Всё таки солнце может сгореть в чужом огне.

***

      Вэнь Жохань, многие боялись этого заклинателя, жестокого, жаждущего власти абсолютно над всем. Один из сильнейших заклинателей, но к сожалению по воле судьбы оказавшийся омегой. Многие удивлялись, но и восхищались. Еще в молодости он получал множество предложений о браке, но всегда отказывал, проводя период жара в полном одиночестве, пока со временем не смог и вовсе подавить в себе этот инстинкт. Всего два раза проводя ночи с альфами, которых тщательно выбирал, лишь для того, чтобы появились наследники. Стоит ли говорить что половина заклинательского мира пыталась добиться внимания от него. Но Жохань с юных лет смотрел на таких людей как на грязь. Впрочем сейчас ничего и не изменилось. В прошлом известнейший как первый в списке привлекательных молодых господ своего времени, заняв место отца стал жестоким тираном, словно обезумев. Вскоре всё дошло до войны. Он был уверен в своих силах и победе, почти получая желаемое. Яо приметил такого мужчину, как Жохань, ещё из чужих рассказов и сплетен. Сильный, стойкий, красивый, властный, и скорее всего хитёр, как предполагал на тот момент адепт ордена Не. Он не упускал от ушей ни одной детали, выслушивая даже бредни пьяных мужчин или же женщин, от которых и узнал что мужчина являлся омегой. Когда сам Яо, будучи хрупким на вид, и невысокого роста был альфой, что старался тщательно скрывать, имитируя течку в определенный период, опускаясь до того, что приходилось спать с некоторыми мужчинами, которых он хотел убить уже на утро. Стать адептом Вэнь, было лучшим, что случалось за последнее время. Наблюдать такого мужчину вблизи и даже порой касаться его, принимая от него меч, разные бумаги или печати, или помогая с волосами. После аннигиляции, адепт спрятал мужчину ото всех, имитируя его смерть, а самого пряча комнате за зеркалом, прямо под носом у целого ордена. Зная, что тот вряд-ли отнесётся к этому с улыбкой, пришлось приковать мужчину к кровати, каждый раз наблюдая за чужим недовольным лицом. И в этот раз адепт прошёл через зеркало с деревянным разносом в руках, наблюдая за мужчиной, что лежал в его кровати и в свою очередь недовольно смотрел на него. — Доброе утро, глава Вэнь. Хотя как можно быть главой ордена, которого нет? Я принёс вам завтрак. Вам нужны витамины перед началом вашей течки, тут немного риса, овощной суп и фрукты. Что скажете? Оказавшись в плену, бывший глава величайшего ордена, преданным тем, от кого ожидал этого меньше всего, мир словно треснул. Как он мог настолько ошибаться? Это его единственная ошибка, за которую он расплатился сполна. В прошлом глава великого клана, сейчас же просто пленный. Лишившись власти, ордена, своих сыновей, с чуть ли не полностью разбитыми духовными каналами… Сейчас он был просто обычным человеком, да к тому же омегой. А это значит, что контролировать период течки с помощью ци он не сможет. Раньше цепи он смог бы уничтожить лишь лёгким потоком духовной энергии, сейчас же это невозможно. После поражения в цишань, он надеялся умереть, но удивлению не было предела когда он оказался жив. А после увидел того, с кем иногда мог даже просто поговорить. Мэн Яо… Как же глава Вэнь ошибался на счет него. Этот парень просто переиграл всех. Бешенству и злости не было границ, поначалу он пробовал вырваться из плена, что заставило тюремщика лишь смеяться, но после он и вовсе перестал пытаться, не хотя доставлять удовольствие этому выродку. Жохань и забыть успел каково при течке. Эти отвратительные боль и слабость, которые начинаются за неделю до самого жара… Когда он услышал сказанное, лишь более чем презрительно усмехнулся, не желая смотреть или обращать внимание. Тем более скоро ему будет не до Яо. Течки ещё в юности проходили достаточно тяжело и болезненно, но столько лет подавляя инстинкты, страшно было даже представить в какой лихорадке он будет находится. Он и сам по себе не хотел видеть рядом с собой альф, лишь два раза переступая через себя и подавляя отвращение, ложась под кого-то. Хотя такое даже сексом и назвать нельзя было. — Ну