Заселение запасника министерства "гомункулусами" происходит не без сюрпризов для слуг Лорда в целом и для Снейпа в частности.
Разочарованный Воландеморт вынужденно принимает незваного гостя, который не слишком церемонится с ним.
Кристобаль Хозевич прибыл на машине времени в мир магической Британии всего через четверть часа после Поттера и Гермионы. Но прибыл не на Гриммо, а прямиком в министерство, где его с нетерпением ожидали Кингсли Бруствер, "специалист по антикризисным ситуациям" профессор Амбруаз Амбруазович Выбегалло и непоколебимый, как уральский утес — Модест Матвеевич Камноедов.
Такая скрытность объяснялась тем, что Хунта считал, что еще рано втравливать Поттера в прямое столкновение с Волдемортом. Пусть этому темному магу для начала работники НИИЧАВО нервы потреплют.
А там видно будет.
— Вы мне это прекратите, товарищ Хунта, — изрек Камноедов, глядя на свои новенькие наручные часы "Восток", — ждем вас уже полчаса.
Кингсли с уважением смотрел на часы, будучи уверенным, что это какой-то мощный артефакт, определяющий положение искомого мага во времени и пространстве.
— Виноват, сеньоры, задержался, — коротко ответил Хунта, усаживаясь в кресло.
— Точность — грасиосете де руа, так сказать, ан масс, — не удержался Выбегалло на своем "французском диалекте".
— Но ме импортан есо рейес, — не остался в долгу Хунта на чистейшем испанском, определяя свое отношение к таким "королям".
Выбегалло сделал вид, что понял и рефлекторно приподнял бровь в знак некоторого сомнения в словах собеседника.
— Хватит не по нашему болтать! Бдительность должна быть, товарищи профессоры! Ведете себя как... как дубеля! — рявкнул Камноедов, настороженно посматривая на Кингсли, который, судя по его виду, не понял ни испанского Хунты, ни французского диалекта Выбегаллы, зато хорошо понял, что Камноедов гневается, и выпрямился на своем стуле по стойке смирно.
— Завтра надо начинать заполнение запасника, товарищи. Необходимо произвести , так сказать, проверку готовности, сверить часы... — Модест вновь бросил благосклонный взгляд на свое чудо советской часовой промышленности с кожаным ремешком, — произвести, так сказать, последние приготовления. Прошу доложить каждому по своему направлению. Начнем с вас, товарищ Бастион.
— Бруствер, — шепнул Выбегалло.
— Да-да, товарищ Бруствер.
Кингсли вскочил, но несмотря на свой огромный рост он все равно смотрелся менее внушительно, чем Модест Матвеевич в своем черном лоснящемся костюме.
— Все поручения выполнены. Помещение готово, административную активность последние три дня тщательно скрывали, по персоналу Азкабана все решения приняты, поступление ожидаем ночью. Можно начинать прием э-э-э... экспонатов с девяти утра, как и было запланировано.
Кингсли замолчал. Камноедов подождал некоторое время и осведомился:
— У вас все?
— Так точно.
— Что ж вы молчите? — с неудовольствием спросил Модест. — Так и надо говорить, доклад, мол, окончен.
— Доклад окончил, — покладисто закивал главный аврор.
— Хорошо, передайте тезисы в президиум для внесения в протокол, — потребовал Выбегалло, протянув руку.
Кингсли растерянно пожал плечами.
— У вас нет тезисов? — удивился Модест Матвеевич. — А еще военный человек! Вы мне это прекратите! Докладчику без тезисов нельзя!
Кингсли виновато повесил голову. Камноедов, видя положительное отношение местного недотепы к здоровой критике, несколько смягчился.
— Вы мне это прекратите, — буркнул он тоном ниже. — Ладно, садитесь, товарищ Капонир.
— Бруствер, — шепнул Выбегалло.
Камноедов с неудовольствием на него покосился и предложил:
— А сейчас мы заслушаем начальника
транспортного цеха отдела смысла жизни Хунту Кристобаля Хозевича. Доложите нам о готовности к защите мероприятия по приему хам-мункулусов... то есть экспонатов в запасник, товарищ Хунта!
— В принципе все готово, — не вставая, голосом высоким и неприятным начал Хунта, — экспонаты из отдела оборонной магии доставлены. Группа поддержки готова. Ближе к утру прибудет Саваоф Баалович Один...
При звуке этого имени Камноедов встал, торжественно выдвинул вперед нижнюю челюсть и выдохнул:
— Теперь я уверен, товарищи, что победа будет за нами, раз сам Саваоф...
Модест смолк то, не договорив, словно его горло сжала судорога восторга.
— А это кто? — не вовремя поинтересовался Кингсли.
— Как можно не знать такие имена? — патетически воскликнул Выбегалло.
— Это вам не ваш Черчиль с Робинзоном Крузо пополам! — рявкнул Модест Матвеевич свирепо. — Вам стыдно должно быть, товарищ Блиндаж!..
* * *
Утром мнимые "хам-мункулюсы" с жестяными бирками на запястьях потянулись к вновь отстроенному запаснику министерства.
Еще вчера вечером их собрал Темный Лорд и торжественно объявил, что уровень административной магии уже третий день идет на спад, и что его верные слуги, используя похищенные бирки, должны пробраться в запасник под видом работников министерства, не имеющих документов. И из запасника нанести смертельный удар министерству и иностранным магам, которые притащили эту административную пакость в мир магической Британии.
