A madness most discreet

Раньше Тэхёну почти нечего было делать, когда он переехал в дом с Чонгуком, а теперь стало еще меньше дел, которыми он мог бы заняться. Чтобы вывести Чонгука из истерического состояния, он спешно пообещал ему переехать сюда, но так и не понял, на что подписался — подписал себе смертный приговор в некотором роде, а если проще, то умереть от скуки. Сам дом был достаточно хорош, как и следовало ожидать от всего, что Чонгук даёт Тэхёну — это было неприметное жилище в городе, один из домой в тех роскошных закрытых поселках, где есть круглосуточная охрана и теннисные корты. Было понятно, почему Чонгук думал, что здесь никто не может тронуть Тэхёна, особенно учитывая обстоятельства пребывания здесь. В основном от него требовалось оставаться дома почти каждый день и выходить только в случае крайней необходимости, и даже тогда это должно было происходить с огромным количеством охраны. Тэхён жил в убежище, которое выбрал Чонгук, но в основном это было похоже на стальной сейф, а Тэхён — драгоценное украшение, запертое внутри. О, как он скучал по запаху свежих цветов, который встречал его каждое утро, когда он заходил в свой магазинчик, готовя его к открытию. О возвращении на работу не могло быть и речи. Тэхёну даже незачем было выходить на улицу, ведь все его нужды, прихоти и желания были обеспечены в самом доме его любящим парнем. Его идиотским, чрезмерно оберегающим, параноидальным, любящим парнем, которого Тэхён готов был возненавидеть за то, что он был здесь как в изолированной клетке, часто не зная, чем себя занять. Ему нечего было делать, и он мог только тратить время впустую, занимаясь исключительно своими делами и собой. Помимо скуки, Тэхён теперь жил в постоянном состоянии тревожного беспокойства, потому что он был далеко от Чонгука и не мог знать в порядке ли он. Инцидент в его магазине тоже слегка напугал его, и он беспокоился о безопасности Чонгука больше, чем когда-либо. Прошло всего около четырех дней, и если бы не постоянные визиты Чонгука, он бы уже сошел с ума, к чему, в принципе, было не так уж и далеко. Он устал чувствовать себя беспомощным, бесполезным и оставаться в стороне. Ему надоело, что его нянчат и контролируют. Каждый раз, когда он пытался обсудить это с Чонгуком, мужчина отмахивался от этого и пытался утешить его поверхностными словами и, к большому огорчению Тэхёна, подарками. Тэхён напряженно думал обо всем этом, сидя за столом, сердито жуя хлопья, все еще в оставаясь в ночнушке. Ведь ему не нужно было никуда идти. Эта мысль еще больше разозлила его, когда он оторвал взгляд от тарелки при звуке приближающихся шагов из соседней комнаты. Он знал, что это был Чонгук, еще до того, как мужчина свернул за угол. Ким мысленно поклялся себе, что если он увидит еще один подарок, Тэхён сломает ему нос. — Доброе утро, малыш, — поприветствовал его Чонгук сладким поцелуем в щеку, к счастью, без подарков, но Тэхён был не в настроении. — Сейчас час дня, — невозмутимо ответил он. — Ты все еще в пижаме, — пошутил Чонгук, приподняв бровь, наверное, подумав, что Тэхён улыбнется ему. Но этого не произошло. — Не начинай, — предупредил Тэхён, угрюмо и раздраженно выдыхая и смотря в тарелку. Чонгук, вероятно, почувствовал его ужасное настроение, поэтому замолчал и больше не говорил ничего. Он сел напротив Тэхёна с другой стороны стола. — У меня есть новости от строительной компании, — неуверенно начал он, пытаясь отвлечь Тэхёна. Когда Тэхён дал понять, что он не настроен на ответ, Чон продолжил. — Работа идет хорошо, и твои цветы должны стать как новенькие еще примерно через два дня, — закончил он, выжидающе глядя на Тэхёна. Тэхён лишь нахмурился и поднялся, чтобы убрать свою теперь уже пустую миску. Чонгук пристально следил за парнем, даже когда