***
кира грубо хватает за короткие волосы девушку, раздражённо мыча всей ситуации. резко, быстро поднимает её окровавленное лицо с запачканного мрамора и смотрит. из носа не перестаёт течь кровь. ободранная кожа губ раскрывается, из плоти льётся красная жидкость. всё лицо красное, давление крови на пределе. это выглядит красиво. особенно эмоции лизы. — малышка, я вытру раковину за тебя. не хочу, чтобы ты переутруждалась. кира смотрит на себя в зеркале, потом переводит взгляд на другую. страдая, улыбается. ей хочется плакать. в глазах вот вот выступят слезы. лизонька не должна видеть их. не должна подумать, что это задевает, заставляет страдать, убивает. не только жертву. — конечно, кир. лиза остаётся одна в пустой тусклой ванной комнате. смотрит на себя. улыбается ещё шире, безумнее. глаза выступают вперёд, губы слегка дрожат. резко девушка морщится. тихо посмеивается, сжимая кулаки до сильнейшего напряжения. кирочка правда уберётся за неё? это так мило с её стороны. лиза любит медведеву, очень любит. прямо сейчас хотелось обнять её, зацеловать, пока есть возможность. она так близко к своему демону, к которому привязана. осознанно идёт в его котелок, который с самого начала не кипел и не брызгался силами любви и возможностями заботы. лиза уже в нём. оттуда целует своего демона, а демон в ответ.***
кира вернулась с салфетками и тряпкой. лиза же ещё стоит там, на том же месте, словно замирая во времени. — ты ещё тут? — кира подняла бровь, делая вид, что её интересовала причина недвижимости андрющенко. какая же она гнилая. и понимает это, от мыслей чего морщится на долю секунды. — у меня лицо как-то болит. — с усмешкой ответила девушка, указывая пальцем на своё разбитое чуть ли не в мясо лицо. — ты ж моя бедняжка, — отдалённо сказала кира, тем временем протирая раковину от крови влажной салфеткой. — ты погляди, как много грязи. медведева вновь грубо хватает младшую за волосы. та вздрагивает, испуганными глазами смотрит в чужие. надеется не увидеть там привычную нотку злости, раздражения. и видит. начинает дрожать ещё больше, только выйдя из транса. вместо эмоций разочарованно вздыхает и отпускает взгляд. такое не в первый раз. — я сказала сюда смотри. — блондинка сжала волосы ещё сильнее, дернув голову вперёд. лиза лишь послушно взглянула на разбрызганную повсюду кровь, хотя видела её уже не в первый раз. и красной жидкости всегда становилось всё больше и больше. будто у андрющенко этой крови бесконечно, а кира режет всё сильнее и глубже. — давай я уберу? — перехватив тряпку в руках медведевой, с запуганной улыбкой предложила лиза, дабы избежать последствий от возможных избиений или унижений. если бы девушка не переняла инициативу на себя, то услышала бы грозный тон охрипшего голоса (который лизе, кстати, безумно нравится) прямо под ухом. «ты совсем разленилась, не кажется, кисуль? почему я должна убирать за тем, что натворила ты? я же тебя люблю, ты знаешь, но если ты будешь продолжать вести себя, как на троне, то..» в сердечке неприятно кольнуло. лиза привыкла, лиза знает, но чувствительность и эмоции не пропали. как бы она не скрывала их от киры, что таки обязательно, иначе начнутся нравоучения. поэтому всё нужно делать по старой проверенной схеме. будь послушной. люби. не уходи. за выполнение этих условий ты получишь небольшую награду. а если пропустишь хоть одно — тебе не жить, лизочка. однажды андрющенко пропустила все три. ладно, кроме второго.***