вот, опять противитесь. Недовольно фыркнув, Цзинь Гуанъяо подошёл ближе к кровати, оставляя еду на тумбочке и поглядывая на беспомощного омегу, что был закован в кандалах. С усмешкой на лице, юноша лёг рядом, оглаживая рукой широкую грудь, опускаясь к паху и тут же убирая руку, устраиваясь головой на чужом плече. — Зря вы так противитесь. Как только течка начнётся, вы будете сладко стонать подо мной, просить чтобы я кончил в вас множество раз, оплодотворив. А ведь я буду делать это и без просьб, наблюдая как жадно вы будете засасывать мой член. Как мило, что вы никогда не подозревали меня. Я был рядом с вами всё это время, и буду рядом остаток времени, до тех пор, пока у нас не появятся дети и пока они не заведут своих. Мечтательно усмехнувшись, он поднялся с чужой груди, взяв в руки чашку с рисом, принимаясь кормить мужчину, подставляя ложечку с рисом к чужим губам. — Ну же, глава Вэнь ~ Вам нужны силы, чтобы в будущем вынашивать наших детей. Слушая это, ощущая прикосновения альфы, Жоханю стало слишком тошно, но от себя самого, ведь тело предательски сильно нуждалась во внимании альфы и уже не важно какого, главное что альфы. Ощутив как его рука спустилась ниже, мужчина угрожающе клацнул зубами, всеми силами не желая подпускать кого-то к себе. Но отвратительная сущность омеги тянулась к более сильному полу, желая получить больше внимания. От таких откровенных вещей у него слегка заолело лицо, но больше от гнева. Детей… детей… у него уже были двое прекрасных сыновей, которые погибли из-за его жажды власти. Как противно было это слушать. Да никогда он больше не захочет детей, не от Мэн Яо или как он себя сейчас называет? Цзинь Гуанъяо? — Замолчи. Голос от долгого молчания вышел слегка хриплым, звуча более не устрашающе, а даже жалко. При попытке накормить его, омега не подавался, отворачивая голову. Нахмурившись, адепт ордена Цзинь поставил чашку с рисом назад, ухватываясь тонкими пальцами за чужой подбородок, заставляя посмотреть на себя. Подобное поведение бесило до дрожи в руках, от чего хотелось ударить мужчину прямо по лицу. Когда-то он уже имел такое желание, пока служил ему, но теперь, теперь ему ничего не мешало это сделать. — Ты разучился расставлять карты? Будучи жалким псом, посаженным на цепь, ты ещё смеешь говорить что-то против? Не зли меня. Или я устрою тест твоей дырке ещё до начала течки. Всё также хмурясь, он резко пришёл в нейтральное состояние, глубоко вдыхая и выдыхая также, расплываясь в улыбке. — Я немного погорячился, в конце концов, ты ведь будущий отец наших детей. Но если ты не будешь есть, я затолкаю тебе еду силой. Решай, проглотишь рис сам или будешь им давиться? Мужчина усмехнулся, приоткрывая губы чтобы что-то сказать, но так ничего и не произнёс, ясно давая понять что Яо, не достоин того чтобы с ним говорить, продолжая вести себя отреченно, выводя того из себя. Даже в плену Жохань смотрел на мучителя с высока, словно небожитель на грязь. Он невольно прошипел, когда жёсткий металл впился и в запястье, уже с кровавыми подтеками и синяками от многочисленных попыток вырваться из оков. Когда-то он считал этого человека другом и союзником, от этого больнее. О Жохань прикрыл глаза, не желая смотреть на предателя. Всё равно рано или поздно тот исполнит свои угрозы. Несмотря на вторичный пол, Жохань был сильным человеком, а в жизни много такого мусора, как Яо. — Как скажете глава Вэнь. Ваше желание для меня закон. На лице красовалась усмешка, а рука сильнее сжала чужой подбородок, подбираясь к челюсти, и насильно открывая чужой рот, пока второй рукой Яо «заботливо» впихивал в него рис, закрывая, слегка ударяя по груди, заставляя мужчину проглотить всё, проделывая так до того момента, пока чашка не опустела, после чего он оставил её на прежнем месте. — С супом будет немного проще. Всё с той же усмешкой протянул парень, разочарованно смотря на мужчину. — Такой статный мужчина, умный. И оказался в итоге глупым связанным омегой. С удовольствием послушаю твоё нытьё, о том какой я мусор, но потом. Сначала еда. Сжимая пальцами чужую челюсть до синяков