яп дью

босые ноги бегут по ледяному полу, сегодня – третий день, когда он пропускает школу, густые волосы скрывают тугой бинт на шее, и он не понимает, куда ещё больнее. вчера – удар, их серия, два перелома, кровь брызжет на лицо, под сердцем ноет гематома; он ничего не помнит: молчанье – его воля, спустя недели это станет мастерством контроля. огонь сжигает до багровой корки его тело, и на руках порезы вновь – это благое дело. при входе в дом он предвкушает бытовость момента: его оскал и хищный взгляд, запястья, изолента. во рту погано, а за воротом гнойная жидкость рвано стекает по спине – позвонковая прыткость. и его крик снова теряется в множестве звуков, он не потерпит от «соседей» догадок и слухов. дверной проём, хватка на шее, попытка – отброшен. раннее утро, скрип кровати, шаг, вдох, осторожен. «привык бояться? или просто смирился с судьбою?» так для чего же замечаешь шумы за стеною? глаза, залитые любовью, вдруг в страхе застыли, он в три погибели согнувшись, клянётся могиле: «я обещаю, что забуду все в прошлом обиды, только лежи, не оживай за стеной пирамиды».