Я не хочу быть монстром, Гухён...

      Решение приехать на место преступления было внезапным, и принято Юн Саном и Гухёном было довольно-таки поздно вечером. Гёуль, уставшая за день, отказалась ехать с ними. Впрочем, её никто и не приглашал.       Гёуль была вспыльчивой, своенравной и самовлюблённой девушкой, которую Сан с Гухёном пока что ещё не очень хорошо знали. Брать её с собой на места преступлений у них не было особого желания.       Гухён ещё дома позвонил детективу Паку с просьбой осмотреть место преступления. Тот без колебаний согласился, и даже встретил мужчин на лестничной площадке. Сгребя Гухёна в крепкие объятия, он попытался сделать тоже самое и с Юн Саном, но тот не позволил. Пака это ничуть не расстроило, и он, зайдя обратно в квартиру, обратился к полицейскому, охраняющему место преступления:       — Сгоняй за кофе.       — Хорошо, — без вопросов согласился мужчина, после чего исчез за дверью квартиры.       — У вас на всё тридцать минут, — чуть приглушённым голосом произнёс детектив Пак, для убедительности погрозив пальцем.       — Ащ… Я же не новичок. Мне и пятнадцати хватит, — фыркнул на замечание Гухён, натягивая резиновые перчатки и проходя внутрь, разрывая полицейскую ленточку.       Сан молча последовал за ним, последовав его примеру и тоже надев перчатки. Мужчины, не сговариваясь, быстро начали заглядывать в разные комнаты квартиры. Ни один из них не заглянул ни в одно из помещений, в которое уже заглянул его напарник.       — Но это же полицейское ограждение… Ащ… — послышалось тихое возмущение детектива Пака.       Сан лишь молча улыбнулся на это. Отношения Гухёна и детектива Пака всегда были несколько странными. Наверное, их можно бы было назвать лучшими друзьями. Хотя для того, чтобы ими являться, они слишком редко виделись, а если и встречались, то лишь по работе.       Стоило Юн Сану переступить порог ванной, как в нос тут же ударил запах крови. Зрение сразу стало чрезвычайно резким и чётким, мир чуть потерял свои краски, однако кровь в этом потускневшем пространстве выделялась ярким пятном. Детектив застыл, уставившись на стекло душевой кабины. На ней находилось послание, которое оставила Чон Ха На. Две кровавые «M» с длинными потёками от «ножек», и то ли смазанное начало ещё одной буквы, то ли просто отпечаток руки жертвы на стекле.       Любой другой человек на месте Сана давно бы начал осматривать улику с разных сторон, пытаться найти то, что упустили другие. Начал бы заглядывать в каждый угол ванной комнаты, в надежде найти ещё что-нибудь. Сфотографировал бы послание, дабы иметь возможность поразмышлять над его значением в любом месте в любое время. Однако Юн Сан не был обычным человеком.       Случилось это не так давно, и мужчина ещё не успел свыкнуться с этим. Принять тот факт, что ты больше не человек — задача не из лёгких… Мало кто знал об этом — всего лишь двое. С Гухëном Сан не говорил на эту тему, доктор Хван же… Он сам был не уверен, что именно происходит с телом Сана. Да и никто другой не знал. Разве что тот, кому принадлежала та тетрадь, которую Сан отдал доктору. Может быть брат Гёуль и его девушка могли знать ответ на этот вопрос, но они оба умерли. Так что помочь Юн Сану понять, что с ним происходит, не мог никто. Он мог надеяться лишь на самого себя. Гухён и доктор Хван мало чем могли помочь, ведь это не их организм изменился…       Однако сразу же, как только Сан очнулся и пришёл в себя после поимки бандитов, похищавших бездомных для продажи их органов на чёрном рынке, Хван отвёл его в сторону. Сан и сам хотел поговорить с ним. Ему хотелось выяснить, почему Гухëн упорно суëт ему в руки ингалятор с какой-то красной жидкостью.       Каково же было удивление Юн Сана, когда доктор сказал, что в ингалятора кровь. На вопрос о том, чья она, Хван не ответил. Он лишь сказал, чтобы Сан всегда носил ингалятор с собой. Детектив не понимал зачем, поэтому спросил «Для чего?». Ответ вновь был каким то мутным, не дающим ответа, а лишь вызывающим ещё больше вопросов. «Ты поймёшь, когда она тебе понадобится. Как закончится — приходи. Или же скажи Гухëну. И будь осторожен… » — произнеся это, доктор Хван коротко попрощался с детективом и ушёл.       