на коже, заставляя съесть суп практически тем же способом, взяв в руки уже салфетку, вытирая чужие губы и кратко в них целуя. — Ничего ведь сложного? — Ублюдок — прошипел омега с силой кусая альфу за губу, прокусывая до крови. Жохань чувствовал как капля чужой крови стекает по его губам, на подбородок и капая на шею, следя за взглядом Яо, наблюдающем за тем, как красные капли стекли ниже, к ключицам, не понимая зол ли тот или заинтересован. — Как жаль, что после того, как тебя спустили с лестницы ты не приземлился, ломая шею. Омега прожигал его взглядом. — Как думаешь, долго ли то, что я жив будет в тайне. Тот же Минцзюэ быстро узнает и завершит то, что не смог твой отец. Взгляд адепта всё ещё был прикован к капле крови, пока пальцы касались собственных губ, слегка надавливая на раненое место. Усмехнувшись, комната наполнилась смехом, немного отчаянным, но довольным. — Ты пытаешься вывести меня из себя? Так сильно хочешь, чтобы я был зол? Хочешь чтобы я ударил тебя? Или лучше задушил. Он коснулся пальцами чужой шеи, оглаживая, а затем сдавливая, надавливая большими пальцами на кадык. — Тебе стоить уметь вовремя заткнуться, чёртов ты. ублюдок. я тебя не убью. нет-нет. ты забеременеешь от меня. И ты ничего с этим не сможешь сделать, хочешь ты того или нет. Убрав руки от чужой шеи, Яо счастливо улыбнулся, склонив голову на бок. — А даже если он узнает. Ни Гуаньшань, ни Минцзюэ ещё долго не смогут найти это место. Не каждый может даже просто коснуться зеркала, что уже говорить о том, чтобы пройти через него. Вы были таким умным человеком глава Вэнь, жду не дождусь ваших хриплых стонов. Возможно вам понравится боль. хотя почему возможно. точно! Таким омегам как вы, наверняка нравится боль. Пленник закусил губу, слизывая кровь. Он и раньше замечал, что его советник психически не стабилен. Может и получится добиться смерти, ведь в этой ситуации она спасёт. — Неужели хочется пользоваться просто доступной дыркой? По истине, сын идет по стопам родителей, сын шлюхи. Даже было смешно, ведь шлюхой Жохань не называл мать Мэн Яо, а говорил про отца, но уточнять не стоит. Он знал, что это больная тема альфы. — Да и неужели ты думаешь что способен скрыть появление детей? А если они останутся в этой комнате… будешь трахать меня при них? Бывший адепт клана Не коснулся рукой чужой щеки, нежно поглаживая, с довольной улыбкой смотря на мужчину. — Меня не устраивает просто доступная дырка. Я узнал о вас, когда только попал к адептам ордена Не. Мне пришлось пройти через столько унижений, чтобы подобраться к вам поближе. Кого интересуют эти течные омеги, что просто хотят поскорее чей-нибудь член. То ли дело вы. Я был с вами так долго, чтобы убедиться, что вы идеальны. Хотя поначалу я думал что вы просто очередной выскочка. слухи ведь разные бывают. Но оказалось, что порой вы можете быть нежным. Даже легки под мужчину, ради сыновей. А что касается детей. Я всегда могу сказать, что просто увидел таз плывущий по реке. Сейчас так много «кукушек». Им за радость избавиться от детей, и никто в жизни не подумает, что их родили вы. — У Вас бы снова были сыновья, но вы меня видите как и глава Не, сыном шлюхи, не более. А значит никогда не согласитесь на это… Как же мерзко. Что-то переклинило когда он начал говорить про сыновей. Для омеги, который перенёс слишком многое лишь бы испытать радость материнства, перенося каждый раз слишком тяжёлые роды, после воспитывая и ростя приличных людей, это слишком больно… больно до ужаса. Всего одна ошибка. А ведь это Яо, его советник, уговаривал отправить Сюи туда, говоря что тот точно вернётся с победой, но вернулась лишь голова, снесенная с плеч самим Не Минцзюэ. Скорее всего он же и наплел Чао о том, что им будут гордиться если он вернётся с вестью о захваченной пристани Лотоса. Мэн Яо всё продумал… Тело бросило в дрожь. Это были его дети, которых он любил, хоть и не показывал этого. Конечно, кому нужна омега с детьми? Теперь их нет. По щеке скатилась одинокая слеза. — Ох, нет-нет, вы не должны плакать. Я не хотел вас расстраивать. Альфа, взяв в руки новую