(Не) быть собой.

             Тяжёлые веки не поддаются уставшему вампиру, который отчаянно пытается вернуть контроль над собственным телом, чтобы хотя бы открыть глаза.       Омега мычит, поднимая вялую руку к лицу и кончиками пальцев касается носа, плавно переходя к щеке и глазам, давит на них и разводит веки в стороны, встречаясь мутным взглядом с потолком, по которому разгуливают тонкие лучики утреннего солнца и, смотря на эту картину, к парню приходит осознание:       — Да блин, — морщится Чимин, закрывая глаза ладонью, сильно нажимая на виски пальцами, — ну нет..              Пыль в комнате будто ураганом закружилась в воздухе, когда Пак подорвался с кровати, буквально на ходу влезая в свою одежду и собирая необходимые учебники для сегодняшних занятий.       — Я так и знал, — фыркает парень, качая головой, — вот так и знал, что даже спать ложиться не нужно было, теперь всё проспал.       Наспех забегая в купальню, чтобы умыться и почистить зубы, Чимин тратит минуты три, после чего бежит по коридору, про себя считая каждый шаг и сколько тратит на него времени: успеет или нет.              «Осталось пять минут», — отмечает омега, посмотрев на часы, а те будто издеваясь щёлкали механизмом, который своей работой двигал стрелку на циферблате, подгоняя парня, чтобы тот быстрее двигал ногами.       Маленький вампир не помнит, когда в последний раз нормально высыпался, пополняя своё тело необходимой энергией, ведь с той ужасной тренировки прошло более трёх недель и именно после неё Чимина разлучили с кроватью: Намджун стал задерживать его на тренировках, чтобы организм омеги привыкал к постоянным нагрузкам.       Да, у Пака было целых пять часов, чтобы отдаться своим снам по полной программе, но проблема заключается в том, что парень отдавался не снам, а альфе, который приходил к нему в царствие Морфея.       Омега был готов забрать свои слова, которыми призывал сознание запоминать сны, обратно, ведь как же ему не нравилось просыпаться и слышать свой дрожащий голос, который шепчет одно и тоже имя из ночи в ночь, но ещё больше Паку не нравилось снимать с себя мокрое бельё по утрам, которое пропитывалось выделениями организма, не имеющих ни запаха, ни цвета. И самое главное — он помнит все до малейших деталей.       Чимин видит героя своих ночных кошмаров в кабинете, который спокойно накручивал рыжую прядь волос на палец, смотря прозрачным взглядом вникуда и что там в мыслях у Юнги — неизвестно.       После того, что Мин устроил в своей комнате — Пак стал его избегать, ведь альфа чуть ли не сожрал омегу, как в переносном, так и в прямом смысле, поскольку у бедного до сих пор след на губе заметен, который он регулярно мучает своими зубами, будто тот саднит и чешется по сей день, напоминая о случившемся.       Ежедневные попытки поговорить с омегой заканчивались глупыми отмазками и побегом, что порядком заебали Юнги и он на некоторое время перестал доставать одногруппника, вскоре замечая, что тот странно стал смотреть на него, хоть совсем недавно боялся даже в сторону альфы голову повернуть.       Чимин и сам не понимает как так вышло, что взгляд по умолчанию прикован к Юнги: стоит немного задуматься или расслабиться и взор глаз магнитом притягивается к рыжему, будто приклеиваясь.       Парни не говорят друг с другом и вроде всех всё вполне устраивает, но это «вроде» вскоре приобретает физическую оболочку в виде буйного Тэхёна:       — Что случилось?       Ким полностью развернулся к ним, чуть ли не перевернув стул под собой и пристально всматривается в лица друзей.       — Ты о чём? — глупо улыбается Чимин, переворачивая страницы учебника.       — Вы оба, — кивком указывает Тэ на парней по очереди, — ведёте себя, как придурки. Вы поругались, что ли?       — Нет, нам просто не о чем говорить, — спокойно говорит омега.       — Вот так значит? — отзывается Юнги, поворачивая голову в сторону соседа.       — Что? Разве не так?       Пак переводит взгляд на альфу, который испепеляет его своими красными глазами.       — Ты и дальше бегать будешь от меня, хвост поджав, а? — Мин раздражённо сводит брови к переносице, — если что-то не нравится, то скажи уже.       Чимин бегает взглядом по лицу парня напротив, чувствуя, как сердце переходит на быстрые удары, которые в уши отдают.       — О как, — улыбается омега, — а ничего, что у меня нет иного выхода? Мне напомнить тебе, что ты сделал недавно, м? Забыл уже? Как жаль, я думал, что тебе понравилось издеваться надо мной.       — Я не издевался.       — Хочешь знать, что мне не нравится?       Пак не дожидается ответа альфы:       — Мне не нравишься ты, Юнги, — вампир будто выплёвывает слова в лицо рыжего, — так что больше не трогай меня, желательно, никогда.       Мин не меняется в лице, но его небезразличность выдаёт вздувшаяся вена возле виска.       Омега чувствует своё превосходство сейчас над парнем, который ему даже ответить не может, лишь сидит и носом тяжело воздух втягивает.              — Мы же друг друга поняли? — слегка приподнимает уголок губ Чимин.       Сжатый кулак рыжего бьёт по парте, заставляя вздрогнуть всем телом своего соседа и в шоке выпучить глаза.       Альфа приближается к лицу омеги:       — Не испытывай моё терпение, Пак Чимин, — тихо говорит Юнги, — и не смей мне врать, смотря в глаза.       — Что? — одними губами спрашивает маленький и напуганный вампир.       — Ты — мой, — голос Мина будто под кожу проникает и омежка крупно дрожит, — и ты это сам знаешь.       — Юнги! — влезает Тэхён, — а ну прекрати.       Чимин смотрит в горящие глаза напротив и не знает, что сказать на заявление альфы, который даже при отсутствии влияния на омегу феромонов, поскольку тот их совсем не ощущает, смог оказать на него ментальное давление, заставляя рот закрыть.       Совсем не обращая внимания на Тэ, который сидит к ним лицом и прожигает взглядом, Мин продолжает говорить с Паком, который замер и смотрит на него, особо даже не моргая:       — Поговорим после занятий и если вздумаешь убежать — догоню и заставлю об этом пожалеть, — рыжий слегка задирает подбородок и отворачивается, садясь ровно.       Красные глаза поднимаются на парня, который тяжело втягивает воздух носом и чуть ли не рычит от злости:       — Лучше не лезь в это, — предупреждает Юнги.       — Ха? — ахуевает от наглости Ким, смотря на друга, — ты мне угрожаешь?       — Нет, предупреждаю, чтобы ты со своим взрывным характером только хуже не сделал, — поясняет спокойно Мин.       Чонгук, не оборачиваясь, кладёт руку на плечо Тэхёна и разворачивает к себе обратно:       — Пока Чимин не попросит сам о помощи — ничего не делай, — холодно говорит Гук.       Ким смахивает руку Чона со своего плеча:       — Ага, — еле сдерживает язвительность в голосе Тэ, — как скажешь.              А маленький омега просто не может двинуться, лишь взгляд в пол опустил, слегка отводя его в сторону.       Паку предстоит разговор с Юнги и это так сильно пугает его, что он все оставшиеся занятия сидит молча и даже в сторону альфы голову не поворачивает, а тот спокойно учится, даже конспекты пишет — не спит, что уже ужасно странно и, должно быть, плохой знак.       Сегодняшний день, как оказалось, приготовил много сюрпризов, ведь в конце занятий их группу просят задержаться, так как будет объявление.       Все вампиры остались в кабинете, где проходил последний урок с мистером Ханом и шушукались, предполагая, что же им хотят сказать.       Одному Паку было не до этого, ведь он все занятия мысли гонял в голове о Мин Юнги, который с ним хочет поговорить или просто закончить то, что не смог в комнате — этот поворот думок пугал Чимина.       