Между двух огней

Все дорогу я сидела, как на иголках. Предпринимать что-то было уже слишком поздно, но и бездействовать я не могла, поэтому ерзала на кресле, ломала руки, хрустя пальцами и кусала губы в ожидании своей участи. Наверное, я правда заслужила наказание за свой проступок, но неизвестность и страшное молчание Кварцевой, еще больше накаляющее обстановку, пугало меня. — Екатерина Александровна — Пытаюсь заговорить с ней, но ответом на это была тишина. — Куда мы едем? Еще несколько раз я предпринимала попытки узнать что меня ждет, но все было тщетно, она даже ни разу не посмотрела в мою сторону, и окончательно смирившись, я продолжила сидеть на заднем сидении, обняв колени. Ехали мы достаточно долго, мне даже показалось, что выехали из города, так как по краям дороги мелькал только лес. Наконец мы выехали на какую-то трассу, а чуть погодя завернули в частный сектор. Все дома тут были достаточно красивые и большие, прямо старых я не увидела, да и разглядывать пришлось не долго, уже у дома четвертого мы остановились и въехали на частную территорию с достаточно большой площадью и белым домом. Забор был настолько высоким, что почти полностью скрывал два этажа. Не успеваю все рассмотреть, как Кварцева ставит машину на ручник и глушит ее, моя дверь открывается и меня за волосы вытаскивают на улицу. Как же это больно, такое ощущение, что если она еще раз дернет, то мои же волосы останутся у нее в руке. Согнувшись, иду за ней, смотря себе под ноги. Что она сделает со мной? Я в любом случае не смогу сказать, что была у Агаты, тогда что? Мы зашли в дом, там все было в белых цветах, что же она так тащится от светлого? Я даже не могла оглядеться вокруг, она быстро вела меня в глубь этого дома. — Посмотрим, как ты будешь молчать теперь. — Кварцева остановилась перед какой-то дверью и открыв ее, пихнула меня в темноту, оступаюсь и скатываюсь вниз по лестнице, больно пересчитав задницей все ступеньки. Озираюсь по сторонам, пытаясь понять где я оказалась, судя по всему это подвал, а сам дом, видимо ее дача. Неожиданно включается свет и я могу рассмотреть где нахожусь. Подвальное помещение, как я и предположила, с всяким хламом и лавкой посередине комнаты. Тут же валяются какие-то тряпки и ведро, по-моему с достаточно старой водой. Кварцева подходит ко мне, закрыв дверь и хватает мою руку, подтаскивая к этой самой деревянной лавке и заставляет меня на нее сесть. Смотрю за ее действиями, а меня прямо трясет от страха. — Раздевайся полностью. — Она что-то берет, а я снимаю платье, оказавшись в нижнем белье, даже без лифчика. — Где колготки потеряла? — Черт. Она серьезно помнит, что я была в колготках? — Порвала. — Тихо говорю, а она только кивает. Явно не верит, но почему? Неужели все знает и без меня? — Ложись — В руках у нее оказываются два длинных полотенца. Пытаюсь быстро сообразить, что она собирается делать, но в голову ничего не приходит. — На лавку ложись, на живот, руки вдоль туловища. — Дополняет она и подходит ближе. Не шевелюсь, наверное я узнала, что значит парализовало от страха. Смотрю на ее лицо и пытаюсь понять на сколько сильно она зла. — Что со мной будет? — Голос дрожит, а она только молча смотрит на меня. — Легла. — Мой вопрос Кварцева полностью игнорирует. — Быстро. — От ее приказного тона по телу бегут мурашки, да и быть голой в подвале достаточно холодно, я прямо вижу, как синеют мои пальцы. Нервно икнув, ложусь так, как она сказала. Мне страшно, глаза наполняются слезами и я буквально трясусь от страха. Чувствую, как мою голову обвязываю вокруг этим самым полотенцем, таким образом привязывая к лавке. Тоже