Семья

      В Канаде Алисе нравилось. Здесь всё казалось ей ярким, новым, необычным. Тут она впервые пошла в школу, а не училась на дому, начала общаться с другими детьми. С переездом сюда Алиса впервые отметила сначала Рождество, а потом и день своего рождения, дату которого они выбрали вместе с Кэрой и Лютером. Это было очень весело и мило. Она впервые получила подарки и задула свечки на торте, загадав, чтобы жизнь всегда оставалась такой же счастливой и безмятежной.       В новых документах, сделанных для Алисы, значилась фамилия Чепман, вместо привычной Уильямс. Теперь она приходилась племянницей Роуз. На тот момент девочке было на это абсолютно всё равно. Какая разница на какой набор букв откликаться? А, когда Алиса стала старше, то только порадовалась, что больше не носит фамилию человека, которого когда-то называла отцом. Нет, не так. Папой. Она звала Тодда папой. Теперь, вспоминая о днях, проведённых в старом доме, под его ругань, крики и побои, меньше всего она хотела, чтобы их что-то связывало.       В школе было интересно, хотя и немного сложно. Но дети здесь были дружелюбные, а учителя приветливые и понимающие, так что проблем не возникло. Алисе удалось быстро подтянуть те предметы, которые она раньше плохо понимала, хоть и не без посторонней помощи. Мама и папа ею очень гордились. Отличное окончание учебного года они отпраздновали, заказав пиццу и поев мороженого, а потом отправившись веселиться в батутный парк.       Отношения папы и мамы постепенно менялись, и это было видно даже маленькому ребёнку, каким тогда была Алиса.       Когда Лютер только-только стал частью их маленькой, но дружной семьи, присоединившись к ним в их путешествии, Кэра относилась к нему настороженно и напряжённо, словно ожидая выстрела в спину. Постепенно, за время богатого на события приключения, все трое сблизились и стали очень хорошими друзьями.       Чем дольше они жили вместе, тем больше Кэра и Лютер походили на других, настоящих родителей, которых Алиса видела, приходя в гости к одноклассникам.       Она знала, что, когда они думают, что дочь не видит, то обнимаются, держатся за руки, обмениваются короткими быстрыми поцелуями. Поискав в сети, что значит такое их поведение, Алиса пришла к выводу, что они влюблены. И искренне за них порадовалась.       Это было похоже на мелодрамы, которые крутили по телевизору. Только без криков, битья посуды и постоянных выяснений отношений. Они вели себя очень спокойно и их отношения были комфортными не только для них, но и для наблюдающей за ними со стороны Алисы. Глядя на то, как родители в спокойном, понимающем диалоге выясняют свои разногласия и вместе находят решения даже самых мелких бытовых проблем, она мечтала, что когда-нибудь найдёт человека (или андроида), с которым ей будет так же хорошо.       Когда мама рассказала, что Алиса на самом деле андроид, они уже год жили в Канаде. И… не сказать, что это кардинально перевернуло её жизнь с ног на голову. Она уже догадывалась об этом, о том, что не совсем такая, как другие дети, но её это скорее радовало. Собственная необыкновенность позволяла чувствовать себя особенной, чуть ли не избранной.       Возможно, это могло бы стать причиной чувства тотального одиночества, если бы родители не были такими же, как она. Дома она всегда могла быть собой, пользоваться своими способностями по полной. Например, можно было попросить маму принести чай, не вставая с дивана и даже не открывая рта. Всё-таки ментальная связь была самым большим преимуществом.

***

      В первый раз они приехали в Детройт через два года после революции, потому что мама хотела навестить подруг. За это время внешне город особо не изменился. Разве что не было больше разделения в общественном транспорте на места для андроидов, да труднее стало отличить роботов от людей, потому что девианты сняли с висков диоды.       Познакомившись с Хлоей, Коннором и Иерихонской четвёркой, Алиса особенно ярко почувствовала себя частью этого мира. Большой семьи андроидов, уходящей далеко за пределы её, мамы и папы. И, несмотря на то, что в Канаде ей правда было очень хорошо, душа всё ещё стремилась обратно в Детройт. В место, в котором началась когда-то её жизнь.       В тринадцать Алиса сменила тело. Было немного страшно, но Коннор рассказал ей, что они тоже через это прошли. И он, и Хлоя. Девочка посмотрела на них недоверчиво, пытаясь понять, не дурят ли её, просто чтобы она переживала меньше. Но Коннор был предельно серьёзен, а Хлоя ласково улыбалась держа её руку в своей.       — Не волнуйся, это не больно и не страшно. Ощущается, как будто прошла буквально пара секунд. Закрываешь глаза, открываешь и всё уже закончилось, — заверила её Хлоя.       — Мама сказала, что это мне нужно, чтобы я росла, а не оставалась маленькой девочкой. Вы тоже хотите вырасти? — нахмурилась Алиса. — Вы ведь уже взрослые.       — Нет, солнышко, — рассмеялась Кэра, как раз закончившая о чём-то разговаривать с врачом. — Тётя Хлоя теперь ждёт ребёнка.       — Вы что занимались этим самым?! — глаза Алисы удивлённо расширились.       От её слов Хлоя вспыхнула по самые кончики ушей, а Коннор подавился воздухом. Румянец на её щеках был розоватый, а не голубой, как у андроидов, и Алиса окончательно поверила, что она и правда сменила тело. Хлоя прижала ладони к пылающим щекам, и её муж успокаивающе приобнял девушку за плечи.       — Алиса, это не вежливо, — мягко пожурила её мама.       — Простите, — потупившись пробормотала девочка, а потом улыбнулась, снова взглянув на Хлою. — Но я вас поздравляю.       — Спасибо, — Хлоя улыбнулась в ответ, неосознанно касаясь живота.

