You say my name
But it's not the same
You look in my eyes I'm stripped of my pride
And my soul surrenders
And you bring my heart to its knees
Вы вернулись домой два часа назад, но только сейчас тело перестал бить озноб, а пальцы перестали дрожать. Ты сидела в гостиной, укутанная пледом, держа в руках чашку с мятным чаем, чтобы успокоить нервы наверняка. Час назад ты попыталась уснуть после того, как приняла ванну, и Илья помог обработать раны на руках и шее. Тогда увидев синяки на шее, ты ужаснулась, темно-синие следы придется ещё долго прятать под шарфиками, пока силуэт веревки сойдет с твоей кожи. Илья злился и психовал, пока аккуратно обматывал запястья бинтом, чтобы кожа лишний раз не соприкасалась с тканью одежды, говоря, что Денис ответит за всё и по всей строгости закона. Солохин уложил тебя отдыхать, но стоило только уснуть, ты сразу оказалась в той же комнате, окруженная свечами. Твой крик испугал Илью и он прибежал, чтобы разбудить тебя. Его испуганный взгляд зелёных глаз и взъерошенные волосы, в которых запутались очки — первое, что встретило тебя после быстрого пробуждения. Теперь ты боялась засыпать, боялась снова оказаться в том особняке. Часы уже давно перескочили за полночь, но никто из вас не собирался ложиться спать. Точнее, ты не хотела ложиться, а Илья не хотел оставлять тебя одну с этими переживаниями, хоть он периодически зевал, и от усталости тёр глаза. Чай в руках уже давно остыл, но ты продолжала наблюдать, как чаинки танцуют на дне чашки. Это почему-то успокаивало. Недавно звонил Олег Владимирович, спрашивал, как ваши дела, интересуясь, что же такого произошло, что звонил Шолохов старший, и был в ярости, что его сына, Дениса, арестовали. И Илья, чтобы не нервировать тебя ещё больше ушел в другую комнату, коротко объясняя отцу, что приключилось. Если полиции ещё предстоит найти доказательства, что именно Денис убил тех девочек, то сведений о том, что он тебя похитил и хотел убить было достаточно, чтобы арестовать его и задержать до выяснения обстоятельств. Солохин старший настаивал, чтобы вы поехали в больницу, чтобы специалисты провели твое обследование, никто не знал, какое снотворное использовал Денис. Но вы успокоили его, заверив, что в полиции ты сдала все положенные анализы, чувствуешь себя хорошо и в больницу ты не поедешь. Олег Владимирович, нехотя, поверил вам и сказал, что если станет плохо, чтобы сразу вызывали врачей. Илья не стал говорить ему о синяках и кровоподтёках на твоем теле, чтобы меньше волновать отца, который и так уже порывался к вам приехать домой. Сил разговаривать и видеть кого-то ещё не было, поэтому ты была благодарна Солохину, что он взял на себя всё общение с полицией и отцом. Илья снова зевнул, очки смешно сползли с его носа, когда он перевернул страницу в книге. Вы молча сидели в комнате. Ты настолько засмотрелась на танец чаинок, что и забыла, что была в комнате не одна. — Иди спать, — тихо произнесла ты, всё ещё смотря на Илью. Он забавно дернул головой на звук твоего голоса. Сейчас он выглядел, как нахохлившийся воробушек, — у тебя глаза слипаются. — А ты? — Илья снял с глаз очки и положил их на журнальный столик рядом с креслом, на котором он сидел. — Я пока не хочу. Посижу ещё немного, — ты снова посмотрела на дно чашки, вдыхая запах мяты. — Не хочу оставлять тебя одну, — Илья подошел к дивану, на котором ты сидела, присаживаясь на край. Ты улыбнулась. — Всё нормально, просто сна нет, — твои слова не убедили мужчину, но он снисходительно посмотрел на тебя. — Расскажи это тому, кто плохо тебя знает, дорогая, — рука мужчины легонько гладила тебя сквозь плед. — Ладно, мне страшно. Но, я не хочу, чтобы ты мучился и не спал из-за меня. — Тогда у меня