Однако именно сейчас, когда Сан стоял в ванной комнате убитой Чон Ха Ны, не мигая уставившись на кровавые буквы на стекле, он начал понимать, для чего ему нужен ингалятор.       Зрение детектива стало резким, каким-то зверино чётким. Все органы чувств обострились, однако в ушах немного звенело. Перед глазами Сана замелькали множественные повторяющиеся образы того, как жертва оставляет послание на стекле душевой кабинки. Раз за разом детектив видел, как девушка дрожащей рукой, тратя на это все свои оставшиеся силы, выводит на стекле то, что по идее должно помочь в расследовании её убийства. Следом за этим шла череда каких-то смазанных, непонятных кадров, однако спустя время всё нормализовалось. Сан чётко видел, как Ха Ну душит женщина. Её чёрные ногти впивались в шею девушки, но не пронзали кожу. Момент, когда жертве было нанесено смертельное ранение, Сан не видел. Однако видел, что рисунки на стекле — не две большие «M», а «V». Из-за влаги, скопившейся на стенке душевой, послание деформировалось.       Краем сознания Сан понял, что сделал уже несколько шагов к душевой кабине. Шумно втянув воздух, наполненный приятным солоновато-сладким металлическим запахом и задрав голову выше, детектив неотрывно смотрел на предсмертное послание, оставленное жертвой. Ещё немного, и он, протянув руку, сможет дотронуться до рисунка. Ощутить подушечками пальцев застывшую на стекле кровь, чуть всковырнуть, дабы сильнее ощутить её запах…       В сознании Сана будто что-то щёлкнуло, и он быстро достал из кармана куртки ингалятор. Мгновение поколебавшись, он снял с него крышку, поднёс ко рту и пару раз медленно и неуверенно нажал на кнопку.       Это был первый раз, когда Юн Сан использовал ингалятор. Он явственно чувствовал, как кровь касается его языка, бьётся о стенки горла, стекает в пищевод и проходит дальше. Чувствовал этот солоновато-сладкий металлический вкус, такой манящий и отрезвляющий одновременно, послевкусие которого, казалось, отпечатается в памяти навечно. Возможно дело было в том, что Сан не привык к крови, поэтому даже столь малое её количество было способно привести его сознание в порядок.       Сил внезапно не остались, поэтому он опёрся плечом о стену ванной, продолжая неотрывно смотреть на стекло душевой. Зрение вновь вернулось к обычному, человеческому, однако в ушах всё так же продолжало звенеть. Сан тяжело дышал, не в силах оторвать взгляд от двух деформировавшихся «V».       Сколько он так простоял, он не знал, однако краем уха услышал, как Гухëн заходит в ванну. Никто другой это быть не мог, потому что в квартире они были одни. Детектив Пак никогда не мешал им осматривать места преступлений, когда они приходили что-либо перепроверить.       — Это и есть предсмертное послание, да? Аккуратно выведено. Нашёл что-нибудь? — произнёс Гухён, присаживаясь на корточки напротив рисунка на стекле.       Казалось, что зайдя в ванную комнату он не обратил внимания на то, в каком состоянии был его напарник. А может просто не увидел, так как его взгляд, точно так же как и Сана, сразу же приковала к себе надпись на стекле душевой.       Тяжело дышащий, опершийся спиной о стену, немигающе смотрящий на послание, Сан с силой сжимал в руках ингалятор. Тот, не выдержав давления, треснул. Острые углы сломавшегося пластикового балончика вспороли перчатку и кожу на руке детектива. Кровь Сана смешалась с остатками крови из ингалятора и потекла по его руке вниз. Каким-то чудом она не капала на пол. Кровь либо оставалась на перчатке, иногда затекая под неё, либо стекала на ногу детектива, пачкая брюки.       — Сан… Эй! — Гухён, быстро поднявшийся на ноги, слегка толкнул зависшего друга в плечо.       Тот перевёл свой взгляд на напарника и обратно, пару раз наконец-то моргнул, непонимающе помотал головой. В его глазах читалась растерянность.       — Пойдём отсюда, — Гухëн аккуратно взял мужчину за плечи, отворачивая его от душевой кабинки, и начал выводить из ванной, чуть подталкивая вперёд.       