тот шел, он разворачивал стул, чтобы увидеть его лицо. — Какой в ​​этом смысл, — усмехнулся он. — Я же не могу там работать. Чонгук вздохнул и поджал губы. — Тэхё… — Ты хочешь сказать, что я могу работать? — Ну, нет, — признал он, — но… — Тогда я не хочу дальше об этом говорить, — Тэхён стоял, откинувшись на стойку, подальше от Чонгука. Он скрестил руки перед собой. Он не знал, откуда исходил этот отстраненный тон, но он даже не пытался его скрыть. Может быть, все дело было в скуке и замкнутом пространстве, но он знал, что в основном это чувство бесполезности. — Что ты хочешь, чтобы я сказал, малыш? Ты же понимаешь, что я не могу рисковать, выставляя тебя на улицу вот так после того, что случилось на прошлой неделе, — сказал Чонгук, выглядя таким же опустошенным, как и звучал. Это немного пошатнуло стену досады Тэхёна, заставив его руки ослабнуть. — Я не знаю, Чонгук, — выдохнул он. — Я просто хочу выйти на улицу без необходимости тащить за собой всю армию страны. Я хочу бегать в магазин в полночь, если мне нужно, и приходить к тебе, когда захочу, и…, — не быть запертым, как какая-то драгоценность. На этот раз Чонгук перебил его. — Я не могу позволить им причинить тебе боль, Тэ, — вновь и вновь объяснял мужчина. Он встал, сделав шаг к нему, но не решался приблизиться к взволнованному Тэхёну. — Ты слишком много для меня значишь. — Они знают, что ты важен для меня, малыш, и уже пытаются навредить тебе. Меньшее, что я могу сделать, это не облегчать им задачу что-то сделать с тобой, — попытался объяснить Чонгук. — Я должен защитить тебя. Но Тэхёну не нужны были объяснения, он все это знал, он уже слышал это ранее. Ему не нужны были причины, он просто хотел вернуть себе свободу. — Но мне нужно что-то делать, Чонгук-а, или я сойду с ума!, — воскликнул он. Они просто переговаривались друг с другом бессмысленными фразами, не пытаясь понять друг друга, но Тэхён был слишком разочарован, чтобы обращать на это внимание. — Намджун сказал, что замки на твоей машине взломаны, Тэ, ты хоть представляешь, что могло бы случиться, если бы тебя не было здесь, в безопасности и под охраной, — спокойно сказал Чонгук, вытянув руки перед собой, но это было скрытое опасение от действий юноши, которое Тэхён в состоянии раздражения упустил. — Я даже не езжу на ней!, — на этот раз он не смог удержаться от вскрика, поэтому позволил ему вырваться из горла, показывая всю силу своего разочарования. — Юнги возил меня повсюду начиная с нашего третьего свидания! — Ты никуда не пойдешь без охраны, Тэхён-а, это не подлежит обсуждению, — заявил Чонгук. Он прекратил попытки приблизиться к Тэхёну, так что теперь он просто стоял там, произнося свои ужасные, но необходимые условия. Это был жест, настолько непохожий на Чонгука, быть таким неразумным и контролирующим всё, что Тэхёну даже не мог крикнуть на него. Его разочарование было невозможно передать словами, поэтому он просто усмехнулся и сжал свои волосы в кулаках, не в силах поверить в то, что услышал. Чонгук, кажется, понял, что все его слова слишком давили на Тэхёна. Он уже сказал свое последнее слово, так что у него больше не было нужды оставаться здесь и только накалять ситуацию между ними. Он схватил связку ключей с того места, где бросил их на тумбочке, и наконец подошел к Тэхёну. — Я пойду, ладно?, — сказал он, звуча побежденным. — Тебе нужно отдохнуть. Но поскольку Чонгук был Чонгуком, он мягко прижался губами ко лбу Тэхёна, прежде чем развернуться и уйти. И именно по этой причине Тэхён позволил ему уйти. Хотя как только он ушел и Тэхён всхлипнул, и в раздражении схватил пустую тарелку из-под хлопьев и швырнул ее в стену, за которой исчез Чонгук. Керамика разлетелась на куски там, где минуту назад была голова Чонгука. — Это все, что я, блять, делаю!

