Два месяца спустя.
Чонгук выглянул из ванной, его глаза весело блестели. — Я принимаю душ, хочешь присоединиться? Тэхен окинул взглядом красивое обнаженное тело мужа и с трудом подавил желание. — Может, в следующий раз. — Ты даже не представляешь, от чего отказываешься. — Думаю, представляю. — Очень жаль, — с довольным лицом Чонгук скрылся в душе. Тэхен вспомнил ночь, когда поддавшись импульсивному решению, разделся перед Чонгуком, и они отдавались страсти всю ночь, заснув только под утро. Омега улыбнулся, следующие два месяца эти ночи повторялись слишком часто. Чонгук умел возбуждать его, но и Тэхен оказался хорошим учеником. Он замечал, что все сильнее влюбляется в Чона, и его это беспокоило. Шел пятый месяц беременности, и тело омеги сильно изменилось. С растущим животом и раздавшейся талией он понимал, что уже не похож на молодых и красивых бывших омег Чонгука. Ему хотелось верить, что это не имеет значения для мужа, но где-то глубоко внутри сомнения все же мучили. И еще, омега понимал, что отпущенное им время таяло с каждым днем. Чонгук сказал, что Тэхен нравится ему, но ни разу не говорил о любви. Что будет с ними, когда родятся близнецы, поменялись ли планы Чона? Альфа никогда не говорил об этом, а Тэхену не хватало смелости спросить. Его размышления прервал звонок на телефон мужа, звонил Намджун. Чонгук вышел из душа и ответил. Чтобы не мешать, Тэхен спустился на кухню и приготовил кофе и вафли. — Звонил отец. — Чонгук подкрался сзади и обнял за талию, положив голову на плечо. — Они с папой встречаются сегодня. Надеюсь, Намджун убедит его вернуться. — Это не только вина твоего папы, в их проблемах виноваты оба. — Папа слишком упрям. Тэхен не хотел спорить с мужем, Чон был уверен, что вся вина за расставание лежит на Джине, ведь это он ушел из дома. — Мы с Чимином пытались вразумить его, но куда там! — Послушай, Чонгук, вы лица заинтересованные. Так что ваше мнение ничего не значит. — Тэхен изогнул бровь. — Возможно, ты прав. — Чонгук взял ключи со стола. — Просто не понимаю, как это все произошло? Тэхен видел, как сильно Чонгук переживает за родителей, и очень хотел, чтобы Намджун и Джин помирились. Он задумался, что же произошло между этими двумя? Ведь столько лет они прожили в любви и согласии, что же случилось теперь?💫
Намджун зашел в зал ресторана Camellia. Это был один из самых дорогих ресторанов, Джину он нравился, поэтому альфа выбрал его. Он сразу заметил мужа, сидящего за маленьким столиком у высокого окна, из которого открывался вид на горы. У Намджуна защемило сердце. Джин всячески избегал встреч с ним, домой заезжал только тогда, когда альфа был на работе. И Джун очень обрадовался, когда муж согласился встретиться. Прошедшие два месяца нисколько не изменили Джина, он выглядел элегантно и сдержано, как и всегда. Намджун же чувствовал себя столетним стариком. Отодвигая стул, чтобы сесть напротив, он пытался убедить себя, что под глазами омеги синяки не от бессоницы. Он же тоже скучает по мужу? Джин вежливо кивнул мужу, обычно так он приветствовал незнакомцев. Куда подевался веселый деревенский омега, который всегда смеялся и украшал обеденный стол одуванчиками? Подошел официант, и Намджун заказал два бокала их любимого вина. Альфа не стал тянуть и начал с главного вопроса, который так волновал его. — Джин, я так устал от одиночества, вернись домой, прошу тебя. — Это место никогда не было моим домом, — после короткой паузы ответил омега. — Неужели тебе было плохо со мной? Вместо ответа Джин уткнулся в меню, избегая взгляд мужа. Официант принес вино. Ожидая, пока принесут еду, Джин говорил обо всем: о погоде, о концерте, на который ходил неделю назад, напомнил Намджуну, что нужно вызвать мастера, починить кондиционер. Он говорил об этом, избегая тему их отношений. Неожиданно Джин посмотрел на мужа полными тревоги глазами. — Ты говорил с Чонгуком? Я очень переживаю после последнего разговора с Тэхеном. Не думаю, что наш сын счастлив с ним. — Мы не можем разобраться со своими отношениями… — Чонгук другой, он близко принимает все к сердцу. — А мы нет? — Это другое. — Джин