Сан несколько раз оборачивался в сторону предсмертного послания, всё ещё не в состоянии отвести от него взгляд. Он немного упирался, так что Гухёну пришлось силой вытолкнуть его из ванной и закрыть за ним дверь.       — Пошли отсюда, только аккуратно. Я уже всё проверил, так что можем возвращаться.       Сан лишь коротко что-то промычал в ответ, всем телом опираясь на друга. Тот же, в свою очередь, крепко держал его под руки, чуть прижимая к себе. У самых дверей он был вынужден отпустить Сана, чтобы попрощаться с детективом Паком. Тот удивился тому, что они управились менее чем за тридцать минут, однако более ничего не говорил.       Юн Сан старался придать себе как можно более вменяемый вид и спрятать от любопытных глаз Пака окровавленную руку, всё ещё сжимающую ингалятор. Похоже ему это удалось. Ну или детективу было всё равно, и он не стал обращать на это внимание.       Сан не особо помнил, как они добрались до машины. Гухён продолжал поддерживать его, даже не смотря на то, что тот уже был в состоянии идти самостоятельно.       На парковке было темно и прохладно, это помогало Сану окончательно прийти в себя. Гухëн не стал заводить авто и сразу ехать домой. Он просто усадил Сана на пассажирское сиденье, а сам сел за руль. Гухëн ничего не говорил, не держал Сана за руку или не гладил его по спине, дабы успокоить. Он просто молчал.       Сану же большего и не надо было. Чуть запрокинув голову назад и упершись затылком в подголовник, он сидел, слушая как тихо-тихо постукивает его собственное сердце, и как оглушительно громко бьётся сердце в груди Гухëн. Отчего его ритм был столь нестабильный, Сан не знал, да и не особо задумывался. Ему бы сначала с собой разобраться…       Казалось, что всё приходит в норму, однако блуждающий туда-сюда взгляд Сана зацепился за его правую руку, и всё покатилось к чертям…       Белая резиновая перчатка приобрела розовато-красный оттенок. Она была вся изорвана и покрыта кровью. Сквозь дыры в ней виднелась ладонь Сана, изодранная сломанным ингалятором. Некоторые порезы были лишь просто кровоточащими царапинами, но некоторые были более глубокими и серьёзными. Один из них находился слишком близко к вене на запястье. Кровь, тонкими струйками стекая по перчатки и вытекая из-под неё и из ран, капала на штаны Сана. Всё та же правая штанина была бесповоротно испорчена, так как некоторые пятна успели высохнуть, и вывести их не факт что получится. Край куртки Сана также был испачкан.       Заманчивый запах крови из ингалятора и запах его собственной, чуть дурно пахнущей, смешались, и ударили по чувствительным рецепторам в носу детектива. Ингалятор выпал из руки Юн Сана. Его глаза вновь сменили свой цвет на зверино-жёлтый, резким движением он поднёс руку к своему лицу. По все видимости он собирался слизать с ней кровь. Гухён подорвался, собираясь остановить его, но Сан, тихо зашипев сквозь плотно сжатые зубы, резко отвернулся, отставляя руку как можно дальше. Пару секунд спустя он вновь начал подносить её ко рту, однако вновь остановил себя сам. Плотно сжав её в кулак, другой рукой он держал себя за запястье.       Сан вновь упёрся затылком в подголовник. Тишину в машине прерывало лишь его тяжёлое дыхание.       — Сан-а… Дай руку, — как-то по странному тихо и чуть хрипло произнёс Гухён.       — А..?       — Руку дай говорю, — жёстче произнёс детектив.       Сан послушно протянул другу свою руку, однако его тут же по ней ударили. Хоть и не сильно, но неприятно. Сан возмущённо посмотрел на мужчину, сидящего напротив. Глаза детектива медленно, но верно начали приобретать прежний вид.       — Дурак, правую давай!       Сан с сомнением посмотрел на напарника, но всё же выполнил требуемое от него. Гухён аккуратно взял его за руку, повертел её из стороны в сторону и обречённо вздохнул.       — Погоди секунду, — произнеся это, он отпустил руку Сана и принялся искать что-то в машине.       