салфетку, провёл по чужой щеке, затем мягко поцеловал в уголок глаза, поглаживая рукой тёмные волосы мужчины, наматывая некоторые пряди на тонкие пальцы и улыбаясь. — Всё будет хорошо. Я уверен, вы и этих детей полюбите. Всё же, материнский инстинкт странная вещь. Вдруг в вас всё же проснётся любовь, и тогда вам не придётся сидеть в кандалах. И может я даже подумаю, как избавить вас от мучений во время течки. а ведь если бы не жажда власти, все жили бы в мире. Вот всегда так, да? Оставив на чужой груди несколько поцелуев, поглаживая пальцами талию мужчины, порой массируя, пролепетал паршивец. На жесты альфы слёзы хлынули с новой силой. — Чем тебе помешали МОИ дети? Жохань это чуть ли не прорычал. Он произнёс всего один вопрос, пытаясь уйти от поглаживаний, от которых пробивало на дрожь. Вот от таких альф он и пытался отгородить себя всю жизнь. — Твои… Ну как бы тебе сказать. честно, или в общем? Твои дети меня невзлюбили. Они бы не позволили мне приблизиться к тебе даже в качестве обычного знакомого. Но как ты знаешь, я на этот момент притворялся омегой. Как же меня бесили их лица, когда они. хах. неважно. Просто дело в том, что мне пришлось терпеть член одного из них. Собственно после этого он и пошёл в Юньмэн Цзян. Жалкое зрелище. Второго было терпеть проще, он хотя бы не приставал. Мэн Яо тяжко вздохнул, снимая с мужчины остатки одежды, не затрагивая штаны, наблюдая за оголёнными участками тела, касаясь тонкими пальцами сосков, слегка сжимая их, оттягивая, играясь пальцами с бусиной. — Ты ведь и без всякого притворства омега, и прекрасно знаешь как это омерзительно. А Я терпел это, будучи альфой. Как только пальцы сжали сосок, нуждающиеся в прикосновение альфы тело выгнуло навстречу, когда сам омега на все действия лишь шипел. Это тело было слишком чувствительно, даже жадно до прикосновений. Странно что Жохань скрывал это и не подпускал к себе никого из альф. Даже прислуга во дворце в основном состояла из омег. К удивлению, но сыновей он родил альф, хотя все лекари предполагали раз тот доминантная омега, то и дети будут такими. Сколько он себя помнил, сыновья всегда старались отгонять от него альф и помогать сохранить с ними дистанцию, являясь на какие-то из переговоров вместо отца, в очередной раз создавая иллюзию, что Жохань просто не навидит сильный пол, хоть это и было так. Улыбнувшись, парень нагнулся к груди, проводя по одному из сосков языком, надавливая обводя по кругу и просто дразня, помахивая им из стороны в стороны, с усмешкой хватаясь зубами уже за твёрдый сосок, посасывая его и отпуская. — Они так быстро твердеют от ласк. Ты наверное ради сыновей просто трахался без прелюдий. Он провёл рукой вдоль груди, к паху, слегка надавливая на лобок, не упуская чужой реакции. — Приласкать тебя так просто. я бы занялся и шеей с ключицами, но ты с радостью оставишь на мне кровавые следы своими зубами, так что не буду рисковать. Он коснулся руками обоих сосков, тут же их сжимая, оттягивая посильнее и отпуская, наблюдая как слегка краснеет кожа вокруг. Мужчину выгнуло дугой. Пальцы на ногах сжались, но чтобы не издать стона он сильно прикусил губу, лишь шумно выдыхая. Было слишком противно от предательства собственного тела, от того что оно столь чувствительно. Феромоны, которые он так долго подавлял, наконец вновь обрели свой аромат. Едкий запах цветочного вина начал заполнять комнату. Поняв это, у мужчины расширились зрачки — Прекрасно. Вы уже реагируете на мои касания. Никогда бы не подумал, что от вас будет так сладко пахнуть вином. немного резко, но приятно. Юный альфа зажал один из сосков между двух пальцев, сдавливая, потирая. Пока вторая рука нежно касалась паха, сначала слегка поглаживая пальцами, затем чуть надавливая и наконец обхватывая бугор ладонью, сдавливая. Нетерпеливо стянув остатки чужих одеяний, Цзинь коснулся уже голого члена, усмехаясь, спускаясь пальцами к чужой дырке, поглаживая колечко мышц пальцем. Тело затрясло от такого количества ласки, поддаваясь напору альфы. Здравый смысл пока не покидал Жоханя и почувствовал пальцы там, где одновременно