предложение, — произнес Илья, забирая из твоих рук чашку с чаем и ставя её на столик, — чтобы я был спокоен, пока сплю, что с тобой всё хорошо, ты ляжешь рядом со мной. — Я не хочу вылезать из пледа, если честно. Тут тепло, — твои слова вызвали улыбку на лице мужчины. Ты вскрикнула, когда он резко поднял тебя на руки, вместе с пледом. — Не вижу в этом каких-то проблем, — произнес Илья, неся тебя в спальню. Он не стал включать свет в комнате, аккуратно положил тебя на кровать во всем этом коконе из одеяла. По шороху в комнате стало понятно, что он избавляется от домашней одежды. Матрас кровати немного скрипнул, когда Илья лег на него, укрываясь другим пледом. Ты слегка придвинулась к мужчине, кладя голову на оголенную грудь, слушая биение его сердца, — спокойной ночи, дорогая, — сказал Илья, легонько зарываясь рукой в твои волосы, вызывая этим недовольное шипение у тебя. — Недобрых снов, дорогой, — сказала ты, прислушиваясь, как дыхание мужчины замедляется и он засыпает. Стук его сердца сейчас действовал как успокоительное. В голове не было переживаний и воспоминаний об этом ужасном дне, был лишь звук биения сердца у тебя под ухом. Тело настолько расслабилось, что ты не заметила, как сон снова накрыл твоё сознание.
***
Тебе приходится скрывать синяки на шее шарфиками или водолазками с высоким воротником, хоть ты их терпеть не можешь. Ты уже как неделю сидишь дома, в отпуске. Олег Владимирович настоял, чтобы ты взяла время на отдых, пока не станет лучше. Ты была уверена это из-за того, что по компании быстро разлетелась новость об аресте Дениса по обвинению похищения человека, другого сотрудника фирмы. Отец Ильи просто не хотел, чтобы тебя нервировали все эти слухи, которые ходили по компании. На этой неделе ты пару раз посещала отделение полиции, чтобы дать показания против Дениса, хоть его отец и просил забрать заявление. Шолохов старший приехал к вам домой, благо Илья находился рядом, требуя, чтобы ты одумалась и не ломала жизнь его сыну. На что ты ответила, а имел ли Денис право ломать жизни других. Шолохов ещё поорал немного, но уехал ни с чем. Однажды вечером, когда ты вернулась с очередной дачи показаний, Илья предложил поговорить, обсудить всё произошедшее. Начиная с истории с той девочкой из института, заканчивая тем, как отнес в полицию ту несчастную заколку, как дал показания против Дениса, и как по приезду из Риги начал следить за ним. И что все те перемещения, которые ты видела по маячку в машине Ильи были идентичны тем, где бывал Денис. Ослепленный жаждой власти и мести Денис перестал быть аккуратен, и если при первом убийстве он не оставил даже и следа, то во втором случае — спешка привела к тому, что камеры на трассе засекли его машину, в том месте где подобрали девочку и на месте, где было её тело нашли его носовой платок. В твоём же случае он просчитался намного больше — камеры на входе в подъезд, даже при выключении электричества, продолжали делать запись, так как были подключены к автономной батареи питания, а не электрической сети дома. А маячок в машине Дениса уже и показал, где вас искать. Доказательная база против него с каждым днем становилась всё больше и больше, и ты надеялась, что сядет он надолго. Ты заставила Илью пообещать тебе, что он никогда больше не будет скрывать от тебя правду. Ведь так легко позволил тебе думать, что он убийца, не объяснившись тогда. И если бы не эта недосказанность, между вами, всё было бы иначе.Got me flying high
Right where you want me to
Watch it, watch me burn
Right where you want me to
Dim the light, my lullaby
Touch me now, stop pretending
Fuck it, watch me burn