***

      Перенос сознания в другое тело действительно прошёл быстро. Казалось, что она всего лишь моргнула. Новое тело выглядело старше. Оно было выше, талия выделялась, хотя груди всё ещё не было, но мама сказала, что для тринадцати это нормально. Алиса всё равно немного обиделась. Для проформы.       — Какая ты теперь взрослая, — Лютер, кажется, растрогался. — Такая красавица.       — Правда красавица. Чудесно выглядишь, дорогая, — Кэра обняла её, а потом пристально всмотрелась в её лицо. — Как себя чувствуешь?       — Хорошо. И мыслю как будто бы… чуть чётче. Логичнее, — задумчиво протянула Алиса. — Наверное, странно звучит. Я понимаю, что ещё не такая взрослая, как вы, но взрослее, чем была буквально пару минут назад.       — Поверь мне, это совершенно нормально, — Кэра ласково перебирала её волосы. — Просто всё твоё тело больше соответствует твоему настоящему возрасту. Ты привыкнешь.       — Раз ты так говоришь, — кивнула Алиса, становясь очень задумчивой.       Родители старались не мешать ей копаться в себе, больше переговариваясь между собой. В какой-то момент Алиса отстала, чтобы завязать шнурки новых бирюзовых кед, и мама с папой остановились чуть впереди, дожидаясь её. Лютер непринуждённо взял Кэру за руку. Они о чём-то негромко переговаривались. Судя по всему, мама рассказывала о недавнем инциденте, потому что папа тоже подавился воздухом, а потом искренне рассмеялся.       Всё-таки насколько свободнее они стали чувствовать себя рядом друг с другом за эти годы. И искорка между ними разгоралась всё ярче, постепенно превратившись в приятный тёплый огонёк. Не обжигающий, а согревающий, создающий ощущение уюта и безопасности.       Хорошо всё-таки, что всё обернулось именно так. Алиса при всём желании не могла представить себе жизнь без папы-Лютера. Или маму под ручку с кем-то другим. Ей нравилось проводить время с ними обоими, нравилось, что они нравятся друг другу, что у неё такая же семья, как у других: полная, счастливая. Пусть и состоящая из андроидов, а не из людей.

***

      Уже когда они сели в машину, Алиса поймала себя на мысли, которую просто не могла не озвучить.       — А вы не думали о втором ребёнке? — пристёгиваясь, поинтересовалась она. Родители замерли, ошарашенно глядя на дочь. — Что?       — В каком смысле? — опасливо поинтересовалась Кэра.       — В каком угодно, — пожала плечами Алиса. — Усыновить, удочерить… родить, если хотите. Я вас в методах не ограничиваю. Главное результат.       — Ну, мы тоже собирались сменить тела позже, — неуверенно ответил Лютер. — Но про детей пока разговора не было.       — Ладно, — немного недовольно протянула Алиса. — Но вы подумайте на досуге, ладно? Хочу братика или сестрёнку. Можно двоих, если так получится.       — Хорошо-хорошо, — Кэра выставила руки перед собой в защитном жесте. — Только не сейчас, ладно? Нам ещё… рановато думать о… таком.       — Но если всё-таки решите завести ребёнка естественным способом, то, пожалуйста, выберите время, когда меня дома не будет, — поморщилась Алиса.