прошел год и два месяца. лиза отдыхает дома у хорошей подруги. сегодня она была на ночной смене и сильно устала. стоп, на смене? у хорошей подруги? — как тебе новая работа, а? — поинтересовалась у девушки виолетта, поедая жареную картошку из пакетика. — пятая за год с лишним, да прекрасно! — злостно ответила лиза, уже поедая ту же картошку чуть быстрее и напряжëннее, тихо скрипя зубами. — ну это нормулик, учитывая, что с тобой было. — уже серьёзнее произнесла виолетта, зная, что это может задеть хрупкую подругу. и это очень задело. лиза так старалась не вспоминать об этом, даже не слышать какие-либо намёки, слухи. девушка пыталась всё вернуть, но в итоге стала стараться над тем, чтобы всё забыть. и это оказалось ещё труднее. где же кира? андрющенко не знает. она звонила кире, писала во всех соц сетях, но нигде никто не отвечал. а та квартира была вечно запертой. но лиза продолжала ходить и безрезультатно дёргать ручку в холод, тепло, боль и... радости она не чувствовала больше. однако кто теперь откроет дверь такой, как елизавета? такой слабачке, которая в ночь сбежала от владельца, оставив за собой незаправленную кровать и последние три кусочка шоколада. не пришедшей даже спустя месяц. скрывшейся в неизвестном направлении и навсегда "была недавно" в интернете. потом медведева исчезла сама. лиза заскучала, заныла, словно собака, скулящая по своему хозяину. как хатико. с живым хозяином и неверным псом. но пёс не может без хозяина. никак. и таким глупым бегством закончилась их длинная история, пронизанная кровью, страстью и болью. лиза не знает, где кира. не слышала о ней уже год, нигде даже не видела. возможно, та уже в другом городе, с новой жизнью и любовью? андрющенко часто представляла новую киру с очередной девушкой, которую та будет считать своей собственностью и всячески доказывать это. и странно, даже пугающе, что лиза хмурила брови, кусала щеки и даже плакала из-за таких мыслей. она сама не могла спокойно думать о кире с другой девушкой, которую она целует, трахает и, возможно, любит чуть иначе? вдруг медведева стала другой, и теперь у неё другие представления о настоящей любви? и почему это могло достаться кому-то другому? почему андрющенко жила так, а кто-то другой счастливо? почему такой шанс выпал кому-то ещё? но это лишь навязчивые переживания. и пусть, что это поглощало голову девушки с каждым днём всё сильнее, окрашивая в чёрный цвет итак тёмную, испорченную и измученную душу. — прости, лизок... — виолетта слегка поморщилась, пожимая плечи в извинительном жесте. — погнали в бар? — всё нормально, как обычно в центр? — лиза не в первый раз ходила за компанию с малышенко на всякие тусовки и там же чувствовала себя отчужденно, некомфортно. и это было оправдано тем, что до этого она никогда не была ни в каких клубах и барах. — чуть другой только, ты там не была. но там круто, отвечаю! — виолетта поставила пакет с едой на стол, вспоминая отличительные детали этого места, чтобы хоть немного заинтересовать неприступную елизавету. — там барменша самая ахуенная! ваще красотка, в твоëм вкусе по-любому. — хитро улыбнулась подруга, резко вставая со своего места. — уберëмся и поедем. — лиза тоже встала, устало потягиваясь и зевая, ведь пролежала столько времени, тупо бездельничая. — ты что поедешь так? — недоуменно спросила виолетта, расценивая очень-не-очень лук андрющенко, состоящий из серых джинс и чёрной толстовки. — ты выглядишь точно так же.. — мне можно, я там уже звезда. давай ты наденешь платье какое-нибудь? — захихикала малышенко, улыбаясь во все лицо и хватая лизу за руку, чтобы перебрать свой гардероб и подобрать что-нибудь подруге. лиза не хотела спорить с упёртой знакомой, которая не отступит, лишь обречённо вздохнула. перед глазами вдруг вспоминание, как она так же разочарованно вздыхала перед тем, как кира вновь ударит о кафель, лукаво улыбаясь и целуя лизу. девушка стала тише воды, ниже травы. спокойно приняла то, что дали. а именно красное безрукавное платье с полностью открытым декольте и лямками на плечах. оно облегало, было чуть выше колен и открывало вид на пожизненные шрамы.***