Ты недавно вернулась домой после прогулки по городу, сидеть дома в полном одиночестве было невыносимо. После года непрерывной работы неделя без неё стала адом. Ты не знала, чем заняться и что вообще делать сидя дома. Ты хотела на работу, но синяки на руках и шее не позволяли появляться в офисе, порождать новые слухи никто не собирался. Стоя возле зеркала во весь рост, рассматривая еле синюю полосу на шее, ты возмущенно цокала — замазывать такую борозду было тем ещё произведением искусства. К вам через час должен приехать Олег Владимирович и пугать его не хотелось от слова совсем. — Чем занимаешься? — голос Ильи заставил прервать твоё увлекательное время провождения. Ты недовольно чертыхнулась, садясь на пуф рядом с зеркалом. — Пытаюсь замазать эту красоту, чтобы твоего отца удар не хватил, — ответила ты, показывая на шею, — лучше бы там были засосы, так бы просто покраснела немного, — ты заметила, что на пижамной майке как-то умудрилась поставить пятно. — Могу устроить, если ты так просишь, — сквозь смех произнес Илья. — Что? — маленькое пятнышко, которое ты пыталась оттереть осталось без внимания. Ты посмотрела на Солохина. — Засосы, — ответил он, поправляя сползающие с носа очки. — Я это в слух сказала? — Илья тихо угукнул, — забудь, — махнула рукой ты, снова переключая внимание на пятнышко, не замечая, как мужчина подошел сзади. Пятнышко не оттиралось, — блять, — Илья скрыл смех за кашлем, когда ты обернулась. — Ничего, — произнес он, поднимая руки в примирительном жесте. — Чудесно, — сказала ты, направляясь в ванну, по дороге снимая майку, чтобы кинуть её в стирку, оставаясь в одном полупрозрачном лифе и шортиках. Илья сидел на пуфике возле зеркала, когда ты вернулась в комнату, крутил в руках тональный крем. Ты показала рукой, чтобы он отдал его тебе. Вместо этого мужчина встал с пуфа, проходя к тебе за спину, смотря тебе в глаза через зеркало, — что? — Думаю тебе не обязательно это замазывать, — прошептал мужчина, нежно прижимая тебя за талию к себе, — ты так красива, — его губы слегка касаются к месту, где кожа имеет синеватый цвет, сильнее прижимая к себе и ты чувствуешь сквозь ткань одежды его желание. Во рту скапливается слюна в предвкушении. Но ты быстро отгоняешь эти мысли подальше. — Сейчас не время, — шепчешь ты, все же закрывая глаза, нежась от поцелуев Ильи, — скоро приедет твой отец, — руки Ильи нежно гладили твою талию, одну из них он опустил ниже, цепляя пальцем резинку пижамных шорт, заставляя ткань легко сползти по ногам на пол, — Солохин, — прошипела ты, переступая через шорты, оставаясь в одном белье, вызывая смешок мужчины, который продолжал наблюдать за тобой через зеркало. — Да? — спросил Илья, на секунду отвлекаясь от твоего тела, чтобы подвинуть пуф и сесть на него напротив зеркала, усаживая тебя к себе на колени. — Тебе нравится меня злить? — ты смотрела через зеркало в эти хитрющие зелёные глаза. Рука Ильи легла тебе на щеку, поворачивая твое лицо к нему, чтобы посмотреть прямо тебе в глаза. — Мне нравится тебя целовать, — прошептал мужчина, накрывая твои губы своими, прижимая твое тело ближе к себе. Ты сдвинула очки с лица Ильи на голову, чтобы углубить поцелуй. Поза настолько неудобная, что приходится выгнуть спину, прижимаясь ягодицами к паху мужчины, вырывая из него глухой стон. Илья, руки которого лежали на твоих ребрах, начал нежно водить ими по всему твоему телу, опускаясь ниже, заставляя раздвинуть ноги чуть шире, для большего доступа. Жаркий поцелуй окунает в возбуждение с головой, позволяя растекаться по венам-артериям дикой рекой. От нехватки воздуха ты отстраняешься от Ильи, заглядывая в зеркало, наблюдая за его действиями. Теплая, почти горячая рука оглаживает кожу бедра, медленно накрывает ткань трусиков, вызывая у тебя сдавленный вздох. Слишком жарко