервью говорить, что он устал и хочет отдохнуть. Но это не так. На самом деле, устала именно Джинни. Она не раз говорила, что слишком многое отдала этой войне, как и все они. Теперь она хочет спокойной, мирной жизни. И в эту картину оживший Джим Поттер, конечно, не вписывается. Поэтому Гарри не решался заговорить на эту тему целый месяц. И не решался бы еще дольше… Джинни поняла, что что-то не так, и сама вызвала супруга на разговор. Спросила вечером после ужина, когда они отдыхали в гостиной, что его так мучает. И Гарри честно все рассказал. Он ожидал взрыва эмоций, скандала, истерики. Джинни молча ушла в свою комнату. Заговорили они об этом только на следующий день, за завтраком. Джинни спокойно сказала: - Гарри, я все обдумала и решила, что мы должны это сделать. - Что? - Ты все понимаешь. Мы не имеем права уничтожить жизнь, слишком их много было потеряно в войне. - Но мы не уничтожаем, просто… - Отказываемся дать шанс? Это одно и то же. Если бы Джинни скандалила и сопротивлялась, Гарри тоже проявил бы характер. Но поскольку она соглашалась сделать то, что ей явно не нравится, он пошел на попятную: - Но дорогая, может мы подождем, пока у нас появятся собственные дети, а потом уже и Джеймса воскресим. - Мы не знаем, что случиться потом. А поступать правильно надо уже сейчас, дорогой. И вопрос был решен. Процедуру провела сама профессор МакГонагалл. Казалось, Джинни не ощущает особого беспокойства – она и выглядела, и вела себя как обычная женщина, готовящаяся стать матерью. Ничто не указывало на то, что это не ее ребенок. Что же касается Гарри, он ни на минуту не мог об этом забыть. И сам не знал, как будет вести себя, когда Джеймс появится на свет. Он даже предложил Джинни выбрать для ребенка какое-то другое имя, но супруга лишь недоуменно покачала головой: - Зачем? У него же уже есть имя, и неплохое. - Но Джинни, ты же все прекрасно понимаешь. - А ты, я вижу, не очень. Гарри, пойми, я с тобой об этом не говорю, но это не значит, что мне не тяжело. Мой первенец даже не мой родной сын! - Джинни, ты сама согласилась. - Да. Я поступила правильно, и знаю это. Но давай мы не будет себя обманывать. Это Джеймс Поттер. И он таковым останется. Все оказалось непросто, как и предполагал Гарри. Джинни подарила жизнь Джеймсу и делала все, что от нее требуется, но как-то механически. Воспринимала это то ли как работу, то ли как долг перед супругом… Сам же Гарри не чувствовал по отношению к ребенку никакого негатива. Но он все знал о Джеймсе из семейных хроник и решил по возможности от него абстрагироваться, чтобы не дай Мерлин, не привязаться. Довольно скоро Джинни забеременела. В последнее время она часто перечитывала семейные хроники Поттеров и, конечно, знала, что случилось с мамой Джеймса. Гарри подозревал, что супруга хочет скорее стать матерью и поэтому тоже. Как бы то ни было, известие о появлении ребенка было воспринято с восторгом обоими супругами. Джим был еще мал, да и мнением его не интересовались. Как Джинни была счастлива, вынашивая Альбуса! Да и потом словно расцвела! Родные дети – мечта и основное предназначение любой женщины. И каждому было видно, что она безумно любит Альбуса и Лили. Как и то, что почти равнодушна к старшему сыну. Гарри же не мог плохо относиться с Джеймсу. Все же это его отец… и в некотором роде, сын. В любом случае, далеко не чужой ему человек. Тем более, следя за тем, как Джим взрослеет, Гарри не усматривал в нем черт характера, приписываемых его отцу. Но, по мнению Гарри, это все из-за воспитания. Пусть он относился к Джиму хорошо, ему приходилось плохо с ним обращаться. И дело даже не в Джинни, которой за каждым поступком Джеймса чудился подвох. Просто Гарри панически боялся, что история повторится, Джим Поттер снова станет ужасом и головной болью для всех близких людей. Можно, конечно, представить, что он просто похож на деда. Но Гарри же знает правду, и от этого никуда не денешься. Он решил, что единственный