Из погружения в свою же голову омегу отвлёк голос завуча, который без стука вошёл в кабинет: мужчина средних лет остановился напротив доски, развернувшись лицом к подросткам.       — И так, мои дорогие учащиеся, — улыбаясь ораторствует старший, — завтра занятий у вас не будет.       Вампиры начали несдержанно радоваться, переглядываясь друг с другом и завуч перебил их шёпот своим звонким голосом:       — Вместо обычного учебного дня у вас будет турнир, — улыбается он шире, скрепляя ладони в замке перед собой, — этот турнир проходит на каждом курсе и считается традицией нашей академии. Про сам турнир вам расскажет больше ваш учитель Чан, а я хотел бы дать мотивацию — приз, который получит команда победителей. Постарайтесь и обещаю, что вы не разочаруетесь.       В кабинете повисла тишина, которую разбивал всё тот же вампир:       — А теперь — отдыхайте, завтра с утра будет подготовка и вас введут в курс дела.       «Это шутка какая-то? — сокрушается изнутри Чимин, — да сколько ещё сегодня херни произойдёт? Какой ещё турнир?» — омега ушёл глубоко в свои мысли, даже не замечая внимательного взгляда своего соседа, который им прожигал в щеке дыру.       — Все уже почти вышли, — пожимает вяло плечами Мин, — тут хочешь остаться?       Пак вздрагивает и ничего не говоря, начинает быстро собирать свои вещи, после чего поднимается и быстро идёт на выход.       Уже в коридоре его окликнул басистый голос вампира, который шёл следом:       — Чимин!       И у парня вмиг сносит башню: шаги омеги сначала становятся шире, немного ускоряясь, но стоит Паку услышать сзади погоню — срываются на бег.       Вампир добегает до своей комнаты, хватаясь за ручку, которая должна быть его спасением, но только дверь открывается, впуская хозяина в своё убежище, как в спину сильно толкают и ноги еле успевают, сделав пару косых шагов, найти баланс и не уронить тело на пол.       Чимин боится обернуться, слыша, как за спиной хлопает дверь и просто смотрит в пол, чувствуя, как сердце бьётся сбивчиво, явно от ужаса пропуская удары.       — Серьёзно? — усмехаются за спиной, тяжело вздыхая, — реально побежал.       Омега продолжает молчать, как партизан, даже когда слышит приближающиеся шаги позади, лишь сжимается, становясь в пару раз меньше, что не укрывается от чужих глаз:       — Да не съем я тебя, — немного раздражается Юнги.       — А вот с этим я бы поспорил, — наконец-то говорит Пак.       Парень резко оборачивается и чуть ли не задевает Мина, который стоит практически вплотную к нему.       — Избегаешь меня из-за того случая? — спрашивает альфа, понимая, что детального уточнения не нужно — его поняли.       — А не должен? — удивляется Чимин и поднимает брови, — ты не вызываешь к себе доверия от слова «совсем» и даже сейчас запёрся в мою комнату, нарушая личное пространство, прекрасно зная, что я не хочу говорить с тобой.       — Я тогда не контролировал себя и это впервые, — говорит Юнги, игнорируя слова омеги, — мне правда жаль, что я сделал больно и напугал тебя, но будь я мягче, то ты бы не пытался сбежать, разве не так?       Кончики ушей краснеют и Пак сильно хмурится, но взгляд опускает и молчит — врать не может.       — Что ты от меня хочешь? — тихо интересуется маленький вампир.       Юнги сокращает расстояние между ними, делая шаг вперёд и взгляд омеги устремляется ему в подбородок.       — Ты мне нравишься, Чимин, — голос альфы звучит настолько нежно, что Пак весь заливается краской, кусая щеки изнутри, — а я нравлюсь тебе.       — Как скромно, — усмехается омега, слегка приподнимая уголок губ, — ты так и не ответил на мой вопрос.       Мин медленно опускает голову вниз, склоняя слегка её на бок и Чимин ощущает его горячее дыхание на своём лице: тело омеги от близости с альфой сковывает, лишая возможности двинуться.       Вместо всех возможных попыток дать сопротивление или банально откониться в сторону — Пак прикрывает глаза, ловя своими губами губы парня напротив.       