***

      Примерно через полтора года после этого они всей семьёй переехали обратно в Детройт решив жить свободно и открыто. Тут им не приходилось переживать о том, что их могут раскрыть. В Канаде были довольно строгие законы на счёт запрета андроидов, в отличие от США, которые уже смирились с разумностью своих домашних помощников. Как и с тем, что им приходится тоже платить зарплату.       За три дня найдя подходящее платье, разобравшись с организацией и всеми проблемами с этим связанными, Кэра и Лютер поженились в компании близких друзей. Мама сияла от счастья, выглядя просто чудесно в платье с рукавами из кружев и длинной фатой, закреплённой на платиновых волосах венком из искусственных цветов. Она выглядела как настоящий ангел.       Поскольку отца у Кэры не было и быть не могло, к алтарю её вёл Хэнк, у которого уже был опыт в подобном. Алиса гордо шествовала перед ними, разбрасывая розовые лепестки. Все смотрели на неё с умилением, включая Хлою, держащую на руках ещё совсем маленького сына. И даже Норт, которая утверждала, что её мутит ото всех этих розовых соплей, вполне искренне улыбалась.       Несмотря на то, что это был важный день в жизни Кэры и Лютера, они ни на минуту не забывали о дочери, так что Алиса всё время чувствовала себя частью праздника. За день она умаялась, играя с Сумо, объедаясь тортом до ощущения тяжести в животе, смеясь, катаясь на плечах папы, участвуя в конкурсах.       Больше всего Алисе запомнилось соревнование на выносливость. Маркус, Коннор и Лютер посадили жён на плечи и приседали, пытаясь обогнать друг друга. Как ни странно, Маркус сдался первым. Видя, как покраснели его щёки, Алиса поняла, что он тоже сменил тело, но, вероятно, сделал это совсем недавно и ещё не привык к нему.       Коннор явно мог бы состязаться гораздо дольше, но решил не затягивать действо и отступиться. Хлоя посмотрела на него с нежностью и гордостью, нежно чмокнув в щёку. Очевидно, она не сомневалась в способностях мужа, но считала, что победить должны молодожёны.       После победы Лютер поднял Кэру на руки и закружил. Девушка смеялась, подол её платья трепетал на ветру, а Алиса любовалась ими, не в силах сдержать улыбки. Поставив жену на землю, папа вдруг подхватил дочь на руки, заставив испуганно пискнуть от неожиданности, и закружил уже её. Это ощущение было ни с чем не сравнимо. Так весело и немного страшно… странное, но, однозначно, приятное чувство.

***

      Когда Алиса узнала, что мама ждёт ребёнка, то была в полном восторге. Ей нравилось присматривать за Брайаном — маленьким сыном Хлои и Коннора, так что она с нетерпением ждала пополнения в семье.       Кэра очень хотела, чтобы их будущий ребёнок был похож на Алису. Ей казалось, что так им будет легче поладить. Поэтому в генетический код были внесены изменения. За это Кэра потом долго корила себя.       Итен родился альбиносом. Белоснежная кожа, такие же волосы и большие-большие серые глаза. Он был очень красивым ребёнком. Лютер говорил, что он похож на белого голубочка. И всё бы ничего, но внесённые изменения сказались на его здоровье.       Слабый, болезненный ребёнок с возрастом окреп, но очки, слабый иммунитет и носовые кровотечения при сильном стрессе навсегда остались с ним. Наверное, именно из-за своей физической слабости, Итен и пытался строить из себя «плохого парня», хотя на деле был ранимым и обидчивым мальчиком.       Впрочем, влияние оказали и растущие рядом шебутные Брайан и Луанна — дочь Маркуса и Норт, способная дать в драке фору любому мальчишке, несмотря на свою хрупкость и красоту. Но, честно говоря, и родители, и Алиса предпочли бы, чтобы он брал пример со спокойной и уравновешенной Гвен — дочери Саймона и Рэйчел. Насколько Алиса знала, Рэйчел когда-то спасла Саймона от верной смерти, сумев спрятать раненного на телебашне андроида.       Несмотря на то, что Итен часто влипал в неприятности, как из-за друзей, так и по собственной инициативе, ни Кэра, ни Лютер не могли найти в себе сил, чтобы отругать его и закатить воспитательную лекцию. Зато Алиса не стесняясь ворчала на брата, в очередной раз обрабатывая ссадины на коленях, появившиеся из-за падения со скейта, или оцарапанные во время лазания по заброшенным зданиям локти.       Но, несмотря на это, она, конечно, любила брата. Хоть он и был бедовым подростком. Каждый раз, когда хотелось прикрикнуть на младшего, Алиса вспоминала его ещё маленьким. Как он жался к ней в поисках защиты, приходил спать к ней ночами, когда ему снился очередной кошмар. А потом вспоминала себя в его возрасте, свои синяки и ссадины, стремление исследовать любую доступную территорию. После этого желание ругаться исчезало окончательно.       Она любила этого маленького оболтуса и других своих «подопечных» за то, какие они есть. Неугомонные, сумасшедшие, с повышенным чувством справедливости. И более спокойную Гвен, которая Итену явно нравилась, служившую в компании голосом разума. Каждого из них она воспринимала как своих братишек и сестрёнок. Но её родной брат, сын андроидов, которых она считала своими настоящими родителями, был для неё, само собой, ближе всех.       И всё-таки Алиса обожала собираться в огромном особняке Карла всей их гигантской семьёй. Потому что семья это не те, кто связаны кровью, а те, кто связаны тёплыми чувствами и светлыми воспоминаниями.