меньше и больше всего хотелось, он принялся вырываться, насколько позволяли цепи. Вопреки всему, сущность омеги была только рада вниманию, так что смазка потекла по бёдрам слишком обильно. Бывший глава ордена издал сдавленный скулеж, не переставая дёргаться, пытаясь уйти от прикосновений. Феромоны усилились пытаясь привлечь больше внимания альфы, а что-то внутри словно сжалось, принося адскую боль, настолько, что омега побледнел. В нос ударил чужой запах, с новой силой, от чего Яо дрогнул, сжав пальцами рук сильнее бедро главы Вэнь, слегка царапая его. С уст сходило что-то вроде тихого рычания, немного приглушённо, но достаточно, чтобы это донеслось до чужих ушей. Адепт прошёлся по чужому телу взглядом, решая где он оставит засос, а где будет красоваться след от его зубов. Без всяких слов протолкнул палец внутрь чужого нутра, усмехаясь дрожи, проходясь языком по торсу, прикусывая кожу. — Ты никуда от меня не убежишь. может не сейчас, но скоро я оставлю на тебе метку. Она будет замечательно смотреться на твоём затылке. От слов, мужчина дернулся сильнее. Метка будет означать их связь. значит зависеть от альфы и он ничего не сможет сделать… нутро будет требовать своего законного альфу слишком сильно. — Нет. Когда палец проник глубже, смазка с новой силой потекла, стекая по бёдрам и впитываясь в простынь. Он никогда не хотел зависеть от альфы, а чёртова метка сделает его беспомощным. Тело содрогнулось, а из уст вырвался протестующий, но стон, который не удалось сдержать. Слишком давно его никто не касался. — Я не спрашивал тебя, хочешь ты этого или нет. Парень задвигал пальцем, растягивая чужую дырочку, наблюдая как смазка обильно вытекает несмотря на палец внутри. Недолго думая, он протолкнул внутрь второй палец, нервно ёрзая на постели, закрыв рукою собственный стояк, продолжая терзать чужое колечко. — Сколько же смазки, хотел бы я войти вот так просто, но мне бы не хотелось доставлять тебе боль в наш первый раз. Обхватив свободной рукой чужой член, Яо пару раз двинул рукой по плоти, сипло выдыхая от чужого запаха, что витал повсюду, ударяя в голову. Омега заметался по постели, пытаясь двинуться то на одну сторону то на другую, запрокидывая голову и тихо постанывая, кусая свои губы, стараясь не поддаваться желанию. — Сейчас… ты не отличаешься ни чем от своего папаши и остальных… Жохань чуть громче простонал, невольно поддаваясь чужим рукам, раздирая запястья о железо в кровь. Дыхание участилось, когда пальцы проникли глубже — Агх… такойже мерзкий… — Зато вам нравится. не вижу, чтобы ваше тело было против. Наоборот. столько смазки, стоны, дрожь. Но с запястьями всё же поосторожнее, я обработаю их, когда мы закончим. Альфа оставил на чужой груди несколько мокрых поцелуев, не забывая двигать пальцами понемногу ускоряясь, время от времени разводя их на манеру ножниц, сам же тихо рыча от чужого запаха, стараясь держать себя в руках, придерживая своё желание, что уже давно стояло колом. Оставив несколько засосов в районе сосков, он протолкнул третий палец. Жохань шумно выдохнул, переставая пытаться вырваться, прикрывая глаза. Телу нравилось, даже слишком, нутро было узким и горячим, не желая выпускать пальцев. Когда-то ему приходилось вести себя отстранённо во время секса, так что этот случай ничем не отличается. Правда тогда он уходил в медитацию, а сейчас даже этого позволить себе не может. Он повернул голову в сторону, закрывая глаза. Не хочет смотреть на свой позор, а омега внутри него предательски льнет к тому кто сильнее. Отстранившись, адепт вынул пальцы из чужого нутра, усмехнувшись хлюпающему звуку. Встал с кровати, стягивая с себя всю одежду, оставляя её на столике возле кровати и снова залезая к мужчине. Прильнув к груди, мучитель прошёлся язычком по соскам, поднимаясь к ключицам, слабо прикусывая, несколько раз целуя, проходясь кончиком носа к шее. Обхватив небольшой участок кожи губами, он слегка прикусил, оставляя за собой яркий багровый засос. В это же время обхватив рукой свой член, подставляя головку к дырочке, медленно проталкивая её внутрь, с тихим рыком, пока