Вампиры робко касаются друг друга, будто это происходит впервые: руки Юнги поднимаются вверх и длинные пальцы мягко проходят по щекам Чимина, заходя за уши и обхватывая лицо, приподнимают его голову, чтобы было удобнее целоваться.       Омега чуть сбито вздыхает, когда альфа смело языком входит в его рот, явно желая большего, ведь ему мало просто трогать своими губами пухлые губы соблазнительного парня, который ещё и издаёт милые звуки, так и провоцируя себя зацеловать.       Книги из рук шумно падают на пол и Пак вздрагивает, открывая глаза и натыкается взглядом на два ярко-алых омута напротив, которые наполнены самыми разными эмоциями, что несвойственно их обладателю от слова «совсем».       С пошлым чмоком Юнги разрывает поцелуй, слегка отстраняясь от Чимина:       — Можно тебя укусить?       Голова Мина мгновенно отлетает назад, так как получает не слабый удар в подбородок:       — За задницу себя укуси! — возмущается омега, отходя назад и прижимая тыльную сторону ладони к губам.       И альфа заливисто смеётся, чем ещё больше шокирует парня:       — Ты такой милый, Чимин, — улыбается красноглазый.       — А ты такой идиот, Юнги, — краснеет ещё сильнее Пак.       Мин вдруг пошёл на вампира, расправляя крылья за спиной и заставляя того попятиться назад.       — Эй, не подходи, ты.. — обрывается омега и машет руками, когда подлая кровать встаёт на пути, сбивая того с ног.       Рыжий усмехается, смотря на эту забавную картину:       — Ого, сразу перейдём на кровать?       — Чего?       Пак приподнимается на локтях и, когда красноглазый ставит одно колено на кровать между его ног, смотрит с недоверием, кусая свои шикарные губы.       Мин подкрадывается к Чимину, идя руками по кровати по бокам от его тела и останавливается, когда нависает прямо над головой.       Омега может и хочет пнуть альфу перед собой, спрыгивая с кровати и убегая от греха подальше, но тупое тело не слушается здравых мыслей и камнем прижимается к кровати, лёжа спокойно под Юнги, а тот и рад: приоткрывает рот и облизывает кончиком языка уголок губ, демонстрируя свои белоснежные и острые клычки.       Пак резко сводит ноги, зажимая ими колено рыжего, удивлённо и растерянно смотря на него.       — Что такое? — тихо спрашивает красноглазый, не понимая реакции омеги.       Естественно, что Чимин не ощущает чужих феромонов, но также он не выделяет их сам, поэтому альфа не чувствует, что парень под ним сильно намок.       — Скажи, если не хочешь, иначе я буду делать всё, что захочу.              — Я..я просто..— голосок омежки звучит очень нежно и мило дрожит, заставляя альфу щёки изнутри закусывать, чтобы вновь не наброситься на него, — не знаю, это всё ты, Юнги, это ты виноват, — хнычет Пак.       — Я? — удивляется рыжий, — в чём?       У Чимина в уголках глаз слёзы набираются и он отводит взгляд в сторону:       — Сначала эти тупые сны, которые меня мучили ночами, не давая нормально спать, — обиженно и чуть ли не плача говорит маленький вампир, — а потом ты в реальности это начинаешь и я..я..       — Ты ведь тоже мне снился, Чимин, — шепчет Юнги и наклоняясь к лицу парня, проводит по его щеке кончиком носа, — и это единственные сны, которые я помню и они точно не были кошмарами.       Горячая ладонь накрывает грудь омеги и плотно прижимается, ощущая мощные удары сердца, а после скользит ниже по впалому животу, заставляя тело под собой крупно задрожать.       Пак смотрит вниз и старается спокойно дышать, но ничего не выходит, ведь рука альфы уже на его промежности, правда только невесомо пальцами по ширинке проводит и дразнит. Мин не спешит, сводя Чимина с ума от ожидания:       — Юнги, — недовольно мычит парень под ним.              — Совсем нет терпения? — издевается рыжий.       — Да ты.. — задыхается от возмущения омега.       