— мы подъехали. — бодрячком сказала вилка, выходя из машины и открывая дверь елизавете. — какие мы культурные. — лиза приподняла уголки губ и, как самая элегантная леди, спустилась на землю. на ней, кстати, были ещё и каблуки. однажды кира купила лизе каблуки, на которых та неумело топала, и они вместе смеялись с неуклюжести девушки. но это было мило. правда. подруги зашли в здание известного бара, название которого подсвечено фиолетовой неоновой вывеской. в баре было душно. слава богу, где-то он проветривался, оснащая это здание алкоголя и танцев хоть небольшим глотком воздуха. а ещё куча пьяных мужиков и молодых дам со своими парами. лиза пришла без пары, хотя выглядела, как замужняя девушка, хорошо ухаживающая за собой. рядом с ней была только её чудо-беда-подружка. виолетта повела девушку за руку куда-то в дальний угол за диванчик. они лениво плюхнулись на своё место. андрющенко молча сидела, не найдя слов и претензий, а вилка скучно дрыгалась на диване. — точно! напиточки принеси с бара, на деньжата. — виолетта достала из кармана пару бумажек и вложила в руку елизаветы, похлопав по плечу. — почему я... вилка не ответила, улыбаясь бедной асоциальной подруге. сообщила, что дойдёт до санузла, и скрылась в небытии. лиза всё так же вздохнула, только уже тяжелее для самой себя, и с полученными деньгами направилась к барной стойке. лиза уже подходила, пробираясь сквозь противные толпы людей. как хорошо, что многие сидели на своих местах. поднимает голову у стойки. кира. кира барменша. андрющенко заглядывает прямо в лицо. замирает в шоке, не двигаясь ни на сантиметр. лишь пришедшая за секунду дрожь, дикая трясучка и животный страх. и кое-что ещё... сердце пробило один удар. и больше не работало. кажется, живот и грудь сжались куда-то внутрь, сердце начало серьёзно болеть, и даже не на мгновение, как всегда, а всё затянулось. из глаз выступила слезинка, которую девушка была не в силах убрать. тело словно онемело, и лиза действительно не могла пошевелить хоть чем-то. только пальцами слегка можно подвигать, но и то совсем слабо. — хочешь что-то заказать? сердце пробило второй удар. голос киры стал ещё прокуреннее, он хрипел больше обычного, будто бы мужской. но он стал таким родным, и для лизы звучал ещё красивее и необычнее... медведева подняла взгляд. на лице не единой эмоции. покерфейс. только очертания скул стали виднеться сильнее, но так невозмутимое лицо привычной манеры. ну, насколько лиза помнит. андрющенко открыла рот в немом "а..." почему кира не реагирует? что с ней? она ничуть не удивлена? она забыла лизу? вычеркнула лизу из своей жизни? губы поджались. девушка не остановилась на одной слезе. а барменша продолжала не обращать внимания на всю ситуацию. и лиза отчётливо видела, как кира заметила её плачь, но до сих пор просто протирала бокал. — ау? так будешь? — медведева прокашлялась, намекая на то, что девушка тут в баре не одна. — н-не... лиза, кажется, поняла, что вновь может двигаться. чему была безумно рада. пока слезы текли, та быстро направилась в туалет. чувствуя на себе взгляд. надеялась, что это её любимая кира. через пару минут к стойке прошла другая девушка. — слуш, не подходила сюда такая тёмная коротковолосая красотка в красном платье? не видела, где она? — взволнованно озираясь по сторонам, спросила виолетта, обеспокоенная пропажей лизка. — прости, подруга, не видела. — ответила кира. лиза встала у раковины, опираясь локтями на неё и хватая себя за волосы. главное не издавать