самое она проделывает с ногами, обвивая их вокруг щиколоток. — Что… — Понимаю, что из-за душащих слез не могу выговорить слова. — Что вы делаете? — Снова тишина. Это самое страшное, если бы я знала что со мной будет, то была бы готова, а так остается только ждать. С меня резко стягиваю трусы и я вскрикиваю от этого действия. Кварцева проводит ладонью по моим ягодицам и резко шлепает, доставляя неприятную боль, из-за которой я морщусь и начинаю чаще дышать. Я лежала так минут пять, все это время слыша какие-то странные звуки и шаги Кварцевой, эхом отражающиеся от стен подвала. Я прямо начала мерзнуть, мне очень хотелось, что бы все быстрее закончилось, а вроде еще ничего не началось. — Знаешь, что я с тобой сделаю? — Слышу шёпот над ухом и ее горячее дыхание. Сглатываю и думаю, это был риторический вопрос или мне надо ее спросить? — Я тебя высеку. До крови. Так, что ты несколько дней просто не сможешь лежать на спине и даже сидеть. — Она говорила шепотом и от этого было еще страшнее. Вся сжимаюсь от ее слов и уже хочу начать плакать в голос. Я не хочу. Нет! — Не надо. — Говорю очень сдавленно из-за полотенца, но она явно все слышит, находясь так близко к моему лицу. — Пожалуйста. Она снова ничего не отвечает и слышу шуршание, а затем всплеск воды. Пожалуйста, пусть это будут лишь угрозы, я не хочу такого в своей жизни, чем я это заслужила? Слезы градом кататься из глаз, заставляя меня всхлипывать. А потом я услышала рассекающий воздух звук и закрыв глаза ощутила ужасную жгучую боль. Было такое ощущение, будто на меня плеснули кипятком. Кричу и тут же новый удар. Она даже не делала перерыва, просто полосовала меня на протяжении нескольких минут, пока наконец не сказала: — Представляешь, прут сломался. — Только громко плачу на это заявление. — Ну, это не беда. — Опять всплеск, видимо она берет розги из ведра. — Ну, что, продолжим? — Нет! — Не думаю, что ее остановят мои крики, но зачем-то же она спрашивает. — Пожалуйста! Я никогда больше так не буду. — Дергаюсь на этой чертовой лавке, но ничего не выходит, связала она меня туго. Снова хлесткий удар, но теперь по ягодицам, видимо моя спина больше не способна выдерживать это. Как ни странно, но это было больнее, я взвизгнула и снова зарыдала с новой силой. — Где ты была? — Удар, рассекающий воздух и мой крик. — Я тебя спрашиваю. Где ты была в эту ночь? — А я просто не могу ответить, давясь собственными слезами и соплями. — Я… — кашляю и снова получаю удар по бедру, закричав с новой силой. — Я испугалась. — Что? — Она видимо издевается, ведь явно услышала. — Что ты мямлишь? — Я…я… — Очередной удар. Стискиваю зубы и до крови кусаю язык, стараясь не закричать. — Я испугалась после растяжки возвращаться. — Она на секунду прекращает удары и выжидающе молчит. Не теряю времени и говорю дальше. — Я испугалась потому что мне было очень больно и я боялась повторения этого. Простите меня! — Удар по спине и я вскрикиваю от новой волны страшной боли. Даже боюсь себе представить, что творится у меня со спиной. — Да? — Удар и я кричу сквозь зубы. — И где же ты была всю ночь? — Снова пытка розгой и в этот раз удар пришелся на стопу. Я даже не подозревала, что чувствительность этого места такая высокая. Боль была настолько сильная и жгучая, что я сто раз пожалела, что пошла к Агате. Вот бы вернуться в прошлое. — Пряталась в торговом центре «Мир» — Он находится буквально в двадцати минутах ходьбы от нашего универа и работает круглые сутки. — Простите меня. Простите. Хватит! — Не верю. — Эти слова полоснули, как ножом по сердцу. И снова удар. Взвизгиваю и сжимаю кулаки настолько, что мои ногти