январь 2021
***
26 ноября 2022 г. в 19:33
Пространство чужого сна возникало из тумана, словно мазки краски ложились на холст под кистью неведомого художника; несколько мгновений оставалось нечётким и зыбким, прежде чем обрести определённость и плотность: гранитная нерушимость скал, сероватые колонны еловых стволов, щетинящиеся голыми нижними ветвями.
И тихо так — кажется, как не бывает в настоящем лесу. Хотя не то чтобы Рейнир видел в своей жизни много лесов.
Уже не было стены деревьев, но он остановился у границы сна — по крайней мере, у того, что считал границей, потому что не мог ни увидеть её, ни ощутить. Там, где поросшие лишайниками лбы валунов и узкая полоска песка и гальки скрывались под тёмной водой, в шаге от кромки. Совсем рядом — огромная ель, оплетающая корнями камни, серовато-коричневый потрескавшийся ствол; Рейнир кончиками пальцев коснулся коры, отгоняя глупую мысль постучать, будто в дверь, чтобы спросить разрешения войти.
Он не собирается входить. А разрешения не будет. Но он должен попытаться рассказать, даже если не уверен, что Онни услышит.
— Простите, я понимаю, что вы не хотите меня видеть, — начал он, осторожно подбирая слова, как будто не думал, что скажет, весь вечер, а потом всю дорогу во сне. — Мне жаль, что так… нет, простите, опять я говорю не то.
Он закусил губу, пытаясь заставить себя сосредоточиться. Не сбиваться, просто сказать то, что собирался — и уйти. Если его вышвырнут, уж точно не будет никакого толку.
— Ничего не надо, я не прошу вас выйти ко мне, разговаривать и всё такое, и я через минуту уйду, просто… — запнулся, когда что-то изменилось в глубине пространства сна: то ли движение, то ли звук, а может, отсвет на туманной дымке — или и вовсе не было ничего. — Просто… может быть, вам нужно узнать, если вы ещё не знаете: Лалли и Эмиль добрались до аванпоста. Они в порядке. Всё, — выдохнул резко и шумно. — Это всё, что я хотел сказать. Я уже ухожу.
Но задержался всё-таки ещё немного, оглядывая нагромождение камней в ковре лишайников и мхов, кое-где сочащееся влагой, пятна брусничника с матовой зеленью листьев и карминными каплями ягод, сероватые стволы елей и уходящие в камень корни, смутный отблеск глади озера вдалеке. Сам не знал, что пытается найти — запомнить, понять? На что надеется, и надеется ли, или ничего уже не ждёт и не хочет.
«Мне очень жаль. Простите».
Он, кажется, всё-таки сумел не сказать это вслух.
Рейнир провёл ладонью по шершавой еловой коре, испачкав, наверное, перчатку смолой, прежде чем наконец отвернуться и шагнуть на поверхность тёмной воды. Померещился на мгновение пристальный взгляд в спину, так что почти невыносимо захотелось оглянуться — но он не стал.
Всё — значит, всё. Пора уходить.
«Спасибо», — тише падающего пера.
Может быть, тоже померещилось.