Тёмная Леди

      - Будущее - это то, что мы строили в прошлом, Реддл. Не стоит страшиться своих прошлых деяний. Если бы не они - я бы не стояла здесь, рядом с тобой, а ты бы не мог одним лишь щелчком пальцев изменить этот мир до неузнаваемости.       - Ты говорила мне о последствиях.       - Последствия? Что для нас значат эти последствия, друг мой? Всего лишь обещанная карма за то, что мы действуем не так как нам предначертано судьбой и за то, что мы всегда идём напролом и ищем ответы на интересующие нас вопросы даже тогда, когда мы, по воле судьбы, уже давно должны были лежать в деревянном ящике и гнить под землёй, без возможности вновь вдохнуть чистого горного воздуха, которым мы дышим сейчас. В этом ли прелесть жизни, и стоит ли терзать душу сомнениями?       Аромат яблок разносился по всей территории сада поместья Морриган. Душистые ветви, испещрённые сотнями соцветий, тянулись к ромбовидным витражным окнам, не позволяя свету, норовящему выскользнуть наружу из душной комнаты, осветить тропинку из мелких камешков, ведущую к главным воротам.       Яркая луна освещала этот дом в древнем, уже забытым нынешней молодёжью, готическом стиле. Колонны уходили вверх и соединялись с белоснежными перилами балкона, находящимся прямо над входом и сделанным на том месте лишь для того, чтобы вездесущий хозяин всегда мог знать о том, кто посещает и покидает территорию его дома. Длинные остроконечные шпили на крыше блестели на свету, отбрасывая тени на мраморный пол крыльца, испещрённый мягкими линиями узоров, похожих на веточки лозы.       Сверчки тихо пищали в гробовой тишине. Удивительно, но в пределах поместья никогда не слышали пения птиц или каких-либо других проблесков жизни. Случайное животное, забежавшее за кованные ворота с фамильным гербом семьи Морриган, никогда не возвращалось обратно в своё обиталище.       Из окна второго этажа навязчиво лился свет, который так пытались преломить раннее упомянутые ветви раскидистой многолетней яблони, которая росла здесь ещё со времён первого представителя семейства. Впрочем, попытки пытающихся выбить оконную раму ветвей были остановлены внезапно нагрянувшим тёплым, почти летним, ветерком, с помощью которого ставни были захлопнуты, а портьеры на окнах задёрнуты.       - Мне жаль её, - шёпот старой женщины тонул в мерном тиканье старинных часов, висящих на стене с выцветшими от солнца обоями. От былой роскоши не осталось и следа - всё, что было нажито непосильным трудом прошлых представителей рода, было пропито новым властным отцом семейства.       - Она живёт с ним уже около месяца, и я... - Элеонора Морриган прервалась, воровато оглядывая помещение и стараясь сделать своё существование максимально незаметным для своего собеседника с помощью едва слышного в просторном помещении со сводчатыми потолками шёпота.       - И ты?...       - И я волнуюсь за неё, Викториан, - поспешно закончила она, сглотнув слюну немного громче, чем было принято леди-аристократке.       Несколько минут подряд бледная, словно полотно на семейном гобелене, женщина вглядывалась в упитанное и слегка розоватое лицо состарившегося за эти дни мужа. Элеонора Айседора Морриган раннее имела прекрасные, вьющиеся и густые чёрные волосы, напоминающие тёмный омут загадочного океана и теперь превратившиеся в серебристый свет луны. Слишком ощутимая разница между прежним чёрным и нынешним седым цветом волос пугала Элеонору, заставляла всерьёз задуматься о надвигающейся старости, которая так ощутимо цеплялась за дряхлые плечи на удивление цепкими пальцами. От прежней красавицы и остроумной миловидной девочки не осталось ничего прежнего. Видел бы сейчас её отец, во что превратилась sa belle fille, он бы не выдержал такого зрелища.       - Нашла из-за чего трепать себе нервы, старуха, - Викториан, впрочем как и всегда, не был щедр для ласковых высказываний в адрес жены. - Мерзавка выбрала свой жизненный путь и, что ж, очевидно, ей с ним живётся неплохо, раз она не торопится к родителям.       