"Величию и мудрости повелителя слава!" — и вот они толпятся к входа в запасник, пряча от всех злорадные усмешки.
Процедура оформления была очень простой.
Будущий "экспонат" запасника протягивал руку с жестяной биркой охраннику, который писал на этой руке химическим карандашом какой-то номер и жестом предлагал проследовать в дверь запасника.
Все.
Правда самое интересное начиналось уже в запаснике, когда номер на руке вдруг превращался в железную цепь, захлестнувшую руки, волшебная палочка вылетала из потайного кармана и приземлялась в железный шкаф, на толстой дверце которого красовались два стальных штурвала и окошечки с цифрами внутри.
У незадачливого "хам-мункулуса" вырывался из груди короткий удивленный вскрик, и он оказывался в одном из шкафов с прозрачной стеклянной дверью, полностью обездвиженный и беспомощный. Шкафы стояли рядами по всему запаснику и за их пыльными стеклами виднелись изумленные физиономии окаменевших обитателей.
Странные эльфы с синими пористыми носами и волосатыми ушами ходили по запаснику и расклеивали на шкафах картонные таблички.
В запаснике царила оживленная и целеустремленная деятельность.
Те, кто стоял снаружи, не подозревали о незавидной участи опередивших их "хам-мункулусов" и терпеливо ждали своей очереди.
Снейп шагнул в приемную запасника и перед ним как из-под земли вырос Хунта.
— Позвольте мне пройти, сэр! — неприязненно выплюнул Снейп.
— Северус, хочешь ты этого или нет, но нам придется поговорить!..
* * *
Волдеморт в бешенстве мерял шагами свой кабинет.
Больше половины его слуг... больше половины его лучших слуг стали узниками этого запасника министерства, в который он их сам и отправил!
Какая неслыханная наглость! Его, Лорда Судеб, провели как мальчишку! Как первогодка Хаффлпаффа!
Надо что-то срочно предпринять...
Самое оскорбительное, что эту новость он узнал из газетенки министерства. Нам ним смеялись, над ним издевались, его больше не боялись.
Да как такое стерпеть?
Ну ничего, скоро он с ними поквитается...
Двери за его спиной скрипнули.
Кто посмел нарушить уединение властителя? Убить ничтожество!
— Авада Кедавра! — резко развернувшись, выкрикнул Волдеморт, направив заклятие в дерзкого незваного слугу.
Высокий силуэт в темной хламиде сразу показался ему незнакомым и опасным, тем более, когда луч заклятия, не долетев до него пары футов, бессильно воткнулся в пол и рассыпался зелёными искрами.
— Кто ты? Открой лицо!
Темный силуэт приблизился на несколько шагов и откинул капюшон. Под ним оказалось смуглое малоподвижное лицо человека средних лет восточной внешности.
— Здравствуй, Том Реддл, — холодно поприветствовал Волдеморта незнакомец, приближаясь, — я метагом, как и ты. Меня зовут Эмиль Фар-Але.
— Откуда ты взялся?
— Из будущего этой планеты.
— И зачем ты здесь?
Эмаил Фар-Але, как он представился, плавным пассом создал себе кресло и сел в него.
— Садись, Том. Я здесь потому что ты начал проигрывать противостояние своим противникам.
Волдеморт не мог признать чье-то превосходство, поэтому тоже создал себе кресло, больше похожее на трон, и сел в него, держа гостя на прицеле палочки.
— Я проигрываю противникам? И много их у меня? — с некоторой издевкой осведомился он, постепенно приходя в себя от первого шока.
— Трое. И они очень опасны, потому что со временем станут равны тебе по могуществу. А их трое, — закончил он многозначительно.
Волдеморт пробовал ментально проникнуть в сознание незнакомца, но был вынужден признать, что это невозможно. Невозможно для Лорда Судеб? Кто же этот странный Эмиль Фар-Але?
— Я представитель той части сообщества метагомов, которые с большим интересом то наблюдают над твоими экспериментами над примитивным сообществом этой планеты. Мы хотим тебе помочь, Том Реддл...
— Не смей обращаться ко мне по этому имени! — прервал его Волдеморт.
— Имя дают при рождении, уважаемый, — строго возразил ему Эмиль Фар-Але, — оно единственное и замене не подлежит. А то имя, которое ты себе придумал, мы не признаем. Скажи лучше, ты готов меня выслушать? Или будешь ждать, пока троица метагомов, равная тебе по могуществу, явится за твоей головой?
Волдеморт уже понял, что это не мистификация, не обман и не ловушка. Что к нему пришел кто-то равный ему или даже более сильный, так как говорит с ним от неких единомышленников.
Это было неприятно. Это был болезненный удар по самолюбию. Это был конец его веры в свою исключительность, наконец. Но этот Эмиль Фар-Але пришел как союзник и предупреждает, что у него есть трое опасных врагов. Значит, надо сделать над собой усилие, принять помощь, избавиться от врагов, а потом подумать, как избавиться и от непрошенных союзников.
— Извини меня за недружелюбную встречу, ты пришел без приглашения, но я готов выслушать тебя, уважаемый Эмиль Фар-Але...