головка не оказалась внутри, от чего альфа равно выдохнул в чужую шею, затем вжался в неё лбом. — Восхитительно. теперь я даже рад, что не позволял себе касаться других омег. Ощущения от вас действительно крышу сносят. С очередной усмешкой, Мэн Яо медленно толкнулся внутрь, делая несколько таких слабых толчков. Заклинатель не смотрел, лишь чувствовал, как его тело ласкают, неохотно, но поддаваясь. Почувствовав, что к его входу приставили что-то намного больше чем пальцы, он сдавленно простонал. Тело омеги с радостью и огромным желанием приняло альфу. Ведь так и должно быть, чтобы альфа был внутри. Сущность желала больше и больше, чтобы член не покидал нутро, сжимая слишком тесно, обхватывая полностью, словно показывая, что это тело было создано специально для Яо, только для него. На особо глубоких толчках жохань стонал, сводя брови к переносице, подрагивая. С уст снова сорвался рык, альфа впился зубами в чужое плечо, грубо проникая внутрь до основания, довольно мыча от хлюпающих звуков внизу. Прокусывая бедное плечо до крови, отстранился, слизывая алую жидкость, надавливая кончиком языка на место кровоподтеков. Сжав в руках тонкую талию, что казалась ему хрупкой, парень теснее прижал к себе, грубо толкаясь в чужое нутро, хрипло постанывая в шею, порой проводя по ней кончиком языка. С большим желанием Яо вслушивался в каждый звук, хрип, хлюп, стон, что угодно, что имело сейчас причастность к происходящему. Ещё несколько засосов были оставлены на бледной шее, небольшой укус на кадыке и пару быстрых поцелуев на щеках, тут же припадая к плечам, чтобы ему ничего не укусили в очередной раз. От грубого толчка вырвался громкий стон. Сам омега пытался уйти от поцелуев, но не мог, добровольно подставлять под них. Омега заскулил, когда его укусили, глотая воздух, вновь начиная дёргаться и вырываться, слабо подрагивая — Хва… хватит… Жохань попытался наклонить шею так, чтобы за неё нельзя было укусить или оставить поцелуй, но открыл другое плечо. — Хочешь чтобы я оставил следы и на другом плече? Как мило Конечно Яо понимал, что мужчина под ним отчётливо сопротивляется, но язвить в такой ситуации было чем-то сладким для альфы, он с силой укусил и второе плечо, полизывая кровавый след от своих зубов, надавливая на него языком, также как и на второй. Стараясь двигаться более глубоко, глухо постанывал, одной рукой сжимая чужую талию, второй только поглаживая её. — Какой горячий. никогда бы не подумал, что в омеге может быть так хорошо. От очередного укуса омега зарыдал. Хоть он и в прошлом был жестоким тираном, но боль, особенно на ложе ему не нравилась совсем. Горячие слёзы обжигали лицо. Он отвернулся. Это больно, ему не нравилось когда кусают. Физически это вытерпеть можно, но не морально. Сейчас он лишь пленник. Грубые толчки заставляли кровать шататься, а вместе с тем и жоханя, которого протаскивало от толчков на столько, как позволяла цепь Оставляя плечо в покое, толчки стали медленнее, уже не грубыми. Яо с интересом смотрел на чужие слёзы, слизывая их языком, оставляя нежные поцелуи в уголках глаз, затем на щеках. Вопреки чужой воли, кратко поцеловал в губы, коснувшись своим кончиком носа чужого, слегка потеревшись. — Я считал, что вам по нраву будет боль. но оказывается вы такой нежный омега Альфа спустился поцелуями к плечу, извиняюще проводя языком по всем укусам, затем целуя. Толчки стали более глубокими, но не грубыми, стараясь доставить телу омеги больше удовольствия, нежели боли. Руки всё также нежно оглаживали талию, пока альфа с трудом подавлял собственную грубость, что возникла от желания, ещё с давних времён. От смены темпа, мужчине стало легче. Уже не было столько боли. Он даже не укусил Яо, чуть раскрывая губы в ответ. После стонов стало больше, хоть омега с неохотой, но отвечая. Так намного лучше. Тело стало более податливое, а сам Жохань стал намного меньше вырываться, стараясь всё же иногда отвечать. Он тоже иногда желал альф, но так долго отрицал это. Покрывая грудь поцелуями, альфа вновь приподнялся к губам, сначала пару раз неуверенно их касаясь, затем