Все в округе (All around)

Прижав его к себе, он прижался голой к груди демона. Герой и Владыка демонов, как смешно. Но он не возражал. Он попытался подойти ближе, но казалось, что дальше уже невозможно. Просто не было способа прижать его к себе. Он смотрел на его лицо - тот мирно спал, не замечая мыслей Рурда. Гай - его, его - совсем не походил на демона, которым он должен был быть, когда спал. Он выглядел как любой другой человек, крепко спал, ни о чем не заботясь. Эта сторона Гая была его и только его.  Будь это любой другой человек, Гай давно бы проснулся и убил его, но Гай доверял Рудре, говорил о такой же большой любви, как и он, и доверял ему настолько, чтобы быть рядом с ним, когда тот выглядел таким беззащитным. Это был тот самый Гай, который, как и он, подружился с Велданавой. И так же, как они подружились с драконом, они подружились друг с другом.  И стали больше, чем друзьями. Демоны не лгут, не могут лгать. Он знал это. Поэтому он знал, что Гай не лгал ему. Даже если бы они могли, он бы с полной уверенностью сказал, что Гай ни разу не солгал ему. Демону не было нужды в этом.  Приподнявшись, он приблизил свое лицо к лицу Гая, осыпая его нежными поцелуями, чтобы не разбудить. Если кто-нибудь из его народа когда-нибудь узнает, что он делает такие вещи, любит такое существо, им это не понравится. Они были его народом, его королевством, но он знал, что они, вероятно, не смогут принять что-то подобное. Но однажды он изменит такое мышление, он объединит мир. Это было его обещание. Он заставил Гая уважать его, даже сделал из этого игру. Насколько он знал, это может быть их последняя ночь вместе. Вот почему он не хотел отпускать ее. Он хотел быть ближе и еще ближе. Он будет любить его, несмотря ни на что. И все же, почему-то у него было мрачное и страшное чувство, что всё изменится. Что он сойдет с ума.  "Я так сильно тебя люблю". прошептал он спящему демону, давно отбросив свою королевскую манеру речи в присутствии этого человека. "Воистину, нет способа выразить, насколько сильно. Когда все закончится, я хочу обнять тебя еще крепче и крепче, чтобы компенсировать годы нашей разлуки. Я буду целовать тебя, я буду обнимать тебя, я буду любить тебя больше, чем когда-либо. ...Так что, пожалуйста, никогда не переставай любить меня". Его губы обхватили приятно теплые губы, и он прильнул к ним. "Я ни за что не перестану". Гай ласково погладил его по щеке, наклоняясь для очередного поцелуя: "Кроме того, только такой идиот, как ты, мог бы полюбить меня в ответ". Рудра надулся, его гордость победила: "Я не идиот".  "Я знаю." Гай улыбнулся: "Ты - очаровательный идиот". "В чем разница?" спросил Рудра, когда его втянули в еще один страстный поцелуй. Демон прервал поцелуй, прежде чем возобновить его: "Только влюбленный идиот будет беспокоиться о чем-то подобном". "Может быть..." начал Рудра между нападками Гая "Но у меня есть все основания для этого". "Пока ты не раздвинешь ноги для кого-нибудь кроме меня, я тоже не буду". Демон забрался на него сверху, его длинные волосы рассыпались по плечам, слегка щекоча Рудру: "Так что перестань волноваться. Я обещаю, что никогда никого не буду любить так сильно, как тебя". "А что, если ты в конце концов полюбишь кого-то больше меня?" "У любви есть предел, Рудра. Я достиг своего, когда встретил тебя".  "Правда?" Он притянул лицо Гая к своему и поцеловал его. "Тогда, конечно, ты не будешь возражать, если я стану немного собственником?"  "Когда ты не был собственником со мной?" "Каждый раз, когда я нахожусь рядом с кем-то, с кем я в хороших отношениях, но не с твоей сестрой, у тебя на лице появляется ревнивое выражение. Даже если это просто Велданава! А он уже женат на Люции!" "Правда?" удивился он, - "Я никогда не замечал".  "Конечно, нет, такой уж ты человек". Гай улыбнулся ему: "Но сейчас я бы не хотел по-другому. Я твой Рудра, а ты мой. Мы принадлежим друг другу и никому другому. Я буду оскорблен, если кто-то посмеет утверждать обратное, а ты знаешь, как мне нравятся такие люди". "Если бы я не знал, я был бы настоящим дураком, сэр Повелитель Демонов". "Не издевайся надо мной". Гай нежно погладил его по шее: "Ты - Герой, который спит с тем самым Лордом Демонов. Стыдись." "Теперь это ты надо мной насмехаешься!" Рудра рассмеялся: "Ты в той же лодке, что и я. Ужасающий Повелитель Демонов, любящий Героя человечества". Он на мгновение остановил свою работу над шеей мужчины: "По крайней мере, я могу утверждать, что соблазнил тебя".  "Ну, а ты?" весело спросил Рудра. "Конечно, нет". Гай взял руку Рудры и положил ее себе на щеку: "Если уж на то пошло, это ты меня соблазнил. Какой мерзкий метод для Героя... но не тот, на который я бы обиделся". "Ха! Будто бы Твой (герой) действительно мог совершить что-то столь бесчестное!" Ах, его манера речи снова сбилась. "Действительно, мой". Гай ухмыльнулся, глядя на мужчину, в его глазах читался жадный голод: "И я сделаю тебя своим снова, прежде чем ты уйдешь. Снова и снова, я сделаю тебя своим и сделаю так, что любой, кто посмеет взглянуть на тебя не так, как надо, узнает, какая участь его постигнет. Я разорву на части любого, кто прикоснется к тебе. А потом я найду тебя и снова сделаю своим, чтобы ты никогда не забывал, кому принадлежит это тело". "Мне, нет?" с вызовом спросил Рудра. "Нет, мне." Гай поправил: "Твое тело и твой разум, а также твоя любовь принадлежат только мне, а моя - тебе. Я уже говорил тебе об этом, не так ли?" "Говорил." Император улыбнулся: "Но если ты убиваешь любого, кто прикасается ко мне, то как насчет тебя? Ты так часто прикасаешься ко мне, вторгаешься в каждую мою часть снова и снова..." "Я - особое исключение. На самом деле, я бы тоже убил всех, кто прикасается ко мне подобным образом, но ты это делаешь, и я не убью тебя, не так ли? На самом деле, я буду награждать тебя еще большей любовью каждый раз, когда ты это делаешь. Есть предел любви, но не предел любви к тебе". Рудра сел, Гай поднялся вместе с ним. "Значит, если я сделал тебе хорошо, ты сделаешь мне лучше". "Более того. Я заставлю тебя испытать больше удовольствия, чем ты сможешь себе представить".  "Звучит заманчиво". Рудра перекатился на бок, оказавшись сверху: "Почему бы не доказать это, когда я закончу с тобой?"  "Доказывай." Гай осмелел: "Заставь меня захотеть опустошить тебя еще сильнее, чем я это уже делаю, я осмелюсь". "Это смелость, мой любимый..." Он снова поцеловал демона "У меня не будет другого выбора, кроме как победить." Прижав руки демона к голове, он начал целовать его снизу вверх, облизывая и покусывая время от времени. Лорд начал извиваться, как только его руки оказались прижаты, явно желая прикоснуться и к человеку.  "Потерпи." сказал Рудра, начав вводить палец в отверстие демона, держа его одной рукой. "Скоро наступит твой черед". Гай застонал, когда мужчина начал двигаться, осторожно растягивая его "Позволь мне прикоснуться к тебе". Он умолял: "Я хочу... тоже". "Как я уже сказал, наберись терпения". Он добавил еще один, заставляя Гая двигаться еще больше. "Что, ты хочешь, чтобы я остановился?"  С этим демон перестал двигаться, слегка дрожа в попытке сдержать себя и не вырваться на свободу, чтобы превратить этого человека в стонущее месиво под ним.   Добавив еще два и заставив Гая чувствовать себя еще более беспокойным, он вытащил их, позиционируя себя. О, он прекрасно знал, что делает с разумом демона. Он сделает так, что демон сойдет с ума от нужды.  Прежде чем отпустить руки демона, он сладко улыбнулся: "Если ты прикоснешься ко мне, я остановлюсь". "Что?" озадаченно спросил Гай, когда Рудра отпустил руки, схватил демона за бедра и вогнал себя в его узкое место. Гай закричал от внезапной боли, которую заглушил только рот Рудры, накрывший его рот. Он тяжело дышал, пока человек ждал, когда он снова успокоится.  Этот Гай был его собственным. Тот, кого больше никто никогда не увидит. Только его.  Этот взгляд боли и этот взгляд удовольствия, только он мог передать их на своем лице. Лицо демона, сходящего с ума от нужды в нем, простом человеке. Это было только его.  "Гай... Мой Гай..." Он начал двигаться, наслаждаясь вздохами демона от удовольствия, когда он входил и выходил из него. "Раздели это со мной, твое удовольствие." Он поцеловал мужчину и запутался пальцами в пунцовых волосах, когда его дыхание стало таким же неспокойным, сблизив их лбы. Он смотрел в эти яркие глаза, затуманенные чистым вожделением, как в свои собственные.  "Как только я... закончу с... тобой". Гай задыхался: "Ты пожалеешь... что не бросил вызов... Хмпф!"  "Заткнись." Рудра пыхтел и гладил его по щеке "Это именно то, чего я хочу, глупый человек. Я с ума сойду, если после этого останусь в здравом уме". "Ха..." Гай слабо засмеялся "Хахаха... Ты думаешь, это... всё, что я сделаю?"  "Вовсе нет. А теперь заткнись уже. Я уже близко." Он прислонился головой к плечу Гая, слегка замедляя ход, заставив демона посмотреть на него с неудовольствием. Рудра устало положил голову на него после того, как он закончил "Я хочу, чтобы это повторилось когда-нибудь". пробормотал он. "Только после того, как я закончу". Владыка немного восстановил дыхание и перевернул их.  "Дай мне минутку." Рудра попросил: "Только одну..." "Я не хочу." Демон ответил: "Ты знаешь, как сильно я хотел прикоснуться к тебе? Ты такой злой Рудра, я сходил с ума, а ты просто игнорировал это". Он укусил мужчину в плечо, агрессивно надавив на его талию "Я так сильно хочу тебя трахнуть. Я уничтожу тебя. Я заполню тебя всем собой, пока не смогу больше".  "Я задел твою гордость?" шутливо спросил человек. "Очень даже." Гай развернул его так, что тот лежал на животе, и погладил эрегированный член Рудры: "Я ненавижу, когда ты так делаешь. Ты же знаешь". Рудра улыбнулся: "Сейчас ты не кажешься таким злым". Он вздрогнул, когда демон начал кусать его за другое плечо: "Может, хватит кусать меня так сильно?" "Нет." Он наотрез отказался, ускорив темп и снова укусив его, но затем остановился, оставив мужчину крайне неудовлетворенным. Он потянул его за руку вверх и к своему собственному придатку: "Соси". Рудра подчинился, сначала он ввел только кончик, потом больше. Почувствовав на языке демоническую сперму, он слизнул ее, задыхаясь от ужаса, когда Гай с силой толкнул его в основание. Он задыхался от резкого движения и огромной длины, проталкивающейся в его горло. Было больно. Он попытался подняться снова, но Гай позволил ему подняться лишь на немного, а затем снова толкнул его вниз.  Демон покраснел и посмотрел на него, на его лице появилось довольное выражение. Рудра обхватил его за талию, пытаясь сделать это более терпимым, и начал покачивать головой вверх-вниз. Ему пришлось снова заткнуть рот, когда Гай кончил, заполнив его горло, и его потянули вверх за волосы. Он задыхался, когда влажный воздух сменился свежим, забывшись от ощущения, что язык Гая доминирует над ним.  Снова повалив его на живот, он энергично ворвался в Рудру, засунув пальцы в рот юноши. Даже не глядя, он знал, как выглядит лицо Гая. Радость и похоть, сопровождаемые желанием доминировать над ним. Такое лицо всегда было у демона, когда они занимались этим. Он знал, что демон уже забыл свой гнев, он никогда не злился на него долго.  Когда ночь закончилась, они снова заснули, прежде чем одна из сестер разбудила их. Умиротворенное лицо Гая, когда он спал, он хотел защитить его. Он хотел защитить этого человека, которого любил больше всех на свете. Пока он мог видеть его снова и чувствовать эту любовь, все было бы хорошо. Неважно, сколько времени уйдет на их воссоединение. Вот почему он дорожил каждым прикосновением и каждым поцелуем Гая в этот момент, чтобы никогда не забыть, почему он любит этого человека. 

***

"Подготовка к выступлению закончена, Ваше Величество." Кондо доложил ему. "Хорошо, прикажите всем выдвигаться!" Человек - Рудра - усмехнулся, несколько зловеще: "Пришло время раз и навсегда победить этого проклятого Повелителя Демонов Гая". И как только он будет побежден, он будет принадлежать ему. Это тело, эта сила. Оно будет принадлежать только ему. Ему, чтобы использовать, ему, чтобы наслаждаться, и только ему, чтобы осквернять. Он будет наслаждаться каждым мгновением, прикасаясь к нему и заставляя его молить о пощаде. Бесполезный демон, который не смог защитить Велданаву. Индивида, которого он ненавидел так же сильно, как и этот мир. Он испытал бы огромное удовольствие, увидев отчаяние в глазах демона, когда тот будет лежать беззащитным, и им воспользуется человек, который, как он думал, любит его. Он, по крайней мере, исполнил бы единственное желание своего хозяина - воссоединиться со своей "возлюбленной", только не так, как он себе это представлял.