проникают под кожу в ладони. — Это правда! — Прерываюсь на крик и понимаю, что сорвала голос. Теперь выходит какой-то хрип. — Простите… — По-моему это она не услышала. — Я ощутила еще три удара по ягодицам и наконец она закончила, сопроводив это ударом ладони по моей спине, заставляя меня снова напрячь голосовые связки. Чувствую, как она отвязывает мои ноги, а после и голову. Не поворачиваюсь, а только лежу и стону, встать совсем нет сил, я буквально не могу открыть глаза, что тут говорить о каких-либо телодвижениях. — Не знаю даже, и сколько у тебя это заживать будет? — Кварцева сказала это как бы в воздух. Приоткрываю глаза и вижу, как она берет ведро и тут же выливает всю воду на меня. — А-а-а! — Вода была ледяная и я пытаюсь встать на колени, при этом издавая звуки раненного животного. — Не могу. Больше не могу. — И не надо — Кварцева осматривает меня так презрительно, будто я какая-то крыса на помойке. — Я закончила с этим наказанием. — С этим? Поворачиваю голову на нее и вижу, как она ухмыляется, смотря за моими попытками встать на ноги. Ей точно доставляет удовольствие смотреть, как я мучаюсь. — Мне надо на работу. Из-за тебя пришлось сорваться, а меня так и потерять могут. — Не буду ей говорить, что у меня вообще-то тоже занятия. — Пойдем. — Кварцева резко хватает меня за руку, которая начала кровить из-за ранок от ногтей, и подводит меня к стене на которой виднеются два вбитых кольца и с них угрожающе свисают цепи, похожие на змей. — Сейчас приду, только посмей тут что-нибуть тронуть. Я повторю все, что только что сделала. — Угроза действовала и я стояла, как статуя до ее прихода. Кварцева вышла из подвала и ее не было минуты две, после чего она вернулась с пакетом гречки в руках. — Что вы…? — Обрываю себя на полуслове, боясь, что она меня ударит. Кварцева же открывает пачку и высыпает ее всю на каменный пол, распределяя в небольшой овал. — Вставай коленями на гречу. — Смотрю на нее и вытираю слезы рукой. Я даже не знаю как это, но слышала, что очень больно. — Быстрее, мне ехать надо. — Аккуратно падаю коленями на гречку и чувствую, как мелкие крупинки впиваются, норовя проникнуть под кожу. — Ты должна будешь стоять так до моего приезда. — Это сколько времени?! Она цепляет к моим рукам цепи и я чувствую себя в средневековье, только стою я не на казнь, а на гречке. — Екатерина Александровна, но это же невозможно. — Она останавливается на полпути к выходу из подвала. — Может тогда для тебя возможно выдержать еще удары розгами? — Мотаю головой и она ухмыляется. — Тогда стой. Она вышла и закрыла дверь. Я не знаю сколько ее не было, но уже через примерно час у меня затекли руки от тяжести цепей, ноги болели, страшно горела спина и ягодицы. Я видела, что у меня много крови, но как именно выглядело у меня все сзади, я увидеть не могла. Только на стопе остался кровавый след, который я рассматривала минут десять, так как заняться было нечем. Ну как она проверит, что я слезла? Ищу взглядом камеры, но вроде по углам точно ничего нет. Мебели тут было не так уж и много, только шкаф, лавка, да ведро. Куча хлама из коробок, каких-то картин и даже плюшевый мишка. Мне плохо, в глазах темнеет и я понимаю, что сейчас отрублюсь. Пытаюсь пошевелить ногами, но только причиняю себе лишнюю боль от гречки. Снова хочу заплакать, но сил нет даже на это. В глазах снова темнеет и все кажется каким-то размытым, что я опускаю голову не в силах смотреть на окружение. Чувствую, как теряю равновесие и с грохотом падаю на бок. Мне плохо и тошнит. Я должна встать. Должна стоять дальше. Но нет, не могу. Помогите. Кто-нибуть, помогите! Как же я устала.