избегал взгляд мужа. — Мне осточертела эта игра. — Горечь переполняла грудь Намджуна. — Так продолжаться больше не может, я устал. Джин, наконец, поднял голову и посмотрел ему в глаза, голос Намджуна смягчился. — Джин, я же был тебе хорошим мужем и не заслуживаю такого отношения. — Мы всегда говорим о тебе. — В глазах омеги была боль. — Все крутится вокруг тебя, твоих чувств, твоего настроения. Я всегда подстраивался под тебя, забывая о себе и ничего хорошего из этого не получилось. — Прошу, давай забудем все, что я сказал в тот вечер. Ты мне нравишься таким, какой ты есть, забудем и будем жить как раньше. — Я не смогу этого сделать, потому что ты не сможешь. — Ты говоришь глупости. Но Джин безжалостно продолжал: — Где-то в глубине сердца ты затаил на меня обиду с того самого дня, как мы поженились. Она никуда не делась. Ты хочешь, чтобы я вернулся из-за привычки. На самом деле ты никогда не любил меня. — Я всегда любил и люблю тебя сейчас. Скажи, чего ты хочешь, я все тебе отдам. — Я хочу наслаждаться жизнью. — Наслаждайся, я не буду тебе мешать. Джин не сводил с него глаз. — Хочешь правду? Я думаю, что это ты ушел от меня, в тот самый день, когда мы поженились. — Зачем ты так? Мне было восемнадцать лет, я тогда был молод и глуп. — Дело не в этом. Просто я устал жить с той твоей частью, с тем восемнадцалетним Джуном, который не смог смириться с тем, что обрюхатил деревенского омегу и должен расплачиваться за свои ошибки. Джун, который думает, что заслуживает больше, никуда не делся, — голос Джина стал мягче, в нем звучала бесконечная усталость. — У меня больше нет сил жить с чувством вины, Намджун. Я устал доказывать, что я тоже личность, со своими страхами и желаниями. — Тебе не нужно ничего доказывать! Я не заставлял тебя так жить, ты сам выбрал этот путь. — И теперь я пытаюсь с него свернуть. — Не могу поверить в это! Ты хочешь развода? Если хочешь, скажи мне это сейчас, я не могу больше жить в подвешенном состоянии. Намджун ожидал, что Джин придет в себя и откажется, но он ошибся. — Возможно, так будет лучше всем. Намджун замер, а на лице Джина появилось мечтательное выражение. — Знаешь, чего я хочу? Начать все сначала, чтобы мы встретились вновь, забыв прошлое, два только что познакомившихся незнакомца. Если нам не понравится, мы разбежимся. А если понравится, — голос Джина дрожал, — тогда будем строить отношения на равных, соблюдая баланс властей. — Я не понимаю, о чем ты говоришь? — Джуну становилось страшно от такого Джина. — Ты правда не понимаешь? Тридцать с лишним лет ты имел всю власть, а я жил в твоей тени. Все эти годы я прожил с осознанием, что не имею права голоса. Но я больше не собираюсь терпеть. Джин говорил неторопливо, ровным голосом, объясняя ему, словно ребенку. Намджуна это бесило. — Отлично! — Альфа больше не мог сдерживаться, эмоции взяли верх над рассудком. — Можешь считать, что я даю тебе развод, надеюсь, ты им подавишься! Намджун бросил деньги за обед, и вышел из-за стола, ни разу не оглянувшись. Уже в машине он постарался успокоиться. Джин еще смеет говорить о власти, с пятнадцати лет он крутил им, как хотел. Если бы не омега, все могло быть по-другому! Перед Намджуном было море возможностей, если бы не пришлось жениться. Его переполняла злость, тогда он был слишком молод, чтобы понять, как круто меняет свою жизнь. И все произошло из-за этого омеги, который сидел в ресторане и рассказывал, что не имел никакой власти. Он навсегда изменил его жизнь, и теперь винил во всем Намджуна. Неожиданно его словно током ударило. Кровь бросилась в голову. Боже! Джин прав! Он обхватил голову руками. Медленно тянулись минуты, один за другим рушились мысленные блоки, мешавшие ему понять правду. Джин был прав, говоря, что Намджун затаил на него обиду. Просто эта обида так срослась с ним, что он уже ее не замечал. Омега прав, спустя тридцать лет, Намджун все еще винил его. И не просто винил, а всячески наказывал: цеплялся к мелочам, выискивал недостатки, наказывал омегу, ближе которого у него никого не было. Он ударил руками руль, покачал головой. Джин прав, во всем прав!