В комнате ненадолго наступила тишина, нарушаемая лишь треском воска догорающей свечи и шумом разбушевавшегося ветра за окном. Лорд Морриган рассматривал жену в полумраке свечей и думал о том, как выйти из своего бедственного положения. С одной стороны, перспектива кормить лишний рот в собственном поместье его удручала, а с другой стороны... Нет, другого варианта и быть не могло. У жены, вон, приданое, как никак, щедрое.       " - И постарался ведь батюшка, потратился. На что только? На дочь любимую и единственную? Ну и толку-то? Со временем всё равно вся красота небывалая исчезла, и осталась лишь трухлявая оболочка, как у старого пня, " - Викториан самодовольно воззрился на своё отражение в подсвечнике. " - И чего это она расклеилась? Дочь ушла? Невелика потеря, одной тратой меньше. Нужно эти траты ещё более... минимализировать. Только одним способом можно... да не хорошо ведь..."       - Но ведь он может удерживать её силой... - неуверенно возразила жена, слегка ёрзая в старомодном кожаном кресле с потрескавшейся от времени, в прошлом очень дорогостоящей, обивкой.       Демонстративно закатив глаза, как бы показывая свою незаинтересованность в таких вопросах, касающихся его дочери, Морриган подпёр голову рукой и скучающе качнул ногой, не отрывая взгляда от цветка, упавшего с яблоневого дерева и падающего на землю. Кружась в медленном вальсе и напоминая собой маленькую снежинку, недавно упавшую с неба, цветочек упал на газон, на срезанную розу, так беспечно валяющуюся на траве, словно срезавший её человек делал это в спешке и не хотел, чтобы его за этим уличили. А потом уже: какая разница? Срезать-то каждый мог, а вот признаться, зачем он это делал в процессе и рассказать о своих мотивах - только смелый человек с чувством собственного достоинства, которого у Викториана Морригана никогда и не было.       - Удерживает... как же. Если задержалась так надолго и не умерла в первый же день от рук Сама-Знаешь-Кого, то это не он её удерживает, а она, и понятно чем.       - Не смей так о ней говорить! - взвилась Леди Морриган, слегка подпрыгнув в кресле. - Она не такая и никогда бы добровольно не пошла у него на поводу!       - Если она не говорила тебе о своей заинтересованности в этой сфере, то это не значит, что она этим ни разу не интересовалась, - мужчина усмехнулся, наблюдая за тем, как его жена наполняется гневом. - Да и с другой стороны: разве это плохо? Вот как залетит от него и вернётся к нам в дом с пузом, тогда я ей и припомню, что значит от родного отца отказываться и...       Острые неухоженные ногти жены с потрескавшимся красным лаком сомкнулись на его шее, не давая закончить язвительную фразу. Ему не составило труда разомкнуть слабеющие от старости пальцы и с силой отбросить пытающуюся нанести ему вред женщину в сторону, но тот факт, что его некогда послушная жена, никогда не смеющая перечить своему мужу, решилась на подобный гадкий поступок, заставил всё его существо бурлить от едва сдерживаемой ярости.       - Ты что, дрянь? На старости лет, как я погляжу, совсем с ума выжила? - Морриган медленно поднялся с кресла и подошёл к корчившейся от боли в руке жене. - Ах, что такое? Ручкой ударилась? Может, мне ещё и пожалеть тебя?!       Леди Морриган закричала изо всех сил, в надежде, что её муж, испугавшись реакции прислуги, уберёт руку от её некогда шикарных волос и не посмеет потянуть за них, причиняя новую дозу боли. Впрочем, это суждение было ошибочным. Вспышка боли, похожая на внезапный ожог, настигла её левую щёку, а голова женщины метнулась в сторону; словно тряпичная кукла в руках у кукловода, она была обездвиженной и невольной, а реакцией на удары, которые он, как и раньше, наносил с определённой периодичностью, мог быть лишь тихий скулёж, исходящий из её бледных губ, превратившихся под гнётом времени в сухую светло-розовую нить.       - Ну ничего... ничего. Я научу тебя, как нужно вести себя. Точнее, помогу вспомнить полученные раннее знания, которые, как я вижу, ты уже забыла.       Его смех был похож на карканье вороны: такой же неприятный, режущий слух, словно ножами, и ледяной, как волны океана, со всей силы ударяющиеся о берег каменного утёса, на котором находилось поместье.       Ветер успокоился, и надоедливые ветви яблони вновь напали на беззащитную раму окна, заглушая своим шелестом крики боли, доносящиеся из глубин кабинета.