***

Пришла в себя я не сразу, сначала резко распахнула глаза и тут же закрыла от яркого света и снова вырубилась. Потом я снова проснулась и ощутила боль во всем теле, особенно ныли колени, спина и бедра. Так же раскалывалась голова и я вздохнув, стону от этого ужаса. — Очнулась наконец-то? — Слышу голос Кварцевой и тут же она появляется в поле моего зрения. — Не думала, что ты потеряешь сознание, еще и на такое долгое время. — Где я? — Вопросов много, но сил хватило только на этот. — Не узнала? У меня, милая. — У нее? Где? Дома что ли? — Я приехала в семь за тобой, смотрю, а ты без сознания валяешься. Пришлось выносить на руках к машине, а после укладывать тут на кровати. — Помню все частями, только отрывки мелькают в памяти, не давая собрать целую картину произошедшего. — Мне плохо. — Голос у меня хрипит и от этого мне даже не по себе. — Знаю. Это наказание за твой поступок. — Поворачиваю голову и смотрю в стену. — Что сейчас скажешь? Где ты была? — Снова этот вопрос и опять сердце у меня замирает, а дыхание учащается. — Я уже вам все сказала. — Вздыхаю и морщусь от боли, когда она проводит рукой по моей стопе. — Добавить нечего. — Кварцева молчит, а потом встает и куда-то уходит. Наверное, так даже лучше. Ее присутствие меня напрягает. Снова закрываю глаза и вздрагиваю от резкого звука хлопка двери. — Сейчас поставлю тебе укол обезболивающего, что бы ты могла нормально поспать. — При понимание, что мне хотят сделать укол, я резко открываю глаза и сажусь, при этом мыча от боли. — Ты чего села? — Она на моих глазах ломает ампулу и набирает содержимое в шприц. — Не надо укола. — Слышу, что голос теперь еще и дрожит — Может просто таблетку? — Тебе недостаточно больно что ли? — Она на секунду задумывается. — Или ты так инъекций боишься что ли, что готова терпеть дальше? — Молчу, опустив глаза, она правда читает меня, как открытую книгу. — Ясно. — Она качает головой и снова усмехается. — Повернись, я сделаю не больно. — Не верю. Она гребанная садистка. Видя, что я не спешу выполнять ее требования, она закатывает глаза и толкает меня. Из-за слабости я почти не могу оказать сопротивление и она протирает мое бедро салфеткой, а после я чувствую быстрый укол. Сжимаю губы и жду когда это все закончится. Мне страшно только от мысли, что сейчас внутри меня игла. Препарат она ввела быстро и закончив, снова протерла место прокола. — Все. Успокойся. — Она закрывает шприц колпачком и гладит меня по ноге, видимо это мое последнее живое место на теле. — Скажи же, что это явно было не так больно, как недавнее наказание? — Молчу, не хочу с ней разговаривать. — Ну, молчи, молчи. — Кварцева снова уходит, а меня вдруг резко начинает тянуть в сон. Боль и вправду стала меньше и я не замечаю, как вырубаюсь. — Миля, подъем! — Слышу голос Кварцевой и с трудом разлепляю глаза. — Университет никто не отменял, давай, давай. Сегодня пятница, последний день перед выходными, вставай. — Я проснулась. — Сажусь на кровати и чувствую ужасную боль в ягодицах и спине. Из-за этого морщусь и протираю глаза. — Больно? Могу укол поставить или таблетку дать. — Кварцева кидает мне вещи, что бы я оделась. — Таблетку. — Поспешно отвечаю и натягиваю джинсы. Она только вздыхает и идет на кухню. Подхожу к ней спустя пару минут и она протягивает мне белую таблетку, покрытую оболочкой и стакан воды. — Тебе хоть легче? — Спросила Кварцева, видя, как я сажусь к ней в машину и шиплю от боли в спине. Сидеть правда невозможно. — Миля? — Да. Укола точно не надо. — Екатерина Александровна закатывает глаза и мы выезжаем с парковки. — Как только закончишь, иди ко мне в кабинет. Вместе поедем домой, поняла? — Да… — Вздыхаю и пытаюсь найти положение в котором мне будет менее больно сидеть. — Как-то неуверенно. — Не понимаю ее предъявы ко мне