~

Чонгук должен был извлечь уроки из прошлого раза, действительно должен был. «Лучше бы я никогда не встречал тебя» Слова крутились в голове Чонгука, такие же четкие и резкие, как в первый раз, когда он их услышал, их влияние не уменьшилось от осознанного обдумывания их контекста снова и снова в голове, что Чонгук и делал. Он глубоко вздохнул и с силой помассировал виски кончиками пальцев, пытаясь подавить нарастающую там боль. Ему не следовало поднимать вопрос о магазине. Он знал это, но он все равно сделал это, снова заставляя Тэхёна раздражаться. С другой стороны, это было все, чем Тэхён был занят в те дни. Чонгук не мог сказать, что винит его за это, но ему также не нравилось видеть его таким. Он действительно был не в том настроении, чтобы разговаривать с Субином прямо сейчас, но брюнет, стоявший перед его столом, продолжал болтать, не подозревая о раздражении Чонгука, которое быстро начало выливатьсяна него. Тогда это была только его вина, что Чонгук взорвался приливом ярости, отмахнувшись от него несколькими очень недобрыми словами. Голова Чонгука пульсировала. Он пытался отвлечь его, рассказал ему о пушистой собаке, которую он видел в парке возле того японского моста, который они оба любили. Но Тэхён зацепился не за ту части фразы Чонгука, и это тут же вырвалось из его уст. — Ты знаешь, сколько времени прошло с тех пор, как я ходил в парк! Чонгуку стоило бы отступить, но на этот раз он стоял на своем. Поступил ли он глупо или умно, он еще не решил. Он даже не понял, когда Субин сменился Чимином с другой стороны его стола, и Чонгук застонал в свои руки, прижимая ладони к глазам, пытаясь найти облегчение. Нет, он должен был это сделать, сейчас он не мог сомневаться в себе. Тогда ему следовало бы заткнуться, если бы он хотел не потерять Тэхёна. — Мы сейчас находимся в такой дерьмовой ситуации, Тэхён, и единственное, что тебя беспокоит, это чертова прогулка в парке? Гуляй сколько хочешь по заднему двору, но ты знаешь, что в парк ты не можешь пойти! Он прекрасно знал, как сильно Тэхён ненавидит это, и все же подстрекал его. Это должно было повлиять на него. В конце концов, он отправился туда с определенной целью. — Перестань вести себя как ребенок. Выражение в глазах Тэхёна было довольно убийственным. Возможно, Чонгука немного напугало то, что это было адресовано ему, если бы он не пытался этого и добиться. — Думаешь, я не знаю? Никто лучше меня не знает, насколько это серьезно, поверь мне. Все вы, абсолютно все, постоянно учите меня этому! Чонгук даже не помнил половины того, что сказал Тэхён в последовавшем приступе крика. Он наблюдал, как Ким делал то, что делает обычно в расстроенном состоянии — сжимает собственные волосы в кулаках. — Ты ничего не понимаешь– все это чертовски меня заебало… Чонгук просто стоял и впитывал все это, как губка, которая ничего не говорила в ответ. Он позволил Тэхёну довести себя до безумия. Ему нужно было сделать это, потому что потом ему придется напоминать себе о гневе и обиде Тэхёна, чтобы его план сработал. У него не было права на сомнение. Воспоминания о таком вымотавшемся от ситуации Тэхёне, созданной Чонгуком, помогло бы ему принять правильное решение. А потом был последний удар. — Боже, лучше бы я никогда не встречал тебя!, — Тэхён жаловался на дом, на Чонгука, да и в принципе на вселенную в целом. Тем не менее, Чонгук ничего не сказал. Ему пришлось сдерживать себя, чтобы не протянуть руку к явно расстроенному Тэхёну, в попытке его успокоить. Он позволил