___

      Очередная молния блеснула совсем рядом, стремительно осветила куполообразный стеклянный потолок библиотеки и скрылась за облаками, чтобы потом, спустя несколько секунд, вновь показаться на небе, разрезать тёмное полотно напополам и вызвать панику у обитателей пригорода Лондона.       Гримуар, который мне практически насильно впихнул в руки Долохов, едва не упал с моих коленей, в то время как я тщетно пыталась удержать в руках кружку с горячим чёрным чаем. Недовольно шикнув на книгу, я поставила кружку на стол и захлопнула гримуар с такой силой, что в воздух взметнулись клубы пыли.       - И почему я должна читать программу шестого курса? Вы думаете, что я совсем недееспособна? - недовольным голосом осведомилась я, переведя взгляд на сидящего в кресле у камина Долохова, о чём-то, судя по всему, усердно размышляющего. Между тёмными бровями залегла глубокая морщина, превратив его юношеский профиль в лицо древнего старика. В руках мужчина перебирал волшебную палочку, которая иногда пускала разноцветные искры.       " - Наверное чувствует энергетику и мысли хозяина," - пронеслось в голове ровно в тот момент, когда пожиратель смерти нехотя обернулся ко мне, закинув одну руку на спинку кресла.       - Тёмный Лорд так распорядился, - спокойно ответил он, покачивая левой ногой.       - Он что, совсем за ребёнка меня считает?! Я уже целую неделю пичкаю себя этими знаниями, которые давно изучила в Хогвартсе и что толку? Лучше сражаться и думать я от этого не стану! - я отбросила гримуар на дальнюю сторону дивана и скрестила руки на груди. - Ну действительно, Антонин, что мне это даст?       Мужчина не отвечал на мои вопросы, задумчиво уставившись в потолок библиотеки, наблюдая за тем, как капли дождя стекают по тонкой панорамной крыше помещения. Одна капелька остановилась на месте, блеснула в свете свечей, отбросила свою тень на паркет из тёмного дуба и продолжила свой медленный путь, иногда останавливаясь, но позже, отдохнув, двигаясь дальше к краю крыши, после падая вниз и разлетаясь на сотни таких же капелек, покрывающих на этот раз траву.       - Антонин, ну не молчи ты! Неужели язык проглотил? Что с твоей разговорчивостью? - пальцы мужчины барабанили о подлокотник кресла, практически не останавливаясь, поэтому спустя мгновение всю комнату наполнил неприятный цокающий звук, от которого вмиг начала болеть голова.       - Вот размышляю, но всё никак не могу понять, - наконец начал мужчина, прекращая отстукивать ныне неизвестную мне мелодию. - Ты изменилась. На тренировках, буквально неделю назад, ты была совсем другой. Стала истеричнее, нетерпеливее, неуважительнее, - продолжал Долохов, повергая меня в недоумение. - Может, ты сама этого не замечаешь, но замечают другие. Тёмный Лорд испортил тебя.       - Что ты хочешь этим сказать? На что так явственно намекаешь? - ядовито спросила я, поднимаясь с кресла и направляясь к камину. Внезапный стук моих каблуков о паркет заставил Долохова вздрогнуть от неожиданности и проследить глазами за моими движениями. Подойдя к мраморному камину, я вдохнула жаркий воздух, опаливший мои лёгкие неприятным жжением. - Впрочем, ладно. И что ты хочешь, чтобы я с этим сделала? Избегала Милорда? Уехала из особняка? Что ты предлагаешь?       - Я не предлагаю ничего. Просто говорю тебе уже общеизвестный факт, - Антонин поднялся с кресла и, прихватив какую-то древнюю книгу, направился к выходу. - Но хочу тебе сказать одно: мне не нравится твоё неожиданное перевоплощение. Прекращай это дело.       - Каким образом, Долохов? - мой вопрос утонул в тишине комнаты, нарушаемом скрипом закрываемой двери. - Ну и катись!       Я обессиленно рухнула в кресло, уставившись в пол. Тени от капель дождя на потолке образовали некий витраж на деревянном полу, постоянно меняясь и расплываясь перед глазами. Внезапно стало душно. Я взяла в руки волшебную палочку, древко которой приятно согревало руку, и направила её на камин.       - Агуаменти, - поленья неприятно зашипели, превращаясь в истлевшие угольки. В комнате стало немного холоднее, что помогло успокоить мысли, так навязчиво посещавшие голову. Стук капель по стенам и окнам окончательно успокоил меня, и я прикрыла глаза.       " - Долохов сошёл с ума. Окончательно. Если он считает, что я могу что-то сделать со своей привязанностью к Милорду, то он глубоко заблуждается. Тяжело оттолкнуть от себя человека, который относится к тебе как к человеку, а не как к товару на рынке," - пальцы непроизвольно коснулись букета маргариток, стоящего неподалёку. " - Если бы я могла что-то с этим сделать, то давно приняла бы какие-то меры, а не шаталась следом за Лордом словно безумная. Да и на что я могу, по его мнению, рассчитывать? В фаворитках сейчас Беллатриса, да и зачем мне место в его покоях? Будто я не могу добиться желаемой милости своим умом, " - медленно ощипывая маргаритку, я не пыталась остановить ход своих мыслей. " - Сам ведь сказал, что я под его защитой. Ладно, Бог с ним, с Лордом, но что делать с остальными пожирателями смерти? Репутация в компании Амикуса у меня, мягко говоря, не лучшая. Яксли недавно шепнул, что этот полоумный на данный момент сидит в подземельях и подхватил себе какую-то заразу. Вчера, например, в бреду грозился убить меня и закопать в саду. Полный идиот," - я улыбнулась и выбросила в камин оставшийся стебель цветка.       Бросив на пол случайный взгляд и проигнорировав кружево белых лепестков, я заметила тень позади себя, не двигающуюся и будто бы изучающую меня.       - Не насилуй сознание, радость моя, - от звука знакомого голоса я улыбнулась и неспеша повернула голову в его сторону.       Казалось, Тёмного Лорда, как и всегда, ничего не волновало. Расслабленная поза с чуть выставленной вперёд ногой говорила о том, что ему весьма комфортно в моём обществе и он не боится случайных и неожиданных нападений с моей стороны.       - Чем обязана? - я даже не попыталась подняться с кресла, а тут же протянула руку к гримуару, делая вид, что занята умственной деятельностью.       Он прошёл мимо меня и сел в кресло, в котором несколько минут назад сидел Антонин. Его ало-зелёные глаза мгновенно осмотрели меня с ног до головы, и я увидела в них неведомый раннее удовлетворённый блеск. Впрочем, я сразу поняла, отчего этот блеск появился. Не отрывая взгляда от его лица, я медленно протянула руки к жемчужного цвета пуговице, находящейся в зоне декольте на кремовом халате, и застегнула её.       Разочарованный взгляд Тёмного Лорда заставил меня усмехнуться. Нарушив зрительный контакт, я уткнулась взглядом в книгу, тщетно скользя по словам, которые всё никак не хотели собираться воедино и давать нужную информацию.       - Писал твой отец, - мгновенно подняв голову и уловив лёгкое головокружение и тёмные пятна перед глазами, я отложила несчастный гримуар в сторону и скрепила руки в замок. - Надо же, как быстро ты приняла заинтересованный вид, - язвительно прошипел мужчина.       - Конечно, новость ведь интересная, - зловеще улыбнулась я, вступая в известную только нам двоим игру.       Насмешливый взгляд Лорда не пророчил ничего хорошего и я, подготовившись морально к состязанию а-ля: "кто кого переязвит", закинула ногу на ногу и приготовилась слушать.       - Чем же мне тебя порадовать? Даже не знаю, - издевательская улыбка появилась на его устах. - Всё как обычно: требует тебя обратно, пишет, что твоя мать беспокоится. Правда я не понимаю, почему он не пишет о её терзаниях тебе. Мне кажется, что он должен понимать то, что мне абсолютно не интересно читать о душевных проблемах Элеоноры.       - С ней хоть всё нормально? Зная о его садистских наклонностях, я иногда жалею о том, что оставила её одну.       Тень разочарования промелькнула на лице Реддла, и он подошёл к красивому окну с витражами, увитому цветочным плетнем с лицевой стороны. Я внимательно следила за его перемещениями по комнате, иногда вздрагивая от особо громкого звука стука каблуков о начищенный до блеска паркет.       - Ты хочешь сказать, что жалеешь о том, что переехала ко мне? - недовольно спросил он, не поворачивая ко мне головы. - Знаешь ли ты о том, что можешь спокойно и в любой момент уехать отсюда в другое поместье?       Дождь за окном стих, остались лишь тёмные облака, похожие на дымку на фоне тёмно-синего бархата неба, слегка маячащие перед глазами и создающие иллюзию объёма неба. Запах дождя проникал в щели оконных рам и перемешивался с ароматом маргариток и роз, находящихся в вазах по периметру большой комнаты.       