Только красноглазый шире улыбается, начиная смеяться, как получает коленом в пах, отчего громко выдыхает:       — Я убью тебя, — звучат привычные слова, которые Мин часто говорил в адрес парня.       Ноги Чимина расходятся в разные стороны в довольно откровенной позе, когда альфа сжимает его колени длинными пальцами и это вызывает панику у мелкого:       — Не-ат, я совсем не готов к подобному, — отталкивает омега Юнги, — всё-всё, отпускай меня.       Пак изгибается, откидывая голову назад на постель и зажмуривается, шипя, как змея:       — Сссс, не трогай там, п-погоди..       А Мин теперь понял, что не так с омегой — течка, Чимин просто потёк от близости с ним.       «Как я мог этого не заметить изначально? — ломается внутренний альфа в Юнги, — я не ощутил и не распознал — это позор, что я за альфа такой? И похуй, что не пахнет никак, по одному виду можно было догадаться».       — Просто расслабься и я сделаю всё аккуратно, — мягко уговаривает рыжий, поглаживая бедро Пака.       — Чего? — срывающимся голосом спрашивает вампир, будто ему херню какую-то сказали, — ох, расслабиться? А ведь запросто, понял? Сейчас возьму и расслаблюсь, блять, когда надо мной нависает кусок придурка, а снизу из задницы что-то льётся. Сейчас расслаблюсь! Пять секунд!       Красноглазый смотрит спокойно на бунтующего омегу и жалеет, что не может его ментально прижать и заставить заткнуться — приходится действовать иначе: руки шумного парня берут за запястья одной рукой и вжимают в кровать у него над головой, игнорируя легкое сопротивление, второй рукой пробираются в штаны и поглаживают небольшой член, который уже пульсировал возбуждением, наливаясь кровью.              Чимин с громких возгласов недовольства переходит на тонкий мышиный писк, когда его трогают за те места, которые он даже сам трогал при острой необходимости и в темноте, сгорая каждый раз со стыда.       — И от чего же ты так намок? От неприятных прикосновений? Тебе противно, Чимини? — произносит имя парня в манере Тэхёна, — тебя Тэ поэтому так называет? Потому что у тебя там всё маленькое?       — Гад, — цедит Пак сквозь стиснутые зубы.       — Ладно-ладно, — приподнимает рыжий верхний уголок губ, — перейдём к делу.       Длинные пальцы плотно обхватывают член омеги, начиная быстро надрачивать, заполняя комнату пошлым хлюпаньем.       — У тебя везде течёт, да?       А Чимин более не понимает ничего, что говорит ему Юнги, ведь его тело выкрутило все ощущения на максимум, заставляя буквально плавиться от нереальных прикосновений красноглазого.       Тонкую шею накрывают влажные губы, оставляя нежные поцелуи, а Пака кроет от контраста ощущений сверху и снизу.       Ангельский голосок с шумных вздохов переходит на полноценные стоны, провоцируя Мина плотно прижаться к парню всем телом и уже не просто целовать шею, а вгрызаться в неё, оставляя на коже следы зубов и засосы.       Чимин не помнит сколько раз кончил, ведь его накрывает возбуждением почти сразу же, не давая и грамма чувства долгожданной разрядки, а из организма всё течёт и течёт, заставляя парня устало мычать:       — Я больше не могу, — хнычет омега.       — Тебе должно было стать легче, — тихо говорит взъерошенный альфа, — если стимуляция снаружи не помогает, то нужно действовать иначе. Но требуется твоё разрешение.       — Сделай уже что-нибудь, — чуть ли не плачет Пак, сжимая пальцами простыни.       Более просить и не нужно, поскольку брюки Чимина с бельём летят на пол, а ноги сами разъезжаются в стороны, открывая вид на все прелести нежного омежьего тела.       Прохладные пальцы касаются внутренней части бедра и ведут вверх, приближаясь к эпицентру «катастрофы», которая дразнит рыжего, поблескивая от мокрых капель, что вытекают из неё и впитываются в постельное бельё.              