тишине охватить их, слушая звук тяжелого дыхания Тэхёна. Затем он просто развернулся и вышел, стараясь не оглядываться. Для эффекта он хлопнул за собой дверью, но в этом было и чувство удовлетворения от того, что он выплеснул хоть немного своего разочарования и гнева на этот бесполезный кусок дерева. Чонгук получил то, что хотел, но никогда прежде этот нужный результат не был таким ужасным. Его сердце неистово болело, когда он ушел, оставив Тэхёна в состоянии стресса и осознавая, что он был причиной этого. Знания того, что это было необходимо, не облегчало видеть расстроенного парня. Но ему нужно было, чтобы Тэхён убедился в его словах. Чонгук оторвал лицо от своих рук, больше не в силах прятаться, и столкнулся с ожидающим Чимином. Он выглядел так же ужасно, как чувствовал себя, потому что Чимин бросил на него любопытный взгляд, когда увидел его лицо. Однако, Пак никак не прокомментировал это, явно не желая развивать неприятную для Чона тему. Терпение Чонгука уже иссякло, и он не хотел добавлять Чимина в список людей, на которых он выплеснул свой гнев этим утром. — Я сейчас еду в город. Ты уверен, что хочешь это сделать? Страшный вопрос. Чонгук не мог ответить так быстро и уверенно, как ему хотелось бы. Сомнение снова захлестнуло его, и он попытался напомнить себе, зачем он это делает. Тэхён в ловушке, напомнил он себе. Он попытался представить его разъяренное лицо, когда кричал на Чонгука. Это было не сложно. Еще до их ссоры Чонгук начал видеть знаки. Именно это помогло ему принять решение придумать этот план. Вся эта ситуация сказывалась на Тэхёне слишком сильно. Он был связан с Чонгуком, и это делало его основной мишенью, особенно в то время, когда напряженность в банде Ли была высокой, и он будет такой до тех пор, пока она не разрешится. Судя по тому, как все обострилось с тех пор, как люди Чонгука ответили за атаку на Сокджина, никто не мог сказать, повторят ли они эту атаку снова. Поэтому Чонгук не мог позволить Тэхёну гулять так, как он хотел. Он пытался уберечь Тэхёна от пребывания мишенью, но Чонгук тоже не хотел отбирать у него свободу. Горькая правда заключалась в том, что настоящей проблемой здесь был Чонгук. Его отношения с Тэхёном представляли угрозу его жизни, и Чонгуку слишком сложно давалась эта мысль. Не нужно быть гением, чтобы понять, что он был не тем человеком для Тэхёна, именно из-за него Ким был в опасности. Он чуть не убил Тэхёна, и эта мысль была самой ужасающей. Именно из-за него было негативное влияние, из-за него Тэхён попадал в несчастья, которые с ним сейчас случались. Все это заставило его принять такое решение, и напоминание себе о Тэхёне облегчило его выполнение. Это было правильно. Он должен был сделать это, он не имел права сомневаться. Ради Тэхёна. — Да, — наконец сказал он, давая Чимину необходимое добро. Чимин дважды моргнул, словно изучая его, но снова не задавал вопросов. — Я очень надеюсь, что вы знаете, что делаете, босс, — вздохнул он. — Я отвезу его на встречу с его бабушкой сегодня, а Намджун позаботиться о нём, пока нас не будет. Чонгук кивнул, показывая, что он слышал, ком в горле мешал ему сказать что-либо. Чимин воспринял это как знак уйти, и Чон был благодарен за это. Он снова закрыл лицо руками, желая так же легко спрятаться от реальности своих действий, как и свое лицо. Чонгук был уверен, что это будет вдвойне эффективно. Тэхён больше не будет мишенью, и он больше не будет привязан к Чонгуку. Тэхён получит то, что хотел — ему вернут свободу.