Лорд, очевидно, ждал моего ответа, на который я так и не решалась. Порыв ветра ударился о ставню, заставляя ту с грохотом захлопнуться. Реддл не отреагировал на нежданный шум, всё продолжал стоять неподвижно, словно статуя. Я нерешительно поднялась со своего места и встала рядом, скрещивая руки за спиной и наблюдая за едва заметными очертаниями гор из окна.       Свет фонарей, которые зажглись только что, осветил профиль Лорда и заставил немного залюбоваться им. Хотелось дотронуться до его щеки, огладить контур пальцами, не пугаясь щетины, и медленно переместиться на бледную шею, которая словно светилась в полумраке свечей: единственного источника света, не считая фонарей. Было практически невозможно не поддаться этому искушению, желанию, которое заволокло душу и не отпускало, не давало возможности оторвать взгляд от мужчины и отойти подальше, не внимать сладострастию.       - Я жду, незабудка.       - Почему именно "незабудка"? - удивлённо спросила я, вглядываясь в омут его глаз в отражении тонкого стекла.       - Если тебе так не угодно, то могу назвать сорняком.       Я закатила глаза и подавила внезапно появившееся желание наступить ему на ногу.       - Я не имела в виду то, что мне некомфортно здесь или я жалею о своём решении, - тихо промолвила я, отходя от окна в центр комнаты, ровно посередине тени переплетения креплений, держащих куполообразную стеклянную крышу и не позволяющих ей обвалиться на читателя.       - А мне показалось, что ты говорила именно об этом.       - Говорила об этом, но не имела это в виду! - начинала злиться я. - Послушайте, я не жалею, что приехала сюда, но не стоит отрицать того, что я могу скучать по своей маме и вспоминать о ней. И да, я ни о чём не жалею, всё?       - Ты наглеешь, Морриган, - в его глазах не осталось и упоминания на то, что они когда-то были чудного зелёного цвета.       - Это не я наглею, а вы неправильно трактуете мои ответы на ваши вопросы!       Я почувствовала, как его сильные руки подтолкнули меня к стене и вжали в неё, не позволяя делать лишний вдох и шевельнуть какой-то конечностью. Я со страхом всмотрелась в алые глаза, которые, казалось, были готовы испепелить меня на месте от моей вопиющей дерзости. Его руки, как обычно находящиеся на уровне моей талии и по обе стороны от неё, двинулись вверх по тонкой, почти прозрачной, ткани моего халата, заставляя кожу покрываться мурашками от такой неожиданной близости.       - Меня не покидает мысль, дорогая, что ты специально дерзишь мне, чтобы я лишний раз прикоснулся к тебе. Хотя, что греха таить, мне самому доставляет удовольствие возможность ощутить тебя в своих руках.       Его пальцы огладили жемчужную пуговицу, которую я застегнула совсем недавно и поддели её пальцем. Я закусила губу, но не пыталась прекратить его действий.       - Не перечишь. Значит нравится, - констатировал Лорд, расстёгивая многострадальную пуговицу.       - А вам не нравится? - съязвила я, улыбнувшись.       - Стоишь и нахально провоцируешь, - недовольно цокнул Реддл. - А если я не сдержусь?       Я рассмеялась в голос, слегка запрокинув голову и открывая ему доступ к шее, на которой в этот раз располагалось аметистовое колье, искрящееся в тусклом свете уже догорающих свечей.       - Чертовка, - услышала его предостерегающий рык и приподняла бровь.       Его пальцы прошлись по узору колье, оглаживая гладкие камни, которые под давлением его руки вдавливались в мою шею, обдавая кожу холодом.       - Ты ведь знаешь, что я не трону тебя, и именно поэтому ведёшь себя подобным образом, - гневно выдохнул Реддл. - Но однажды я не сдержусь, и тебе будет мало места.       - Вы и сейчас не сдерживаетесь.       Его горячие губы коснулись шеи и обожгли её поцелуем. Я рвано выдохнула, сжимая рукой мантию на его плече и чувствуя кожей его улыбку, скрытую где-то в районе моих ключиц. Лёгкий укус совсем рядом с сонной артерией заставил меня вздрогнуть и распахнуть глаза.       - Прекращай играть со мной, девочка, иначе я исполню все твои развратные фантазии, - прошептал он мне на ухо, укусив мочку и ухмыльнувшись.       Я услышала хлопок трансгрессии и окончательно очнулась. Осмотрев комнату, я поняла, что осталась в библиотеке одна. Быстро собрав все книги, которые мне велел прочесть Долохов, я вылетела из комнаты, захлопнув двери.       На полу библиотеки осталась лежать жемчужная пуговица...