и молчу. Залетаю в университет и сажусь в раздевалке на стул, закрывая лицо руками. Я не знаю что мне делать дальше. Как быть? Я люблю одного человека, а сплю с другим, причем насильно. Я по-моему никогда не выберусь из этой ямы, что сама же себе и вырыла. Если Агата узнает об измене, то явно бросит меня, а я не хочу лишаться того, кого любила долгие годы. За что мне это все? Да и Леа бесит, интересно, а Агата не думает съезжать. Мы бы могли скинуться и снять какую-нибуть квартиру. Пусть маленькую, но свою и жить вместе. Тут же отгоняю эти мысли потому что преградой этому служит Кварцева. Как мне от нее избавится? Она шантажистка и на ней держится моя учеба в этом вузе. Если уйду от Кварцевой, то меня отчислят, если меня отчислят, то я уеду назад к родителям, а там уже не будет ни Агаты, ни Леи, ни Кварцевой. — Эмилия! — Поднимаю голову и отрываю ладони от своего лица. — Ты плачешь? — Агата села со мной рядом и приобняла. — Что случилось, Миля? И куда ты вчера пропала? — Слишком много вопросов, да и я чувствую ужасную боль от ее прикосновения к моей израненной спине. — Я не плачу. — Вытираюсь рукавами кофты и смотрю на ее обеспокоенное лицо. — А вчера мне нужно было срочно уехать по делам. — Мне сказали, что тебя вызвала Екатерина Александровна, а после тебя уже не было в университете. — Замираю и напрягаюсь. — Да, она меня вызывала. — Устремляю взгляд в пол, не хочу врать ей в лицо. Вся моя жизнь сейчас построена только на лжи. — И после мне пришлось уехать. Прости, это очень личное и пока я не могу рассказать. — Поглядываю на нее и вижу, как она обижено поджимает губы. Прости. Но это максимум, что я могу сказать. Для твоего же блага. — Ладно. Хорошо, что я тебя встретила в общем. — Она снова быстро переключила эмоции и убрала руку с моей спины. — Сегодня в четыре иди в больницу в отдел гинекологии. Там кабинет номер тринадцать. — Какое же несчастливое число. Я совсем забыла про восстановление девственности. Я не могу это допустить. — Агата. — Поворачиваюсь к ней и беру за руки. — Я не хочу делать эту операцию. — Если любит, то должна же понять. Тут же понимаю, что что-то не так и быстро озираясь по сторонам нахожу причину моего дискомфорта. Кварцева стоит там же где и вчера, когда я разговаривала с Сашей и пристально смотрит на нас. Бросаю руки Агаты и она вопросительно смотрит на меня. Екатерина Александровна демонстративно убирает руки за спину и идет на второй этаж. — Почему? — Агата удивленно хлопает глазами и видимо не понимает почему я зависла. — Что? — Пытаюсь прийти в себя, но руки заметно трясутся. — Почему ты не хочешь делать операцию? — Агата повторяет мою фразу. — Потому что… — Задумываюсь — Потому что… я боюсь, да и боль от первого раза достаточно сильная. Не хочу ее снова испытывать. Пойми меня. — Она хмурится. — Миля, ты тоже пойми меня. Неужели ты не сможешь потерпеть для любимого человека? Особенно когда он тебя так просит. — Ее голос стал серьезным, как тогда при споре с Леей. — Я не могу встречаться с тобой, если ты не будешь моей, как бы странно это не звучало. — Это звучит прямо капец как странно, я даже рот раскрыла. — Для меня очень важен именно первый половой акт с лишением невинности. — Но ведь я уже не девочка и это будет все искуственно! — Не понимаю ее логики. — Миля, пойми, для меня просто важно первое проникновение. — Она строго смотрит на меня — Сколько у тебя пар? — Три — Ошарашенно смотрю на нее и опускаю руки на колени. — Тогда ты отлично успеваешь. Можешь доехать на автобусе 324, он как раз около больницы останавливается. — Она улыбается, как будто сейчас ничего не произошло и целует меня в щеку. — До встречи. — Пока. — Все еще пребываю в шоке. У меня такое ощущение, что она меня гипнотизирует. Что теперь? Что мне делать? На всех парах я