кратко целуя, и только после жадно смакуя нижнюю, посасывая, слегка кусая, переходя к верхней. Расположив одну из рук на чужом члене, он слабо огладил, продолжая толкаться глубоко, млея каждой частичкой тела от подобных ощущений. Горячее нутро мужчины доставляло массу удовольствия, заставляя всё больше желать излиться внутрь, оплодотворить столь милого омегу, которого он желал очень долго. Жохань хоть и не раскрыл зубов для более глубокого поцелуя, но пока не протестовал, но и не отвечал, тихо стонав в губы альфе, прикрывая глаза. — Можешь быстрее. Дал он разрешение, вздыхая и поддаваясь ласкающим рукам, идя на встречу ощущениям. Подняв полный удивления взгляд на мужчину, улыбнулся, будто ребёнок, которому наконец подарили собаку. Яо мягко целуя уголок чужих губ, немного ускорился, сдерживая тихое рычание, что рвалось наружу, постепенно набирая темп, но не двигаясь слишком быстро, хотя доставить омеге максимум удовольствия. Подняв одну руку к соскам, принялся ласкать их, теребить, слегка сжимать, не упуская не единого стона. Вскоре омега излился, с протяжным стоном, тяжело дыша, пытаясь успокоить дрожь в теле, а рассудок начал возвращаться. Вэнь Жохань хотел себя же убить, что позволил такое телу. Он уткнулся в подушку, продолжая на особенно глубокие толчки стонать и поддаваться бёдрами. Почувствовав чужое семя на руке, парень расплылся в довольной улыбке, продолжая входить в омегу ещё какой-то время, вгоняя член по основание и обильно кончая внутрь, хрипло и шумно выдыхая, не собираясь вытаскивать член ещё некоторое время. Тонкими пальцами огладил щёку мужчину, мечтательно посматривая на каждый сантиметр личика. — Может всё же поставим метку? Жохань после этой фразы забился под альфой на постели, протестуя. Хочет трахать, пусть делает, но если тот будет ставить метку, омега будет вырываться из последних сил. Чувствуя горячее семя, он с обидой посмотрел на Яо, почти сразу же отводя взгляд. — Хорошо. Спрошу снова как-нибудь позже. Не всё же сразу. Всё с той же довольной улыбкой он опустил взгляд на место их слияния, утешающе поглаживая бёдра омеги, кусая нижнюю губу, изливаясь внутрь с последних сил, оглаживая чужой живот, что был очень даже плоским. — Надеюсь получится. Мужчина перестал вырываться, закрывая глаза. Лучше бы тот продолжал приносить боль, а от удовольствия стыдно, даже слишком. — Надейся. Он чуть приподнял руку, насколько позволяла цепь, чтобы железо не давило и так на измученные запястья. Волосы разметались по кровати хаотично, ноги дрожали, а грудь при каждом вдохе беспокойно взмывала вверх. Вынимая член, Яо огладил пальцами дырочку, слезая с постели и снова надевая свои вещи. Налив в таз немного воды, альфа сел на край кровати освобождая одну из рук, смачивая мягкое полотенце и протирая кровавый след на запястье от кандалов, осторожно, стараясь не давить, чтобы не причинять лишней боли. Взяв с тумбы мазь, нанёс её всё на тоже запястье, слабо дуя. — Нужно сменить кандалы на верёвки, они будут меньше давить. Если бы ты не пытался убежать, этого бы не понадобилось. — Я знал что ты альфа — прошептал Жохань , даже не смотря на него, позволяя обработать раны — И всё равно оставил тебя во дворце, своим приближенным, когда мог за ложь убить. Он вздохнул, полностью отворачиваясь, чувствуя как семя стекает по бёдрам — Думал, что неужели увидел альфу который не смотрит на меня как на кусок мяса. Я ошибся. Закончив с одной рукой, альфа мягко поцеловал запястье, затем костяшки пальцев, всё же освобождая и вторую руку, оставляя первую свободной. Всё также осторожно вытирая кровь, затем также нанося мазь. — Вы некогда не были для меня куском мяса. Просто я так долго ждал. Даже лёг под одного из ваших сыновей, только бы быть ближе к вам. А вам всё было всё равно. А теперь, когда вы полностью в моей власти, мне так сложно сдерживаться. Я слышал о вас, ещё когда был адептом при ордене Не, ещё до первого своего гона. Я за всё время не прикасался ни к одному омеге. Хотел чтобы это были вы. Поцеловав запястье второй руки, он поднялся с кровати, меняя воду на новую, возвращаясь