Через некоторое время он вытащил непонятно-откуда небольшую дорожную аптечку, и принялся её распаковывать. Закончив, Гухён, крепко взяв мужчину за запястье, стянул с его руки перчатку.       — Аккуратнее! — зашипел Юн Сан, попытавшись вырваться.       — Не дёргайся, а то больнее будет! — Гухён фыркнул, после чего начал медленно вытирать кровь с руки Сана влажными салфетками.       Когда с этим было покончено, он, выудив из аптечки какие-то мази, начал обрабатывать раны друга. Сан кривился, потому что каким бы аккуратным Гухён не старался быть, всё равно было больно.       Вскоре Гухён закончил, где-то залепив небольшие ранки бактерицидным лейкопластырем, а где-то и забинтовав их. Вновь взяв Сана за руку, он повертел её туда-сюда, критически оглядывая плоды своей работы.       — Подай мне ингалятор, я схожу выброшу его.       Несколько поколебавшись, Юн Сан всё же поднял ингалятор и протянул его напарнику. Тот взял его, быстро пихнул вместо него влажную салфетку и выскочил из машины. Сан пару мгновений сидел, не двигаясь, а потом, тяжело вздохнув, быстро стёр кровь с руки. Гухён вернулся довольно быстро. Убрав дорожную аптечку на место, он обернулся в сторону Сана.       — Домой?       Сан лишь коротко кивнул на это, и отвернулся от детектива, уставившись на свою заклеенную лейкопластырями ладонь и перевязанное бинтом запястье.       Большую часть пути до дома оба мужчины молчали. Молчание это не было тяжёлым, скорее чуть неловким. Говорить ни одному из детективов особо не хотелось, хотя обсудить было что. Однако оба, не сговариваясь, решили отложить разговор на потом.       — Как думаешь, Гёуль спит? — всё же решил прервать тишину Сан, глянув на молчащего Гухёна.       — Ммм… Думаю что нет. Ты же знаешь её, она опять, скорее всего, просидит допоздна. И опять нам придётся загонять её спать… — мужчина улыбнулся, коротко глянув на Сана и вновь переведя взгляд на дорогу.       — Кстати, хён… Ты сделал фото? Я… — Сан запнулся, не зная, какие слова подобрать.       — Да, сделал, не переживай. Я уже отправил их Гёуль. Пусть распечатает пока мы едем, всё равно, я уверен, она ничем толковым не занималась в наше отсутствие.       Сан улыбнулся. Какой бы сложной ни казалась жизнь, его окружали хорошие и добрые люди…       Гёуль, как мужчина и думали, не спала. Она сидела в гостиной с бокалом дешёвого вина в руках и смотрела какой-то сериал по телевизору. Судя по всему он был посредственным, так как большого интереса девушка к нему не проявляла. Пришедшим мужчинам она, даже не оборачиваясь, просто отсалютовала бокалом.       Перед тем, как приняться за дело, Гёуль с Гухёном решили перекусить, Сан же привычно ушёл к себе наверх. На прикроватной тумбочке его ждала небольшая чёрная бутылочка. Сан знал, что в ней находиться. Очевидно, что её здесь оставил либо доктор Хан, пришедший к ним в отсутствие мужчин дома, либо же Гухён, незаметно проскользнувший в комнату.       Взяв бутылку в руки, Сан с полминуты с неприязнью смотрел на неё, а потом, стараясь не шуметь, просто слил кровь в раковину в ванной. Воспоминания о событии, произошедшем буквально час назад, были слишком яркими и неприятными. Обычный человек не вёл бы себя так… Что было бы, если бы Сан не смог остановить себя в машине? Как бы он выглядел в глазах Гухёна?       Раны на руке уже успели затянуться, что опять напомнило Сану о том, что он больше не человек. Поморщившись, детектив отклеил лейкопластыри и размотал бинт с запястья. На мгновение задумавшись, он быстро выкинул всё это в мусорное ведро, закидав одноразовыми бумажными полотенцами.       Тяжело вздохнув, Сан спустился вниз. Его друзья уже успели закончить с ужином. Кто-то из них, скорее всего Гухён, выволок в середину гостиной маркерную доску, на которой уже было расписано всё, что касалось дела Чхве Ю Ры и Чон Ха Ны. Гаыль сидела на диване напротив, а Гухён, укоризненно поглядывая на неё, печатал фотографии. Сан присел на стул, стоящий позади дивана, почти у стены. Ждать Гухёна пришлось недолго, и вскоре он уже стоял напротив магнитной доски, в очередной раз изучая надписи на ней.       — Убийца однозначно Мун Кён У. Точно он. Я уверен. И ты сама ту комнату видела, — ткнув в сторону Гёуль недавно распечатанными фотографиями, Гухён уселся на диван рядом с ней.       — Это косвенный доказательства, — скрестив руки на груди, девушка закатила глаза.       — А как тогда послание объяснишь? — мужчина пихнул пачку фотографий почти ей в лицо и закинул свободную руку на спинку дивана.       Гёуль вырвала фотографии из рук детектива, и принялась перебирать их в руках, тратя на рассмотрение каждой менее двух-трёх секунд.       — В послании ошибка, — резко произнёс Сан, буквально вскочив со стула.       — Ты о чём? Какая ошибка? — спросил Гухён, одновременно с Гёуль поворачиваясь в его сторону.       — Мы ошиблись. Послание деформировалось, — чуть более спокойно, чем ранее, произнёс Сан, присаживаясь слева от мужчины и сцепляя руки в замок.       Гухён вновь повернулся в сторону девушки, посмотрел на фотографии, которые она держала в руках, и наугад выхватил первую попавшуюся. Чуть нахмурившись, он смотрел на неё секунд пять-десять, после чего вновь обратился к Сану, повторяя свой вопрос:       — Какая ошибка?       Сан снова резко поднялся и подошёл к маркерной доске. Пару мгновений смотря на две изображённые в центре «M», он взял губку-стиратель и медленно стёр «ножки» у обоих букв. Взглянув на получившийся рисунок и удовлетворившись полученным результатом, Сан вернулся на своё место. Скрестив руки на груди, и закинув одну ногу на другую, он предоставил слово другим присутствующим.       — То есть ты хочешь сказать, что Ха На написала «V» вместо «M». Со временем кровь стекла вниз, и «V» превратилась в «M». Но что означает «V»?— прописывая буквы в воздухе начала рассуждать Гёуль.       — Это рисунок, а не буква. То, что жертва увидела перед смертью, — терпеливо пояснил Сан.       — Рисунок? И что она увидела? — вмешался в разговор Гухён.       — Убийца ударил жертву чем-то заострённым, и порезал ей запястья ножом, чтобы скрыть это, — символично показывая на своей левой руке разъяснил Сан.       — Зачем убийце скрывать это? — в голосе Гёуль слышалось недоверие к словам мужчины.       — Лишь один человек сейчас знает ответ…       — Юн Сан, как ты обо всём догадался? — поинтересовалась девушка, чуть нахмурившись.       Внутри Сана всё сжалось, он даже пропустил один вдох. Он не знал, почему так реагирует, но ему отчаянно не хотелось рассказывать Гёуль о том, что с ним происходит. К счастью, Гухён пришёл ему на помощь, даже не смотря на то, что никто его об этом не просил.       — Почему ты зовёшь его «Юн Сан»? Зови его «оппой», — наигранно возмутился мужчина, отворачиваясь от Сана и поворачиваясь лицом к девушке, — Любой детектив бы догадался.       Гёуль, закатив глаза, устремила свой взгляд на маркерную доску. Сан, чуть отвернувшись от друзей, нервно рыскал взглядом по углам комнаты, не зацепляясь им ни за что дольше чем на несколько секунд. Краем глаза он заметил, что Гухён странно смотрит на него, и в его взгляде невозможно прочитать, о чём он думает, хотя обычно для Сана он как открытая книга.       — Ладно, поздно уже, давайте спать ложиться, — потянувшись и легонько шлепнув Сана с Гёуль по ногам, Гухён встал с дивана.       — Эй, я же просила не делать так!       — А я просил распечатать фотографии!       Сан сокрушённо покачал на это головой, и, не желая слушать как друзья вновь пререкаются, отправился к себе в комнату. Впрочем, это ему мало помогло. Гухён с Гёуль продолжали громко спорить, даже закрытая дверь мало помогало. Немного посидев на кровати, Сан, не раздеваясь, забрался под одеяло, накрывшись им с головой. Однако он всё равно продолжал слышать, как его друзья переругиваются друг с другом из-за каких-то мелочей.       Неожиданное осознание того, что их голоса кажутся ему чрезвычайно громкими, словно бы они находятся рядом с ним, заставило Сана подскочить на кровати. Его сердце билось гораздо быстрее, чем обычно, а комната потеряла свою яркость. Единственное, что выделялось, это оставшиеся еле заметные царапинки от ран на руке детектива. Они горели ярким красным цветом, местами прерываясь.       