сидела, как на иголках, еще и боль не давала покоя, я даже стала жалеть, что не согласилась на укол, все-таки толку от него было бы больше. Саша явно заметил, что со мной опять что-то не так, но расспрашивать не стал, видимо понял, что это бесполезно. После всех занятий стою у выхода и не знаю, что мне делать. Я люблю Агату всем сердцем, если ей так важна невинность, то почему она сразу не сказала, что не будет со мной встречаться из-за ее отсутствия? За всеми раздумьями я даже не заметила, как все-таки дошла до остановки. Дожидаюсь автобуса и сажусь, понимая, что я опять рою себе яму только глубже. В больнице тоже не обошлось без приключений, сначала я минут двадцать пыталась найти гинекологию, потом кабинет, далее меня не пустили без бахил и отправили за ними на первый этаж. С моим состоянием эта беготня была явно излишне, но женщина в регистратуре так явно не считала. Выдыхаю и стучу в дверь кабинета 13, в глубине души надеясь, что мне никто не ответит, но, к сожалению, я услышала ответ: — Да? — Этот голос… Я даже сморщилась когда слова его услышала. Леа. Как же я тебя ненавижу. Толкаю дверь и закрываю за собой, повернувшись к девушке, которая заполняла что-то на своем столе, увидев меня, Леа улыбнулась и прищелкнула языком. — Здравствуй — Подхожу ближе и ставлю рюкзак на стул. — Давно не виделись. — Не вижу смысла с ней церемониться. — Кто явился. — Она прямо развела руками. — Пришла исправлять свое положение шлюхи? — Как же она меня достала, сжимаю кулаки и тут же чувствую боль в израненных ладонях. — Не смей меня так называть. У меня был один половой партнер! А ты что, по себе судишь? — Она поднимает бровь и снова цокает. — Ты смотри, так-то эта процедура дорогая. — Она встает из-за стола и уходит за ширму. — Я могу и деньги с тебя потребовать. Ты этого хочешь? — Холодею. Я понятия не имею сколько стоит эта операция. — Нет, не хочу. — Тогда заткнись и иди сюда уже, хватит там торчать. — Встаю со стула и подхожу к ней. Вижу гинекологическое кресло и очень много разных приборов, начиная от зеркал, заканчивая какими-то мне неизвестными предметами. — Ложись уже. Быстрее. У меня не так много времени на тебя есть. Снимаю джинсы и ложусь на кресло, закидывая ноги. Как же это унизительно, я даже у нормального гинеколога стесняюсь это делать, а тут эта Леа. Она моет руки и натягивает перчатки. Все это вызывает у меня неподдельный ужас и приступы паники. Ну, боюсь я врачей, ну что сделаю? Леа подходит ко мне и пальцами раздвигает мои половые губы. Вздрагиваю от этого прикосновения и она косо смотрит на меня. — Не дёргайся. — И тут она неожиданно вставляет мне внутрь палец и что-то щупает. Как же это неприятно. — Слушай, а что у тебя за шрамы такие на заднице и стопах? — Этого еще не хватало. — Не важно, проблемное прошлое. — Она на секунду задумывается. — Кого ты лечишь? Они недавние. — Сглатываю, а она без предупреждения засовывает палец мне в задницу. — Тебя кто бьет? Агата что ли уже постаралась? — Э, нет. — Она разве на такое способна? Морщусь от неприятных ощущений буквально везде. — Ты не ссы, я не скажу, что ты мне жаловалась. — Она вытаскивает пальцы и вздыхает. — Проведу тебе краткосрочную, то есть сошью лоскутки девственной плевы. Такая гименопластика может проводиться без обезболивания, поэтому не пугайся. — Точно не будет больно? — Поджимаю губы и вспоминаю, что она обещала мне припомнить за то, что я рассказала про нее Агате. — Думаешь, что буду обманывать? — Вижу, как она берет щипцы, зеркало и какие-то еще приборы. — В первую очередь ты сейчас пациент для меня. Весь процесс мне было ужасно страшно, с меня буквально сошло семь потов. Я боялась всего: Что Кварцева меня потеряет снова, что Леа сделает мне больно и вообще, что пойдет не так. — Закончили. — Леа прохрустела