Внутрь входят пару пальцев, растягивая узкое колечко мышц и омега звонко стонет, прокусывая нижнюю губу в кровь. Юнги смотрит, как крупные алые капли затекают в рот омеги, живописно растекаясь по тонкой линии, что образовалась между плотно сжатых губ и сходит с ума, борясь с животными желаниями, которые кричали ему о том, что необходимо срочно облизать парня, впиться в него и высушить, не оставляя после себя ничего.       Мин пропустил момент, когда начал активно трахать девственную дырочку пальцами, заставляя Чимина чуть ли не кричать под ним, ворочаясь на кровати.       Вампир героически сдерживал своего альфу внутри себя, когда тот уже от желания начал внутренности раздирать, превращая их в кашу и красноглазому казалось, что ещё немного и из его рта пойдёт кровь.       Омегу неожиданно накрыл самый яркий оргазм в его жизни и тело изогнулось неестественно сильно, а крылья, что удивило Юнги больше всего, начали вибрировать, после чего резко замерли, раскрываясь. Чимин мокро кончил, забрызгав свой живот спермой.       Воздух накалился и дышать стало тяжело, лёгкие будто отказывались сокращаться и принимать в себя прогретый кислород. Замученные парни прилипли друг к другу: один находился в подвешенном состоянии, расслабленно причмокивая влажными от слюны и крови губами, а второй обессиленно лежал после борьбы с инстинктами.       — Лучше мне уйти, — рыжий будто кол забивает в сердце Чимина, говоря подобное.       С тела Пака пропадает приятная тяжесть и он резко поднимается на кровати, обхватывая руками Юнги поперёк талии, пытаясь удержать:       — Нет, — растерянно трясёт головой маленький вампир, утыкаясь лицом в живот рыжего, — не уходи, пожалуйста, не оставляй меня сейчас одного.       Уши красноглазого дёргаются, когда до них доносятся всхлипы и плач, а руки сами поднимаются и мягко касаются головы Чимина, зарываясь пальцами в его волосы:       — Не уйду, только перестань плакать.       Юнги готов поклясться, что на фоне слышит скулёж его внутреннего альфы, который скребётся под рёбрами, желая приласкать и успокоить своего омегу.       Прикосновения к чувствительной коже шеи вызывают мурашки и Пак немного сжимается, еле слышно мыча и укладываясь поудобнее, поправляя странную подушку под собой, которая почему-то отвечает на действия парня пощипыванием того за щёку.       Чимин открывает глаза и смотрит перед собой, понимая, что лежит вовсе не на подушке, а на твёрдой груди, внутри которой глухо бьётся сердце.       — Неужели проснулся? — доносится сонный голос Юнги.       Омега просто умереть готов от звуков, которые издаёт альфа так близко, поскольку звучит рыжий просто божественно: его голос в меру низкий, немного с хрипотцой, такой тягучий, глубокий и с лёгким нарушением чёткости произношения слов, что вызвано недавним пробуждением и совершенно не является дефектом, а наоборот приятно ласкает слух. Такой Мин Юнги — сам уют.       — Так странно, — вздыхает рыжий, — мне совсем ничего не снилось.       — Мне тоже, — отвечает Чимин, краснея и смущаясь от своего голоса, который был явно сорван.       На поясницу ложится ладонь, обжигая кожу через тонкую ткань рубашки, а затем она начинает ползти вниз, касаясь уже ягодиц и мягко поглаживает, на секундочку, голую кожу.       — Доброе утро, — говорит красноглазый, явно улыбаясь.       Омега приподнимает голову и слегка поворачивается, смотря на свою голую задницу, которую гладит рука Юнги. Рубашка же скаталась и закрывала спину в аккурат до поясницы.       — Рука.       — Рука, — повторяет Мин, будто в подтверждение.       Пак поворачивает голову и нос к носу встречается с рыжим, который дружелюбно улыбается:       — Выспался?       Мгновением позже улыбка сменяется гримасой боли:       — За что, блять? — спрашивает возмущённо красноглазый, держась за нос, который вновь попал под руку.       