Сделайте веселое лицо, все-таки радостная история.
31 марта.
Где заканчивается свобода? Может, сам факт существования человека показывает отсутствие выбора у него.
Есть ли вообще, свобода выбора? Свобода, как таковая?
Возможно кто-то более умный начнет доказывать свою точку зрения с одной из сторон, один начнет говорить о биологических факторах и строении мозга, другой, в свою очередь, посмотрит на это со стороны философии.
Скажу, что мнение, ни первого, ни второго, меня не интересует. Я убедился, свобода есть, свобода действовать без ограничений и не быть сжатым тисками белых стен, которые как маленькие иглы проникают в само твое существо.
Нет пронзительных криков, пугающих взглядов детей, которые готовы на все, чтобы сохранить свои жизни.
Это время, я безусловно буду вспоминать его как невероятные дни свободы и торжества лени. И все же, я не смог объять весь мир своим любопытством. Может это и к лучшему.
Взяв в руку рюкзак, я посмотрел на
время.
11:45
Все как и условились.
Автобусная остановка возле выхода из школы, сегодняшний день означал лишь одно. Это последний день моей свободы.
Никто не проводил меня, это было закономерно. Безусловно, были люди, которые с радостью проведут последние минуты школьной жизни со мной, но я был вынужден им отказать, ведь я готовился ко встрече.
Подходя к остановке на тридцать минут раньше чем следовало, я увидел черноволосого парня. Прямые волосы, очки, и то самое чувство при виде его. Чувство уважения.
Хорикита Манабу. Ошибки быть не могло. Он не забыл. Ещё тогда я договорился о встрече. И я мог лишь радоваться тому, что он вспомнил.
— Аянокоджи, — он мне кивнул, это нечто вроде мужского жеста приветствия, да?
— Здравствуй, Манабу, — я был рад его видеть, но мне лучше управиться за несколько минут.
— Как вы?
Он спросил меня, акцентируя внимание на слове вы.
Он предполагал, что я отвернулся от Сузуне, в этом был истинный вопрос.
— Манабу,
Я проиграл
Манабу выглядел озадаченным, а его лицо приняло выражение сомнения, словно говоря:
Это хорошее событие или нет?
Но, по всей видимости, придя к определенному выводу, вокруг его глаз стали собираться морщинки, а губы растянулись в улыбке.
Он правильно все понял. И сейчас смотрел на меня с подобием понимания в глазах.
Я доказал, что его идея была провальна и в итоге он был не прав. О чем бы я не мечтал до поступления в эту школу, я превзошел все свои ожидания.
Пока его связки произносили фразу:
Должно быть похоже на сон, не так ли?
Сон? Возможно. Я бы даже сказал мечта. Какой бы нормальный парень не желал бы оказаться в моем положении? Я следовал своим
мечтам. Все произошло как нельзя лучше, есть ли в этом заслуга кого-то еще? Или я справился с тремя годами жизни сам?
Может быть, сейчас, какой то условный, Сего Кинугаса
(который кстати владеет правами на класс превосходства)
пишет, как я думаю о том, что вся моя жизнь это его фантазия, было бы печально осознать в один миг, что ты лишь выдумка другого человека, который зарабатывает на тебе деньги. Но.
Я мыслю, следовательно, я существую, верно? Насколько это реально? Насколько мысли определяют твое существование? Лишь субъективное существование, разве что. Возможно ли убедится, что мир реален?
____________________________________________________________________
Быстрым шагом мужчина проходил десятки дверей, пока не дошел до двери, на которой красовалась надпись:
«Провал»
Коротко и ясно, по крайней мере для него.
Он шел через множества прозрачных комнат, в которых находились десятки детей, многие из них неподвижно сидели в своих уединённых камерах, но даже это придавало им ужасную атмосферу, ведь, если присмотреться, некоторые из них совсем дети! Были и особо буйные, они изредка издавали громкие возгласы, но их буйство, волшебным образом, быстро устранялось.
Здесь спокойно только когда все спят, а такого почти никогда не бывает. Мужчина не обращая внимания уверенно шел до конца коридора, где в дали стояла одна уединенная камера.
Мужчина посмотрел сквозь стекло, как всегда увиденное не сильно изменило его лицо.
Но он чувствовал, как любой вид рассудка покидал его. Мозг входил в состояния шока, а клетки медленно умирали. Хотелось закрыть глаза, но реальность всегда заставляла его смотреть прямо в лицо проблемы.
На кровати сидел юноша, его отросшие каштановые волосы свисали по бокам. Под глазами были круги, но даже сквозь них можно было увидеть его глаза. В этом нет сомнения, у него были глаза отца, но сейчас они были ещё страшнее, ведь в них уже как три года полыхало безумие.
Он что-то бормотал себе под нос, а на его лице то и дело вспыхивало выражение, то недовольства, то удовлетворения.
Мужчина медленно оперся рукой на прозрачную стенку и тихо пробормотал:
— Прости меня, Киётака.