лишних звуков, это общественный туалет. вилки тут уже не было. наверное, она вышла отсюда, когда лиза была у стойки и ждала подругу. она абсолютно одна. под тусклым серым светом. над белоснежной раковиной. лиза плачет, ведь медведева не реагировала. она просто... сделала вид, что не знает девушку. это только подтверждали каждодневные мысли о новой девушке и жизни с чистого листа. жизни без елизаветы. так что это значит, больше не будет всего этого? её никто не будет целовать, потом хватать за волосы и говорить, что та никому не будет нужна? никто не наругает за проступок, не выведет лезвием узоры? она больше не будет чувствовать страх и отчаяние? и любовь? и привязанность? но девушка понимала, что не может жить без этого, что это её единственный кислород среди прочих вредных газов. сколько раз она уже пыталась умереть? с кирой — ноль, без нее — семь. потому что кислорода не хватало. воздух кончился. — навевает воспоминания? снова этот голос. кира стояла в дверном проёме и как-то странно ухмылялась. так значит не забыла. и лиза надеется, что хорошо помнит всю боль, которую медведева причинила ей. а если нет, то девушка разочарована. снова больно. — кира. — уже красная заплаканная лиза устремила взгляд на бывшего владельца. так будет сказать правильнее всего. — да, кисуль? — кира подошла к андрющенко сзади, рассматривая их обоих в зеркале. опять это прозвище. лиза ненавидела его до глубины души. оно прожгло до дыр её тело, и каждый раз, когда она слышала "кисуль", её трясло от самых разных эмоций. смущение, страх перед чем-то плохим и боль. сейчас последняя эмоция проявлялась в как никогда огромных количествах. — ударь меня. — лиза тоже посмотрела в зеркало, осматривая их вместе в отражении. — что? — ударь. ну же. как раньше. — лиза начала тяжело дышать, нахмурив брови. и так же плакала. словно солёная жидкость держалась внутри слишком долго. но и правда. они стояли сейчас, как тогда. именно сейчас по сценарию кира должна крепко схватить лизу за волосы, потянуть чуть вверх, поцеловать ту в губы и ударить лоб об раковину. желательно несколько раз. но где же это? медведева не двигается. — нет, малышка. лучше скажи мне, куда ты пропала на месяц тогда? кира подошла ещё ближе, обхватив талию и живот лизы, а голову положила на её плечо. андрющенко чуть ли не подпрыгнула. на её теле холодные руки, родные. или уже чужие? лиза не знала. — кира, ты красивая. — загнанная в угол проигнорировала вопрос той и сама же обхватила голову киры, кладя своё ухо на чужую макушку. уже чужую. — пытаешься мне польстить? — повернула голову медведева к девушке и шептала прямо в ухо. — ты сегодня намного красивее меня. в коротком платье. я тебе разрешала его надевать? лиза опять замерла. так давно она не слышала этот горячий шёпот и не чувствовала свое тело в сильных руках такой, как кира... впрочем, ей нужна была только она. медведева начала водить руками по дрожащему, как хрупкий листочек, телу. елизавета не сопротивлялась. знала, что понравится кире, будучи послушной. но вдруг это всё игра? кира без эмоций, без чувств сейчас с лизой. ради чего она это делает? андрющенко решила поддаться этой игре. слишком давно она не ощущала эти руки. и слишком давно у неё не было её абьюзера. этого хотелось больше всего. но лиза отрицала. отрицала и шла навстречу. — ты не забыла мой разрезанный язык? — спросила кира, приблизившись губами к щеке лизы. — нет. с ним ахуенно целоваться. — девушка приняла слова медведевой как сигнал для поцелуя, поэтому уже повернула голову вправо к другому лицу и приблизилась, но в ответ получила палец, выставленный между их губами. — но не тут. кира ловким движением отстранилась, зацепила ту