Чимин уже слез с парня и с кровати, чуть ли не ползая на корточках по полу:       — Брюки на месте, а трусы где? — бубнит себе под нос омега.       Пак рвано выдыхает от резкой боли снизу живота и падает вперёд, вовремя успевая подставить руки. Крылья парня вновь начали вибрировать.       — Чимин? — зовёт обеспокоенно альфа.       — Всё нормально, — пытается звучать ровно омега и поднимается с пола, — нормаль..       Маленький вампир смотрит в пол и не двигается, даже крылья замерли. По внутренней части бедра стекает горячая и вязкая смазка, чей блеск на коже замечает Юнги:       — Как давно у тебя была последняя течка?       — Год назад, — тихо отвечает парень.       — Чего? — не верит рыжий.       — Я же говорил, что сломанный..       Мин подходит к дрожащему юноше, смотря на розовые щеки и красные губы, которые аппетитно налились кровью, так и приманивая взгляд к себе.       — Не сломанный.       Омега поднимает слегка голову, смотря пьяным взглядом на красноглазого и понимает, что его ведёт ещё сильнее: парень вперёд подаётся и носом в ключицы тычет, трётся и пытается принюхаться:       — Так пусто, — жалуется маленький вампир, — ничего не чувствую..       — Но твоё тело всё равно реагирует на меня, — констатирует Юнги.       — Нам нужно на подготовку, — отстраняется от альфы Чимин, смотря перед собой, — нельзя опаздывать.       — Тогда сделаем это быстро.       Пак даже спросить ничего не успевает, оказываясь на кровати под горячим телом рыжего парня, который начинает упругую кожу мять пальцами, чем вызывает громкие вздохи:       — Неужели мы сейчас..? — волнуется маленький вампир.       — У тебя течка, — будто аргумент говорит красноглазый и пожимает плечами.       — Н-но мы же, — переживающе робеет омега.       — Слушай, Чимин, — альфа отстраняется и смотрит в лицо парню, упираясь руками по бокам от его головы, — мы теперь пара и это не обсуждается, поскольку с твоей уверенностью в себе, как у половой тряпки, мы и на сантиметр не сдвинемся. Мы оба друг другу нравимся, оба совершеннолетние, оба возбуждены.       — Юнги, — шепчет Пак, кусая нервно губы.       — Ну что такое? — немного раздражается Мин.       — Мне пятнадцать.       Парни молча смотрят друг на друга, чувствуя, как атмосфера накаляется, причиняя невидимый дискомфорт. Тут и слова особо не нужны, ведь все эмоции видно на дне глаз: карий цвет темнеет, пропитываясь влагой грусти, словно древесина брошенная в болото, приобретая немного зеленоватый оттенок, а светло-алый бурлит магмой, которая мгновенно застывает от появившегося холода внутри чёрного зрачка, что неумолимо увеличивался.       — Тебе пятнадцать? — переспрашивает Мин, умирая изнутри.       — Да, — добивает омега.       Рыжий отстраняется от Пака и садится в ногах, смотря перед собой уже нечитаемым взглядом:       — И какого хрена ты тут делаешь в таком возрасте?       Чимин поднимается, садясь на кровати и прикрывая промежность подолом рубашки:       — Призыв альф и бет обязательный с девятнадцати лет, а добровольно можно поступить с пятнадцати, — объясняет парень, — когда мой лучший друг пошёл в академию — я отправился вслед за ним.       — Зачем? — никак не может понять Мин.       — Мне очень нужно, — кратко отвечает Пак.       Рыжий встаёт резко с кровати и идёт в сторону двери:       — Никакого тебе турнира, — строго заявляет красноглазый, — я скажу мистеру Чану, что у тебя течка и ты не сможешь придти.       — Юнги! — возмущается Чимин, подрываясь с кровати, — не смей, блять!       — Я вчера показал, что тебе нужно делать — занимайся, — холодно говорит Мин, проворачивая ручку.       Маленький и буйный вампир цепко хватает альфу за перья огромных крыльев, дёргая обратно в комнату, когда тот делает шаг за порог:       — Ты не в праве за меня решать!       