становится комнате от его прикосновений. Пальцы, проникающие под ткань, начинают медленно ласкать каждый сантиметр кожи, принуждая ещё больше раскрыться. Ты уверена, что сквозь прозрачную ткань видно каждое медленное действие Ильи, будто и нет на тебе одежды. Прикосновение чуть шероховатых пальцев к возбужденному клитору вырывают из тебя стон и желание быть ещё ближе. Губы Ильи обрушиваются на твои плечи, вынуждая открыть глаза, которые ты закрыла, прислушиваясь к волнам наслаждения, и посмотреть на него в зеркало. Ты и представить не могла насколько поза, в которой ты сидела, была развратна со стороны — твоя тяжело поднимающаяся грудь, отзывающая на каждое прикосновение к возбужденным соскам, чуть дрожащие ноги, пальцы которых подгибаются от удовольствия, когда Илья медленно проникает пальцами внутрь. — Черт, — шепчешь ты, пытаясь получить больше, чем тебе дали. Ты оборачиваешься, чтобы снова втянуть Илью в поцелуй, двигаешь бедрами, чтобы обеспечить хоть какое-то движение внутри. Захлебываешься стоном и запрокидываешь голову на плече мужчине, когда пальцы начинают чуть быстрее двигаться, а большой нежно накрывает клитор, вырисовывая узоры. Илья, целуя твои плечи, слегка сжимает грудь, облаченную в лиф. Ты хватаешься рукой за его ногу, чтобы не потерять равновесие, когда снова двигаешь бедрами, насаживаясь на пальцы мужчины, при этом задевая эрекцию мужчины. Хватает всего каких-то несчастных моментов, чтобы тело пробрала дрожь и ты простонала, ощущая, как оргазм накрывает тебя с головой. Ты растворяешься в волнах наслаждения находя на ощупь губы мужчины, втягивая его в нежный, почти ленивый поцелуй, чувствуя, как его пальцы покидают тебя. Это заставляет тебя тихо проскулить в губы Ильи. — Я говорил, что люблю тебя? — шепчет Солохин, словно куклу поднимая тебя на руки и неся к кровати. Он нависает над тобой, заглядывает своими зелёными глазами в самую душу. Всё ещё полностью одетый, с чуть съехавшими в волосах очками. Будто и не творил с твоим телом безрассудство несколько мгновений назад, хотя все же тело его выдает. Ты прикасаешься к месту, где даже через брюки ощущается его желание, вырывая из горла хриплый стон, когда чуть настойчивее ведешь рукой по бугру. Всё ещё смотря в глаза Илье, ты быстро расстегиваешь ремень на брюках, дергая на себя. — С удовольствием послушаю ещё, только после того, как ты наконец разденешься, — мелкие пуговицы на рубашке поддаются не сразу, и ты психанув разрываешь ткань. Оторванные пуговицы звеня падают на пол. Илья не остается в долгу, снимая с тебя нижнее белье, снова не находя застежку на лифе забавно хмурится, вызывая у тебя смех, в ту же секунду переросший в вскрик, когда он перевернул тебя на живот. Горячие поцелуи начали осыпать кожу спины заставляя твой мозг плавиться от удовольствия. Дыхание перехватывает, стоит Илье дотронуться к ягодицам и двинуться ниже, медленно провести по влажным складкам погрузиться внутрь. Ты выгибаешься от этого, прижимаешься ближе к нему. Он снова выводит тебя из себя, заставляет умолять о том, что так нужно телу. — Пожалуйста, — шепчешь ты, сгорая от нетерпения, снова и снова двигая бедрами, развратно насаживаясь на пальцы мужчины. Как же хорошо. Волны удовольствия снова накрывают сознания, когда всё прекращается и тебя снова переворачивают на спину, срывая стон возмущения с твоих губ. От соприкосновения голой кожи к друг другу по телу бегут мурашки. Ты позволяешь мужчине расположиться между твоих ног, пытаясь коснуться каждого сантиметра его оголенного тела. Илья забрасывает твою ногу себе на бедро, проводя возбужденным членом по влажным складочкам, собирая выступившее возбуждение, медленно проникает внутрь, заставляя твои глаза закатиться от