Сан потряс головой, крепко зажмурившись. В ушах зазвенело, а перед глазами всё потемнело. Однако через пару секунд всё прошло, зрение нормализовалось и детектив перестал настолько громко слышать своих друзей. Комната начала обретать свои краски.       Не зная, что это было, и не решившись ни к кому обращаться за помощью, Сан просто быстро разделся и вновь укутался в одеяло. Впрочем уснул он не скоро… Да и сон выдался отвратительным. Сана всю ночь бил озноб, он часто просыпался, а на утро весь взмок от холодного пота.       Выходить из комнаты он не стал. Зрение вечно скакало от обычного к нечеловеческому, что вызывало медленно нарастающую головную боль. Озноб не прекращался, однако сил и желания решать эту проблему у Сана не было.       Его накрыло огромной волной какой-то непонятной апатии и неприязни к самому себе. Собственная сущность вызывала у него омерзение, он не мог нормально воспринимать себя. Постучавшимся в дверь Гухёну и Гёуль он ответил, что не выспался и поспит ещё немного. «Немного» протянулось до вечера, и всё это время Сан, по ощущениям, разваливался на части. Тело ломило, мышцы сводило, периодически у него случались лёгкие, но всё же судороги. Когда настольные часы показали девять вечера, в дверь комнаты вновь постучали.       — Сан, ты там как? — вкрадчивым голосом поинтересовался Гухён.       — В норме… — тихо, но так, чтобы напарник услышал его, ответил Сан.       — Точно?       — Нет… Не переживай, мне просто поспать нужно, ночь выдалась ужасной… Не выспался…       — Ну смотри… Если что — зови.       — Конечно… Не переживай, всё в порядке, — Сан услышал, как после этих слов Гухён хмыкнул и направился в сторону своей комнаты.       На самом же деле всё было далеко не в порядке. Сана не переставало коробить от осознания того, что он, чтобы успокоиться в ванной Чон Ха Ны, использовал для этого ингалятор с кровью. Воспоминания об этом были слишком яркими, слишком отвратительными… Сан вспоминал, как Гухён и Гёуль накануне вечером собрались поужинать перед тем, как начать обсуждение текущего дела. Он помнил запах чуть поджаренной яичницы с помидорами, свежего кимчи, горячего риса и апельсинового сока, потому что раньше, до знакомства с этой немного невменяемой девушкой, они с Гухёном часто ужинали подобным образом. Однако сейчас запах всей этой еды был для него очень слабым, незаметным, с толикой чего-то неприятного, оседающего на стенках его носа и лёгких. Он помнил, что раны на его руке затянулись за считанные минуты или часы, оставив после себя лишь лёгкие царапины. Которые уже практически зажили.       Однако запах крови, которую Сан благополучно сливал в раковину уже который день подряд, был для него крайне притягательным и манящим. Сочетание сладкого и солоноватого, раньше ему не нравившееся, сейчас будоражило его разум. Будоражило так сильно, что он, казалось, был готова вцепиться в шею любого, кто войдёт в его комнату…       Сан не хотел быть монстром. Не хотел больше питаться кровью и быть не в силах есть нормальную человеческую еду. Не хотел больше иметь сверхъестественное зрение и чрезвычайно быструю регенерацию. Он хотел вновь пить таблетки, чтобы быть здоровым, вместо того, чтобы быть его иммунитет и организм по всем параметрам превышал человеческие рамки, вновь питаться как минимум два раза в день, периодически пробуя с Гухёном и детективом Паком новые блюда, хотел уставать, хотел болеть… Сан хотел быть человеком…       — Сан? — раздалось спустя неопределённый промежуток времени из-за двери комнаты детектива.       Гухён… Человек, что всегда был рядом с ним. Юн Сан не хотел его отталкивать, но при этом он очень боялся того, что нынешний он отпугнёт Гухёна, вызовет в нём отвращение, а то и вовсе ужас…       — Ты в порядке? — вновь начал говорить мужчина из-за двери.       Сан лишь промычал что-то в ответ. Он, словно зверь, чуял Гухёна. И вновь его зрение стало звериным, вновь обострился слух и обоняние, а комната потеряла свои краски. В который уже раз за эти два дня… Сан с ненавистью сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони.       