Мин рычит и разворачивается к Паку, беря того за шкирку и встряхивает, пытаясь привести в чувство:       — О, милый, — с фальшивой лаской тянет красноглазый, — ещё как в праве, ведь ты настолько идиот, что собственноручно гробишь свою жизнь и сейчас взялся за здоровье.       Хрупкое тельце заваливается на кровать от сильного толчка в грудь и парень возмущается: мат льётся дикой рекой, которая сносит все препятствия на своём пути, омега не скупится на оскорбления в адрес рыжего, который в ответ просто молчит.       А молчит Юнги по причине того, что был занят: крючок на окне, который удерживает створки закрытыми, жалобно скулит, когда цепкие пальцы его чуть ли не в узел завязывают.       — СТОЙ! — вопит Чимин, подбегая к альфе и отталкивая того от окна, — какого хрена ты натворил?!       Пак пытается подцепить створки, но они намертво были прижаты и никак не поддавались жалким попыткам маленьких пальчиков их открыть.       За спиной слышится удар, а после скрежет, который заставляет омегу вздрогнуть и обернуться:       — Нет, — одними губами говорит парень.       На ватных ногах вампир подходит к двери и ладонями проводит по ней вниз, хватаясь за ручку, которая даже не проворачивалась, но оно и неудивительно: дверь закрыли ключом, а после сломали, оставляя кусок в замочной скважине.       — ЮНГИ, ТВАРЬ, — срывает ещё сильнее голос Чимин, ударяя кулаками по деревянной поверхности, — я убью тебя! Убью! Нельзя так поступать!       Ноги подгибаются и уставшее тельце на пол сползает. Пак лбом прижимается к двери и плачет, позволяя себе просто побыть слабой омежкой, которую сильно обидели, тыча вновь в слабое место: принимать решения сам — не готов.       Альфа стоит, прижимаясь лбом к деревянному барьеру между ним и парнем, чьи всхлипы душу наизнанку выворачивают, но переборов чувство вины, что довёл мелкого до слёз, он отлипает от двери и уходит по коридору от комнаты, веря в то, что всё правильно сделал.       «ЧимЧим, — зовёт его незнакомый голос в голове, — ты так и будешь сидеть, проливая слёзы или что-нибудь сделаешь?».       — А что я могу? — вяло отвечает омега, пожимая плечами, — за меня уже всё решили.       Пак сидел на полу, прижимаясь спиной к двери, одна его нога была вытянута, а вторая согнута в колене, на котором лежала рука. В глазах таяли все надежды и доказывать, что ты не слабак — надоело.       «И ты с этим согласен?» — не унимается некто.       — Какая разница? — встряхивает рукой парень.       «Огромная, Чимин, — строго заявляет голос, — сопротивляйся, если не согласен».       — Чего? — усмехается омега, — дверь закрыта — замок сломали и с окном такая же история.       «Выбей дверь, разбей окно, да хоть сквозь стены пройди, но выйди из этой клетки! Или ты так и будешь размазывать сопли, позволяя всем выбирать за тебя?!» — будто раскаты грома слова оглушают вампира.       Парень оборачивается и поднимается на ноги, отходя немного от двери:       — Нет, — машет он отрицательно головой, — не позволю больше, не хочу быть постоянно «под кем-то».              — Все в сборе? — громко спрашивает учитель Чан, взглядом проводя по подросткам, — устоим перекличку: если слышите своё имя — поднимайте руку.       Мужчина перечислял имена учащихся, поднимая каждый раз взгляд, чтобы найти им протянутую руку и отметить галочкой в журнале.       — Пак Чимин, — учитель ждёт пару секунд и повторяет ещё раз, но уже громче, — Пак Чимин.       — Сэр, дело в том, что Чимин.. — отзывается Мин, делая шаг вперёд.       — Здесь.       Все поворачивают голову в сторону пришедшего парня, который был немного взъерошенный и в помятой форме.       — Встать в строй, — строго говорит учитель Чан.       Чимин спокойно слушается и подходит к Тэхёну, вставая сбоку от него.       — Хы-хы, — довольно ухмыляется Ким и смотрит на Юнги.       А у рыжего волосы начинают дымиться от ярости, хоть на лице совершенно не отражаются эмоции:       — Убью.