удовольствия. Воздух в легких воспламеняется от жара, исходящего от его тела. Ты тихо постанываешь, пока Илья аккуратно входит в тебя, медленно толкаясь внутрь. Открываешь глаза, чтобы взглянуть ему в лицо — глаза закрыты, а брови сведены к переносице от напряжения. Ты слегка выгибаешь спину, позволяя сменить угол проникновения, касаешься его щеки. Илья открывает глаза, смотрит на тебя, касается сухими губами ладони и от этого сердце сходит с ума. От этого контраста нежности поцелуев и похоти в зелёных глазах. Цепляешь ткань лифа, сбрасывая его с себя, получая в награду удовлетворенный стон и сильный толчок, вырывающий уже стон из тебя. Прикасаешься к шее мужчины, притягивая к себе, чуть сильнее сжимая хватку, жарко целуешь. Сжигая все предохранители. Смешивая ваше дыхание в единое. Подмахивая бедрами под каждое проникновение внутрь. Царапая спину мужчины в кровь. Зарываешься в волосы мужчины, снимая с головы очки и отбрасываешь их подальше на кровать, чтобы они не мешали. От темпа, с которым он входит в тебя хочется скулить от удовольствия. Ты чувствуешь, как стенки вокруг него сжимаются и скрещиваешь ноги у Ильи за спиной, получая при этом ещё более глубокий толчок, от которого по телу распространяется дрожь, а из горла вырывается очередной полустон-полухрип. Пальцы мужчины сильнее впиваются в кожу, когда он шепчет: — Смотри на меня, — забирая себе весь контроль над тобой и над твоим телом. Он выглядит таким красивым и безумным в данный момент, что ты задаешься вопросом, а настоящий ли он или это снова дурацкий сон. Но поцелуй, который Илья дарит тебе, выцеловывая каждый стон, вырывающийся из твоего горла, доказывает, что сны такими не могут быть. Его руки, оглаживая каждую частичку тела, поднимаются к оголенной груди, слегка сжимают, призывают запрокинуть голову и выгнуться, когда наслаждение накрывает будто снежная лавина. Илья, толчки которого становятся более глубокими и частыми, сильнее прижимает тебя к себе, прижимаясь губами к бьющейся на шее вене, с хриплым стоном кончает. Вы всё ещё нежитесь в постели после занятий любовью — ты медленно перебираешь руками волосы Ильи, пока он глубоко дышит тебе в шею, немного щекоча кожу. После такой безумной любви вставать не хочется от слова совсем, а двигаться тем более. Молчание приятное, от которого остается лишь приятное послевкусие правильности. Звонок в дверь разрушил момент уединения: — Черт… — прошептала ты, закрывая глаза руками. Так не хотелось терять тепло, которое дарило тело Ильи, — он сильно обидится, если мы не откроем? — спросила ты, вызывая смешок мужчины, который быстро поцеловал тебя в район солнечного сплетения, поднялся с кровати. Тебе стало сразу холодно, и ты накрылась лежащим рядом пледом, не собираясь куда-то вылезать. Звонок в дверь снова повторился. — Пойду открою. А ты пока одевайся, — Илья снова склонился над тобой, заставляя убрать руки от лица, нежно целуя в уголок губ. Солохин дотянулся к очкам, которые были откинуты куда-то на матрас, стал одеваться. Ты оперлась на локти, чтобы внимательнее рассмотреть мужчину — Илья стоял в мятой рубашке у которой пуговицы в некоторых местах отсутствовали, благодаря тебе, а на голове творился какой-то бедлам, брюки, которые он не успел застегнуть висели низко на бедрах. — Ты в таком виде собираешься открывать дверь отцу? — скептически посмотрев на Илью, спросила ты. Солохин надел очки на глаза и с улыбкой произнес. — А почему нет? Отец давно внуков ждет, — ты бросила в него подушкой, которая пролетела мимо, так как он успел выйти из комнаты, смеясь. Ты откинулась на кровать, закрывая лицо руками. — Это пиздец, — румянец от смущения начал распространяться по всей шее, скрывая синеватые участки кожи.