к мужчине и протирая его лоб, затем шею. Жохань потер запястье, всматриваясь в ранки и синяки. Раньше для него это была не проблема, залечить даже более тяжёлые раны за пару часов, а сейчас он даже не чувствует золотого ядра, хотя понимает что оно есть, хоть пострадало. — И? Стоило оно того? Спрашивал всё так же отстранённо. — Думаешь мне понравилось когда предаёт человек которого я ставил чуть ли не в один ряд со своими детьми? А потом насилует и запирает. — Сами подумаете. если я вас выпущу, вас убьют, или вы меня. Я не предавал, просто спрятал вас ото всех, а вы сразу выразили своё желание убить меня и сравнять с прочими шлюхами. Конечно же я не мог вас отпустить. А сейчас, знаете, мне правда немного спокойнее. Вы рядом, вас не пытаются убить, вам больше не нужна власть, а даже если нужна, теперь её не будет ещё долгое время. Я позабочусь о вас. Если захотите, я спрячу вас далеко ото всех, и там вы сможете жить спокойно, со мной, и с нашими детьми. Смочив полотенце по новой, он обтёр грудь мужчины, спускаясь к торсу. — Власть… всё к чему я шел просто превратилось в пепел… хотел как лучше? Ты прав, больше меня ничего не держит. Орден разрушен, все мертвы, сыновья в том числе. Даже интересно что ты сделал чтобы нарушить моё совершенствование? Мужчина посмотрел на него с интересом, закусывая губу. — Сейчас ты в выгодной позиции. Скорее всего герой. — Сами же знаете, что я побывал во многих орденах, прежде чем попасть В Цишань Вэнь. А запечатать духовные каналы оказалось для меня излишне лёгким занятием, иначе Вы бы меня убили сразу же после пробуждения. А что насчёт «героя». Глава Не всё больше меня ненавидит, он считает, что я до сих пор что-то замышляю. Мне кажется если у него будет шанс, он с удовольствием оторвёт мне голову. Погладил мужчину по голове, проводя полотенцем по бёдрам, сначала со внешней стороны, а потом и внутренней. Пока мог, омега наслаждался тем, что руки свободны, растирая запястья. Когда прикосновения стали более аккуратными, то вырвался короткий стон. Руками Жохань стал распутывать свои волосы, слегка подрагивая. —Хах, извини. Мне нужно вытереть тебя везде. Нужно подумать, как бы тебя помыть, по нормальному. Яо прошёлся полотенцем по ноге, снова смачивая и проходясь уже по чужим стопам. — Я не буду тебя связывать до наступления ночи. Но потом придётся, я не уверен, что ты хочешь остаться. Подняв взгляд на альфу, он заметил как взгляд врезался в тонкую талию и слегка округлившийся от семени живот Размяв руки Вэнь схватил одежду, скрывая нагое тело от хищных глаз. — Не беспокойся, я не стану тебя трогать какое-то время. Это сложно ложиться под кого-то, даже если это твоя природа. Так что отдыхай. Может хочешь что-нибудь? Фрукты? Мясо? Цветы? Альфа помог мужчине повернуться на бок, вытирая широкую спину, поясницу и немного ниже. — Семя пусть побудет ещё внутри, а пока я тебя причешу. А омега лишь фыркнул, подчиняясь рукам альфы. — Без разницы Конечно Жохань до ужаса был требователен к еде, но сейчас даже если ему захочется, он не сможет нормально поесть. Так что без разницы что будет стоять для вида. Он откинул волосы в сторону, неохотно. Но сам не сможет сейчас распутать это все. Слишком длинные и густые, которыми он гордился. Омега чувствовал как семя в внутри хлюпает от избытка и вытекает через до сих пор раскрытый вход Гуанъяо лишь мягко улыбнулся, убирая таз с водой в сторону. Взяв в руки гребень, начал распутывать непослушный волос омеги, начиная с кончиков, медленно продвигаясь выше, уже на половине, касаясь волоса свободной рукой, оглаживая. — Какой крепкий и гладкий волос. — Ненадолго Жохань повернулся к нему, убирая непослушные пряди с лица — За ними нужен был хороший уход, так что со временем они превратятся в черт пойми что. — Мы обеспечим им хороший уход. Любые масла, какие только захотите. Я буду расчёсывать их и даже мыть. Такой омега как вы заслуживает всех благ. Хотя. нет, в первую очередь вы не омега, а дорогой мне мужчина, так будет правильнее. Кратко поцеловал в макушку, проговорил альфа, расчёсывая пару передних прядей.