за руку и повела в дальнюю кабинку. как будто на свидание ведёт. но лишь в чьих-то несбывшихся мечтах. девушки зашли в маленькое общественное пространство, закрываясь на щеколду. место добавляло больше интимной обстановки... ну или это у них такие фетиши странные. пришло время вспомнить язык киры. лиза предвкушающе улыбнулась и за секунду оказалась прижатой к одной из стенок. высокая кирочка, немного нависающее невозмутимое лицо. до чёртиков красивое... кира целует лизу, сразу входя языком внутрь, ведь та заранее открыла рот для своего бывшего хозяина. любимый жест лизы — два кончика одного языка расходятся по языку андрющенко, будто бы ныряя глубже. как будто не два языка переплетаются между собой, а три. и, кажется, открылось второе дыхание. лиза сейчас кончит от поцелуя. девушке не повезло, что она сегодня в мини платье. медведева непременно воспользуется этим. кира между поцелуями выставляет своё колено между ног лизы, от чего та сгибается и ставит руки на плечи старшей, опираясь. и молчит, продолжая оставаться в сгорбленном положении с коленом между ног. которое начало медленно тереться о промежность. — лизок, где мои стоны? — немного грозно произнесла кира, отстранившись. она явно желала звуков. их же она тоже не слышала уже долгое время. для большего результата начала ускорять темп. лиза, даже не от просьбы, нежно застонала. поспешно затянула киру обратно в поцелуй, чтобы никто не услышал. а сама от переполняющего возбуждения выгнулась вперёд, прислоняясь грудью к чужой груди. — вот это положение, кисуль. — медведева ехидно улыбнулась, будто бы удивлённо осматривая их обеих. лиза знала, что будет. кира дрочила на грудь младшей. лиза это знала, да и та не скрывала, спокойно могла подрочить перед ней, даже попросив оголить груди и вытворив с теми все возможные пошлости. и сейчас кира сверху видела их, ведь декольте платье было открыто, а ракурс просто отличный. лиза заметила на себе похотливый взгляд, и предвидела, что через момент случится. кира потянула лямки и само платье чуть вниз. но этого хватило, чтобы прильнуть к оголённой груди. лиза слишком любила разрезанный язык киры, это уже как известный всем приговор. а медведева прекрасно знала. кира коснулась языком левого соска, пока правый гладила пальцами. оба моментально затвердели, чему девушка улыбнулась и продолжила свои ласки. поочерёдно посасывала ореолы, кончики самих сосков, как у мамы в детстве. только мама не стонала, целуясь и дёргаясь тазом вперёд. лиза чувствовала невероятный влажный язык девушки на эрогенной зоне, и каждое движение она была как в новом экстазе. в низу живота крутится приятный узел. лиза сжималась внизу и стонала всё громче, хотя по обычным меркам в постели — намного тише. — кира, ах... прошу, перестань тереться. или я... кира как назло ускорила темп, уже сильнее надавливая на ткань белья. лиза чувствовала очертания колена у себя на клиторе, который увеличился, по ощущением, раз в сто. и стал таким чувствительным, что каждое новое трение отдавалось приятным жжением и необъяснимым чувством блаженства. и чем ближе к оргазму, тем чаще лиза издавала непристойные стоны, максимально тихие, звучащие ещё красивее на усладу ушам. и тем больше кира тёрлась и похотливо ухмылялась. эту картину они обе запомнят, наверное, навсегда. лиза кончает, трясясь как наркоман из-за оргазма, хотя совсем недавно дрожала всего лишь из-за того, что просто увидела медведеву. а теперь от трения промежности ногой киры. прижимает к себе старшую и обнимает её, сама сползая по стене, не в силах удержаться. такого у них до этого не было. без лишней похвалы, эмоций и слов. — кисуль, поедем ко мне после смены? лиза думала об абьюзе.