пальцы. — Подожди еще. Не вставай. — Она берет зеркало и приставляет в моему аналу. — Я же злопамятная. — Оно буквально проскальзывает в меня. — Не очень приятно, да? — Мне не очень больно, видимо я все еще растянута после растяжки с Кварцевой. — Вынь, сука. — Не знаю почему, но мой инстинкт самосохранения решил на некоторое время покинуть мой мозг. — Ладно, раз ты так просишь, то открою. — Взвизгиваю от боли и чуть не падаю с этого самого кресла. Она смеется и сдвигая его, высовывает. — Одевайся. Никаких нагрузок и резких движений. Трахайтесь через дня четыре. А пока не надо. — Спасибо. — Надеваю штаны и прямо чувствую какое-то вмешательство в своих половых органах. — Поздравляю, ты теперь искусственно не шлюха. Но называть тебя так я буду всегда, смирись. — Зло смотрю на нее, но тут же вспоминаю о деньгах. — Леа, — Она поднимает бровь. — Слушай, а почему Агата такая странная? — Не знаю, что выйдет из моей попытки выяснить то, что хочу. — В смысле? — Она стучит пальцами по столу. — Настроение быстро меняется типо? — Леа хватает со стола жвачку и кидает себе в рот. Интересно, ей постоянно что-то жевать хочется? — Угу. — Ну, у нее биполярное расстройство на ранней стадии. — Просто выпадаю. — Так получилось после травмы головы несколько месяцев назад. — Не помню, что бы она уходила на долгий больничный. — А как она работает в универе? — Вроде же таких не допускают… — Оно не выявленное, а только подозрение, но лично я считаю, что точно есть. — То есть если его выявят и подтвердят, то Агату уволят? — Ладно, вали, у меня куча дел и пациенты. Выходила из ее кабинета я в полном шоке. Никогда бы не подумала, что у Агаты может быть психическое расстройство. Пусть даже и не подтвержденное, но ведь я заметила, что с ней что-то не так. Ходить сначала было неудобно, я даже сама с себя смеялась, но по пути к универу свыклась и даже старалась не обращать на это внимание. Подхожу к университету и тут же замечаю Кварцеву, выходящую из здания. Ищу глазами куда бы спрятаться, но она замечает меня раньше и жестом приказывает остановиться. — Миля, ты где опять была? — Она берет меня за руку и ведет к машине. — Сколько можно, а? — Я просто ходила прогуляться, вы же обычно позже заканчиваете. — Сажусь на переднее, вздрагивая от боли в спине. — Сегодня пятница, вот и закончила раньше. А вообще-то я выходила покурить, так как в целом ждала тебя. — Кварцева наклоняется и целует меня. — А теперь скажи мне, что за объятия с Агатой Константиновной? — Она ухмыляется, а я бледнею. — Успокоить подошла. — Опускаю глаза и смотрю к окно, что бы посмотреть, нет ли знакомых, а то не хочу, что бы меня видели в машине декана. — Я же пришла и заплакала. — Кварцева закатывает глаза и достает сигареты. — Все с тобой ясно, едем домой. — Киваю и откидываюсь на кресле, забыв про больную спину. — Ай. — Кварцева смотрит на меня так, словно будет сейчас отчитывать. — Я говорила, что давай вколю, но нет. Мы же боимся. Мы же лучше таблетку выпьем, да? — Ничего не отвечаю и слышу уведомление на телефоне. Агата ❤ — Солнце, ты придешь сегодня? Проведем вместе выходные. Тут же кладу телефон экраном вниз, но в мыслях проскальзывает, что Кварцева все увидела, просто делает вид, что смотрит в лобовое стекло. Печатаю, что не смогу и снова выключаю, отворачиваясь к окну. Мы выезжаем с парковки перед универом и снова приходит сообщение. Агата ❤ — Это из-за Леи ты не хочешь, да? — О, нет, она сейчас подумает на свою сестру, хотя все проблемы на самом деле только во мне. Быстро пишу, что нет, но Агата отвечает, что поговорит с Леей и все будет хорошо. Пишу скобочку и кидаю телефон в рюкзак. Больше ничего не хочу. Теперь еще как-то выкручиваться с обычным сексом с Кварцевой. Господи, пусть у меня все будет хорошо, пожалуйста. Хочу исчезнуть, я устала.