выход – это воспитывать сына в строгости. Не давать ему поблажек, не показывать, что любит его. Надо быть сильным, и тогда их Джеймса может вырасти нармальный человек. Многие бы не согласилось, сказав, что, мол, детям для того, чтобы расти полноценными, нужны тепло и любовь. Но ведь сам Гарри ничего из этого не получал. Он воспитывался в Дурслей, в ужасных условиях, а стал вполне нормальным. Гарри сам не отдавал себе в этом отчета, но, пытаясь приучить сына к строгости, порой брал пример именно с Дурслей. Наверное, потому, что это была хорошо ему знакомая модель воспитания. Он этого не хотел и не получал от этого удовольствие, но считал, что так надо. Вот Ала и Лили Гарри любил, не скрывая этого. Ведь здорово, когда не надо притворяться. Можно играть с детьми, брать с собой на квиддич и другие мероприятия, говорить, что гордится ими. Гарри считает, что надо только, чтобы Джеймс вырос, Хогвартс закончил. Тогда станет ясно, похож ли он на себя прежнего. То, что Джеймс поступил на Гриффиндор, не доставило Гарри радости. Ведь и тогда он учился там же. Так эффективно воспитание, или же нет? Может, выбор Шляпы еще ничего не значит? Ведь Гарри же сам убедился, что факультет – это не приговор и не индульгенция. Время шло. Наблюдая за сыном, Гарри мог бы с уверенностью сказать, что Джеймс не похож на себя прошлого. Из везунчика он стал неудачником – и с друзьями не сложилось, и знания весьма посредственные, и шпыняют его постоянно… Если бы Джеймс, и правда, был его родным сыном, Гарри непременно помог бы ему. И совет бы дельный дал, и с учебой подтянул бы. И поговорил бы с Алом, чтобы он не валял дурака, а брал брата под опеку. Всем же родителям хочется, чтобы для их детей школа была отрадой, а не каторгой… Но в данном случае Гарри счел, что произошедшее даже к лучшему. Зато Джеймс сильно изменился. И есть шанс, что от его прошлой личности ничего не останется. Гарри даже решил, что после окончания школы он все расскажет Джеймсу, объяснит свои поступки и попробует наладить с ним отношения. Гарри осознавал, что это будет очень сложно для них обоих. Как они будут общаться? Как относиться друг к другу? Джинни вот тоже много раз пыталась убедить Гарри в том, что существует правда, которую лучше не знать. Но если он ничего не расскажет Джеймсу, то так и останется для него жестоким отцом, который его не любил. Без правды никакие действия и слова не смогут это исправить. Поэтому Гарри хотел все Джеймсу объяснить, чтобы он знал, что все, что он делал, было для его блага. Сначала Гарри хотел и Алу рассказать, но вскоре отказался от этой идея. В отличие от Джима, Ал жил простой, приятной жизнью. И Гарри не хотелось усложнять. К тому же он верил, что Ал повзрослеет и сам поймет ошибочность своего поведения. Но все получилось не так, как хотел Гарри – как только Джеймсу исполнилось семнадцать лет, он ушел из дома. Гарри даже не знает точно, как все произошло. Он был на работе, морально готовился к нелёгкому разговору со старшим сыном... Да, не смотря на реальность и факты, он именно так воспринимал Джеймса. Но разговора не вышло. Джинни и Альбус рассказывали об уходе Джеймса совершенно по-разному. Миссис Поттер была искренне возмущена. Она считала, что Джеймс должен быть ей благодарным, ведь именно она, как ни крути, подарила ему жизнь. Впрочем, тому, что он не живет с ними больше, Джинни была только рада. Ал же напротив, испытывал, похоже, сожаление. Гарри даже предположил, что сын тоже все понял и хотел помириться с братом. И Гарри бы найти Джеймса. В конце концов, для него это было бы вовсе не сложно. Но герой войны, который не побоялся и Вольдеморта, на этот раз предпочел отступить. И сейчас тоже. Он не стал говорить с Джеймсом, когда оказалось, что он аврор А класса. Ушел по срочным делам. Но ведь они все в смертельной опасности, другой возможности может не быть. И Гарри на следующий день, прямо с утра, решил поговорить с Джеймсом. Пора ему узнать правду.