Дверь неожиданно с громким звуком отворилась, словно бы её открыли с ноги. Сан замер, даже дышать перестал. А Гухён тем временем подходил к его кровати, и детектив чуял, что в руках он несёт бутылку с такой манящей и необходимой ему кровью… Подходит не боясь, даже не зная, что сейчас в кровати лежит не человека вовсе, а монстр…       Сан, неожиданно даже для себя, тихо зарычал и зашипел, всё ещё кутаясь в одеяло с головой.       — Сан? — Гухён аккуратно тронул друга за плечо.       Это явно было ошибкой… Резко схватив напарника за руку, Сан повалил его на кровать и потянулся к шее мужчины, с намерением укусить. Однако стоило ему лишь слегка коснуться удлинившимися клыками шеи друга, как он тут же отпрянул, схватил его за грудки, пару раз легонько тряхнул и уткнулся лбом Гухёну в плечо.       Вампирская сущность взывала Сана к тому, чтобы вцепиться в столь желанную плоть, однако человеческое сердце говорило, что это непозволительно, отвратительно и ужасно. Поэтому он продолжал шипеть и плакать, не зная, что ему делать. Он не хотел быть монстром, не хотел…       Неожиданные лёгкие поглаживания по спине заставили детектива вздрогнуть и тут же буквально отскочить от Гухёна. Забившись в изголовье кровати, стоявшей в углу комнаты, Сан буквально разрывался изнутри.       Гухён же, от чего-то немного покрасневший, медленно сел на кровати. Мужчина слегка улыбался, однако улыбка его была горькой. Немного помедлив, он протянул другу словно бы предусмотрительно закрытую бутылочку.       — Нет…       — Сан…       — Мне это не нужно…       — Тебе это необходимо, ты же знаешь, — Гухён выжидательно посмотрел сидящему напротив мужчине в глаза.       — Нет, хён, нет… Я… Не хочу… Я не могу… — Сан уткнулся лицом в руки, которыми обхватил прижатые к груди ноги.       — Сана…       — Я не хочу, хён… Не хочу…       Гухён, чуть подумав о чём-то, подсел ближе к детективу, открутил крышку с бутылки и, чуть помедлив, протянул её Сану. Тот отрицательно помотал головой, с силой сжимая зубы.       — Сан! — Гухён, казалось, начинал сердиться.       — Хён, я не хочу быть монстром.! Я просто так не могу… Ты не знаешь, как это невыносимо… Я не могу… — вопреки словам, он потянулся к бутылке, однако тут же одёрнул себя, сопротивляясь.       — Но ты не монстр, Сан..! Ты челов..!       — Я не человек, Гухён! — прервал друга Сан, — Люди не пьют кровь на завтрак, обед и ужин, не теряют контроль, при её виде, они не способны узнать прошлое, взглянув на неё, их раны не заживают за считанные секунды, минуты или часы, они… — Сан давиться воздухом и начинает кашлять, однако вскоре продолжает, — Люди болеют, устают, потеют, они чувствуют запах еды таким, каким он и является, а не с примесью чего-то противного! Люди имеют с другими людьми одинаковые группы крови, они способны излечиться благодаря другим людям! Люди… Они… Они…       Сану перестаёт хватать воздуха для того, чтобы продолжать говорить, так что он замолкает и сворачивается на кровати в клубок. Попытка вновь укутаться в одеяло оказывается безуспешной, так как на одной его части сидит Гухён. Сил на то, чтобы выдернуть его из-под мужчины у Сана нет, поэтому он просто утыкается лицом в подушку.       Гухён аккуратно начинает поглаживать его по плечу, молча при этом. Ему явно есть что сказать, однако он то ли не решается, то ли считает, что молчание сейчас будет гораздо более правильным, чем попытки успокоить Сана. А успокоить его мужчине хочется, переубедить его, заставить понять, что он не монстр. Хочется вновь вдохнуть в него желание жить, а не пролёживать всё своё время на кровати.       — Сана… Посмотри на меня, — спустя время произносит Гухён, чуть-чуть потянув друга за плечо на себя.       Сан лишь мотает головой, сжимая край подушки рукой с такой силой, что она начинает тихо трещать, явно намереваясь треснуть. Гухён вновь тянет мужчину на себя, но уже чуть сильнее. У детектива нет сил сопротивляться, так что разворачивается, но тут же скрывает лицо в сгибе локтя.       — Сана, посмотри на меня, — повторяет просьбу Гухён, одной рукой начиная медленно откручивать крышку с бутылки с кровью.       — Хён, не надо… — Сан явно чувствует усиливающийся запах крови, поэтому пытается предпринять попытку вновь уткнуться лицом в подушку, но у него не выходит, так как его останавливают.       — Сан! Ты должен выпить крови! Иначе ты загнёшься прямо тут, на кровати! Или набросишься на кого-нибудь. Что если сюда заглянет Гёуль, а не я? — Гухён, на время отставив бутылку на тумбочку, с силой тянет мужчину на себя, заставляя того сесть.       Сан смотрит на друга усталым взглядом зверино-жёлтых глаз и тяжело вздыхает. Одновременно с этим из его горла раздаётся еле слышимый рык, который он не может контролировать.       — Я не хочу быть монстром, Гухён… — тихо шепчет Сан, опуская взгляд вниз.       Гухён молча откручивает крышку с баночки, взятой ранее с тумбочки, и протягивает её детективу. Тот игнорирует её, вновь сжимая руки в кулаки и чуть отворачиваясь в сторону.       Гухён, кажется, не выдерживает. Он быстрым и резким движением делает большой глоток из бутылки, после чего, схватив Сана руками за лицо с обеих сторон, приникает к его губам. После чего так же быстро и резко проталкивает кровь дальше, заставляя детектива инстинктивно сглотнуть. Сан замирает на мгновение, после чего отталкивает от себя Гухёна. Тот не выглядит ни растерянным, ни обиженным, он просто с добротой в глазах смотрит на мужчину напротив.       Во рту Гухёна осталась кровь, ибо Сан слишком быстро отпрянул от него, поэтому он немного морщится. Сглотнуть остаток он пока не решается, поэтому из уголка его рта начинает течь тонкая струйка крови, быстро достигая шеи и собираясь затечь дальше.       Так бы и произошло, если бы не Сан, схвативший Гухёна за плечи и, глубоко вдохнув и повалив того на спину, прильнувший к его шее, резко слизывающий с неё кровь. Мужчина дёргается, от чего детектив, собиравшийся вцепиться другу в шею, замирает. Он, кажется, даже перестаёт дышать, напуганный своим поступком.       Гухён начинает аккуратно поглаживать Сана по напряжённой спине, медленно приподнимаясь вместе с ним на кровати. Мужчина не желает смотреть на друга, поэтому утыкается в его плечо.       — Сана, посмотри на меня, — тихо произносит Гухён, приподнимая голову друга со своего плеча, — Ты не монстр, никогда им не был и не будешь. Ты просто человек, обладающий несколько более быстрой регенерацией чем другие, более сильный и выносливый. Ты такой же, как и я…       — Но ты не монстр, в отличии от меня. Ты не пьёшь кровь, ты не…       — Сан, хватит, — перебил мужчину Гухён, — Да, ты пьёшь кровь, но это не значит, что ты монстр. Люди всегда чем-либо отличаются друг от друга. И это не делает их монстрами. Они остаются такими же, как и другие, просто со своими особенностями. И твоё отличие от меня, от Гёуль, доктора Хвана, Сэ Ры, детектива Пака и других людей не делает тебя монстром!       Сан с сомнением косится на мужчину глазами медленно-медленно возвращающимися к своему обычному цвету.       — Но… — пытается было возмутиться он, однако его перебивают.       — Никаких но! Для тебя кровь, как для нас обычная еда! Она нужна тебе для того, чтобы ты жил! Ты чуть не умер в тот раз, когда мы только познакомились с Гёуль. Лишь каким то чудом тебе удалось выжить. И пусть ты изменился с тех пор, но ты жив! Судьба дала тебе второй шанс, так воспользуйся им! Не умирай, тем более от своих собственных действий и решений! — Гухён встряхивает Сана за плечи, после чего притягивает к себе, заключая в крепкие объятья.       — Но зачем мне так жить, хён..? Ради чего? Это… Сложно… Невыносимо сложно… — тихо шепчет в плечо мужчины детектив, пока крепкие руки поглаживают его по спине.       — Живи ради меня… Хотя лучше ради себя самого… Я не прошу жить для других, живи ради себя. Какими бы ни были трудности, мы со всем справимся, Сана. С любыми трудностями. На твоей стороне не только я, но и все мы, вся наша команда, все, кто хотят нам помочь. Ты не один, Сан, ты не монстр…